у перевалу.[190] Он снова и снова подтягивал свой аскар, распределив его по многим пунктам, подобно многочисленным кавалькадам,[191] пока они не приблизились к городу вплотную. Но тут от вида огромного вышедшего из города войска, аскаров и городских рекрутов, блеска их оружия, когда Мусалла и другие места наполнились [войсками], а на всех дорогах устраивались засады, его охватил страх и он отказался от дальнейшего наступления. Каждый день дезертиры из его аскара приходили под гарантии безопасности, и это не считая [потерь, которые он нес] из-за краж его лошадей и захвата имущества их хозяев.
Шел день за днем, а усилия Имад аль-Дина не приносили никакого результата, его цель оставалась такой же недостижимой, и тогда он направил посланника с предложением мира и признания его сюзеренитета и потребовал, чтобы эмир Шихаб аль-Дин Махмуд, сын Тадж аль-Мулюка, вышел из своего лагеря, чтобы отдать почести сыну султана, который его сопровождал, и пообещал наградить его почетными одеждами и позволить вернуться обратно в город. Он составил свое письмо в дружеских выражениях и раздавал всяческие обещания, но, несмотря на это, требование о том, чтобы Шихаб аль-Дин вышел из города, было отклонено, и вместо этого было решено, что выйдет его брат Тадж аль-Мулюк Бахрам-шах, сын Тадж аль-Мулюка (вместо него).
В это время случилось так, что ra’is Бишр бен Карим бен Бишр прибыл в качестве посланника от халифа Аль-Мустаршида Биллаха, командующего правоверными, к атабеку Имад аль-Дину, привез с собой почетные одежды, специально изготовленные для него, вместе с приказом покинуть Дамаск и не вмешиваться в его дела, а вместо этого прибыть в Аль-Ирак, чтобы принять правление городом и вести все его дела, а также повеление о том, что имя султана Алп-Арслана, который проживал в Мосуле, должно упоминаться при чтении хутбы.[192] Это посольство вместе с кади Баха аль-Дин Ибн аль-Шахразури прибыло в Дамаск, чтобы заключить соглашение и проследить надлежащее выполнение указа во время пятничной молитвы в 28-й день первого месяца джумаада (15 марта). Соглашение было составлено, клятвы принесены, и оба посланника после посещения кафедральной мечети и пятничной молитвы, во время которой имя султана Алп-Арслана, как командующего правоверными, было провозглашено с кафедры, вернулись в лагерь атабека. Бахрам-шах был принят Занги с почестями и отправлен в обратный путь исключительно любезно. Атабек отправился назад в субботу, ранним утром, и страх, который наполнял сердца всех людей, сменился чувством безопасности, все успокоились после перенесенного стресса и паники и выражали огромное признание и многочисленные благодарности Аллаху.
По прибытии в Хаму атабек разгневался на его правителя, Шамс аль-Умар аль-Хавасса, из-за нескольких его дел, о которых ему стало известно,[193] и все возрастающего числа жалоб жителей города на его офицеров и представителей, и поэтому, сместив его с должности, он назначил правителем человека, выбранного им самим.
Эмир Шуджа аль-Даула Базвадж и эмир Муин аль-Дин Унур, оба проявили себя достойно в этих операциях, доказав свои возможности и умение командовать регулярными войсками и рекрутами (Дамаска) во время подготовки к битве, и за свою службу получили похвалу и благодарность.
Год 530 от хиджры(11 октября 1135 г. – 28 сентября 1136 г.).
В первый месяц раби (начинается 9 декабря) эмир Шихаб аль-Дин Махмуд, сын Тадж аль-Мулюка, получил в свое владение город и цитадель Химс. Когда сыновья Кир-Кан бен Караджа, которые находились в Химсе и его цитадели, и Кумарташ, который правил там от их имени, увидели, как настойчиво эмир атабек Имад аль-Дин вел осаду города, с какой энергией стремился к достижению своей цели захватить и удержать его так же, как он поступил с соседним городом Хама, с какой яростью он, непрерывно его атакуя, прорвал оборону города, и когда они поняли свою неспособность удержать его, ввиду нехватки в нем продовольствия, тогда они направили к Шихаб аль-Дину посланника с просьбой назначить его собственного офицера, чтобы тот принял Химс, а им за это дал то, что сочтет возможным. Управляющий Сайф аль-Даула Юсуф бен Фируз взялся устроить это дело, так как горел желанием занять Химс и перебраться туда из Тадмура, поскольку это была сильная и прекрасно укрепленная крепость. Он действовал как посредник и просил разрешения прибыть в Дамаск для обсуждения и составления соглашения по этому вопросу. Получив разрешение, он прибыл в Дамаск, где состоялся длительный обмен мнениями, в результате которого было принято решение передать Химс и его крепость Шихаб аль-Дину, а взамен отдать Кумарташу Тадмур. Эти условия были одобрены, а их соблюдение закреплено клятвой. Шихаб аль-Дин вышел из Дамаска со своим аскаром и отправился туда. После прибытия Кумарташ вместе с сыновьями и семьей Кир-Кана забрал свое добро, оставил цитадель и передал ее Шихаб аль-Дину. Он вступил во владение ею в воскресенье, 22-й день первого месяца раби 530 года (29 декабря 1135 г.), расположился в цитадели, учредил там гарнизон и поручил управление управляющему Юсуф бен Фирузу при условии, что тот будет пребывать там на положении представителя эмира Муин аль-Дин Унура аль-Атабеки, как и было оговорено. Шихаб аль-Дин также писал в различные места письма с требованием прислать для укрепления города продукты и все необходимое и, наладив все дела, вернулся в Дамаск.
