Не должен был. Кто-то выдал? Случайно проговорился, дав магу повод для подозрений? Или все же сработало чутье?
Успех задуманного Мэа-таэль оценивал в девяносто из ста, и среди немногих шансов на неудачу главную роль он отводил именно чутью мага. Слишком хорошо полуэльф помнил, как однажды Арон заявил, будто может безо всякой магии определить, отравлено ли вино в бокале, и даже подначивал проверить.
«Это вот здесь, — сказал тогда маг, ткнув себя пальцем в район солнечного сплетения, — здесь оно сидит, мое чутье. Ты не поверишь, сколько раз оно меня спасало. И это не Сила, это другое».
Тогда они оба были слегка пьяны, празднуя удачную охоту. А в холодном подвале безымянного дома остывали тела последних подмастерьев Светлого мага Неркаса, задумавших удивительно умелую засаду на Арона Тонгила. Тот остался в живых благодаря чуду… и чутью. В очередной раз.
Но сейчас ни жизни Арона, ни его владениям ничего не угрожало. Его интуиция не должна была сработать.
Мэа-таэль вновь посмотрел на браслет и заколебался. Возможно, стоит отменить? Еще не поздно, последний приказ не отдан, камень, сдвигающий лавину, еще не брошен.
— Готов? — отвлек его от размышлений знакомый голос, и полуэльф торопливо натянул на лицо привычное выражение беззаботности, только потом повернувшись к стоящему в дверях Арону.
— Готов, — отозвался он, заставив себя на время забыть о сомнениях и моральных дилеммах.
Они выбрали самое сонное время, за час до рассвета, когда последние бражники уже расползлись по домам к сердитым женам или остались ночевать в сухих по летнему времени канавах. В это время город даже нравился полуэльфу: тихо, пусто, безмятежно… Обманчиво. Ночью Радога напоминала ему лес, по которому крадется хищный зверь. Его не видно, не слышно, но выбранная жертва уже обречена.
Арон шел в паре шагов от полуэльфа, как всегда бесшумно. Фигура мага размазалась, превратилась в туманный силуэт, и не скажешь, где заканчивается неверная тень и начинается человеческая плоть. Словно рядом с Мэа-таэлем Человек из-за Грани, Черный Шаман — страшная сказка кочевников.
В душе полукровки зародилась тоска. Если все повернется не так, как задумано, если у него еще останется возможность и время вспоминать, больше всего он будет сожалеть об этих утраченных совместных охотах — по ночному ли городу, по заброшенным ли подземельям, по палящей ли пустыне. По охоте на самую интересную дичь — на людей, таких же опасных и непредсказуемых, как и охотники. Победа ни над одним зверем не даст такого восторга, не заставит так кипеть кровь. А если враги еще и маги, будь они Светлые или Темные, победа становится редкостным деликатесом.
Дом, где скрывался император, не сильно выделялся среди других. Просто старинный каменный особняк с внутренним садом, с высокой парадной лестницей и толстой дубовой дверью, обитой железными пластинами. Окна высокие и узкие, на первом и втором этажах забранные решетками. Район, где рыцари Гиты поселили беглого монарха, принадлежал людям зажиточным, поэтому радовал как своих жителей, так и путников широкими улицами.
С одной стороны дом вплотную примыкал к соседнему, с другой находился узкий переулок, куда уже скользнули два молодых Темных мага и несколько оборотней. Перед домом находилась небольшая площадь. Стражники, охранявшие этот участок, не были слугами Гиты, подкупить их оказалось несложно. В соседний же дом, принадлежавший крупному купцу, еще днем приехала крытая подвода с товаром.
Главным сейчас было уничтожить всех магов, служивших противнику. Какой смысл в захвате дома, если даже подмастерье способен открыть Врата и перенести императора в безопасное место?
Сам беглый монарх магией, как выяснилось, худо-бедно владел, но свое эррэ опустошил после последнего покушения, при переносе в Радогу. После этого события едва миновало три дня, и даже Арон Тонгил, сильнейший из магов империи, не сумел бы полностью восстановиться.
Как удалось выяснить, одну магичку император все же постоянно держал при своей особе, как раз на случай покушения или попытки захвата. Но и к ней удалось найти ключик. Светлая магичка оказалась более преданной матерью, чем подданной. Две пряди детских волос и слезное послание от ее старшего сына, которого люди Мэа-таэля похитили вместе со вторым ребенком, и других аргументов для убеждения женщины уже не понадобилось.
Чернота ночи постепенно сменялась серым сумраком, предшествующим рассвету. В доме все оставалось тихо и спокойно, но недолгое время спустя парадная дверь особняка распахнулась. На пороге стоял, ощерившись в ухмылке, один из оборотней. Судя по длине клыков и постепенно гаснущим в глазах желтым огням, он только-только вышел из звериной трансформации.
— Первый этаж чист, — проговорил Вольный. — Но среди стражи оказалось только двое служителей Гиты, да и те совсем мальчишки. Все прошло слишком легко, господин.
Темный остановился у порога, не торопясь входить в дом, и Мэль, зная, чего нужно ожидать, перевел взгляд на руки мага. Пальцы правой руки того задвигались в рваном ритме, выплетая невидимую сеть. Застыли. Молчание продлилось еще несколько секунд, потом Арон кивнул оборотню.
