асать меня от этого зеленого монстра. Благодаря перчаткам из драконьей кожи профессор с большим трудом заставила существо отпустить мою покалеченную конечность, а Фоукс тут же принялся орошать ее слезами.
Зубки у крысолова оказались необычайно острыми — палец он прокусил практически до кости. А ведь мог и фалангу оторвать, с такими-то бульдожьими повадками! Сунув отведавшего моей кровушки и заметно увеличившего активность уродца обратно в ящик, Спраут вооружилась пинцетом и извлекла из моей кожи все шипы-колючки, оставленные крысоловом 'на долгую память'. Благодаря целебной жидкости царапины быстро затянулись, не оставив шрамов, и можно было смело заявлять, что в результате инцидента пострадала лишь моя гордость… Зато теперь буду знать, что нельзя тянуть руки к незнакомым растениям! Как говаривал известный сатирик, опыт приобрел!
— Простите, господин директор, — понурилась профессор. — Я не успела предупредить вас, насколько опасен крысолов.
— Ничего страшного! — через силу выдавив улыбку, заверил я Помону. — Сам виноват. А до каких размеров может вымахать данный уро… цветочек? И на какие расстояния он способен самостоятельно передвигаться?
— Наземная часть наиболее крупных экземпляров достигает полуметра в высоту. Такие крысоловы могут быть опасны даже для кошек. А возможность смены местоположения присуща лишь рассаде. Едва она укрепится на земле, стремительно развивающаяся корневая система лишит ее возможности передвигаться.
— Понятно… Ох, не завидую я Клыку! Покусают любопытного собакена, как пить дать! Надо будет Филчу сказать, чтобы предупредил Миссис Норрис о поселившемся у нашего лесника прожорливом кровопийце. Да и Минерве новость сообщить не помещает, чтобы она в своей аниформе держалась подальше от избушки Рубеуса.
— Я обязательно им скажу! — пообещала воспрявшая духом Спраут. — Сегодня же.
Ну, собственно, я нисколько не против. Тем более мы сразу договорились, что питомец Хагрида будет головной болью самого Хагрида и декана Хаффлпаффа, но никак не моей. Глубокомысленно хмыкнув, я бросил взгляд на валявшийся на диване ящичек и заметил, как крышка начала приподниматься. Из образовавшейся щели наружу высунулись мясистые листочки, затем появилась и бутон-голова, то и дело раскрывающая пасть. Мне даже показалось, что зеленый человечек довольно облизывается, намекая на продолжение банкета. Решительно тряхнув ящик и тем самым сорвав попытку побега своего подопечного, Помона плотно прижала крышку. Нервно пригладив бороду, я криво ухмыльнулся:
— Любопытно было бы поглядеть на других кандидатов в питомцы.
— Остальных я забраковала по причине повышенной опасности и чрезмерной ядовитости, — призналась женщина. — Крысолов среди них был самым безобидным.
— Ну-ну…
— Ладно, если у вас нет возражений, то я пойду, обрадую Хагрида.
— Погоди секунду! — достав из валявшегося рядом рюкзака две жестяных и парочку обычных коробок, я протянул конфеты Спраут: — Это тебе к чаю. Сегодня купил в Лондоне по случаю.
— Мне? — удивилась Спраут. — Ох, право, не стоит…
— Бери-бери! Сам я не могу оценить их вкус — диета, но баловать сладеньким окружающих Поппи мне не запрещала. Надеюсь, тебе понравится.
— Конечно, понравится! Огромное спасибо, господин директор! — расплылась в улыбке Помона, принимая цветастые коробки. — Я даже не ожидала от вас такого подарка. Особенно после… э-э… В общем, мне очень и очень приятно. Еще раз спасибо! И помните, если вдруг вам что-нибудь понадобится — я рядом. Тем более на хорошей подкормке крысолов должен зацвести через пару месяцев.
Я сразу не понял, на что намекает женщина, а сообразив, неслабо удивился. Спраут же, глядя на мое вытянувшееся лицо, весело рассмеялась и, помахав на прощание ручкой в элегантной перчатке, покинула кабинет с конфетами и ящичком подмышкой. Вот же… травница! Сама свалила, а мне теперь гадай — это шутка была, или Помона действительно имеет на меня виды.
Вернувшись за стол, я воспользовался тем, что слезы феникса сняли с пальцев усталость, и продолжил штамповать эпистолярные выкидыши. Около часа потребовалось мне, чтобы раздать всем сестрам по серьгам, после чего я приступил к самому важному на сегодня — отбору кандидатов в преподаватели. Собрал присланные резюме, присовокупил к ним листочки, выданные Минервой… и решительно отложил это все в сторонку. Прежде чем изучать хвалебные оды и сравнивать регалии претендентов, следовало вспомнить, сколько вообще работников в Хогвартсе. И поможет мне в этом ежегодный отчет.
Достав чистый лист, я очистил сознание, вызвал свежий образ отданной Малфою папочки и принялся листать ее содержимое в поисках зарплатной ведомости. Память не подвела, спустя несколько минут передо мной лежал список из семнадцати имен. Полтора десятка преподавателей и два представителя обслуживающего персонала — Хагрид и Аргус Филч (себя я, понятное дело, не учитываю). Что, мало? Как по мне, для школы, в которой учится всего три сотни детей — вполне достаточно! Тем более некоторые из учителей ухитрялись совмещать сразу несколько должностей, получая достойное, по местным меркам, жалованье. Даже полувеликан, являвшийся одновременно и Хранителем Ключей, и лесником, а к третьему курсу канона получивший место преподавателя УЗМС.
