Дамы на обочине. Три женских портрета XVII века — страница 53 из 53

Эти три женщины много лет жили в моих лекциях и беседах со студентами в Торонто, Беркли и Принстоне. В конце 80‐х я решила побольше разузнать о них и их роли в истории раннего нового времени. Мне повезло: весной 1990 г. меня пригласили читать лекции памяти Карла Беккера в Корнеллском университете. Живой отклик аудитории помог мне осмыслить преимущества сравнительной биографии и контекст, в который я могла бы поставить жизнь и деятельность этих женщин. Более того, в Корнеллской энтомологической библиотеке оказалось много редких книг из времен Марии Сибиллы Мериан.

За последние пять лет мне оказывали любезную поддержку во многих архивах, музеях и собраниях редких книг. Я хотела бы особо отметить помощь Петера Фраймарка, бывшего директора гамбургского Института истории германских евреев, и покойного Гюнтера Марведеля, научного сотрудника того же института; Эльке Ваверс из Государственной и университетской библиотеки в Гамбурге; Жильбера Каэна, бывшего хранителя Департаментского архива в Мозеле; Сузан Дэнфорт из Библиотеки Джона Картера Брауна в Провиденсе (штат Род-Айленд); Шарон Либерман Минц из отдела графики библиотеки Еврейской духовной семинарии в Нью-Йорке; Забину Зольф из Библиотеки герцога Августа в Вольфенбюттеле (Германия); Катю Гут-Дрейфус, директора Еврейского музея Швейцарии в Базеле; Франсуазу Дюран-Эврар, директора Архива департамента Эндр и Луара, и Моник Фурнье из того же архива; Риту Кулон, настоятельницу урсулинского монастыря в Квебеке; архивариуса Жермен Блэ и помощника архивариуса Сюзанн Даржи из Архива урсулинок Труа-Ривьера; Сузан Кэмпбелл из Канадской национальной галереи; Сузан Хелперт и Дженни Рэтбан из Хоутонской библиотеки Гарвардского университета; архивариуса Бернхарда Райхеля из Городского архива во Франкфурте-на-Майне; Курта Веттенгля, хранителя франкфуртского Исторического музея; архивариуса Петера Фляйшманна из Государственного архива в Нюрнберге; Урсулу Менде из Германского национального музея в Нюрнберге; П. В. ван дер Мейдена, бывшего архивариуса Всенидерландского государственного архива в Гааге; архивариуса С. А. К. Дудока ван Хеела из Муниципального архива в Амстердаме; Джерри Эггера, бывшего директора Суринамского музея в Парамарибо; Олафа Костера, хранителя отдела живописи и скульптуры старых мастеров в копенгагенском Государственном музее искусства; Нильса Йессена из Росенборгского дворца в Копенгагене; Ингу Шеллеруп и Барбару Берловис из этнографического собрания Национального музея в Копенгагене, а также сотрудников Архива и Библиотеки Академии наук в Санкт-Петербурге (который во время моего приезда туда осенью 1989 г. еще назывался Ленинградом).

Благодаря «Дамам на обочине» я открыла для себя не только новые места для исследований, но и новые языки. Сидни Грей помог мне приступить к чтению Гликль бас Иуда Лейб, которая писала на «западном» идише XVII в., придал мне смелости самой справиться со всем текстом. Марк Коэн, Сидра Эзрахи и Хава Вайсслер терпеливо консультировали меня, когда я переводила нужные мне цитаты из Гликль на английский. Леонард Блюссе просмотрел со мной несколько особенно сложных страниц на голландском XVII в., чтобы удостовериться, что я правильно понимаю их. Марк Коэн и Моше Слуховски перевели для меня несколько текстов с древнееврейского; Анита Норич подробно изложила мне ценную статью с современного идиша, а Чендлер Дэвис перевел несколько крайне важных страниц с русского.

По мере работы над книгой я представляла отдельные ее части американской и европейской аудиториям. Каждая такая презентация вызывала вопросы и отклики, служившие большим подспорьем в моем исследовании. Помимо всего прочего, я до бесконечности обсуждала его с друзьями-учеными, получая от них советы по поводу источников, библиографии и возможных подходов к материалу. Роджер Эйбрахам на протяжении всей книги внимательно выслушивал мои мысли об использовании сказок и историй и помогал ценными подсказками. Эллен Бадон прислала интересный комментарий к докладу, сделанному перед Европейским антропологическим обществом и посвященному сравнению опыта Нового Света, который получили Мари Воплощения и Мария Сибилла Мериан.

