— Это все?
— Пожалуй, да. … Будет просьба. Виктор Леонидович, прежде чем передать статью о вчерашнем происшествии решил показать вам из личных соображений, вы уж там не задерживайте, … сами понимаете.
— Добро. … Подбросить в редакцию?
— Не стоит, у них здесь чудная курица гриль, раз уж так сложилось, хочу перекусить.
— Так надо было заказать сразу, пока говорили, уже бы готовили.
— Не волнуйтесь, она в работе, Леночка, — Гольцман кивнул на официантку, — знает, что коли пришел, не уйду, не отведав сего лакомства.
Колотов, взглянув на девушку, испытал уже терзавшие прежде чувства, и это, как не старался, все же проступило на лице, и было замечено прожженным жизнью главредом.
— Вкусы у нас одинаковые, а вот потребности разные, — съязвил Яков Самуилович.
— Что есть, то есть. Мне бы пожарить другую курочку, — склонившись к уху собеседника, и произнося слова тихо, чтобы не слышали у барной стойки, с сожалением обронил Серега, а затем, пожав руку, зашагал к выходу.
Глава 3Гость
Направляясь в кабинет, Колотов решил заглянуть к операм убойного отдела. Дверь была закрыта не полностью, что свидетельствовало о том, что кто-то на месте и можно узнать последние новости, хотя логичнее было воспользоваться телефоном, экономя время, но майор предпочитал живое общение. «А может оболтусы, куда-то спеша просто забыли за нее», — мелькнуло в голове. Такое тоже случалось, хотя крайне редко и все же исключать подобное не следовало. Подойдя ближе, он услышал обрывок разговора и смех. Потянув ручку, Серега в одно мгновение оказался на пороге. В комнате, за столом друг напротив друга, сидели Шматко и Смирнов.
— Попались голубчики, — нарочито грозно произнес начальник УГРО, — до конца закрыть дверь не судьба? Или хотите, чтобы все управление было в курсе проблем убойного?
— Сергей Анатольевич, моя вина, — оправдываясь, произнес капитан пока представитель прессы, поднявшись, двинулся на встречу, — заходил Скрябин, и я не доглядел.
— Ага, … крайним оказался полковник, — шутя, подытожил Колотов, и все трое дружно рассмеялись. — Чем занимались?
— Ждали вас и так побаловались парой анекдотов, — ответил журналист-писатель, которому как не странно довольно быстро удалось наладить контакт с обычно недоверчивым Генкой.
— Обещались к обеду, что-то рановато, — взглянув на часы, проговорил майор.
— Есть интересная информация. А, кроме того… — Колотов не дал договорить.
— Готова статья и прежде чем пустить в дело решили показать мне, причем время не ждет.
— Выходит уже пообщались с шефом. Я же не столь наивен, в то, что читаете мысли, не поверю. … Оперативно, однако.
— Так служба обязывает, … давайте делитесь новостями.
— Прямо здесь?
— Если не собираетесь раскрывать государственную тайну, почему бы и нет.
Серега кивком головы дал команду Шматко присесть на свое место, а сам, взяв стул из-за соседнего стола и развернув спинкой вперед, сел опираясь на нее руками.
— Итак, жизнь Самойловой Октябрины Витальевны одна тысяча девятьсот восемьдесят пятого года рождения, в девичестве Фроловой, до вчерашнего вечера, если конечно исключить из нее гибель супруга, хотя и это под вопросом, складывалась довольно не плохо. После окончания школы — университет, затем удачное замужество. В средствах, мягко говоря, не нуждалась. В браке прожила семнадцать лет, срок не малый, пребывала в таком возрасте, когда потерю супруга переживают тяжело, но, как правило, не настолько чтобы пойти на суицид, гормональный фон уже не тот. В такой ситуации иногда решаются свести счеты с жизнью женщины, живущие на полном содержании, не работавшие до этого и потерявшие как итог средства к существованию, причем, как правило, обладающие неуравновешенной психикой. Самойлова после гибели мужа не только получила солидное наследство, в виде доли компании соучредителем которой он был, но и работала в ней же, финансовым директором, по специальности, и без труда возглавила, обычно жены не знают, что делать с такого рода «счастьем». Но наиболее интересно то, что Александр Иванович Самойлов, мягко говоря, не был идеальным супругом, будучи на двенадцать лет старше своей половины отличался чрезмерной тягой к представительницам противоположного пола, о чем знали многие и чему имеются свидетельства.
— Одним словом — ходок, — не удержавшись, вставил Генка.
— Октябрина Витальевна, — продолжил Смирнов, — не осталась в долгу и тоже имела любовников. Несмотря на неверность, супруг, как и любой бизнесмен, обладавший гипертрофированным чувством собственника, не мог смириться с поведением жены и частенько распускал руки, наставляя на путь истинный. Информация добыта из соцсетей и, безусловно, должна быть проверена, но если это так, то предсмертная записка чистой воды блеф, если даже написана собственноручно.
В ход повествования вмешался Колотов.
