Когда эмир Тадж аль-Мулюк Бури, сын атабека (да будет милостив к нему Аллах), блаженно перешел из этого временного мира в вечное пристанище, прославив свое имя и заслужив славу мученика, а вместо него стал править его сын, Шамс аль-Мулюк Абу’л-Фат Измаил, как завещал перед смертью Тадж аль-Мулюк, он хорошо себя проявил в правлении и поведении, был целеустремленным в своих делах и тайных помыслах. Он установил справедливость меж своих подданных и щедро одаривал все свои войска и аскары. Он утвердил хозяев фьефов владельцами их земель, а получателей государственного жалованья на их постах, расточая повсюду свою щедрость. Он оставил визиря своего отца в должности и сохранил состав правителей и официальных лиц неизменным. Он отдал принятие решений и контроль за состоянием дел в руки управляющего Юсуф бен Фируза, военного правителя Дамаска, полагаясь на него во всех важных делах и полностью доверяя ему, открыто и тайно. В своем правлении он первым делом обращал внимание на положение подданных, ремесленников и землепашцев. Он сократил их долю налога, который называется fai’a, взимавшегося с них ежегодно, отменил эту практику и запретил его собирать, компенсируя из других источников пансион тех, кто получал его по этой статье доходов. Это произошло в месяце раджаб 526 года (начался 18 мая 1132 г.), и во всех концах его доминионов люди восхваляли его и благословляли его имя. Он также проявлял храбрость, силу, отвагу, настойчивость и рассудительность, которых люди и не ждали от него, и примеры этому, которые мы приведем в нужном месте, говорят сами за себя.
Прежде всего примером этому служат захваты замков Аль-Лабва и Аль-Раас,[167] находившихся в руках офицеров, которые владели ими от имени его отца Тадж аль-Мулюка и по его приказу занимали эти посты.
Шамс аль-Мулюк получил сообщение о том, что его брат, Шамс аль-Даула Мухаммад, правитель Баальбека, предприняв против них определенные меры, заставил их отдать эти замки, и, решив оставить их под своим собственным управлением, направил туда своих преданных офицеров и правителей. Шамс аль-Мулюк рассердился на направленные против него действия и написал брату, дружески упрекая его и указывая на неправильность такого отношения, и просил его оставить посягательства[168] на эти два замка и восстановить их в прежнем состоянии. Но брат отказался выполнить его просьбу. Тогда Шамс аль-Мулюк долгое время не обращал внимания на это дело и даже не упоминал о нем, но вместе с тем вел подготовку для атаки на эти замки, когда никто даже не догадывался о его намерениях и целях. Когда же наконец он вышел из Дамаска с аскаром и военным снаряжением в месяце зу-л-каада (начался 13 сентября 1132 г.) этого года (526), он сделал вид, что направляется на север, но потом повернул назад и по другой дороге направился на запад, а не на восток. В то время как гарнизон замка Лабва даже не догадывался о его приближении, он стал перед ним лагерем и незамедлительно атаковал замок с такой отвагой и решимостью, что любое сопротивление оказалось бесполезным. Правитель, предчувствуя поражение при таком яростном натиске и зная, что ни при каких обстоятельствах он не может рассчитывать на пощаду, в тот же день запросил перемирия. Его просьба была удовлетворена, и надежды оправдались, и тогда он вышел из замка и сдался Шамс аль-Мулюку, который назначил свой гарнизон и офицера, на способности и энергию которого в защите замка мог рассчитывать. Как только он покончил с Лабвой, он отправился маршем к замку Аль-Раас, правитель которого поступил таким же образом, и тогда он завладел замком и посадил в нем своего правителя.
Оттуда он отправился дальше и стал лагерем у Бааль-бека, правитель которого, его брат, уже провел подготовку и набрал рекрутов, вдобавок заручившись поддержкой большого войска крестьян из Бекаа и окрестных гор, а также банд грабителей. Шамс аль-Мулюк осадил город и атаковал его конными и пешими воинами. Защитники Баальбека вышли сообща против него, многие были убиты, а большое их число ранены, потери были и среди тех, кто оборонял стены. Несколькими днями позже он яростно атаковал пригороды, а его аскар занял позиции вокруг всего города, чтобы атаковать его одновременно со всех сторон.
К этому времени огромное число находившихся в стенах города защитников было убито и ранено. Тогда Шамс аль-Мулюк установил катапульты напротив города и замка и непрерывно обстреливал их. Когда правитель города увидел, с какой яростью он наседал, убедился в его намерении остаться и продолжать атаки, он направил Шамс аль-Мулюку послание с обещанием верности и подчинения, прося сохранить за ним собственность, которой он владел во времена его отца. Шамс аль-Мулюк, руководствуясь братской привязанностью, забыл о том, что случилось в прошлом, согласился с этой просьбой и любезно предоставил ему то, что он просил. На этих условиях между ними было достигнуто согласие, и Шамс аль-Мулюк со своим аскаром вернулся в Дамаск, радостный и победоносный, в начале месяца мухаррама (середина ноября).[169]
Год 527 от хиджры(12 ноября 1132 г. – 3 октября 1133 г.)
