— Хорошо. Но советую не затягивать. Сам понимаешь, лишившись надежды на возвращение старого хозяина, многие пожелают покинуть 'клуб по интересам', а мне бы не хотелось, чтобы буйные одиночки бросали тень на наши с тобой достижения. Не сумеешь стать лидером для преданных Лорду отщепенцев, сделай так, чтобы тебя и твоих людей с ними ничего не связывало.
— Ясно, — кивнул Люциус.
Тут двери лифта открылись, и мы попали под прицел многочисленных колдокамер. Журналисты, уже успев ознакомиться с итогами заседания, жаждали пообщаться с героями дня. Как и обещал, я выдал коротенькое заявление, похвалив коллег из Визенгамота за дальновидность, пообещав простым гражданам перемены, которые позволят нам догнать прочие цивилизованные страны, и бросил Малфоя на растерзание своре 'акул пера', пообещав, что тот ответит на все их вопросы. После чего аналогично сослался на занятость и направился к каминам. Некоторые особо непонятливые писаки кинулись следом, но ничего не добились, кроме вежливого: 'Простите, сейчас на комментарии у меня нет времени'.
Выбрав произвольный камин, я шагнул в него, надеясь поскорее добраться до кабинета. Мощный вихрь подхватил меня и швырнул в знакомую серую хмарь. Секунда стремительного полета… и я со всего размаху врезался в какую-то невидимую преграду. Удар был настолько сильным, что воздух со свистом покинул легкие. Ощутив резкий рывок, я понял, что меня тащит куда-то вбок. Кисть сжала волшебную палочку, но освободиться от невидимого захвата я не успел. Меня затянуло в зев какого-то камина. Приземлившись на пол залитой ослепительным светом комнаты, я устоял на ногах и даже попытался выдать защитное заклинание, но в следующий миг получил мощный удар по затылку, погасивший сознание.
Глава 36
Пробуждение было тяжелым и малоприятным. Голова раскалывалась от боли, затылок саднило, мысли ворочались с трудом. Потянувшись к Фоуксу, я обнаружил, что связь заблокирована. Надежда на лучшее испарилась, подобно росе на солнце. Все-таки это — не случайный сбой в транспортной сети, а именно похищение. Уверен, домовиков звать также бессмысленно. Они просто не услышат меня. Но кому по силам заглушить связь с фамильяром? На ум приходят только гоблины. Неужели, Твердоглав решил взять реванш?
Открыв глаза, я обнаружил, что лежу на столе в каком-то помещении, очень напоминающем средневековую камеру пыток. На стенах, сложенных из грубых каменных блоков, были развешаны устрашающего вида железки, ржавые цепи, ошейники с шипами вовнутрь, краем глаза я даже заметил знаменитое 'кресло допроса', рядом с которым стояла дыба-подвес. Окружающий сумрак с трудом разгонял одинокий магический светильник.
Попробовав пошевелиться, я выяснил сразу две вещи. Во-первых, неизвестные похитители крепко связали меня толстыми веревками явно магического происхождения. Во-вторых, они не поленились, предварительно избавив своего пленника от одежды.
— Очнулся! — констатировал знакомый голос.
Повернув голову в попытке изобразить сову, я обнаружил сидевшего в дальнем углу волшебника с искусственным глазом и возмутился:
— Аластор?! Какого пикси ты вытворяешь?!
Грюм поднялся с табуретки, неспешно подошел к столу, наклонился над моим лицом и довольно произнес:
— О, ничего особенного! Я лишь поймал самозванца, укравшего личность Альбуса Дамблдора.
— Самозванца? — выдохнул я, продолжая изображать удивление. — Аластор, ты пьян? Или снова экспериментировал с расширяющими сознание препаратами?
Повращав немного глазом-артефактом, что смотрелось довольно мерзко, мракоборец спокойно заявил:
— Первая стадия принятия неизбежного — отрицание. Хочешь порадовать меня и последовательно продемонстрировать их все?
Наградив калеку возмущенным взглядом, я недовольно сказал:
— Ладно, если ты этого хочешь… Желтый таракан забыл поздравить ласточку с Рождеством. Доволен?
Грюм ухмыльнулся:
— Неужели ты думаешь, что старый пароль может что-либо доказать? Я давно понял, что у тебя хватило времени основательно покопаться в голове настоящего Альбуса. Отзывы, коды, условные сигналы — даже сопливому новобранцу ясно, что эта информация извлекается в первую очередь. И ты с этим справился прекрасно.
— Аластор, не дури! Твои домыслы…
Я не закончил фразу, получив жестокий удар по уху, от которого в голове взорвался фейерверк. От боли на глазах выступили слезы, а мракоборец тем временем спокойно продолжил:
— Я действительно восхищаюсь проделанной тобой подготовительной работой. Ты настолько хорошо изучил привычки и особенности поведения Дамблдора, что ближайшее окружение директора ничего не заподозрило. А этот отвлекающий маневр с магическим истощением, вынуждающим тебя проводить огромное количество времени в Больничном крыле, просто шикарен! Вот только с Помфри получилось халтурно — любому видно, что замена колдомедика выглядит намного моложе.
— Все дело в старой клятве, кото… Хах!
