– Знаешь, я думала, что в кино все выдуманное, особенно в Голливуде. Что все красивые люди на экране – это работа фотошопа. Драки в боевиках – все компьютер и все поставлено. А сейчас вижу, что ты и в жизни такой же… И сегодня буквально поразил меня.
– На самом деле, Элли, внешность у меня от родителей, моей заслуги тут нет. Я трезво смотрю на вещи. Многих героев-любовников я не сыграл бы, не имея смазливого лица. Но актером я стал бы все равно.
– Не сомневаюсь, ты играешь по сути, а не из-за внешности, – кивнула она, уже настраиваясь на хороший лад.
– Спасибо, я серьезно. Мне приятно это услышать от тебя. А драки в кино на самом деле постановочные, хоть и бывают травмоопасны. Но то, что ты увидела в бане, – это не кино. Это у меня от профессионального занятия спортом. Можно, я тоже выпью? Поддержать тебя?
– Ты так спрашиваешь, словно я яд пью. Давай за знакомство!
– Давай за тебя, Элли! Чтобы у тебя в жизни все удалось! – Джон совершенно серьезно посмотрел на нее своими темными глазами.
– Спасибо.
Они выпили и замолчали, размышляя каждый о своем. Почему-то Элли только сейчас подумала, что, несмотря на разницу в их общественном и материальном положении, Джон тоже весьма одинок. В принципе – как и она. Да, хоть что-то у них было общее…
Они выпили снова, и… и Элли предложила ему, так сказать, воспользоваться ситуацией. Глаза Джона распахнулись и еще больше потемнели.
– Что? Удивила? Разочаровала? Расстроила? Оказалась как все? А я и есть как все! У меня один только шанс оказаться в постели с голливудской знаменитостью, и я хочу им воспользоваться! Да, я понимаю, что не такая красотка, к каким ты привык… Но не настолько же хуже! Причем ты мне понравился не как звезда, а как человек… Ты такой теплый и красивый, умный и сексуальный…
Джон обнял ее и уложил в постель. Поцеловал в лоб, как целуют детей или покойников, и резко отошел. И больше не приближался. Только по запаху сигаретного дыма ей было понятно, что он долго курил на балконе. Элли поплакала немного о своей несчастной судьбе и заснула, что было заслугой только алкоголя…
Глава 8
Элли открыла один глаз, и над горизонтом белой подушки рассмотрела очертания гостиничного номера, который заливали лучи яркого приветливого солнца, пробивающиеся в окно. В кресле возле журнального столика сидел Джон и читал какую-то газету. Его сногшибательная внешность вполне вписывалась в общий пейзаж. Солнце красиво поблескивало в темных волосах, обсыпая их рыжими искрами. Безупречная шея, мужественный поворот головы… Перед актером дымилась чашечка с кофе и лежал на тарелочке бутерброд с сыром в огромную дырку и ветчиной. Этакая милая, семейная идиллия – муж завтракает и читает газету перед уходом на работу.
Элина резко закрыла глаза, прерывая наваждение. Как она ни старалась не вспоминать вчерашнее, но она прекрасно помнила, как она повела себя вечером, и ее одолевал стыд. И еще ее одолевала сильнейшая головная боль. Так она пролежала несколько минут, боясь пошевелиться.
– Элли, ты давно проснулась. Пора вставать, – произнес Джон своим приятным голосом.
– А ты что, ясновидящий? – Она села на кровати. – Отвернись…
– Уже отвернулся. А ты не вздыхай, а иди в ванную и садись завтракать. Я в номер заказал.
Из ванной она вышла, готовая к любым усмешкам и насмешкам с его стороны. Но, как ни странно, Джон вел себя как ни в чем не бывало. И Элли почувствовала к нему благодарность за это.
– Я заказал для тебя завтрак на свой вкус и, извини, из того, что здесь могли предложить. Надеюсь, ты не откажешься от поездки на кладбище? – посмотрел он на нее бархатными глазами.
– Да, конечно. Есть не хочу совсем, только кофе выпью, – не поднимала взора Элина.
– Я арендовал такси на весь день, оно нас будет ждать сколько угодно. Не торопись.
Элли чуть не подавилась кофе.
– Я готова. Меня, правда, мутит, но… Поехали!
– С хорошего шампанского тебе не было бы плохо, – вспомнил кое-что из вчерашнего вечера и Джон.
По дороге на кладбище Элли несколько раз просила остановиться и бегала в кустики, где ее рвало.
– Извините, что-то мне нехорошо, – возвращалась она позеленевшей.
– Тебе бы отлежаться, а я тебя тащу на кладбище… Извини. Может, вернемся? – взял ее холодную ладошку в свою теплую ладонь Джон.
– Я в порядке. Сама виновата. А у тебя нет времени ждать, когда я в себя приду.
Шофер с осуждением смотрел на Элину, хотя в его глазах читалось и сочувствие.
– Да… Девушка сама выглядит как покойница, а вы еще на кладбище едете. Далековато…
– Предложили место там, а мы были в таком состоянии, что было все равно. Там речка, живописный склон, березы… Красиво! Если всем суждено рано или поздно обрести покой, то это весьма достойное место. Я бы тоже хотела, чтобы меня похоронили там… – вдруг выдала Элина.
– Не нравятся мне твои мысли, – покосился на нее Джон. – И твой неоправданно черный для такого чудесного дня юмор тоже.
– Ой, остановите еще раз, пожалуйста!