В месяце мухаррам из владений франков пришло сообщение о споре, возникшем между ними, – хотя для них это было необычным делом, – и ссора закончилась схваткой, в которой многие из них погибли.
В этом же году отряд туркмен встретился с правителем Зарадны и его кавалерией, нанес им поражение, убил его и его спутников и захватил всех их лошадей и животных. Говорили также, что Ибн Данишменд[170] победил и истребил значительный отряд, прибывший из Константинополя, убив греков и тех, кто был с ними.
На 17-й день второго месяца джумаада (25 апреля 1133 г.) эмир Савар совершил рейд со своей конницей из Алеппо на Телль-Башир. Франкские рыцари, находившиеся в городе, вышли ему навстречу, и примерно тысяча их, конных и пеших, была убита, а их головы отвезены в Алеппо.
Когда Шамс аль-Мулюк вернулся из Баальбека, уладив все дела со своим братом, правителем города, как рассказывалось выше, из земель франков ему пришло сообщение об их злобных намерениях нарушить договор, основанный на общем согласии. Некоторые купцы Дамаска жаловались ему, что правитель Байрут захватил у них несколько отрезов тканей на значительную сумму. Тогда он написал командиру франков и потребовал вернуть эти вещи их собственникам, правомочным обладателям, но, несмотря на длительную переписку, франки не выполнили его требования. Злоба и отвращение подталкивали его ответить им тем же, но он скрыл эти желания, не выказав их даже своим приближенным офицерам и придворным, и занялся подготовкой к осаде Банияса, чтобы забрать город у проклятых, которые его захватили. Шамс аль-Му люк отправился туда в конце месяца мухаррама этого года и, став лагерем перед городом в воскресенье, 1-й день месяца сафара (11 декабря), повел свой аскар на штурм. Гарнизон города состоял из значительного числа конных и пеших воинов, но, когда он столь неожиданно напал на них, защитников охватил страх, и их боевой дух упал. Шамс аль-Мулюк приблизился к стене города вместе с прятавшимися под сводчатыми щитами[171] хорасанцами[172] и стенобитными орудиями, и, когда он слез с лошади, отряд тюрок тоже спешился и осыпал защитников стены градом стрел. Те укрылись, и никто не высовывал головы, скрываясь от многочисленных лучников. Тогда Шамс аль-Мулюк приказал сомкнуть сводчатые щиты в том участке стены, который он считал слабым, и мастера по прокладке минных галерей пробили стену насквозь, проникли через этот проход и стали заполнять город во все большем числе. Находившиеся в городе франки спасались в цитадели и на бастионах, где защищались, отбивая все атаки. В это время Шамс аль-Мулюк захватил город, открыл ворота и убивал или захватывал в плен всех встречавшихся ему на пути франков. Когда укрывшиеся в цитадели и на бастионах войска увидели, что произошло, что город захвачен, их непрестанно атакуют, неоткуда ждать помощи, и никто не помешает врагу атаковать их, они запросили перемирия, получили согласие и сдались в плен. Шамс аль-Мулюк, захватив город, учредил в нем гарнизон из отважных воинов, способных защитить его, и отправился со своим аскаром, пленными и головами убитых, а также с женщинами и детьми прежнего правителя и множеством военного имущества в Дамаск, куда и прибыл в четверг, 6-й день месяца сафара этого года.[173] Население города вышло ему навстречу поглазеть на связанных веревками пленных и головы убитых на пиках. Увиденное порадовало глаза и сердца народа, подняло его дух, все были довольны и непрестанно восхваляли Всемогущего Аллаха за эту славную победу и поразительный успех, дарованный Им. Слухи об этом со бытии распространились среди франков, переполнив их страхом и беспокойством. Их сердца охватил ужас, и они не могли понять, как мог Банияс быть захвачен так быстро и просто, несмотря на силу его укреплений и число защитников. Они также скорбели по убитым рыцарям, конным и пешим.
В этом году Шамс аль-Мулюк Измаил решил отправиться к Хаме, осадить город и забрать его у тех, кто завладел им. Готовясь к походу, он скрывал свои намерения от всех, однако слухи о его решении дошли до командующего, который со всей энергией стал укреплять фортификационные сооружения и готовить для их защиты все необходимое оборудование. Об этом было сообщено Шамс аль-Мулюку, но он не обратил внимания на эту активность и не оставил своих планов. Напротив, он выступил в поход в последние десять дней месяца рамазана 527 года (конец июля 1133 г.). Многие главные эмиры и придворные пытались удержать его и советовали ему не отправляться в этот поход, но он не обращал никакого внимания на их слова и даже не отвечал на их доводы. Его уговаривали отложить поход до окончания поста, до завершения которого оставалось лишь несколько дней этого священного месяца,