[158]. Как же я смею не любить брата моего голубчика Колички. Еще я его, поверь, более буду любить, нежели ты. Ты знаешь, что детей очень люблю, только не балую.
Мих[айловский] тебе писал и, как говорит, довольно длинное письмо[159], а я с Дми[трием] Д[олинским] послали твое пальто, и ты найдешь еще кое-что, только ты не сердись на меня, что так нехорошо сделано, я была в то время больна. Да и притом это было после твоего первого письма. Я ведь не хотела его посылать и нарочно задерживала. Потом после этого портрета и после твоих ласковых и милых писем я еще заказала, но там какая-то дама купила, я тебе писала об этом. Только ты, милочка, не сердись за те беспокойства, которые я тебе делаю. Если бы я это знала, то я бы, право, не писала, что было бы гораздо лучше, и ты бы ничего не знал. Я сама теперь досадую, на что я тебе писала, гораздо лучше молчать, по крайней мере, ты был бы спокоен, и тем более я почти совсем здорова. Будь покоен, не встретишь меня больною. Не могу же знать, что вперед, а только обещаюсь быть веселой и счастливой. Теперь я чаще хожу гулять и веселюсь, потому что ты уж [не] сердитый Количка, а милый, ласковый Колинька. Только, милый Количка, ты не сердись за трату денег, на хозяйство у меня очень мало идет, только на удовольствия. Бываю и на вечерах Софии К[арловн]ы. Я уж 2ой раз была на балу 2бго и 28го были мы и на Смоленском гулянье и других гуляньях[160]. Также и с Мих[айловским] бываем часто, но теперь он очень занят эти числы, да и при том он хочет ехать.
Как ты меня, милый, дорогой Количка, радуешь своими письмами. Я почти каждый день получаю твои письмы, особенно [в] воскресенье 28го числа я так неожиданно получила, приехала я домой поздно с бала, и вдруг мне подают твое письмо, так я и, не снимая даже шляпку, стала читать. Милый Количка, Шарлотта К[арловна] кланится и велит сказать, что ты мне можешь писать и вложить записку к ней. Моими ушами все еще нет пользы, теперь я думаю лучше обратиться к Арешникову, как Мих[айловский] говорил[161]. Я с ним советовалась, он берет 15 рублей месяц, и теперь, милый Количка, если ты советуешь мне лечиться у него, так я буду. Прощай, мой милочка, не скучай и не думай ничего. Я ведь вовсе и не думаю сердиться, давно простила тебе, моего доброго Количку, и ты право напра[сно] беспо[ко]ишься. После этого мне хуже нужно беспокоиться. Прощай же, мой Ангельчик. Будь здоров и весел, не забывай свой счастливую и покойную
Адрес Шарлотты К[арловны].
На Невском проспекте углу Грязной улице в доме Зайцева квар[тира] № 8ой. Шарлотта К[арловна] Финк[162].
Грязная улица называется по-новому Николаевская[163].
P.S. А где же обещанный твой медальон? Прошу так же прислать его? Пиши, мой ангел, скорее. Весело получать твои письма. А что же ты не пишешь свое «Черт знает что такое», ты все прежде это писал.
РО ИРЛИ. Ф. 97. Оп. 2. Ед. хр. 52. Л. 5–5 об., 6–6 об.
Милый, добрый друг мой, я решилась совсем не отвечать на твое письмо, потому что ты решительно хочешь меня убить своими подозрениями[165]. Так слушай же, что я теперь буду писать с начало до конца. Когда ты уехал[166], первые дни я была очень скучна. Шарлотта К[арловна] купила мне канвы и гарусы[167]. Тут я начала вышивать и покаместь никуда не выходила, думала все, что скоро получу твое письмо. Если уж говорить правду, так ты только, милый друг, не огорчайся и не сердись. Мне было такая тоска, что я даже не верила, что ты уехавши. Утешала себя тем, что думала, что ты сейчас приедешь, а на место того вышло, что я с 25го до 15 не получала твоих писем[168]. Я знаю, что ты был занят, но все-таки ты бы мог писать мне хоть записку тогда, когда писал Дмитрию Д[олинскому][169]. Приезжаю я туда. Говорят, что получили 3 письма, а вам нет. Тогда я хотела идти просить Мих[айловского], но его не было дома, а нашла я твои письма. Уж я тебе говорила, мне стало так скучно, что я думала, что ты меня рад был оставить. Тогда я сходила к Шарлотт[е] Кар[ловне], т. е. просила у Софии К[арловн]ы, чтобы она достала мне этих капель, откуда хотела. Она меня не поверила, да и я сама думала, что я уж была в таком положении[170]. Я все думала, что так живот болит, а месячное у меня не было до твоего отъезда 6 недель, а потом еще 2 недели. Когда я получила твое сердитое письмо, тут уж я окончательно просила Софью К[арловну] сходить