На этот раз удар пришелся в солнечное сплетение. Корчась от боли, я пытался ослабить путы в надежде освободить левую кисть. Или хотя бы развернуть ее под нужным углом. Магические веревки держали крепко, но у меня уже получилось высунуть пальцы. Еще один рывок — и можно будет достать револьвер. Главное, чтобы Грюм ничего не заподозрил. Хоть он и стоит справа от меня, нужно быть предельно осторожным. Отдышавшись, я снова замер, с ненавистью уставившись в покрытое шрамами лицо, выжидая удобный момент, а Аластор не прекращал разглагольствовать:
— Ты профессионал, это заметно. Но профессионалы обычно прокалываются на мелочах. Ты прекрасно изучил характер Альбуса, однако допустил массу ошибок, свидетельствующих о поверхностном просмотре памяти объекта. Дамблдор никогда не упускал случая покрасоваться перед прессой, ты же вел затворнический образ жизни. Директор избегал появляться в неподобающих его статусу местах, тебя же неоднократно видели в 'Дырявом котле'. Альбус никогда не покупал огромное количество рунного зелья в одной лавке, понимая, что это может привлечь ненужное внимание. Он с уважением относился к школьным традициям, какими бы глупыми они не были… И вообще — зачем далеко ходить? Маг, которого ты усердно изображаешь, двигается совершенно иначе. А ведь каждому хорошему аврору известно — можно изменить внешность, разучить характерные жесты, узнаваемо изобразить мимику оригинала, но подделать походку невозможно. В Атриуме Министерства я внимательно наблюдал за тобой и окончательно убедился, что на месте Верховного Чародея Визенгамота — подделка.
— Да я просто лишний вес сбросил, кретин! — воскликнул я и ожидаемо получил удар в печень.
Грюм был опытным аврором, он знал, куда и как нужно бить, поэтому ощущения я получил непередаваемые. Зато смог-таки сбросить веревки со своей кисти. Отлично — полдела уже сделано! Осталось только дождаться момента, когда калека подставится под выстрел. У меня всего три попытки, поэтому целиться нужно в грудь. Так тяжелее промазать. Еще нужно учитывать наработанные годами рефлексы Грозного Глаза, который вполне способен увернуться от пули…
— Разумеется, мне стоило начать захват с дубля Помфри, но я решил сразу зайти с козырей, — продолжил свой рассказ Грюм. — Возможно, ты знаешь о моей нелюбви к каминной сети? По глазам вижу, что знаешь! А ведь она имеет под собой серьезные основания. Подавляющее большинство волшебников уверены, что данный вид перемещения абсолютно надежен и безопасен, но давным-давно один мой приятель, работающий с невыразимцами, по пьяной лавочке поделился со мной способом, позволяющим перехватить путешествующего по каминной сети волшебника, имея лишь пару его волосков. Любопытно, не правда ли? Даже в Аврорате убеждены, что подобное проделать нереально. Наивные глупцы! Остальное было элементарно. Судя по твоим повадкам, ты аналитик, а не боевой маг, поэтому я не опасался сопротивления. Дождался окончания заседания, закинул сеть и вытащил глупую рыбку. Наверное, ты хочешь спросить, почему не сработали защитные амулеты, которыми ты увешался так, будто собирался не в Министерство, а в бандитский притон. Что ж, могу объяснить — в некоторых случаях обычная полицейская дубинка работает лучше любого заклинания.
Так вот, чем он меня вырубил! Ладно, учту на будущее.
— Ну, ты созрел для задушевной беседы?
Расчет аврора не оправдался. Держась выбранной роли, я воскликнул:
— Аластор, да ты болен! Что за ересь ты несешь? Живо освободи меня!
Я надеялся получить еще один удар в брюхо, чтобы повернуться и, наконец, воспользоваться своей страховкой, но аврор не стал меня бить. Разочарованно вздохнув, он произнес:
— Что ж, ты не оставил мне выбора.
Грюм взмахнул волшебной палочкой, и перед моим лицом появился шприц. Обычный маггловский шприц, наполненный прозрачной жидкостью, который тотчас впился мне в плечо.
— Это веритасерум, — сообщил калека. — Он быстро развяжет тебе язык.
Вот тут я понял, зачем параноик все это время изображал стандартного злодея из голливудских фильмов, который после пленения героя выбалтывает ему все свои секретные планы. Грюм надеялся выяснить, куда я дел оригинального Дамблдора, однако техника допроса легилимента имеет свои особенности. Наверное, будь Аластор опытным мозголомом, все свелось бы к противостоянию воли, как у нас с Альбусом, но навыками ментальной магии аврор не обладал, а потому был вынужден использовать подручные средства.
Все эти декорации, беседа и рукоприкладство служили одной цели — показать мне бессмысленность сопротивления. Подсознательно внушить мысль — как бы я не упирался, а колоться все равно придется. И признаюсь честно, ему это удалось. Не будь у меня магической татуировки с револьвером, я бы наверняка перешел к третьей стадии принятия неизбежного — торгам. А там недалеко до окончательного смирения с судьбой. Эх, все-таки великая вещь — психология! Если знаешь основы, многое становится таким простым и понятным…
Я почувствовал, что мое сознание начало затуманиваться и усилил окклюментные щиты. Может, пора? Нет, Аластор не спускает с меня глаз. Заметив, как я направляю на него 'ствол', гад раз десять может меня оглушить. Ведь ему палочку доставать не нужно… Ох, черт! Перед глазами все плывет. Видимо, Грюм влил в меня двойную дозу, причем сразу в кровь, поэтому эффект наступил практически мгновенно. Теперь об активных действиях можно забыть. Ни повернуться, ни толком прицелиться у меня не выйдет. Нужно дожидаться, пока калека сам подставиться.