Донесение о боевом полёте 24 августа 1916 года ВК «Илья Муромец II»:
«Экипаж: КК капитан Панкратьев…
Общая полезная нагрузка – 62 пуда.
Задание: разведка по маршруту Ягельница – Мариам-поль – Галич Болыповце – Мечищув – Бжежаны – Ягельница.
Разведка:
1) Мосты у Галича взорваны и горят.
2) На ст. Болыповце несколько поездов под парами.
От Бжежаны на Павлув колонна артиллерии по шоссе, там же одиночное движение автомобилей. У Потутор артиллерийский бой. По-видимому, в районе Галич, Бжежаны противник отходит. Встречен у Галича неприятельский аэроплан, от боя уклонился. Около Бжежан и Галича Корабль сильно обстрелян артиллерийским огнём…»
Донесение о боевом полёте 26 августа 1916 года ВК «Илья Муромец II»:
«Экипаж: КК капитан Панкратьев…
Общая полезная нагрузка – 63 пуда.
Задание: разведка по маршруту Ягельница – Болыповце – Галич – Бучач – Ягельница.
Разведка: особого движения не обнаружено. 3 десятифунтовые бомбы сброшены по батареям. Корабль обстрелян артиллерией».
Донесение о боевом полёте 29 августа 1916 года ВК «Илья Муромец II»:
«Экипаж: КК капитан Панкратьев…
Общая полезная нагрузка – 67 пудов.
Задание: разведка по маршруту Ягельница – Липица Гурна – Мечищув – Бжежаны – Подгайцы – Гнильче – Свистельники – Липица Дольня – Мечищув – Потуторы – Бжежаны – Ягельница.
Разведка: производили фотографирование. Сделаны кроки позиций. С Корабля из пулемёта обстреляны скопления обозов. Корабль обстрелян артиллерийским огнём».
Много поработали и экипажи 2-го отряда, действовавшие на Северном фронте. Корабли: I – лейтенанта Г. И. Лаврова, IV – поручика Я. Н. Шарова, VI – штабс-капитана С. Н. Головина и VIII – сотника В. Д. Лобова – поодиночке и в группе совершали налёты на немецкий гидроаэродром на озере Ангерн.
22 августа Корабли VI и VIII во время группового полёта обнаружили большую стоянку гидроаэропланов. Сведения немедленно были переданы в штаб 12-й армии, откуда поступил приказ уничтожить немецкую базу. Вечером 23 августа четыре Корабля под командованием лейтенанта Лаврова отправились на задание. Каждый «Муромец» имел на борту до 13 пудов (213 кг) бомб, 1–2 пулемёта «Виккерс» и 2–3 «Мадсена». Первым прилетел Лавров и заметил в северной части озера большую станцию гидроаэропланов, состоявшую из нескольких деревянных ангаров. На воде было порядка 20 самолётов, поднимавшихся и опускавшихся в разных направлениях. Десять пудовых и четыре двадцатипятифунтовых бомбы были сброшены на ангары и пристань, а десять десятифунтовых – на плавающие аппараты. Следующим сделал заход штабс-капитан Головин, сбросив десять пудовых и четыре двадцатипятифунтовых бомбы на пристань и аппараты на воде. Идя обратно, Корабль VI обстреливал поднимавшиеся аэропланы. Станция была уже окутана дымом, когда приступил к бомбометанию третий «Муромец», шедший в кильватерной колонне на дистанции одной версты.
Он сбросил 17 пудовых бомб, но пожар вызван не был, так как бомбы – не тротиловые, а динамитные и зажигали очень плохо. Последним подошёл Корабль VIII. После бомбометания «Муромцу» пришлось выдержать пятнадцатиминутный бой с тремя гидроаэропланами, которые вскоре ушли. Дежурному генералу в Ставку ВГК доложили, что «73 бомбы общим весом 53 пуда 20 фунтов (877 кг) сброшены по ангарам и стоявшим на спуске двум гидропланам. Замечено 22 отличных попадания в ангары и 11 – в пристань. Две бомбы легли вплотную у разбегавшихся аппаратов, и последние остановились вовсе. Из 12 пулемётов всё время поддерживался огонь по оставшимся на воде и на пристани без движения восьми гидропланам, по ним было выпущено 1500 пуль».
Во время бомбометания Корабли подверглись безуспешным атакам немецких истребителей. В результате удара и воздушного боя «Муромцы» уничтожили свыше семи вражеских самолётов и поразили ряд наземных целей. Противнику понадобилось несколько недель на восстановление базы.
В дальнейшем экипажи отряда неоднократно повторяли налёты на Ангерн, бомбили другие объекты в полосе Северного фронта. Почти в каждом вылете они встречались с истребителями противника и не раз выходили победителями. За хорошую защищённость немцы прозвали «Муромцев» «ежами». Об их живучести ходили легенды. Немцы даже считали их бронированными.
В 3-м боевом отряде в августе 1916 года работали два Корабля: «Киевский» и XVI. В одном из полётов, 21 августа, Корабль XVI под управлением поручика Макшеева был атакован истребителем. Бой продолжался четверть часа: было выпущено из трёх «Мадсенов» 450 патронов из имевшихся 500. Макшеев доносил, что «в результате на последнем заходе с правого борта истребитель, очевидно получив какие-то повреждения, сильно качнулся, затем пошёл на снижение и скрылся». У «Муромца» были пробиты две стойки, в разных частях Корабля найдено десять пробоин.
Донесение о боевом полёте 7 сентября 1916 года ВК «Илья Муромец II»:
«Экипаж: КК капитан Панкратьев…
Нагрузка: бомб 8 штук весом 5 пудов 10 фунтов.
