Поэтому все физики и математики становятся по ходу дела буддистами или ещё какими-нибудь духовными искателями. Парапсихологами, парафизиками. Я считаю, что это смирение науки прекрасно. Одно это смирение означает свободу.
Свобода непознаваемого Того, чем является свобода, от определения свободы. И только это — Свобода.
Самое ужасное, чего Тебе действительно стоило бы опасаться, случилось бы, если бы какому-нибудь учёному удалось найти Тебя. Тогда Ты превратился бы в объект во времени и пространстве.
Сама одна эта ненаходимость и есть Свобода. Это хорошая новость. Тебя не существует в качестве того, что можно найти. Ты никогда не найдёшь Себя. Ненахождение самого Себя — именно это хорошая новость. А не нахождение самого Себя.
Ненаходимость во времени и пространстве означает, что Ты пребываешь до времени и пространства. До идеи о появлении и уходе. Вообще до всякой концепции о Существовании и, таким образом, абсолютно в самом Себе.
Это вселяющее радость послание абсолютной медицины: ненахождение больного. Разве же это не прекрасно?
69. Осуществлять неосуществление
Осуществлять неосуществление.
Нанести удар без использования кулака.
Придерживаться невраждебности.
Проведение не силового.
Ты никогда не сможешь достичь свободы
Собственно говоря, Тобой владеет простое устремление: Ты хочешь свободы. Идея свободы заставляет Тебя искать её, и это тюрьма. Тогда свобода снова превращается в тюрьму. И Ты продолжаешь цепляться за свою идею. Ты сидишь на цепи. Побег невозможен.
Это всё — тюрьма. Едва Ты успел взглянуть — и уже попал в заключение. Я всегда говорю: как только «ты» родился, Ты становишься пожизненно и сверх того приговорённым к смертной казни. Автоматически. Можешь делать всё, что хочешь, пьянствовать и курить. Чуть больше зависимости — кого это волнует? Тебе ведь всё равно не уйти!
Так умри сразу: осознай, что «тебя» нет! Поскольку Ты являешься свободой, которую ищешь. И в принципе не можешь находиться в заключении. Ты не можешь быть найден и не можешь быть потерян. Не можешь родиться и не можешь умереть. Тебя невозможно взять под арест, и Ты не можешь не находиться под арестом. Ты необусловленно обусловлен и абсолютно необусловлен.
Ты никогда не сможешь достичь свободы. Если бы свобода была достижима, то это была бы обусловленная свобода. Если бы То, чем является свобода, было обусловлено обстоятельствами, то свобода сама была бы обстоятельством. Обусловленным и контролируемым. Тогда из-за неё можно было бы вести войны. И это и впрямь принесло бы какой-то результат. Можно было бы что-то завоевать и что-то потерять. Жуть!
70. Мои слова легки для понимания
Мои слова в высшей степени легки
для понимания
И в высшей степени легки
для осуществления.
Но люди не могут взять в толк
и воплотить в жизнь.
Без думания нет «я»
Ты хочешь ощутить То, чем являешься? Так Ты превратишься в ищейку. Нет причины не становиться ею. Это называется «бытием сторожевой собаки». Всегда на страже. За каждым движением, каждым волоском идёт наблюдение, за тем, что «я» сейчас делаю и как «я» пробуждаюсь. Незадолго до того, как встать, «я» уже тут как тут. Всегда на страже. Вечный сторожевой пёс. «Я» так бдителен. «Я» так близок к Себе. «Я» практически чую Себя.
Вопрошающий: Но ведь есть моменты, в которые мы воспринимаем Себя сильнее обычного.
Карл: При оргазме? При оргазме, когда двое сливаются воедино и больше нет ни того, ни другого, — тогда ощущаешь Себя сильнее всего, потому что не ощущаешь «себя» вообще. Это кульминационный момент, когда перестаёшь ощущать «себя», потому что больше никого нет. Оба исчезли полностью. Полностью растворились в оргазме. Ты больше не ощущаешь «себя». Это кульминация Бытия. Совершенно так, как в глубоком сне.
Так что watt mutt, dat mutt (что есть, то есть): каждый отправляется в постель с «другим», потому что не хочет ощущать «себя». Поскольку, пока Ты ощущаешь «себя», что-то всегда не так. И при оргазме «ты» полностью поглощён восприятием. В избытке этой энергии «ты» исчезаешь как переживающий. Это называется «кульминацией»: отсутствие «я», маленькая смерть. Снова и снова, вверх-вниз, лишь бы только исчезнуть.
Аэробика без-«я»-ковости. Ты борешься с другим до упаду; борешься сообща.
А здесь помирают со смеху. Что одно и то же. Собственно говоря, каждый приходит ко мне, чтобы усмеяться до смерти. Некоторые ещё и плачут до смерти. Что одно и то же. Когда смеёшься или плачешь, думать невозможно. А без думания нет «я».
71. Знание того, что не знаешь, — высшее
Знание того, что не знаешь, — высшее.
Неведение знания — недуг.
Совершенномудрый не недужен тем,
Что признаёт это недугом.
Тем самым и не недужен.
Если бы я понимал, о чём рассказываю, Бог ты мой!..
«Станьте, как малые дети» просто означает: выкинь прочь всё это дерьмо — переживания, мировую мудрость, кладики, которые Ты таскаешь с «собой»! В осознании того, что они ничего не стоят, они сразу же исчезают.