— Ловушка, — сказал он уверенно. — Но приманка еще на месте.
Услышав вывод мага, полукровка не удивился. Охота на двуногую добычу редко шла в строгом соответствии с планом. Последний часто приходилось перекраивать на ходу, меняя его части. В этом тоже имелась своя прелесть.
— Там есть нечто, способное справиться со мной, — задумчиво проговорил Темный.
Он вновь прислушался к неслышимому, и полуэльф по привычке мимолетно позавидовал его Дару.
— Оно наверху, на третьем этаже, недалеко от покоев императора, — сказал наконец Арон. Повернулся к оборотню, безмолвно продолжавшему стоять в дверях. — Постарайтесь выманить это из дома. Только выманить — ранить и тем более убить его вы не сумеете.
Оборотень кивнул и скрылся в темной глубине.
— Арон, ты уверен? Может, стоит пока отступить? Если это…
— Нет. — Маг окинул взглядом площадь, выбирая место. — Нет, это существо уже натравили на меня, оно просто пойдет по следу и может напасть, когда я не буду готов. А вот тебе лучше не находиться рядом.
— Я не смогу помочь?
— Нет. Когда оно окажется здесь, вернись в дом и проследи, чтобы императора убили. — Маг криво усмехнулся. — Раз уж я рискую, не хотелось бы делать это напрасно.
Мэль кивнул и задал последний вопрос:
— Слуги Гиты подставили монарха, желая заманить тебя в ловушку?
— Неужели удивлен? — хмыкнул Арон и добавил со сдержанной ненавистью: — Их хозяйка, бессмертная стерва, любит предавать.
Маг отошел на середину площади и остановился там, готовый для боя, а полукровка скользнул вглубь узкого переулка. Ждали они недолго. Из дома раздался крик, сразу же оборвавшийся, потом грохот, словно от тарана, пробивающего стену. Из открытой двери порскнули волчьи силуэты, а следом, расширив проем почти в два раза, вылетело чудовище. Замерло на мгновение, замотало головой, словно потерявшись.
Мэль, не удержавшись, прошипел ругательство. Конечно, он понимал: чтобы справиться с магом уровня Арона Тонгила, заготовке служителей Гиты следовало оказаться чем-то особенным. Полукровка не особо удивился бы даже демону, вызванному из нижних кругов реальности. Но это… Откуда они вообще это взяли?
Чудовище между тем уже оправилось от секундной растерянности. Горящие глаза нашли назначенную жертву, пасть приоткрылась, показывая тройной ряд зубов, тягучая слюна капнула на ступень, моментально проев в той глубокую дыру…
Чудовище прыгнуло. Ударилось о невидимый щит, откатилось в сторону, приникло к земле, поводя всем длинным телом, и прыгнуло вновь. Щит застонал, но выдержал, однако Мэа-таэль видел, как маг вскинул руки, удерживая защиту, как его качнуло от первого удара и как он едва не упал от второго. Удары существа разбивали магию. Простое физическое нападение — любой силы — не заставило бы Арона даже поморщиться.
Чудовище уже достаточно отодвинулось от двери, и полукровка решился. Как он и надеялся, существо, занятое главным сражением, не обратило на него внимания. Уже в проходе обернулся: теневая удавка, способная переломать хребет одновременно десятку кхаргов, обвилась вокруг шеи твари — и исчезла. Просто растворилась, и Арон, покачнувшись, сделал шаг назад. Мэа-таэль заколебался было, не вернуться ли помочь, потом мысленно встряхнулся и шагнул в глубину дома.
Интерлюдия 4
Потом белоголовый пришел в последний раз и сказал: все почти готово, говорящие двуногие для службы Существу найдены, но есть один очень злой человек, который мешает Существу вернуться в Просторную Пещеру и вновь сделать мир правильным. Человек, уничтоживший прежних служителей Существа, превративший их в горсти черного пепла…
Сперва Существо не поверило. Как мог один двуногий сделать все это? И почему? Существо никогда даже не видело его…
«Это очень злой двуногий, — объяснил белоголовый. — Он любит совершать зло. Пока этот двуногий жив, мир не станет правильным».
«Значит, жить он не должен, — решило Существо. — Ты позаботишься об этом?»
«Я не могу, — развел руками белоголовый. — Я слаб, а ты сильно и можешь уничтожить плохого. Он скоро придет сюда, потому что хочет Тебя убить. Я дам Тебе запах и вкус его крови, и Ты сразу его узнаешь».
Существо почувствовало, что начинает сердиться. Оно не сделало ничего плохого этому злому двуногому. Оно просто жило в Просторной Пещере и было счастливо.
«Я Само убью его», — сказало Существо.
Как белоголовый и обещал, Злой пришел совсем скоро. Существо почуяло его присутствие и затаилось в ожидании. Здесь, в этой «комнате», многие чешуйки Существа уже стерлись в пыль и прилипли к стенам и полу, сделав их почти продолжением Его тела. Стены могли прогнуться, доски в полу раздаться, если Существо захотело бы этого. Белоголовый сказал: Злой опасен. Существо пыталось защититься как умело.