– У-ук!
– Спасибо!
– Приколоти это к прилавку, лорд Фергюссон, и наплюй на торговцев сыром!
– Спасибо.
– А невесту можно поцеловать?
До Веренса медленно дошло, что к нему обращается пустое место. Он опустил взгляд.
– Прошу прощения, – пробормотал он. – Э-э…
– Пожалуйста, моя карточка, – сказал Казанунда.
Веренс взглянул на нее и удивленно поднял брови.
– А, – отозвался он. – Э. Гм. Так-так-так. Второй, значит?
– Но мы работаем, – кивнул Казанунда.
Веренс виновато оглянулся и наклонился к уху гнома.
– На пару минут можно тебя? Хотел кое о чем спросить…
На свадьбе ланкрские народные танцоры снова собрались вместе и неожиданно обнаружили, что им очень трудно разговаривать друг с другом. Некоторые из них машинально приплясывали во время разговора.
– Итак, – сказал Джейсон, – кто-нибудь что-нибудь помнит? Что-нибудь внятное?
– Я помню начало, – отозвался второй ткач Портной. – Отчетливо помню начало. И пляски в лесу. Но Представление…
– Там были эльфы, – подсказал жестянщик Жестянщик.
– Они все и испортили, – нахмурился извозчик Кровельщик. – А еще все громко кричали.
– А еще был кто-то с рогами, – припомнил Возчик, – и большой…
– Все это нам просто приснилось, – подвел итог Джейсон.
– Эй, Возчик, посмотри-ка сюда, – окликнул Ткач, подмигнув остальным танцорам. – Вон твоя обезьяна. Ты ведь хотел ее о чем-то спросить?
Возчик прищурился.
– Еще как, – сказал он.
– На твоем месте я бы непременно воспользовался столь удобным случаем, – промолвил Ткач с некоторым злорадством, которое всякие умники частенько проявляют по отношению к простакам.
Библиотекарь мило беседовал с Думмингом и казначеем, но немедленно обернулся, когда Возчик ткнул его в бок.
– Значит, ты бывал в Ломте? – спросил Возчик своим обычным панибратским тоном.
Библиотекарь посмотрел на него с вежливым непониманием.
– У-ук?
Лицо Возчика растерянно вытянулось.
– Но это ведь там ты засовывал куда-то орех?
Библиотекарь одарил его странным взглядом и покачал головой.
– У-ук.
– Ткач! – закричал Возчик. – Обезьяна говорит, что не засовывала орех туда, где не светит солнце! А ты говорил, что засовывала! Говорил ведь, правда? – Он повернулся к библиотекарю. – Она не засовывала, Ткач. Видишь, я знал, что ты все врешь. Ты просто тупой. В Ломте не водятся обезьяны.
От них двоих во все стороны начала распространяться тишина.
Думминг Тупс затаил дыхание.
Библиотекарь взял со стола здоровенную бутыль и похлопал Возчика по плечу. Потом наполнил его бокал и похлопал Возчика по голове.
Думминг успокоился и вернулся к своему занятию. Он привязал нож к шнурку и с мрачным видом принялся наблюдать за его вращением…
Когда Ткач возвращался той ночью домой, на него напал загадочный разбойник и сбросил его в реку Ланкр. Никому так и не удалось выяснить почему. Никогда не подначивайте волшебников, особенно приматообразных. Они церемониться не станут.
Гости потихоньку расходились.
– Скоро она начнет задумываться о своем месте в жизни, – сказала матушка Ветровоск, возвращаясь домой вместе с нянюшкой и полной грудью вдыхая ароматный ночной воздух.
– Она – королева. И место у нее достаточно высокое, – откликнулась нянюшка Ягг. – Почти как у ведьмы.
– Да, но… Задирать нос не стоит, – покачала головой матушка Ветровоск. – Да, у нас есть превосходство, но мы ведем себя скромно и не выставляемся. Никто не может обвинить меня в том, что я когда-нибудь вела себя нескромно и неблагопристойно.
– Лично я всегда считала тебя слишком уж застенчивой, – подтвердила нянюшка Ягг. – И когда заходила речь о скромности, всегда говорила людям, что более скромного человека, чем Эсме Ветровоск, не найти.
– В сторонке тихо делала свое дело, ничего не требовала…
– О да, тебя почти не было видно, – подтвердила нянюшка Ягг.
– Гита, не перебивай.
– Извини.
Некоторое время они шли молча. Это был теплый сухой вечер. На деревьях пели птицы.
– Странно даже подумать. Наша Маграт вышла замуж, ну и все остальное…
– Что ты имеешь в виду под остальным?
– Ну, ты понимаешь… она ведь замужем, – попыталась объяснить нянюшка. – Я дала ей несколько полезных советов. Типа, ложась в постель, не скидывать с себя всю одежду разом. Чтобы у мужчины интерес сохранялся.
– Например, ты всегда оставляла шляпу.
– Верно.
Нянюшка помахала колбасой на веревочке. Она придерживалась мнения, что запастись продуктами, тем более бесплатными, никогда не повредит.
– Да, свадебный пир удался на славу. А Маграт просто светилась.
– А мне она показалась раздраженной и взволнованной.
– Именно от этого невесты и светятся.
– Впрочем, ты права, – согласилась матушка Ветровоск, которая шла чуть впереди. – Ужин удался. Никогда раньше не пробовала, ну, как ее, Вегетарнскую Дуэту.
