Но все это стало не столь важным, потому что решение было уже принято.
Глава 36
София зашла в темный дом и включила свет. Бросила ключи на маленький столик и прошла в гостиную. В эту самую минуту она должна была ехать в «Обсидиан», но попросила Йовану высадить ее возле дома. Та окинула подругу удивленным взглядом, но сделала, как просила София.
– С тобой побыть?
София обернулась к Йоване, во взгляде читалась решительность.
– Нет, я справлюсь сама. – Она обняла Йовану и, развернувшись у калитки, напоследок улыбнулась подруге. – Мой телефон всегда включен. И ты желанный гость везде, где бы я ни поселилась.
Сейчас, находясь в пустом доме, София вдруг почувствовала, как здесь стало неуютно. Но этот дом, кроме боли от смерти ее родителей, хранил некую тайну, которую она еще не разгадала. А это значит, продавать его нельзя. К тому же она верила, что однажды вернется Милош. Они еще будут счастливы в этом доме.
Телефон разрывался от звонков Иво, София смотрела на дисплей, но не отвечала.
Поднявшись к себе в комнату, она отложила телефон и выглянула в окно. Было темно, но ей показалось, будто с соседнего пустого участка на нее кто-то смотрел. Возможно, это воображение перенесло ее на десять лет назад. Тогда она мечтала, чтобы парень-цыган наблюдал за ней. По крайней мере, ей было бы не так одиноко.
Она достала чемодан, положила в центр комнаты и начала кидать туда вещи.
София, как и раньше, вынимала платья из шкафа и оценивала: одобряла или браковала. В чемодан полетели украшения, она вспомнила и тот самый браслет из черного аметиста, который на самом деле был из обсидиана. Его не хватало, но если она таким образом откупилась от смерти, то предпочтительнее забыть о нем.
Она нашла тряпичную куклу Лейлу, выигранную в автомате одного торгового центра. София села на кровать и погрузилась в воспоминания. В тот день они с родителями ходили на прогулку и зашли в маленькое кафе в торговом центре, где продавалось самое вкусное фисташковое мороженое. Ей было пять лет, но она помнила этот день, будто это случилось вчера. Папа дал ей монету, чтобы она попытала удачу в автомате игрушек. Они вместе управляли джойстиком, кричали от восторга, когда железная лапа подхватила тряпичную куклу в сиреневом платье. А потом кричали от волнения, когда эта лапа, раскачиваясь, ползла к выходу, чтобы отдать им игрушку. София помнила, с каким восторгом она наблюдала, как кукла упала в бокс, а потом просунула руку внутрь, схватив ее.
Лейла. Это имя кукле дала мама…
Эта была самая дешевая игрушка, стоимостью два динара, но на самом деле она бесценна. У памятных вещей нет цены.
София бережно положила Лейлу в чемодан и улыбнулась. Когда она родит дочку, то обязательно отдаст эту куклу ей.
– Господи. – Она засмеялась, смутившись и прикрыв глаза ладонью. Она уже думала о дочке… О детях…
Телефон опять зазвонил, но она даже не подошла к нему, чтобы узнать имя звонившего. Несложно догадаться, наверняка это Иво. Ей было некогда отвечать на глупые вопросы, оправдываться и лгать. Теперь уже нет смысла во всем этом…
Закончив с вещами, она закрыла чемодан и застегнула молнию. Нет, безусловно, она собрала не все вещи, но на первое время ей хватит и этого. К тому же она всегда может сюда приехать.
Теперь настойчиво позвонили в дверь. София слегка испугалась, все же была глубокая ночь. Но это наверняка Иво. Конечно, он! Кто еще может прийти в такое время?
Пришлось спуститься, чтобы открыть дверь. Сердце начало колотиться в груди, а дыхание участилось. Чего она боялась? Реакции Иво? Однажды он уже ударил ее, наорал. А если узнает, что это она виновата в его сегодняшней неудаче, придет в неконтролируемую ярость.
Надо было взять пистолет, но поздно – она уже распахнула дверь, гордо подняв голову. Увидев того, кто пришел, София пришла в недоумение. Этого человека она совсем не ожидала! И на его фоне Иво уже не казался таким жестоким и страшным.
– Извини, что так поздно, но ты не брала трубку, – на пороге стоял Александр, – и не пришла в казино. Я уже подумал, что с тобой что-то случилось.
София замерла, но быстро пришла в себя и распахнула дверь шире.
– Проходите.
Этот гость ее не радовал, лучше бы это был Иво. Но рано или поздно она бы столкнулась с Александром лицом к лицу. Хотя бы потому, что очень скоро они встанут по разные стороны в одной войне.
Мужчина зашел, и тут же дом стал наполняться тяжелыми запахами дорогого парфюма и крепкого табака. Сняв серый плащ, Александр остался в коричневом строгом костюме. Он всегда был одет с иголочки – знает толк в моде.
– Чай или что-нибудь покрепче? – София указала на гостиную, и он последовал за ней, оглядываясь по сторонам.
– Чая будет достаточно. Надо же, здесь ничего не изменилось.
– Я не так давно приехала из Белграда, но и менять ничего не собираюсь. Пока это не входит в мои планы.
– Ты не рассматривала вариант продажи этого дома? Может, в доме поменьше одинокой девушке будет уютнее?