Эмир Савар, представитель Имад аль-Дина в Алеппо и назначенный атабеком правитель Хамы, начал устраивать набеги на районы и посевы Химса. После этого состоялся обмен посланниками и письмами, в результате которого было установлено перемирие, и в течение оговоренного периода поддерживались дружеские и мирные отношения, поскольку причины конфликта были устранены и все вопросы решались на благо обеих сторон.
В субботу, 13-й день месяца шаабана (16 мая), с севера поступило сообщение о том, что эмир Масуд Савар с отрядом туркмен вышел из Алеппо и отправился с ними в провинции франков, захватил большую часть из них, завладев при этом огромными трофеями. Подтверждающие этот успех сообщения поступали со всех сторон, преувеличивая и раздувая факты. Пришло письмо из Шейзара, подтверждающее благие слухи о данном событии и содержащее подробный рассказ о нем, почему его содержание и приводится здесь как подтверждение этих сообщений и детальное повествование со всеми подробностями. Вот это письмо:
«Последние новости, полученные нами в этих местах, таковы, что во имя веры мы должны поведать их другим и поздравить с этим событием всех мусульман. Туркмены (да умножит Аллах их число и поддержит их в трудную минуту) собрались численностью в три тысячи всадников, создали полностью оснащенное войско и спешно отправились набегом на города и районы Лаодикии, где их никто не ждал, и мало что было сделано для отражения их набега. Они вернулись в Шейзар в среду, 11-й день месяца раджаба (15 апреля), и привели с собой более семи тысяч пленных, мужчин, женщин, юношей и девушек, и сто тысяч голов скота, включая коров, овец, коз, лошадей и ослов. Район, который они захватили и опустошили,[194] превышает сотню деревень, больших и малых. Они наступали волна за волной,[195] и вся Сирия теперь наполнена пленными и животными. Такое несчастье еще никогда не обрушивалось на неверных франков. Более того, все эти пленные будут проданы по разумной цене, и никакие скидки не будут делаться с первой объявленной цены. Туркмены отвели пленных в Алеппо, Диярбакыр и Джазиру.
В конце дня в среду 24 мая[196] над Дамаском собрались черные тучи, от которых весь мир померк и превратился в ночь. Их сменили красные облака, озарившие весь мир, а тем, кто их видел, казалось, что они горят ярким огнем. Перед этим дул сильный и порывистый ветер, который покалечил многие деревья. Говорят, что в это же время сильный ураган с ливнем бушевал примерно час над Хаураном, переполнив все реки, а ночью разразились буря с дождем, каких никто ранее не видел».
Год 531 от хиджры(29 сентября 1136 г. – 18 сентября 1137 г.).
В этом году сообщалось о том, что Эмануил,[197] король греков, вышел из Константинополя в месяце зу-л-каада (начинается 1 августа) 530 года или, по другому сообщению, в первый день месяца мухаррама 531 года. Он добрался до острова Антакия (?) и оставался там, пока 10 апреля не прибыли его корабли, тяжело груженные провизией, деньгами и военным снаряжением. Затем он осадил Никею и захватил город (или, по другому рассказу, его жители договорились с ним), потом отправился маршем дальше, завладел Адханой, Аль-Массисой и другими местами, а также силой взял Айн-Зарбу[198] после осады. Он также завладел Телль-Хамдуном, правителем которого был армянин Ибн Хайтам, и переместил его население на остров Кипр, затем он восстановил порт Аль-Искандерия (Александретта) и направился к Антиохии, разбил там лагерь и блокировал жителей города в конце месяца зу-л-каада (середина августа). Между ним и правителем города, Раймондум, сыном…,[199] было достигнуто примирение, и он отправился обратно к воротам и, захватив все замки, которые еще оставались в руках сына Лео-армянина, зазимовал там.
В месяце раджаб этого года (начался 25 марта) эмир Базвадж отправился со значительными силами туркмен аскари из Дамаска к Тарабулюсу. Его глава вышел с войском навстречу, и между ними произошло сражение. Базвадж одержал победу, убил значительное число его воинов и, помимо всего прочего, захватил замок Вади Ибн аль-Ахмара.