Марианна Констабл и Лайза Жарден подкидывали мне хорошие идеи для пролога. Дэн Бен-Эймос анализировал мои поиски источников вставных новелл Гликль с точки зрения ученого, за что я чрезвычайно благодарна ему. Предложения для той же главы о Гликль поступали с самых разных сторон, их давали, в частности, Рут Б. Боттигхаймер, Дэниел Боярин, Марк Коэн, Элишева Карлебах, Харви Кей, Густав Хеннигсен, Джудит Хэррин, Иосиф Каплан, Дов-Бер Керлер, Франклин Копич, Доминик ЛаКапра, Джин Бернард Ланг, Мэри Линдеманн, Франсес Мейлиноу, Сирил Мэнко, Дейвид Рудерман, Джон Тайболт, Хава Весслер, Иосиф Йерушалми и Джек Зайпс. Покойный Жан Флёри из Лотарингского генеалогического собрания помог мне разыскать в мозельском архиве брачные контракты евреев. Лесли Таттл находила весьма важные для меня сведения в библиотеке Принстона.

Джоан ДеЖан давала мне прекрасные советы для главы о Мари Воплощения, даже присылала отклики факсом из Парижа. Мне также помогли предложениями Питер Браун, Реймонд Фогельсон, Хорхе Клор де Альва, Шепард Крех III, Тоуби Моранц, Реаль Уэлле, Рут Филлипс, Дэниел Сколберг, Шанталь Тери, Брус Триггер и Марина Уорнер. Синтия Капплз отыскала для меня одно письмо во французской Национальной библиотеке, Альфред Соман любезно проверил необходимые мне сведения в Архиве полицейской префектуры в Париже.

В создании третьей главы мне помогла Кристиана Андерссон: она не только познакомила меня с имеющимися во Франкфурте работами о творчестве Марии Сибиллы Мериан, но и в дальнейшем посылала книги и предложения по поводу моего исследования. Так же ввели меня в курс дела в отношении Суринама Сэлли и Ричард Прайс. Я от всего сердца благодарю этих троих. Помимо них, меня направляли и мне подсказывали Светлана Альперс, Уэйн Бодл, Розмари Брана-Шутте, Мирьям де Баар, Рудольф Деккер, Стивен Файерман, Эндрю Фикс, Дейвид Флетчер, Джералд Гайсон, Майкл Хейд, Грэм Ходжез, Лесли К. Джонсон, Томас Кауфманн, Вирджиния Рёриг Кауфманн, Лисбет Кёрнер, Николас Копоссов, Глория Лерс, Хейдрун Лудвиг, Мердо Маклеод, Карлос Мартинес дель Рио, Герт Оостинди, Катарина Парк, Рут Перри, Беньямин Шмидт, Кармель Шрире, Роберт Шелл, Дирк Й. Стрёйк, Лотте Ван де Поль, Маргарет Уошингтон и Дж. Б. К. Уеккер. Симона Дэвис любезно просмотрела для меня некоторые материалы в Бэнкрофтской библиотеке Калифорнийского университета в Беркли.

Для заключения мне очень пригодились предложения Патришии Хадсон и Фромы Цайтлин и один-единственный, но очень меткий вопрос Гизелы Бок. Я очень благодарна и Дину Дабровски, который постоянно находил для меня материалы в библиотеках Принстона и делал много секретарской работы. С самого начала я ощущала поддержку со стороны Эйды Доналд и Элизабет Саттелл в издательстве «Гарвард юниверсити пресс». Мне было очень приятно работать с редактором этого издательства, Марией Эшер, благодаря которой книга стала читаться гораздо лучше.

«Дамы на обочине» посвящены памяти двух близких друзей, олицетворявших творческий талант, дух приключений и высокую нравственность. Розали Коули не только познакомила меня с Гликль бас Иуда Лейб, она также досконально знала культурный контекст Марии Сибиллы Мериан. Провинциальные места, риторические приемы, мотивы — в ее руках всё обретало особую значимость. Чего бы ни касался Мишель де Серто, он непременно преобразовывал эту область исследований, что, в частности, произошло и с мистическими исканиями XVII в. Критичный и в то же время великодушный, несмотря на постоянные разъезды, приверженный самым высоким стандартам, Мишель де Серто весьма проницательно и с эмпатией писал о туземных племенах Южной Америки.

Чендлер Дэвис удостаивается специального приза — за супружескую стойкость. Его владение русским облегчило мне попадание в Российскую Государственную библиотеку в Москве и в Академию наук в Санкт-Петербурге; он пробирался со мной через снежные заносы в городе Квебеке; он ходил со мной по знойному и многоцветному Парамарибо. Его редакторский глаз, как всегда, настаивал на ясности моего текста. Мне повезло больше, чем Гликль: меня толкала к сочинительству не тоска одиночества, но активное дружеское общение