В феврале 1942 года отряды Ковпака находились в Глуховском районе. Фашисты узнали об этом и решили разбить ковпаковцев. Особенно жаркий бой разгорелся за село Веселое.
Гитлеровцы стянули подвижные части, несколько орудий, минометов. Имея численное превосходство, немцы, видимо, решили, что Ковпак со своим штабом попался в их ловушку. К тому же и условия местности были такими, что играли на руку врагу: село Веселое лежало в котловане, лишь в центре его имелась небольшая высотка. И вот с рассвета по снежной целине к селу цепью устремилось несколько сот вражеских солдат и офицеров. Наступая, они загибали фланги с целью полного окружения села. Но народные мстители из-за укрытий упорно отражали атаку за атакой. Бой продолжался весь день и был выигран партизанами. Прижимая фашистов метким огнем к глубокому снегу, они выводили из строя один взвод фашистов за другим. Плечом к плечу с партизанами сражались офицеры Калинин и Воскресенский.
Успех победы над гитлеровцами во многом решила засада, оставленная Ковпаком в лесу для удара по вражеским цепям с тыла. Смело действовал из засады лейтенант Борисов. Он в упор расстреливал бегущих в панике фашистов. После боя он со своими друзьями подобрал много автоматов, брошенных противником на поле боя, уложил их на сани и доставил в штаб.
Когда отряды Ковпака совершали свой первый рейд в Брянские леса, партизаны провели много боев с вражескими гарнизонами. И всегда советские люди выходили победителями. В селах и небольших городах, где побывали ковпаковцы, к ним присоединялись все новые и новые бойцы. Они тоже хотели сражаться за Советскую Родину, мстить фашистам за поруганные города и села.
В селе Жихове гитлеровцы расквартировали батальон пехоты. Солдаты и офицеры стали издеваться над местными жителями, убивали детей и стариков. Узнав об этом, партизаны решили уничтожить вражеский батальон. В разведку пошли Борисов, Воскресенский и политрук роты Лука Егорович Кизя. Под видом местных жителей они внимательно осмотрели село, а когда наступила ночь, повели партизан в атаку. Немцы спали, когда партизаны открыли яростный огонь. Разбуженные стрельбой, фашисты пытались бежать, но все пути отхода были отрезаны. За эту ночь только убитыми враг потерял около 200 солдат и офицеров.
Один месяц партизанской жизни проходил за другим. И чем больше летчики вживались в боевую обстановку народных мстителей, тем все ярче раскрывались перед ними характеры этих простых и славных людей, для которых интересы Отечества были превыше всего. Особенно памятным был бой за село Большая Березка. Ранней весной фашисты пошли в наступление! на партизан. Гитлеровцы под угрозой смерти гнали впереди себя местных жителей — женщин, стариков, детей. Партизаны пропустили крестьян, а потом с короткой дистанции открыли огонь по врагу. В этот день партизаны ворвались в село и очистили его от фашистов. В этих боях отличились офицеры Калинин и Борисов. Борисов в то время командовал ротой. Летчики активно участвовали и во всех других партизанских операциях: они разрушали переправы, мосты, пускали под откос железнодорожные эшелоны, обстреливали из минометов аэродромы. Ковпаковцы, спаянные нерушимой дружбой, жили одной мыслью, одним стремлением — как можно больше нанести ударов оккупантам, приблизить победу над врагом.
Наступила теплая весна сорок второго года. Калинина вызвали к командиру Брянского партизанского отряда Имлютину. Тот сразу приступил к делу:
— Мне рассказали, Николай Михайлович, что вы летчик?
— Не только я, в отрядах служат еще два летчика: штурмовик Борисов и бомбардировщик Воскресенский.
— Слыхал, слыхал, — продолжал Имлютин. — Но я хотел бы поговорить с вами о другом. Есть приказ с Большой земли подготовить у нас на Брянщине аэродром.
— Аэродром? — удивленно спросил Калинин.
— Да. Первый партизанский аэродром, — подтвердил командир.
— Но это же здорово! Ночью будут прибывать самолеты, привозить боеприпасы, медикаменты, почту, забирать тяжело раненных партизан и улетать обратно на Большую землю — это просто чудесно! — рассуждал вслух Калинин.
— Тогда и у вас будет реальная возможность улететь к своим, — разжигая страсти летчика, с улыбкой говорил командир.
— А отпустите?
— Обязательно отпустим. Даже прогоним. Только с одним небольшим условием: помогите построить аэродром, так сказать, по всем правилам авиационной науки. Примете первые десять-двенадцать самолетов — и тогда, как говорят, с богом.
— Будет исполнено! — громко, даже крича, сказал летчик и выбежал из землянки.
Радость до краев наполняла душу Калинина. Значит, скоро он встретится с боевыми друзьями, вместе с ними снова поднимется в воздух и пойдет на боевое задание. Какое это счастье — быть полезным и нужным своей Родине!
Место для аэродрома выбрали вдали от селений с немецкими гарнизонами. В назначенный день закипела работа: вышли с лопатами свободные от заданий партизаны, приехали на подводах крестьяне из близлежащих колхозных деревень. Они привезли с собой щебенку, строительный материал. Раздобыли необходимую строительную технику, инструмент. По плану, составленному лейтенантом Калининым, на площадке выкорчевывался мелкий кустарник, выравнивалась местность. Бригады плотников строили в лесу склады для приема грузов, площадку для горюче-смазочных материалов и даже «аэровокзал».
