Защитник оказался вдруг за спиной лохматого и резко ударил того ребром левой ладони по шее. Наемник упал. Лезвие меча защитника, как с удивлением отметил Ресан, осталось чистым. Он их всех просто оглушил?
Несколько мгновений в зале царила тишина. Потом из-за стола наемников поднялся воин лет сорока, одетый в более дорогую одежду, чем остальные. Должно быть, капитан. Подошел, носком сапога пихнул обмякшее тело лохматого, перевел взгляд на защитника.
— Прибились к нам недавно. Мясо с гнильцой оказалось, — пояснил.
Защитник только кивнул, явно поняв, что тот имел в виду.
— Откуда сам? — продолжал капитан. — Кабир, Сумос, Аггипы? Или впрямь Вольный?
— Кашима, — после короткого молчания отозвался защитник, и кто-то из наемников, внимательно слушавших разговор, изумленно присвистнул.
— Вот как, — проговорил капитан с возросшим уважением в голосе. — Далековато ты забрался.
Защитник пожал плечами.
— Эти жить будут? — все так же дружелюбно поинтересовался капитан, кивнув на наемников.
— Какое-то время поживут, — ответил защитник.
— Ты же их убить хотел?
— Хотел, — согласился тот, — но даже так настроение они мне подняли. Я помню правила, капитан.
Ресан перевел взгляд на четыре неподвижных тела. Вот так, влегкую… Мелькнула мысль, что защитник мог оказаться куда более опасен и непредсказуем, чем четверка наемников.
— Значит, говоришь, мальчишка твой? — продолжал капитан.
— Мой, — согласился незнакомец.
— Ну и хорошо, — кивнул капитан, разворачиваясь.
Одно из тел между тем шевельнулось вполне осознанно, в руке блеснула сталь. Рыжий. Он лежал как раз за спиной защитника, провожавшего капитана взглядом, и теперь вскочил, готовясь нанести удар. Ресан открыл рот — крикнуть, предупредить, но не успел: защитник резко повернулся, пинком выбив нож и, похоже, сломав при этом наемнику руку. По крайней мере, заорал тот громко. Защитник ударил рыжего еще раз. Отступил от рухнувшего тела, окинул внимательным взглядом остальные три и повернулся к юноше.
— Встать сможешь?
Ресан посмотрел на воина, не зная, чего ожидать и какой ответ наилучший.
— Не знаю, — проговорил неуверенно и тихо пожаловался: — Больно.
Мужчина кивнул и протянул руку, помогая подняться.
— Ты и впрямь здесь один?
— Нет! — Ресан торопливо мотнул головой. — Я здесь… с другом. Он наверху.
— Пойдем, провожу тебя в комнату. И до завтрашнего утра вниз не сходи. Думаю, наемники уберутся уже вечером, но на твоем месте я бы не рисковал.
— Да, тар, — послушно ответил юноша. Идти получалось медленно, ноги казались неподъемно тяжелыми, а к животу, куда пришлись удары, он прижал ладонь. Так казалось менее больно.
— Тарэс, — небрежно поправил его мужчина.
— Да, тарэс, — повторил Ресан и добавил: — Спасибо, что заступились.
— Мне это ничего не стоило, — рассеянно отозвался тот.
Ресан украдкой взглянул на мужчину, лицо которого вновь стало задумчивым, хотя не таким мрачным, как прежде.
— Они… они хотели… — выговорил юноша и оборвал себя, только теперь четко представив, от чего его избавил этот человек.
— Тебе нужно быть осторожнее, — спокойно сказал тот. — Выйти в зал, полный наемников, с твоей внешностью — это напрашиваться на неприятности.
— Но я не знал…
— Теперь будешь знать. — Серые глаза смотрели на Ресана серьезно, но без упрека. — Сегодня здесь оказался я, и я тебя пожалел. В следующий раз может не повезти.
Юноша отвернулся, сглатывая набегающие слезы. Разреветься тут — вот будет позор. Для парня — позор. Впервые за много недель хотелось вернуть свой настоящий пол, имя и внешность. Чтобы можно было плакать открыто, требовать к себе особого обхождения и не бояться показать слабость… Предлагал ведь дед сделать личину проще, неказистей. Но нет, уперлась. «Я не буду уродом». Дура, как есть дура. Правильно брат тогда сказал…
— Все обошлось, мальчик, — произнес мужчина, когда Ресан повернулся к нему. Взгляд защитника смягчился, мелькнуло сочувствие. — Все обошлось.
Юноша судорожно сглотнул и кивнул. Взять себя в руки. Не раскисать.
В дверях как раз появилась служанка с тазом воды, исходящей паром, с зажатыми под мышкой сухими стираными тряпками, и юноша сообразил: времени все происшествие с наемниками заняло совсем немного. Вряд ли больше десяти минут.
Глава 25
В ожидании Ресана Венд оставил дверь незапертой. Сейчас воин стоял у окна, разоблачившись по пояс и рассматривая прорехи в рукаве рубашки, оставленные стрелой. Шаги, донесшиеся из коридора, заставили бросить одежду. Мужчина, поморщившись, наклонился и взял в левую руку длинный боевой нож, до того лежавший на кровати. Он ждал одного человека, но услышал шаги нескольких.
Первой вошла служанка с усталым лицом, молча поставила таз с водой на единственную в комнате тумбу, положила рядом тряпки и так же молча вышла. Следом в дверях появился Ресан, порадовав спутника нездоровой бледностью, покрасневшими припухшими глазами и неловкими движениями избитого человека.
