Перед глазами потемнело и я, кажется, потеряла сознание, хотя, возможно, все же иногда приходила в себя, так как слышала какой-то грохот и нечто похожее на выстрелы. Потом, наверное, меня куда-то тащили и забросили в другую машину.
Прошло еще немного времени и она выехала на дорогу.
Глава 22 Вновь
Головная боль была невыносимой. Создавалось ощущение, что мне в висок врезался нож и он раз за разом прокручивался, делая испытуемые ощущения похожими на адские пытки. Вообще состояние хуже некуда. Я постоянно теряла сознание, а, приходя в себя, не могла открыть глаза. Слышала голоса, но не была в состоянии разобрать слов. Каждое пробуждение, как очередная порция истязаний.
Меня все время отбрасывало назад, но я, несмотря на испытуемую боль, изо всех сил пыталась вырваться вперед. Желала сделать это как можно быстрее, словно от этого зависела моя жизнь и вот, наконец-то смогла открыть глаза. Зажмурилась даже из-за тусклого света, но уже теперь более отчетливо держалась за сознание.
Место, в котором я сейчас находилась, было мне незнакомо, но, определенно, это обычная комната. Вернее, очень просторная спальня и, когда я попыталась приподняться, чтобы посмотреть в окно, заметила какое-то движение справа от себя. Оказалось, что там в кресле сидела девушка, но, поняв, что я пришла в себя, она резко поднялась и подошла ко мне.
— Вы пришли в себя? Как вы себя чувствуете? — она говорила на испанском, но имела очень сильный и грубый акцент. Из-за него я с трудом разбирала слова.
— Что это за место?
Девушка на мой вопрос не ответила. Поняв, что я действительно находилась в сознании, она что-то быстро сказала, после чего выбежала из комнаты. Наверное, прошло не больше нескольких минут, как в комнату вошли незнакомые мне мужчины. Я испугалась их и попыталась отползти на другой край кровати, но эти незнакомцы остановили меня.
— Пожалуйста, не бойтесь. Мы врачи, — сказал один из них, пытаясь произносить слова медленно, так как из-за сильного акцента, они были еле разборчивыми. — Вам нельзя нервничать и проявлять излишнюю активность.
— Где я сейчас нахожусь? Что со мной произошло? — спрашивала очень хрипло и еле слышно.
— Вы попали в аварию.
Авария? Какая еще авария?
Пытаясь понять, о чем говорил мужчина, я закрыла глаза и мысленно потянулась к воспоминаниям, но добилась лишь того, что голову пробила невыносимая боль. Настолько резкая, что я даже вскрикнула и ладонями прикоснулась к вискам. Из носа пошла кровь. Ее металлический привкус ощущался даже на языке. Мужчины тут же переполошились. Начали давать мне какие-то таблетки и даже сделали укол. Еще немного и я вновь заснула.
***
В следующий раз я пришла в себя утром. Солнце светило настолько ярко, что я долго не могла открыть глаза. Поэтому жмурилась и даже кончиками пальцев терла закрытые веки. Так продолжалось до тех пор, пока до меня не донесся звук задвигающихся штор. В комнате стало значительно темнее и я услышала:
— Очнись, Чудовище.
Я резко распахнула глаза, но, наверное, зря так поступила. Голову тут же пробило тошнотворной болью и я, простонав, закрыла лицо ладонями.
— Настолько плохо? — голос Монтеро прозвучал совсем близко.
— Почему ты тут? — спросила сипло.
— Ты спрашиваешь, что я делаю в собственном доме?
— Это твой дом? — переспросила, продолжая тереть лицо ладонями. — Что я тут делаю? Мне сказали про аварию, но… Что за авария?.. — я запнулась. Просто не смогла договорить, так как длинные фразы давались с огромным трудом.
— Ты не помнишь, что произошло?
Я осторожно опять открыла глаза и посмотрела на парня. Из-за мрака царящего в комнате я толком ничего не видела, но все же Адан казался мне каким-то другим. Более массивным. Кажется, даже повзрослевшим. Почему? Может, дело в одежде или в другой стрижке?
— Никакой аварии я точно не помню, — прошептала.
— И какие же у тебя последние воспоминания?
Я разомкнула губы, собираясь ответить на вопрос. Это же так просто. Просто ответить, что совсем недавно происходило со мной, но в этом моменте я замерла. А все из-за того, что я, черт возьми, не могла понять, какое из моих воспоминаний было последним.
В голове царила полная каша, состоящая из сплошных блоков. Пытаясь хоть что-то вспомнить и, натыкаясь на обрывки внятных картинок, я тут же влетала в невидимую стену и об нее разбивалась. Голову пронзила невыносимая боль и меня опять начало тошнить. Вместе с этим, из носа пошла кровь.
— Держи, — Адан поставил передо мной салфетки и, достав телефон, кажется, написал кому-то сообщение, после отправки которого прошло не больше минуты и вот в комнату вошло несколько мужчин. Двоих из них я видела при первом своем пробуждении.
В ушах начало звенеть, поэтому я толком не слышала, о чем шел разговор, но, кажется, меня собрались куда-то везти, а я была настолько ослабшей, что даже сопротивляться не могла. Единственное, я все еще прижимала салфетки к носу, пытаясь остановить кровь.