— Гена, напряги ребят, пусть пообщаются с сотрудниками, друзьями, соседями не забудьте домработницу, вычислите кавалеров Самойловой и переговорите с ними в первую очередь. Да, кстати, образец почерка раздобыли.
— Обижаете, Сергей Анатольевич, — пробурчал Шматко, — уже у экспертов.
— Полагаете причин, чтобы свести счеты с жизнью в такой экстравагантный способ не было? — Поинтересовался Серега у гостя.
— Остается одно — доведение до самоубийства, — обронив эти слова, собеседник задумался. — Мотив и возможности для этого должны быть, не абы какие. — Капитан с майором переглянулись, заметив это, Смирнов продолжил. — Да знаю, что единственным компаньоном Самойлова был глава местной администрации, сейчас бизнес оформлен на его супругу, но это роли не играет. Детей у Самойловых нет, так что теперь по договору, составленному при организации компании, все достается партнеру.
— Но ведь что-то напрягает? — Колотов пристально посмотрел в глаза журналиста.
— Не могу понять, чем так можно надавить на женщину, чтобы заставить написать записку и буквально выпорхнуть из окна. Необходимо крайнее состояние отчаяния — угроза жизни ребенку, какового нет, или любимому человеку, но у нее несколько связей.
— А если компромат? — вставил пять копеек Шматко.
— И что? — Не согласился Серега. — Нажали бы, заставив переписать бизнес, к чему такие сложности? А тут сначала убрали его теперь ее, не верю в такие совпадения.
— Так с мужем вроде без проблем, сам в последний момент свернул на встречку, камера зафиксировала, с машиной все в порядке.
— И здесь так же, сама шагнула в окно, даже видео имеется. … Кстати, нашли кинооператора? Как только, сразу ко мне.
— Если ее спровоцировали должен остаться след, идеальных преступлений не бывает. — Попробовал перевести разговор в несколько иную плоскость Смирнов. — Имеет смысл проверить звонки за последние сутки и контакты, глядишь, отыщется свидетель заметивший что-то необычное.
— Согласен, хотя вероятность не велика. Но есть проблема, на это потребуется время, а его нет. Как только Скрябин увидит ролик, сразу вынудит признать суицид и закрыть дело. Понять то можно, с одной стороны корячится висяк, с другой привязка к мэру напрягает.
В разговоре повисла пауза, нарушил ее Смирнов.
— А сошлитесь на меня.
— Это как? — Удивился Колотов.
— Скажите, работник прессы попался дотошный, собирается копаться в происшествии. Если дело закрыть, а потом всплывут нелицеприятные факты, это косвенно укажет на заинтересованность главы администрации, а он надеюсь против такого поворота. Чем аргументировать, что самоубийство с душком уже есть.
— Шанс. — Согласился майор.
— Кстати, поблагодарите начальника, что навязал хвост.
— А это зачем?
— По той же причине, не пересекись мы, могли бы не знать, что кто-то роется в мотивах самоубийства и поспешить с решением. Дайте полковнику понять, что благодаря его мудрому подходу удалось избежать скандала. Лесть в общении с начальством проверенное оружие.
— Страшный вы человек Виктор Леонидович, — полушутя произнес Серега.
— Властные коридоры научат и не такому. … Да, мужики, давайте на ты, не люблю фамильярности.
Шматко и Колотов переглянулись, и последний выразил общее мнения.
— Так мы не против. — В этот момент майор вспомнил дружеский совет старика Гольцмана.
— Тогда с этого момента просто Виктор, — Смирнов протянул руку старшему по званию.
— Сергей, — ответил начальник УГРО.
— Гена, — поддержал начальника капитан.
— Совсем забыл, — опомнился журналист, — обещал Самуиловичу не затягивать со статьей, — он достал из папки несколько листов и положил на стол перед сыщиками, — можно в электронке, но сам больше люблю с листа.
За несколько минут Колотов пробежал текст глазами.
— Как по мне все путем, — резюмировал он, — было бы идеально, если бы Скрябин прочитал статью до разговора со мной, но как понимаю, выйдет в завтрашнем номере.
— Так возьми черновик.
— Сейчас сделаю ксерокопию, — майор хотел подняться, но Смирнов придержал.
— Статья на смартфоне, минутку, сброшу в редакцию.
— Начало тесного сотрудничества следовало бы отметить, — пробасил Генка после того как гость оторвался от экрана.
— Предложение дельное, можно у меня, — но после того как выберусь от шефа.
— Я не против, однако, сегодня не получится, встреча выпускников. Страшно подумать, сколько не виделись. Давайте перенесем, учитывая обстоятельства, договоримся предварительно.
— Заметано, причина уважительная, — Серега взглянул на часы. — Чем намерен заняться? — Обратился он к Виктору.
— Пока свободен, а что?
— Надо прокатиться в загородный дом Самойловых, побеседовать с прислугой. Хозяйка последнее время жила там, в городскую квартиру, если верить записям консьержа, наведывалась редко. Хочу понять, что привело сюда в выходной под вечер.
— Предлагаешь составить компанию?
— Заодно осмотрим дом, может проявиться что интересное.
— До шести успеем?
— Мне в семнадцать к шефу.