– Ничего-ничего, только тут стоянка запрещена, – покосился водитель.
– Боюсь, тогда…
– Нет! Останавливаюсь!
– Я штраф заплачу, если что, больше дам, чем договаривались, – успокоил таксиста Джон, понимая, что пассажирами они оказались неспокойными.
Элли между тем без сил упала лицом во влажную от утренней росы траву. «Когда же это закончится? Почему со мной всегда все не так? Я провожу время в компании самого потрясающего в мире мужчины и вместо того, чтобы радоваться выпавшему шансу, любоваться им, веду себя как скотина. Ведь вижу его считаные часы…» – подумала она.
Джон осторожно тронул ее за плечо.
– Жива? Может, в больницу?
– С ума сошел? Под капельницу? Позор такой… К тому же я сама врач.
– А какой вы врач? – оживился вышедший покурить и воровато озирающийся шофер.
– Патологоанатом, судмедэксперт, – застонала Элли.
– Да я не думаю, что с тобой настолько все плохо, – подал голос Джон, – обойдемся без патологоанатома.
– Это я – патологоанатом. – Элли икнула. – И со мной приключилась банальная алкогольная интоксикация. С непривычки.
– Ты судмедэксперт?! – округлил глаза Джон.
А шофер почему-то перекрестился и забормотал:
– Плохой сегодня день. Мало того что вы блюете всю дорогу… извините, мадам…
– Ничего, ничего, – успокоил его Джон.
– Да еще едем на кладбище, – начинал заводиться мужчина.
– Тоже ничего особенного.
– И сами с трупами возитесь… Все сошлось!
– Работа такая. – Элли приложила ко лбу прохладный и чуть влажный от росы лист подорожника.
Джон закурил и сел рядом на землю.
– Вам бы пивка, и все как рукой снимет, – посоветовал водитель.
– Спасибо, я пиво совсем не пью…
– А я иногда холодненького после работы возьму и наверну бутылочку, – мечтательно произнес шофер, посмотрев в голубое, прозрачно чистое небо. Затем он перевел глаза на Джона, и взгляд его стал уже не такой мечтательный.
– А вы, если не секрет, кем работаете? – решил он уточнить на всякий случай.
– Я? Да вот… Элли помогаю… – ответил Джон.
– С трупами? – подозрительно спросил водитель.
– С ними. И с фрагментами тел тоже, – уверенно заявил актер.
– Вам, наверное, говорили, что вы похожи на одного американского актера? – продолжал мужчина.
– Да что вы? Ни разу не слышал. – Джон машинально поправил бейсболку и темные очки.
– Точно! Он играл этого, как его… Казанову, ну что баб много имел. Мы с женой чуть из-за него не разошлись. Она прям зарядила этот фильм смотреть каждый день. И все мне повторяла: «Вот настоящий мужчина! Вон у него какой взгляд! Вот он какой красавчик! Вот он какой затейник в постели! Поэтому его и любят! Вот так вот надо женщину соблазнять!» Я прям заревновал.
– Чего ж ревновать… Это же кино, – пожал плечами Джон.
– Все равно обидно! Чего она все на него пялилась?! Мне даже стало казаться, что и в постели она стала представлять, будто с ним лежит. Глазки так закроет, от меня отвернется… Только и «взбодрилась», когда я ушел от нее. Пожила без реального мужика месячишко и поняла, что к чему… Примчалась и говорит: «Гриша, вернись!» Ну да, этот-то, с экрана, не придет и не… Извините. – Мужик кинул окурок в траву.
Джон и Элли переглянулись.
«Если дядька сейчас узнает, что перед ним и есть тот самый Казанова, он вытащит из багажника лопату и поубивает тут нас», – почему-то подумала Элина.
– Выглядишь уже лучше, – между тем сказал ей Джон.
– Да, мне лучше. Жаль, воздух тут не очень свежий, какой-то гарью пахнет, – отозвалась она.
– Точно, что-то горит, – кивнул водитель.
Элли наконец-то подняла голову и ахнула:
– Так это кладбище и горит! Вон оно, на пригорке. Мы тут заговорились и не заметили.
– Ого! – Первый раз вижу, чтобы кладбище горело! – только и смог произнести шофер.
Зеленая трава на горе, поросшей смешанным лесом – деревья стояли среди могил, – была усеяна пожарными машинами, словно внезапно вылезшими из земли мухоморами. Невдалеке стояли автомобили «Скорой помощи». Хотя кому надо было тут помогать? К пригорку неслись и другие машины.
Проехав еще с километр, Джон и Элина поняли, что въезд на кладбище закрыт, что было вполне естественно.
– Мы сегодня туда не попадем, – поняла Элли. – Хорошо бы могила не сильно пострадала. Откуда там такой пожарище? Торфяников здесь нет, трупы в земле…
– Это понятно, можно не расшифровывать, – перебил шофер нервно. – Столько ротозеев собралось! Надо назад поворачивать, иначе попадем в пробку.
– Мы приедем сюда завтра. Столько машин пожарных, уж точно все потушат, – решила Элли.
– Я не смогу, – вдруг сказал Джон.
– Почему?
– Сегодня я улетаю.
Элина удивилась.
– Как улетаешь? Куда?
– Элли, я живу не здесь. Приехал всего на пару дней. У меня контракты, все время расписано.
– Как, уже? И не побываешь на могиле брата? – Она знала, что когда-то услышит от него такие слова, что им придется расстаться, но почему-то все равно оказалась не готова услышать их так скоро.