Я еще несколько раз падала в темноту, но не потому, что теряла сознание. Я просто засыпала, ведь тело было слишком слабым, но отчетливо поняла, что меня привезли в частную больницу. Там провели обследование во время, которого я в очередной раз заснула, но просыпаясь в очередной раз, услышала разговор врача и Монтеро.
— Был довольно сильный удар и к тому следует учитывать испытуемый шок. Если есть провалы в памяти, то это ненадолго, — объяснил мужчина. — Память может вернуться в любой момент.
***
Кажется, я опять заснула, а, когда открыла глаза, поняла, что находилась во все той же спальне.
— С добрым утром, Чудовище.
Голова гудела, поэтому я не стала делать резких движений. Медленно обернулась и увидела Монтеро. Он сидел в кресле и держал в руке массивный стакан. Неподалеку на столе находилась уже пустая бутылка из-под какого-то алкоголя и рядом с ней стояла почти полная, но явно только недавно открытая.
- Почему я в твоем доме? Что произошло? — прошептала, пытаясь приподняться на локтях. Тело пробило болью, из-за чего я предпочла остаться в прежнем положении.
— Память еще не вернулась?
— Нет.
— Это временно. Скоро ты вспомнишь.
— Но я хочу сейчас все узнать.
— Твои проблемы, Агилар.
Адан поставил на стол стакан и, поднявшись с кресла, пошел к двери. Уже вскоре он ушел, а я еще несколько секунд неотрывно смотрела на кресло, на котором сидел Монтеро.
Сделав глубокий вдох, я закрыла глаза и попыталась покопаться в своих воспоминаниях. Желала понять, что я помнила последним. Голова опять начала болеть и тошнота усилилась, но я добилась желаемого — сознание пробило обрывками того, как меня до полусмерти избил отец. Еще немного времени и я вспомнила о том, что папа после этого продал меня некому человеку по имени Рубен Кано.
Но, как я оказалась в доме Монтеро? Может, мне следовало убегать отсюда?
Все тело болело, но я кое-как встала с кровати и подошла к окну. За ним увидела ухоженный сад и отлично охраняемую территорию. Так просто отсюда не выбраться. Не в том состоянии, в котором я сейчас была.
***
Я много времени спала, а когда открывала глаза, опять копалась в собственном сознании. Этим вызывала очередные взрывы боли, но толком ничего вспомнить не могла. Вот только, все равно пыталась это сделать, ведь мне казалось, что я как раз не помнила самое важное. То без чего мне сейчас было плохо.
Каждое утро рядом с моей кроватью сидел Монтеро. Он больше не пил. Почти всегда молчал и лишь иногда говорил «Доброе утро, Чудовище», после чего почти сразу уходил.
— Не называй меня так, — однажды прошипела, сжимая пальцами одеяло.
— Как же мне тебя называть?
— Камила. Проклятье, мы знакомы одиннадцать лет, но иногда мне кажется, что ты все никак не можешь запомнить мое имя, из-за чего и придумал это дурацкое прозвище.
— Одиннадцать лет? — Адана еле заметно наклонил голову набок. — Как ты считаешь, сколько тебе сейчас лет?
— Восемнадцать.
— Тебе двадцать два.
— Как? — я округлила глаза. Сделала это слишком резко, из-за чего голова опять заболела. — Как это двадцать два?
Для меня слова парня стали шоком, ведь папа избил меня и продал Кано, как раз, когда мне было восемнадцать, а после этого у меня в голове не было ни одного воспоминания, но я не могла не согласиться с тем, что теперь многое сходилось. Например, по своей внешности я ничего сказать не могла, так как я сейчас была слишком худой и бледной, но вот Монтеро действительно казался более взрослым. Значит, ему не двадцать, как я считала изначально, а двадцать четыре.
Вместо того, чтобы ответить на мои вопросы, Адан встал с кресла и пошел к двери.
— Скоро вспомнишь.
— Подожди, — я села на кровати. — Адан, я хочу прогуляться в саду. Пожалуйста. У меня уже нет сил сидеть тут. Еще немного и я сойду с ума.
Я говорила умоляюще, но почему-то думала, что Монтеро на мои слова не обратит никакого внимания. В конце концов, ко мне он всегда был груб и безразличен. Вот только, к моему удивлению, парень остановился. Еще несколько секунд молчал, будто обдумывая что-то, а потом обернулся и сказал:
— Хорошо. Одевайся, выведу Чудовище на солнце.
Я так обрадовалась возможности хоть ненадолго покинуть эту комнату, что даже не стала возражать касательно этого чертового «Чудовище».
Я была еще жутко слабой, но кое-как поднялась на ноги и накинула на себя халат. Каждый шаг давался с огромным трудом и, когда мы вышли в коридор, я не выдержала и схватилась за руку Монтеро. Он посмотрел на меня и, явно не ожидая чего-нибудь такого, приподнял бровь, а мне было плевать. Я просто хотела выйти в сад и осмотреться.
— Какое же яркое солнце, — прошептала, когда мы вышли из здания. В спальне освещение было более щадящим и на улице у меня мгновенно начали болеть глаза. Странно, но Монтеро это заметил и повернул меня в противоположную часть сада. Там было больше деревьев и, соответственно, тени.