Подчеркнув список, я принялся вспоминать изучаемые в Хогвартсе дисциплины. Таковых оказалось немного — восемь обязательных, пять дополнительных и две узкоспециализированные. В число первых попали астрономия, которую вела Аврора Синистра, чары, отданные во владение Филиусу Флитвику, история, лекции по которой читал призрак Катберта Биннса, зельеварение с кумиром фанаток Поттерианы Северусом Снейпом, трансфигурация, основы которой вбивала в пустые детские головы Минерва, травология, доступно излагаемая Помоной, полеты, коими заведовала Хуч, и на закуску — Защита от Темных Искусств, преподаватель которой, отставной аврор Джек Дервинкот, уволился сразу после экзаменов, заявив Альбусу, что не справляется с нагрузкой.
К дополнительным предметам, изучение которых начиналось с третьего курса, относились руны — профессор Батшеда Бабблинг (если мне не изменяет память, в каноне вообще не фигурировавшая), нумерология — профессор Септима Вектор, уход за магическими существами — профессор Сильванус Кеттлберн, прорицания — профессор (как это ни странно) Сивилла Трелони, а также маггловедение — Квиринус Квиррелл, аналогично профессор. Помимо уже перечисленных имелись алхимия и кабалистика, на которые записывались инициативные ученики старших курсов. Первую вел довольно известный в волшебном мире ученый-алхимик Арго Пиритс, а вторую традиционно брал на себя Зигнец Подольский, ухитрявшийся совмещать редкие лекции со своей основной работой в Министерстве.
Многие авторы читанных мною фанфиков считали своим долгом пнуть 'загнивающую систему британского магического образования'. Мол, и предметов в школе изучается немного, и сам уровень получаемых знаний невысок. А вот хрен им всем в рыло! Хогвартс по праву считается лучшей Европейской школой чародейства и волшебства, и никаких действий, ухудшающих качество преподавания, Дамблдор не совершал. Во всяком случае, намеренно. Мелкие косяки типа того же альтруиста Биннса, отдающего всю свою зарплату в фонд помощи малоимущим ученикам, имелись, но у кого их нет?
Как подсказывала память, выпускники английской школы магии обладали стабильно высокими котировками на международном рынке труда и были способны конкурировать с выпускниками Дурмстранга, Шармбатона, Академии Салемских ведьм и прочих именитых учебных заведений. А то, что предметов в Хоге мало — так ведь они изучаются годами и охватывают большой пласт самых разнообразных знаний. Те же чары начинаются с банальной 'левиосы', а заканчиваются принципами создания сложных артефактов. То же ЗоТИ стартует с общей классификации проклятий, а к седьмому курсу углубляется в некромантию и демонологию.
Хотя, не все было так радужно. И пусть в волшебных дисциплинах больших пробелов не наблюдалось, со своей колокольни я прекрасно видел имеющиеся недостатки системы обучения. Существенный перекос в сторону выработки навыков управления магическими способностями лишал детей возможности всестороннего развития. В Хогвартсе никак не затрагивались вопросы культуры, искусства, этических норм, общечеловеческих ценностей. Весь воспитательный процесс юных магов ограничивался жесткой иерархией и внутрифакультетскими правилами.
В итоге ученики Хогвартса, обладающие незаурядным творческим потенциалом, почти не имеют возможности его реализовать, а многие даже не подозревают о наличии в себе талантов определенного рода. И если разобраться, именно однобокость школьного образования привела к почти полному отсутствию в магической Англии людей, посвятивших себя искусству. Что уж говорить о частом появлении в местном обществе моральных уродов, даже не осознающих своей ущербности. Конченных маньяков и садистов, которым в детстве учителя просто не посчитали необходимым объяснить на пальцах, что такое хорошо, а что такое плохо. И я намерен исправить это упущение, благо Малфой предоставил мне полную свободу действий.
Как говорится, пока есть деньги, их нужно тратить! Понятное дело, с умом, ведь бюджет госучреждения — штука тонкая. Для него нужно подобрать грамотную технику распиливания, чтобы, с одной стороны, протянуть до конца года, а с другой, израсходовать выделенные средства по максимуму. Ведь остаток на счету намного вреднее ухода в кредит. Перерасход еще можно оправдать какими-то форс-мажорными обстоятельствами, стихийными бедствиями или даже происками врагов, а вот возвращение нерастраченного бюджета ничем, кроме глупости руководства, объяснить нельзя. Любой хозяйственник знает — решишь сэкономишь чужие деньги, в следующий раз тебе выделят меньше. А потом еще останутся недовольны, если ты вдруг не сможешь повторить свой самоотверженный подвиг. И посему будет крайне обидно, если у меня не хватит мозгов полностью утилизировать бюджет.
Окинув взглядом листок, я принялся составлять список пока не занятых и абсолютно новых вакансий, оставляя рядом место для имени. Затем принялся изучать резюме и заметки МакГонагалл, определяя подходящих кандидатов. Некоторые желающие получить работу в Хоге были хорошо знакомы Дамблдору, колдографии других не пробуждали у меня вообще никаких воспоминаний, какие-то имена сами собой всплывали в сознании. Вскоре предварительный список был готов. Конечно, его еще предстояло обсудить с Минервой, после чего вызвать 'счастливчиков' на финальное собеседование, однако основная работа была сделана.