Тебе от них всё равно нет никакой пользы. Так просто забавляйся, занимаясь поиском. Наслаждайся поиском. Или же радуйся, что не можешь достичь понимания, поскольку им в любом случае невозможно овладеть. Слава Богу!
И предполагается, что этот болтливый чудила, вещающий со стула, должен понимать Это? Он может говорить об Этом, но он не знает, о Чём он говорит. Если бы я понимал То, о Чём рассказываю, Бог ты мой!..
Но что-то всегда понимает. Это странная вещь для «понимающего», стоящего рядом; ведь он всегда просто тупо топчется на месте. Он никогда ничего не понимал. Если ты хоть раз отпустишь его, понимание придёт само собой. Тогда всё будет само собой говориться, само собой пониматься. Так что?
И если до Тебя это сейчас не доходит, о'кей: «я» этого никогда не поймёт. Но ведь Ты замечаешь, что-то в Тебе понимает это совершенно естественным образом. Там вообще нет вопросов. И никакого непонимания и необходимости понимать. Там присутствует абсолютная безвопросность, разве нет?
А здесь сидит сомневающийся, «хотетель» понимания, который немедленно принимается за самоврачевание. Это его природа. Как с ней бороться? Он то и дело что-то бормочет и ломает над чем-то голову.
Да пусть бормочет. Фантому всегда сразу же требуется сомнение: «Было это сейчас — не было? А вот сейчас — это оно?». Ха! Да это никогда не кончится!
Но нет никакой разницы. Естественному пониманию, Тебе, начхать, являешься ли Ты иллюзией или аристократом духа и знаешь ли Ты о своём непонимании.
72. Высший авторитет
Когда не боишься авторитетов —
есть лишь Высший Авторитет.
Когда не ограничен тем, где пребываешь, —
нет отторжения того, где ты живёшь.
Каждый ашрам, по сути, должен называться Репербаном[20]
Ты всегда любишь только самого Себя. Ты всегда соотносишься только с самим Собой. Твоя дилемма лишь в том, что Ты забыл самого Себя.
Если Ты обратишься к Себе как к Тому, чем Ты являешься до всех «как», Ты станешь свободным. Но пока Ты будешь путать Себя с какими-то характеристиками или состояниями, твой нарциссизм будет обращён только на них.
Действительно, это сплошной нарциссизм. Каждое движение нарциссично. Древнейшая традиция. Не Гитлер её выдумал. Эго — всегда нацист. Всегда-то оно лучше Бытия знает, каким Бытию следует быть. 6,5 миллиардов как раз на текущий момент. Даже младенцы уже знают, как лучше: «Грудь должна быть изрядно большой. Большая лучше, чем маленькая. Чтобы было, чем откормиться!» — с этого всё начинается: у кого самая большая грудь? Или нет?
Вопрошающий: Но в концентрационные лагеря люди попадали не по своей воле в отличие от ашрама.
Карл: Это Ты так думаешь.
Вопрошающий: Но ведь в ашраме никого не принуждают.
Карл: Тебе ли не знать. Сознание забирает «тебя» в тот момент, когда «ты» в тотальной депрессии тупишь дома и думаешь: «Только ашрам — моё спасение». «Ты» надеешься, что хотя бы почувствуешь облегчение. Это чистая тирания. Сознание уж приведёт «тебя» туда. Хочешь «ты» того или нет.
«Ты» не идёшь добровольно. Только движимый надеждой, что «тебе» полегчает после того, как «ты» как следует посидишь и посмотришь внутрь. Или когда «ты» — якобы добровольно — вымоешь сортир. Много, много раз. На службе у мастера.
И лишь потом — надежда на просветление! «Мастер сделает со мной это. Я схожу в этот бордель, потому что кончу, как надо, и это будет в последний раз».
Каждый ашрам, по сути, должен называться Репербаном. Ведь он пробуждает надежды.
73. Не привлекает, а само приходит
Дао Неба не борется, а совершенно в победе.
Не говорит, а совершенно в отклике.
Не привлекает, а само приходит.
Не затейливо, а совершенно в планах.
Небесная Сеть редка, но не пропускает ничего.
Ты — это медитация
Ищущий садится и медитирует. Он закрывает глаза и думает, что, ничего не делая, он чего-нибудь добьётся: «Не буду-ка я сейчас ничего делать и тогда что-нибудь за это получу». Ура!
«Получу хотя бы немного покоя. Но для этого я должен сидеть тихо. Так я окажусь на „Гран-при Евровидение“: „Немного покоя“[21]». Большой приз. Никому ведь не придёт в голову сидеть на полу потому, что это ничего не даёт, не так ли?
Но Ты не можешь не медитировать. Как только Ты открываешь глаза, Ты начинаешь медитировать. Твоя природа — медитация. Ты — сама медитация. Ты — само Сознание и медитируешь бесконечно.
И эта особая медитация, это сидение — один из аспектов медитации. Но в этом нет ничего особенного. В этом нет ничего неправильного, как и нет ничего правильного. Потому что Ты можешь только медитировать. Ничего другого Ты не можешь. Но Я против этой особой медитации. Когда говорят: «Ты должен сейчас делать это и это. Только таким путём ты сумеешь достичь того и этого…» — кто это определяет? Кто устанавливает стандарты?