к Шарлотте К[арловне], и чтобы Шар[лотта] К[арловна] освидетельствовала меня. А София К[арловна] и после этого не поверила мне, а позвала другую Бабушку, и тут уж я узнала, отчего я больна. Прежде я просила капель, сама не зная, что нужно мне принимать или нет, но когда мне сказали, что себя беречь, тем более, когда я получила твое 2рое письмо, в то время я уже лежала и все боялась распечатать, думала, что ты опять то же пишешь. На третий день я встала и все еще не читавши твое 2 письмо. И хотя мне не велели выходить со двора, но я думала: что будет, то будет. Оделась потеплее, отправилась в город и велела с себя снимать[171], так больна, как я была. Милый Количка, ты все пишешь, почему я тебе не пишу как я была нездорова. Неужели тебе не довольно того, что я тебе писала, что была очень нездорова. Когда Пастор не хотел давать мне причастия[172], только Шар[лотта] К[арловна] выпросила у него. После этого ты можешь себе представить, каково мне было. И как же мне описывать свои мучения, ведь только этим я могу тебя огорчить. Милый Количка, ты пишешь, что я тебе забыла и что я занята своим кавалером. Во-первых, это все неправда. Ездила я на бал с Екатериной Петровной и Надинькой и их братья[ми][173]. Зачем же ты так горько упрекаешь меня. Только один Мих[айловский] у меня бывал, потом Доктор и Чернышевский[174]. Милый, добрый голубчик Количка, ну скажи сам, хорошо ли делаешь теперь, ты упрекаешь меня, сам, наконец, не знаешь за что. Я бы и на бал не поехала бы, если бы Шарлотта К[арловна] не затащила меня, чтобы только развлечь хоть сколько-нибудь меня. Впрочем, я совсем не танцовала, да и не смела, потому что я еще не совсем здорова. Была я еще перевязана, а ты пишешь Бог знает что, чтобы утешить хоть сколько-нибудь меня, хоть именно за то, что я через тебя потеряла. Ты сам, кажется, знаешь, как я всегда желала иметь то, что ты заставил потерять, и это для меня большое несчастие[175]. Может быть, по словам Доктора, я бы была совершенно здорова, и через это я много перетерпела, а ты и этим не доволен. Ты пишешь, отчего я тебе не пишу. Я тебе каждый понедельник и субботу посылаю письмы, а ты пишешь, что это моя леность. Сначала я не могла писать. Это видел твой Мих[айловский]. Милый Количка, я очень сержусь на Мих[айловского]. Я не понимаю, отчего он не показывает твои письмы[176]. Ты, верно, пишешь об этой даме[177], которая тебя так заинтересовала. Иначе я никак не могу думать. А я всегда его так ласково принимала, а он приходит и еще говорит: получил от Н[иколая] А[лександровича] письмо, не велел вам скучать. А если ему скажешь «покажите», он говорит, что нельзя. Так значит, мой Количка с Мих[айловским] откровеннее, нежели со мной. Не понимаю и то, про какие ты говоришь подарки я получала, а мне думается, что ты гораздо более моего понимаешь, и я тебе говорила, что я никогда не буду того делать, что было прежде. Ты спрашиваешь, люблю ли я тебя, милый, добрый друг. Если я тебе опять буду уверять, что люблю тебя, то ты назовешь опять пустыми словами и не поверишь мне. А лучше всего чем-нибудь доказать тебе, как сильно и горячо я тебе люблю. Может быть, время настанет скоро, тогда ты увидишь, правду ли твоя Тереза тебе говорила. Одним я тебе доказала. Ты и этому не поверил мне.
Я тебе, милый голубчик, писала два раза, что ты можешь приехать на дачу[178]. Ты решительно никого не застанешь тут, т. е. у меня. Живут со мною кухарка и маленькая девочка 9ти лет. Я совсем и забыла об ней написать. Она тебе в каждом письме поклон посылает. За ней мать платит 5 руб[лей] сер[ебром] месяц, и только пока ты уехавши. Ты должен, милый друг, меня простить, если это тебе неприятно. Но, добрый Количка, мне слишком грустно одной быть и особенно после всего этого, да еще после подозрений и упреков, которых вовсе не заслужила, которых ты мне напрасно говоришь. Во время моей болезни Шарлотта К[арловна] ходила за мной целую неделю. Отец мне ответил только тем, что сейчас мне помощи нет, что слишком скоро нужно, я к нему посылала 2 раза. 1ый раз он сказал, что скоро будет сам или письмом ответит мне. А 2ой раз он сказал, чтобы я подождала, что ему самому много нужно[179].
Милый, добрый мой ангел Количка, с чего ты взял меня вдруг подозревать и говорить, что я тебя не люблю. Я тебе по-немецки напишу, может, лучше поверишь.