— Что стряслось? — поразился Венд.
— Неприятности, — ответил за парня незнакомый человек, тоже входя внутрь. При виде Венда его глаза чуть расширились, будто узнавая, движение на долю мгновения сбилось.
Воин всмотрелся в лицо человека, пытаясь понять, откуда тот его знает. Память упрямо молчала. Внешностью чужак обладал самой обычной, южнее Радоги так выглядит каждый второй: темно-русые волосы, серые глаза, смуглая скорее от загара, чем от природы кожа, обычное, довольно приятное лицо. Да еще россыпь веснушек на носу. Контрастировало с простонародной, крестьянской внешностью только обилие оружия. Деревенский парень, подавшийся в наемники и неплохо преуспевший? Не растерявший при этом природного благодушия и еще не получивший коллекцию шрамов?
— Прошу извинить за приход без приглашения, — сказал незнакомец, останавливаясь у порога. — Я обещал мальчику проводить его в комнату, а теперь вижу, что помощь может понадобиться не только ему.
Нет, не крестьянин. Или уже очень давно не крестьянин. Говор не тот, обороты речи человека благородного либо привыкшего вращаться среди таковых.
— С кем имею честь? — поинтересовался Венд, не торопясь убирать нож.
— Тибор Цинт. — Незнакомец склонил голову в приветствии.
— Тарэс? — уточнил Венд, хотя отсутствие приставки ар говорило само за себя.
— Да, — кивнул тот.
— Венд ар-Син, — представился в свою очередь воин. Указал кивком в сторону юноши, который остался стоять, устало прислонясь к стене. — С ним, как понимаю, вы уже знакомы.
— Не совсем, — ответил Тибор. — До обмена именами не дошло.
— Тарэс меня спас, — вмешался Ресан, поднимая голову. — От наемников. Там, внизу…
— Понятно, — протянул Венд, без труда догадавшись об остальном. — Судя по отсутствию мстителей, кодекс не нарушен?
— Кодекс? — удивленно переспросил Ресан, но мужчины не обратили на его вопрос внимания.
— Все живы, никто не покалечен, — кивнул Тибор.
— Благоразумно, — согласился воин. — Могу ли я как-то отблагодарить вас за спасение моего спутника?
Если Тибор — простой наемник, от материального вознаграждения он не откажется. Но чужак разбил его умозаключения.
— Я не нуждаюсь в деньгах. — И добавил, слегка улыбнувшись: — У меня сегодня день добрых дел.
— Обет богам?
Последнее казалось маловероятным, но каких только обещаний воину не доводилось слышать за свою жизнь. Когда человек оказывается в смертельной опасности, он начинает предлагать богам действительно странные вещи. И, выжив, порой даже выполняет обещания.
Тибор покачал головой.
— Хочется иногда уравновесить грехи, скопившиеся на совести. Что поделать, матушка моя была жрицей.
— Совесть — неудобное имущество для наемника.
— Верно, — согласился чужак.
Ресан с любопытством наблюдал за общением человека, который его спас, и Венда. Боль в животе стала затихать, и интерес к окружающему миру вернулся.
Сейчас Тибор вел себя иначе, чем внизу. Из глаз исчезла холодность, из голоса — отстраненность. Прежняя маска угрюмости старила; говорящий легко и дружелюбно, Тибор казался намного младше. Приятнее. Проще. Ну конечно, озарила юношу догадка, ведь там, внизу, сидели наемники, перед ними требовалось держать лицо. Мягкость в их среде не приветствовалась. А на самом деле Тибор именно такой, какой сейчас — спокойный, доброжелательный. Ресан не отказался бы от такого друга.
Хотя Венд оказался хорошим попутчиком и с ним было о чем поговорить, разница в возрасте ощущалась. Счастье еще, что воин не имел склонности к чтению нотаций.
— Я смотрю, сегодняшние волнения тебя задели? — продолжал между тем Тибор, кивая на рану Венда.
Плоть вокруг деревянного основания стрелы побагровела и распухла, и Ресану не верилось, что мужчина ведет себя так спокойно. Ведь больно же!
— Случайный выстрел, — нехотя ответил Венд. — Сам видишь, ничего серьезного. Да и вообще, на мне все быстро заживает.
— Вы послали за лекарем?
— Скоро должен прийти, — подал голос Ресан.
Венда, несмотря на благодарность за спасение юноши, присутствие незнакомца заметно напрягало. Возможно, будучи раненым, он чувствовал свою уязвимость. А вот Ресан предпочел бы, чтобы Тибор не уходил подольше. А то и вовсе остался с ними. Мало ли, им ведь может оказаться по пути… Мысль споткнулась, когда Ресан с запозданием сообразил: это «по пути» он с Вендом еще не обсудил. И идеями своими, пришедшими за время вынужденного сидения в храме, не поделился.
— Как хоть тебя зовут, парень? — улыбнувшись, посмотрел на него Тибор.
— Ресан Эвнике, — ответил тот, привычно выдав давнюю заготовку.
— Фамилия без «ар»? — удивился мужчина.
— Б-без, — с запинкой ответил юноша, чувствуя, как щеки начинают гореть. Врать этому человеку оказалось намного сложнее, чем Венду.
— Хм, — сказал Тибор. — Я был уверен…
Что хотел он сказать, осталось неизвестным. В дверь торопливо постучали и, не дожидаясь ответа, внутрь ввалился тяжело дышащий мальчишка, которого посылали за лекарем.