— А на чем его взяли?
— На краже. Остался ночевать у своей несовершеннолетней знакомой, а утром перед уходом обследовал все шкафчики и ящички — денег прихватил не так много, но зато украл золотишко и драгоценности, принадлежащие несостоявшейся теще. Я его в камеру отправил, а там мои ребятки изобразили двух уголовников, которые сказали дурачку, что нужно прописаться в доме. А это значит, что ему надо снять штаны, нагнуться и сделать вид, что он получает удовольствие. Через пять минут этот дрыщ уже писал явку с повинной и указал, где хранит все украденное.
Оставшись наедине с женихом убитой Черноудовой, Францев включил компьютер и камеру. После чего поинтересовался:
— Вы не возражаете, если разговор наш будет зафиксирован на видеоноситель, а то вручную записывать показания — это ж до вечера только вами заниматься.
— Делайте, как считаете нужным, — вздохнул Хорошко.
Он достал паспорт и протянул участковому.
— Тебе уже двадцать шесть? — удивился Францев.
— Да, — вздохнул паренек, — просто очень молодо выгляжу. Я в маму пошел: ей сорок шесть, а все думают, что всего тридцать.
— Но ты отдельно живешь?
— Отдельно: мама купила мне квартиру… Просто у нее новый муж, и она сказала, что мне надо девушку найти и вообще пора создавать семью.
— И ты нашел Алю?
— Ну да. Случайно познакомились. А до нее мне никто не нравился.
— А где познакомились?
— В кинотеатре. Я сидел в кафетерии, а мимо высокая девушка проходит. Она такая красивая была… — Александр отвернулся, потом быстро смахнул слезу и, не глядя на Францева, продолжил: — Я за ней пошел, а она билет в кинотеатр взяла. Я подбежал и попросил еще один билет рядом с этой девушкой. Оставалось до начала совсем немного, но я помчался, купил попкорн, подошел и сел. Сначала был блок рекламы. Он был такой долгий…
— А что хоть за фильм был? — поинтересовался Францев, чтобы покончить с блоком рекламы.
— «Марли». Это про собаку, которая живет в семье репортеров. Она, то есть собака, непослушная… Ну там все очень грустно..
— Это понятно, — опять поторопил Францев, — а девушка что?
— Я предложил ей попкорн, она не отказалась. Потом, когда… Короче, там все плохо кончается, а я смотрю, а девушка плачет. Уже свет включили, а она встать не может и плачет. Я достал платочек, сказал, что он чистый. Дал ей. Мы вышли вместе на улицу, Аля сказала, что очень любит собак, у нее своих две, а вообще она профессиональный кинолог. Потом мы пришли на автостоянку, и я предложил подвезти ее, куда она скажет. А у меня новенький «Фольксваген Пассат»…
— Мама подарила?
— Естественно. Мне на такой за всю жизнь не заработать. Вообще-то это не совсем естественно, чтобы взрослый сын во всем рассчитывал только на маму. Но я-то рассчитывал и сам чего-то добиться. Я работал в ее торговом центре. То есть не в ее центре. Но она там заместитель генерального директора, и у нее пять процентов акций… Так вот… Мы с Алей ездили на моей машине до вечера по ее делам. Потом я отвез ее домой к ее маме. А на следующее утро снова подъехал, и мы снова целый день катались по ее делам.
— У тебя был выходной?
— Нет, я прогулял тот день, — вздохнул Саша. — Но потом я позвонил маме и сказал, что нашел девушку, о которой даже мечтать не мог. Мама сказала, чтобы я привез ее показать ей.
— К ней домой?
— Нет, мама сказала, чтобы к гранд-отелю «Европа» подъезжал. Она там столик заказала, а мне велела привезти девушку туда и сказать, что я, мол, очень люблю это место и часто приезжаю сюда, чтобы пообедать или поужинать. Мы с Алей приехали, и мама как бы случайно нас увидела и потащила за свой столик. Она сказала, что у нее здесь была назначена деловая встреча с иностранным инвестором, но рейс отменили, а заказ остался. Аля, конечно, сильно удивилась — там такие яства стояли. Да и мама у меня молодая и веселая… И, конечно, ресторан роскошный.
— Для меня лучший ресторан — это дома, — с гордостью произнес Францев, — вот ты, например, когда-нибудь ел пирожки с лисичками?
— С животными? — испуганно прошептал парень. — Никогда не ел.
— С грибами лисичками, — обрадовался любимой теме Францев, — но там не только грибы, там еще…
Он вдруг вспомнил, что ведется запись, и продолжил опрос:
— И что было дальше?
— Маме Аля очень понравилась. Она мне даже денег подкинула, чтобы я мог ее и сам куда-нибудь пригласить. И дала духи, чтобы ей подарил от себя будто бы.
— Это правильный ход, — согласился Николай и вдруг вспомнил, что он давно не дарил Лене духи. То есть вообще не дарил никогда.
— Духи назывались «Денс ма булль де флер», — продолжил молодой человек. — Аля очень обрадовалась, потому что это ее любимый аромат. А потом у нее умерла бабушка…
— Давайте все-таки ближе к делу, — перебил Францев, — а то в одну кучу валишь: и духи, и бабушку.
— Ну да, — согласился Саша, — у бабушки оказалась аллергия на цветочные запахи. Но она не от этого умерла…
— К делу, — повторил участковый.