Когда взлетно-посадочная полоса была готова, на аэродром приехал командир партизанского отряда Имлютин. Он осмотрел летное поле, возведенные сооружения и, пожимая руки строителям, остановился около авиатора:
— Поздравляю, товарищ Калинин, вы, оказывается, не только хороший летчик и партизан, но еще и превосходный строитель.
Незадолго до Первого мая с Большой земли запросили разрешения на посадку самолета Ли-2. Калинин готовился к его приему очень тщательно. Он обучил и проинструктировал людей, находящихся у сигнальных костров и посадочного знака, как подавать необходимые сигналы, как быстро расстанавливать фонари «летучая мышь».
Ночь выдалась безоблачной, тихой. Самолет подошел к аэродрому на малой высоте. Увидев на земле два пучка огней, экипаж дал ответный сигнал — три раза мигнул аэронавигационными огнями. Калинин приказал снять маскировку с посадочного знака Т. Пока Ли-2 делал круг, все световые посадочные сигналы были уже на месте.
Вот летчик точно у знака приземлил самолет, зарулил на стоянку и выключил моторы. И люди, которые были на старте, на стоянке, бросились наперегонки к дверям воздушного корабля. Туда же прибежал и лейтенант Калинин. Партизаны долго качали прибывших членов экипажа. Радости, ликованию не было конца.
Около месяца лейтенант Калинин принимал воздушные корабли с Большой земли. Были такие ночи, когда над головами жужжали вражеские самолеты, и тогда приходилось спешно тушить огни, маскировать аэродром. Но вот настал день, когда командир сказал Калинину:
— Дорогой Николай Михайлович, вот и ваше время пришло. Готовьтесь назавтра в полет.
Ночью 22 мая сорок второго года с аэродрома «Вздружное» стартовал самолет. На его борту в качестве пассажира находился летчик-партизан лейтенант Николай Михайлович Калинин. Михаил Воскресенский перелетел на Большую землю 26 мая, а Алексей Борисов — в середине июля того же года.
Горячей и сердечной была встреча Николая Калинина с нами — его боевыми друзьями. У многих летчиков и штурманов полка, таких, как Василий Каинов, Володя Зеленский, Володя Уромов, Василий Вериженко, на груди сверкали новенькие ордена — свидетельство их ратных подвигов. Все мы поведали дорогому другу о боевых делах. А Калинин рассказал нам, как он сражался против фашистских оккупантов в рядах партизан Ковпака.
Но война была в самом разгаре. Немного отдохнув, лейтенант Калинин снова сел за штурвал бомбардировщика и с огромным рвением приступил к выполнению новых боевых задач. Не было ни одной летной ночи, когда его краснозвездный самолет не улетал бы в стан врага.
Случилось, что вскоре после того, как Калинин вновь стал летать на боевые задания, перед дальней авиацией была поставлена задача бомбардировать Брянский железнодорожный узел. Там скопилось большое количество эшелонов с военной техникой и боеприпасами. Заход самолетов на цель планировался с севера, уход с левым разворотом в южном секторе невдалеке от партизанского аэродрома «Вздружное». Узнав об этом, лейтенант сильно разволновался: какое счастье, он будет пролетать на своем бомбардировщике над тем самым местом, где находятся его друзья-партизаны и сооруженный под его руководством аэродром. О своих мыслях вначале он не сказал никому. Потом не выдержал и передал все штурману Василию Селиванову.
— Так давайте, Николай Михайлович, после бомбежки залетим, поприветствуем, — сразу предложил штурман.
— А не влетит нам?
— За приветствие друзей-партизан? — вспылил Селиванов. — Ни у кого и рука не поднимется за это наказывать.
Узел прикрывался большим количеством зенитных батарей и прожекторами. Калинин издалека заметил, как интенсивно бьет зенитка и пронзают небо лучи прожекторов. Выждав момент, когда пучки светящихся стрел крутились в бестолковой суматохе, летчик направил самолет на цель. Вот Селиванов сделал один, потом второй доворот, сказал громко: «Так!» — и корабль пошел словно по струне. Справа и впереди показались первые шапки снарядов, они все ближе и ближе к самолету. И в эти секунды послышалось знакомое: «Сброс». Тут же Калинин ввел машину в резкое маневрирование по курсу и высоте.
Снизившись до 300 метров, экипаж стал наблюдать за местностью: вот потянулся массив леса, небольшие болота.
Вдруг Калинин крикнул:
— Справа «Вздружное»! Вижу у кромки леса два небольших пучка огней!
— Точно, он самый, ваш аэродром, — подтвердил Селиванов и добавил: — Пройдем вдоль взлетно-посадочной.
Калинин вывел бомбардировщик на центр поляны и, прижав его к самой земле, энергично помахал крыльями.
...Экипаж лейтенанта Калинина продолжал выполнять боевые задания, обрушивая смертоносный груз на головы фашистских захватчиков. Однажды на окраине Гомеля метким попаданием крупных бомб экипаж взорвал большой склад горюче-смазочных материалов. Столб огня и черного дыма достигал огромной высоты, его наблюдали многие летчики других соединений. Пожар разросся на целый квартал, фашисты не могли его унять в течение трех суток.