Она резко обернулась к нему, вспоминая слова адвоката. Тот говорил так же. Это наводило на разные мысли, но напрашивался один вывод: то, что находится в доме, интересно им обоим.
– Возможно, в будущем, – солгала она и прошла на кухню, на ходу включая чайник. Пока он закипал, София облокотилась на столешницу, зажмурив глаза. Что этому человеку понадобилось здесь ночью? Она ощутила беспомощность, резко захотелось позвонить Ромалю и попросить, чтобы он приехал. Но она его обидела в очередной раз!
Ничего, она сильная, справится сама! С каких пор София Андрич ищет защиты у мужчины? Но, черт, он бы встал на ее защиту, она даже не сомневалась в этом.
– София, – от звука голоса Александра она вздрогнула, распахнула глаза и отошла от столешницы, – я еще раз прошу прощения, что пришел так поздно, да еще заставляю готовить чай. Но я переживал. Сегодня сорвалось мероприятие Иво… Ты знаешь об этом?
Сердце застучало сильнее, но вовремя выключился чайник, и она сконцентрировалась на нем. Достала чашку, кинула в нее чайный пакетик и залила кипятком. Чайник она прижала к себе и взглянула на гостя.
– Да… Знаю… Он хотел убить Ромаля…
Она поставила чайник обратно, уже не смотря на Александра. После слов, которые она сейчас произнесет, есть два вероятных исхода событий: первый – он прикончит ее, второй – он заберет ее с собой, а прикончит потом. Но у нее есть преимущество, позволяющее оставить ее в живых, – ключ! Ведь он его ищет?
– Ты была с Иво? – не понял он. – Но Иво бы мне сказал, он сам тебя ищет, ты не берешь трубку, а сказала, что приедешь в «Обсидиан».
– Я уезжаю, Александр, – почти перебила она его, не ответив на вопрос, – скажу об этом Иво сама, не говорите ничего.
– Куда? – не понял мужчина, и показалось, что он насторожился. – Куда ты уезжаешь? У вас ведь не все в порядке с Иво, верно? Мне кажется, ты холодна к нему. А он, напротив, возле тебя забывает дышать. Может, мне дать ему понять, чтобы он отстал от тебя, если это тебя напрягает? Скажи! Любое твое желание я исполню. Любое!
София даже нахмурилась, а потом расправила плечи.
– Я не люблю Иво, и он это прекрасно знает, мы расстались. Мужчинам надо больше времени, чтобы осознать такое. Но когда я уеду, к нему придет понимание…
– Куда? Ты возвращаешься в Белград? Я могу помочь тебе устроиться там…
– Не стоит, – осадила она его, – в то место, куда я поеду, вам нет входа.
Александр напрягся, даже прищурился.
– Где меня не жалуют?
– Я уезжаю к Ромалю.
Повисло молчание. Возможно, Александр переваривал ее слова, возможно, не мог в них поверить. София тоже не верила в то, что только что сказала. Она уезжает к Ромалю! Она сумасшедшая! Господи, главное, чтобы ее никто не остановил!
– Что ты такое говоришь? – не понял Александр и повысил голос: – София, это шутка? Ты в своем уме?
– Наконец-то да, в своем. Я не стала это скрывать от вас, точно так же я не стану это скрывать от Иво. Я уезжаю к Ромалю, потому что так велит мне мое сердце.
– Господи, – Александр сел на стул, – твой отец бы не пережил такого…
– Он и не пережил, его нет. Есть только я.
– София, – он встал, – это шутка? Цыгане – не люди! Они варвары!
Она горько улыбнулась.
– Они гораздо лучше, чем многие из нас…
– Ромаль убивает направо и налево, в нем нет ни грамма жалости…
– В вас тоже, – улыбнулась она, начиная приходить в себя, и наконец протянула ему чашку. – Все мы с грехами.
Александр взял чашку и поставил ее на стол, а София отвернулась к окну.
– Вы же не желаете мне зла, Александр? Каждый раз, когда нападают на Ромаля, очень сильно ранят меня, мое сердце разрывается на части. Я не хочу каждый день ждать его смерти.
Он встал, вдруг заполняя собой все пространство кухни, а София обернулась.
– Мы можем объявить перемирие?
Александр был потрясен. Только воспитание не давало ему ругаться, быть грубым, тем более эта девочка была неприкосновенна.
– О каком перемирии ты говоришь? Ромаль Бахти не может быть мне другом! Но и игнорировать я его не могу, потому что презираю. И, между прочим, начал первым он. Так поговори с ним, пусть уйдет с моей дороги.
– Какую дорогу он вам перешел?
– Он знает.
– Я попытаюсь решить эту проблему, – кивнула София. – Я знаю, что Ромаль гордый, он непростой, но он понимающий…
– В «Обсидиане» ты мне все говорила иначе, – усмехнулся Александр и вышел из кухни, даже не притронувшись к чашке. – Как быстро ты меняешь свое мнение. Приведешь его сюда? – Он обернулся к ней, указывая на гостиную. – Ты не поверишь, но он этого ждет. Любой цыган жаждет денег, хорошую машину и большой дом. Жил в сарае, стал жить в особняке. Будет чем похвастаться перед остальными цыганами! Он тебя использует, дорогая моя! Иво хоть тебя любит!
София кивнула. Что она могла на все это ответить?
– Пусть будет так. Если Ромалю от меня нужны лишь деньги, которых у меня нет, или дом, то я дам ему это.