— А что говорить?
— Все, что вам известно. Кто ей угрожал? Кого она боялась? С кем общалась чаще всего?
— Общалась чаще всего со мной. Никого не боялась…
— Она вам не говорила, что в Ветрогорске появился серийный маньяк? Или что-нибудь в этом роде?
— Нет, — растерялся парень, — но она ведь очень увлекающаяся личность была. Она со мной то ссорилась, то опять звонила: приезжай — мне без тебя скучно. Я и мчался к ней. У нас ведь планы на совместную жизнь были. Она очень хотела перебраться в Канаду.
— Почему именно в Канаду? — удивился Николай. — Германия или Франция ближе. Финляндия и вовсе под боком — можно хоть каждый день туда и обратно.
— У меня в Канаде родной отец. Он туда двадцать лет назад уехал. Бросил меня и маму. Там у него уже брат был, то есть дядя мой. У дяди своя авторемонтная мастерская. Вот они там с отцом и работали. И еще два негра и один украинец. Потом дядя умер от ковида, и папа позвонил мне и сказал: «Подъезжай!» Аля как узнала, сразу загорелась. Сказала, что она всегда мечтала жить там — в смысле за границей, потому что там больше возможностей для карьерного и духовного роста, она бы там открыла кинологическую школу… Она даже готова была просто выгуливать чужих собачек, чем она здесь занималась. Но здесь сами понимаете…
— Здесь — это вам не там, — подтвердил Францев.
— Потом мне отец сказал, что для того чтобы приехать и обосноваться, открыть свой собственный собачий бизнес, нужно не менее двухсот тысяч канадских долларов.
— Вот-вот, — начал подсказывать Николай, — и она захотела продать свой дом, нашла покупателя…
— Про покупателя я ничего не знаю. Она стала требовать, чтобы я продал свою квартиру. Но квартира хоть и моя, но оформлена на маму, а мама отказалась ее продавать. Она была против нашего отъезда в Канаду. Так и сказала, что может понять, если в Финляндию поближе к нашему Выборгу переберемся, а за океан — никогда не отпустит. Аля попыталась с ней договориться, позвонила маме, и та что-то ей такое грубое сказала… такое… Короче, Аля заявила даже, что теперь моя мама и я вместе с ней для нее умерли…
— Когда видели свою подругу в последний раз?
— В тот день, когда ее убили. Утром я возил ее к нотариусу.
— На сделку по продаже дома?
— Она не сказала зачем. Но с нотариусом что-то не вышло, она только сделала копии всех документов, необходимых для продажи дома, заверила их и вышла злая.
— Я спросил: «В чем дело?» — она ответила… ну, она сказала, что все вокруг козлы. Потом я видел ее вечером: я мчался на вызов, а она садилась в чужую машину.
— Знаете, кому принадлежала эта машина?
— «Ауди-А6» принадлежит Артему из ресторана «Вертолет». То есть он тогда в нем работал. А сейчас не знаю где.
— Если вы имеете в виду Артема Головкина, то он сейчас нигде не работает: его убили приблизительно неделю назад. Кстати, вы знаете, где находится поселок Грибное?
— Нет.
— И не были там никогда?
— Нет, конечно. Если не знаю, где это, то как я мог там бывать? Это имеет какое-то отношение к смерти Али?
— Вот это мы и пытаемся выяснить. А у вашей подруги хранились дома какие-нибудь суммы денег?
— Крупных сумм однозначно не было. Она ведь зарабатывала не так много. Я ей подкидывал иногда, продукты подвозил, корма для собак покупал. У Али всегда не хватало средств.
— Это не совсем так. По нашим подсчетам, за последний год на ее счет поступило около двух миллионов рублей, кроме того, многие клиенты, и не только клиенты, рассчитывались с ней наличными деньгами.
— Вы что-то путаете… Она, как потом выяснилось, даже у мамы моей просила деньги на колодец: просила сорок, а мама дала пятьдесят тысяч.
— Колодец ей обошелся в тридцать. И то людям пришлось за своими деньгами побегать, чтобы получить их. В результате за чистку и ремонт колодца заплатили знакомые вашей девушки.
— Это неправда, — прошептал молодой человек, — вы все врете.
— Мне должность не позволяет врать, гражданин Хорошко. Ваша подруга получала неплохие деньги за свои кинологические услуги, кроме того, ей переводили деньги в качестве подарка. И у следствия есть основания полагать, что она пыталась шантажировать уважаемых людей, проживающих в поселке. Вам что-то известно об этом?
Молодой человек растерялся:
— Про то, что она брала за услуги?
— Про попытки шантажа.
— Не делала она этого. При мне она один раз только позвонила какой-то женщине и сказала, что нехорошо скрывать от общественности, что вы занимались стриптизом и приватными танцами. А что, если ваш муж банкир об этом узнает?
— А что ей ответила та женщина?
— Не знаю, не слышал, — тихо ответил молодой человек, потом он склонил голову и прошептал: — То есть слышал: та женщина посоветовала ей подумать о своем здоровье, потому что… потому что за такие намеки обычно отрывают не только язык, но и ноги.
Саша едва не плакал.
— Когда она звонила этой женщине? — наседал участковый. — Задолго до убийства или перед самым…