Задание: разведка и бомбометание в районе Потуторы по маршруту Ягельница – Бучач – Завалув – Мечищув – Бжежаны – Шибалин, Ягельница.
Бомбометание: 8 бомб сброшены в фольварки Нова-Гробля и Милувка».
Телеграмма командиру Корабля II капитану Панкратьеву от 7 сентября 1916 года:
«Из бомб, сброшенных Вами сегодня в р-не Потутор, три попали в наши батареи, стоявшие к западу от Котув. Две разорвались, ранено три нижних чина. Бросайте бомбы подальше в тылу противника во избежание ошибок. Тарло».
Вскоре все Корабли 3-го отряда («Киевский», XII, XVI и XVII) перелетели на аэродром у деревни Мясоты, недалеко от станции Молодечно. Там происходил сбор аппаратов 4-го и 10-го авиационных дивизионов для массированного налёта на Боруны (всего 16 самолётов). По имевшимся данным, в этом районе был расположен штаб 89-й германской дивизии, интендантские и артиллерийские склады и аэродром. По плану первыми должны были вылететь «Муромцы» с «Вуазенами», за ними – «Мораны-Парасоли», и, встретившись над позициями у местечка Крево, все должны были следовать на Боруны. Из-за плохой организации налёта всё вышло не так и закончилось тяжёлыми потерями.
Первым в 5 часов 30 минут утра 12 сентября поднялся «Киевский», управляемый штабс-капитаном Башко. Пассажиром на аппарате был подполковник Брант, организатор этого налёта. За ним вылетел Корабль XVI поручика Макшеева. «Муромец XVII» поручика Белякова стартовать не смог в связи с «троекратно возникавшим пожаром моторов». Корабль XII штабс-капитана Е. М. Городецкого вернулся, не перелетев позиций противника, в связи «с отсутствием опытного помощника у командира». Последний самолёт («Вуазен») вылетел в 7 часов утра, то есть в то время, когда все аппараты должны были быть уже над позициями у местечка Крево. А когда вылетел последний «Моран-Парасоль» 11-го корпусного авиационного отряда, то поднявшийся первым «Муромец» с подполковником Брантом возвратился с налёта и был над своим аэродромом. Всего приняло старт 2 больших и 13 малых аппаратов. «Киевский» прилетел в местечко Боруны первым и не подвергся ни артиллерийскому обстрелу, ни нападению неприятельских аппаратов. Он высыпал 15 пудовых бомб в Боруны и Антоново, вызвав громадный пожар в Борунах.
Эскадра, прорвавшись в районе Крево и севернее сквозь артиллерийский огонь противника, оттеснив его авиацию, проникла в район Боруны – Остейкишки – Антоново, где сбросила 78 бомб весом до 100 пудов (1638 кг). Замечены удачные попадания, вызвавшие взрывы и пожары складов. В бою с самолётами противника непосредственное участие принимал «Муромец XVI» и девять малых аппаратов. По показаниям наших лётчиков, Корабль Макшеева вместе с сопровождавшим его «Парасолем» подвергся нападению двух «альбатросов» и двух «фоккеров». Экипаж, по-видимому, был убит, так как Корабль снизился в районе Чухны юго-западнее от местечка Крево. Лётчик 11-го корпусного авиационного отряда рядовой К. Янеон тоже погиб.
Лейтенант Вольф из немецкого полевого авиаотряда (FFA45) утверждал, что именно ему принадлежит победа над «Муромцем». «Авиатик» C.I нагнал наш Корабль и с дистанции 150 метров открыл по нему огонь. Был повреждён один из правых «Санбимов». С «Муромца» тоже ответили огнём, попав по «Авиатику». Маневрируя, немец подошёл к Кораблю почти вплотную (до 50 метров). Наблюдатель лейтенант Лоде вёл огонь из турельного пулемёта по кабине.
Вскоре «Муромец» начал заваливаться и перешёл в крутую спираль, затем в штопор. Часть верхнего крыла с русскими кокардами отвалилась из-за повреждённого лонжерона. Позднее на земле нашли эту часть крыла, которая была вся изрешечена пулями. Истребители «Фоккер» в это время сражались с эскортом. Самолёт Вольфа получил более 70 пробоин. На земле среди обломков Корабля XVI было обнаружено четыре обгоревших тела с пулевыми ранениями в области груди и головы. Следовательно, экипаж был убит ещё в воздухе. Погибли поручики Д. Д. Макшеев, М. А. Рахмин, Ф. А. Гаибов и корнет О. С. Карпов.
В нашем расположении в тот же день немецкими аэропланами была сброшена записка: «Сегодня в 7 часов утра в упорном бою был сбит немецкими аэропланами с большой высоты “Илья Муромец”, лётчики убиты. Храбрые воины завтра будут похоронены с воинскими почестями». Над могилой был установлен восьмиконечный православный крест с надписью: «Тут лежат четыре русских лётчика, героически погибших в воздушном бою 25 сентября (по нов. ст. – РеЭ.) 1916 года». В России подвиг четырёх авиаторов быстро приобрёл широкую известность.
22 сентября 1916 года на аэродроме Станьково прошла поминальная служба в память о погибших героях. За свой подвиг все члены экипажа «Ильи Муромца XVI»: поручики Д. Д. Макшеев, Ф. А. Гаибов, М. А. Рахмин и корнет О. С. Карпов были посмертно удостоены высшей воинской награды России – ордена Святого Георгия IV степени… А на могиле погибших в неравной схватке героев по-прежнему стоит скромный каменный крест с польской надписью: «Четыре неизвестных русских лётчика». И, как прежде, удивляются, увидев его на немецком воинском кладбище, заезжие туристы…