– Когда я выходила замуж за господина Ягга, нам на стол в виде специального блюда подали три дюжины устриц. Хотя, честно признаться, сработали не все.
– И каждому гостю выдали по кусочку свадебного пирога в маленьком пакетике. Приятно… – сказала матушка Ветровоск.
– Да. А знаешь, говорят, если положить этот кусочек под подушку, то ночью увидишь своего будущего му… – Язык нянюшки запнулся сам о себя.
Нянюшка даже покраснела – что было для нее совсем нехарактерно.
– Все в порядке, – успокоила матушка. – Я не обиделась.
– Извини, Эсме.
– Все где-то когда-то происходит. Я знаю. Точно знаю. Все где-то происходит. И заканчивается одним и тем же.
– Это очень контининуумные мысли, Эсме.
– Пирог был вкусным, – вспомнила матушка, – но… сейчас… не знаю, почему… сейчас, Гита, прямо сейчас… мне почему-то очень хочется конфет.
Последнее слово повисло в воздухе эхом ружейного выстрела.
Нянюшка замерла. Ее рука машинально потянулась к карману, в котором всегда лежали покрытые пылью леденцы. Она уставилась на затылок Эсме Ветровоск, на тугой пучок седых волос, торчащих из-под полей остроконечной шляпы.
– Конфет? – переспросила она.
– По-моему, у тебя есть пакетик, – не оборачиваясь, бросила матушка.
– Эсме…
– Гита, ты ничего не хочешь мне рассказать? Например, о пакетике конфет, который некогда так удачно подвернулся под руку?
Матушка Ветровоск по-прежнему не поворачивалась к ней.
Нянюшка смущенно опустила взгляд.
– Нет, Эсме, – смиренно ответила она.
– Я знаю, что ты ходила к Верзиле. И как ты туда вошла?
– Ну, при помощи одной подковы. Особой подковы.
Матушка кивнула.
– Гита, не стоило ввязывать его в эти дела.
– Да, Эсме.
– Он так же коварен, как и она.
– Да, Эсме.
– Ты решила применить против меня упреждающую смиренность?
– Да, Эсме.
Они зашагали дальше.
– А что это был за танец, в который пустился Джейсон с друзьями, когда все напились?
– Это Ланкрский Танец с Палками и Ведром, Эсме.
– И он разрешен законом?
– Официально в присутствии женщин его нельзя исполнять, – ответила нянюшка. – Иначе он считается сексуально оскорбительным.
– И мне показалось, что Маграт очень удивил тот стишок, который ты продекламировала на приеме.
– Стишок?
– Я имею в виду, тот самый, с характерными жестами.
– Ах этот…
– Я видела, как Веренс что-то записывал на салфетке.
Нянюшка запустила руку в бесформенные глубины платья и достала полную бутылку шампанского, которая, по идее, никак не могла там помещаться.
– Должна сказать, она выглядела счастливой, – усмехнулась она. – Грязные обрывки платья и кольчуги. Эй, а знаешь, что она мне поведала?
– Что?
– Помнишь тот старый портрет королевы Инси? На котором она в железном лифчике? Рядом с колесницей с шипами и ножами? Так вот, Маграт сказала, что ей помогал… дух королевы Инси. Мол, в этих доспехах она делала такое, о чем раньше и подумать не смела.
– Ничего себе, – откликнулась матушка.
– Ох уж этот смешной старый мир, – согласилась с ней нянюшка.
Еще некоторое время они шли молча.
– Значит, ты так и не сказала ей, что королевы Инси никогда не существовало?
– Зачем?
– Старый король Лулли придумал ее только потому, что посчитал, будто нашему королевству не хватает романтической истории. Он был немного помешан на этой романтике. Даже доспехи приказал выковать.
– Знаю. Муж моей прабабки выковал их из жестяной ванны и пары кастрюль.
– Думаешь, не стоит рассказывать ей об этом?
– Не стоит.
Матушка кивнула.
– Странно, – задумчиво промолвила она. – Маграт осталась прежней, даже после того как полностью изменилась.
Нянюшка Ягг достала из недр передника деревянную ложку. Потом сняла шляпу и аккуратно спустила вниз миску со сливками, кремом и желе[38].
– Ха, никак не пойму, чего ты все время воруешь еду? Веренс и так отдал бы тебе целую ванну этого добра. Ты же знаешь, что сам он не притрагивается к заварному крему.
– Так веселее, – ответила нянюшка. – Заслужила я хоть немного веселья?
Тут густые кусты на обочине затрещали, и на дорогу выскочил единорог.
Он был в бешенстве. Он был раздражен. Он находился не в своем мире. Кроме того, им управляли.
В сотне ярдов от ведьм зверюга остановилась, угрожающе опустила рог и принялась бить копытом.
– Ничего себе! – воскликнула нянюшка Ягг и уронила добытый тяжким трудом десерт. – Скорее! Рядом есть дерево. Бежим!
Матушка Ветровоск покачала головой.
– Нет. На этот раз убегать я не буду. Стало быть, она не смогла победить меня раньше и решила натравить на меня эту животину?
– Да ты только посмотри, какой у него рог.
– У меня хорошее зрение, – спокойно откликнулась матушка.
Единорог опустил голову и бросился вперед. Нянюшка Ягг метнулась к ближайшему дереву и, подпрыгнув, схватилась за нижнюю ветку…