– Вы даже не уверены, что он еще в Мексике.
Американец промолчал.
Хернандес подошел к окну и постучал по стеклу указательным пальцем:
– Мистер Джонсон, может, вы не заметили, но мы с вами не в Канзасе. Мексика – суверенное государство, и нам придется сотрудничать с местными властями.
– Шутите, да? С местными властями?! Да у них рыльце в пушку!
– И что вы предлагаете? Вызвать их сюда и сообщить им об этом? Хаос тут везде, такого масштаба, что захлебнемся и мы с вами, и ваш приятель, и говнюки вроде Чарли Мендеса.
Армандо жестом предложил новому знакомому сесть.
– Я постою, – раздраженно отозвался тот.
– Когда вы обратились ко мне, то сказали, что ваш приятель поймал Мендеса и намерен вернуть его в Штаты, – продолжал служащий консульства. – Если идти пешком, до любого из ближайших переходов миль двадцать. В нынешней ситуации помочь мы им сможем, только если найдем и если они хоть одной ногой на территории США.
– Если кому по силам пересечь границу, так это Локу, – заметил Тай.
– Тогда все в порядке. Уверяю, нам Мендес тоже нужен живым. Благодаря ему мы ответим на многие вопросы. Какой у вас план, мистер Джонсон?
Тайрон глянул на проспект, где до сих пор собирались полицейские. Казалось, что в городе проходит фестиваль сирен. Помимо местной и федеральной полиции присутствовали армия и специальные подразделения. Секунду назад небольшая группа солдат и копы устроили перепалку. Хернандес объяснил, что гражданскую полицию правительство сочло чересчур коррумпированной и для реформ неперспективной и поэтому с недавних пор использует военных. Без проблем не обошлось и тут: сотрудникам мексиканских спецслужб картели предлагали щедрые взятки. Получилось что-то вроде проверки моральной устойчивости – поди пойми, кто кому служит.
– Если я развернусь и уйду отсюда, шансов у меня немного? – спросил Джонсон.
Хернандес сложил руки на груди:
– Шансов нет, и мы не сможем вас защитить.
– Кто займется поисками?
– Лока будут искать пограничники, Мендеса – Служба маршалов. Мы используем все свои связи.
– А как насчет Рафаэлы Карчарон?
– Наши люди связываются с ней. Вас послушать – так у нее все шансы стать отличным информатором. Если согласится, мы ей поможем.
– Вы еще с ней не связались? – уточнил Тай, снова выглянув в окно.
Армандо словно прочел его мысли:
– Нам хватит одного рыцаря на белом коне. Покинете территорию консульства – рассчитывайте только на себя.
Тайрон двинулся к двери:
– Да мы с самого начала только на себя рассчитывали.
Хернандес встал у него на пути:
– Я уже объяснял, что все сложнее, чем вам кажется.
– Не хотите ввести меня в курс дела?
– Дело не том, хочу я или нет. Я просто не могу.
68
Рафаэла подняла табельный пистолет, приоткрыла дверь своей квартиры и скользнула внутрь. Она прислушалась, но не уловила ни звука.
По ту сторону границы, в США, она спустилась бы вниз и вызвала полицию. Здесь же полицией была она сама, как, вероятно, и тот, кто явился по ее душу. Настороженная звонком домофона и криками соседки, она видела, как сикарио поднимается по лестнице и входит в ее квартиру. Удивила ее лишь скорость, с которой ей вынесли смертный приговор. Как правило, в таких случаях картели затаиваются и выжидают. А за ней прислали убийцу, значит, по какой-то причине хотят убрать поскорее.
Женщина скользнула в гостиную, ожидая услышать шорох, но там царила тишина. Вытянув руку с пистолетом, она шагнула к балкончику, двигаясь боком, чтобы не подставлять спину под удар или выстрел. Балкончик пустовал. Рафаэла вернулась в квартиру и лишь тогда заметила, что дверь в ванную закрыта.
Карчарон опустила пистолет: вообще-то она могла выстрелить через дверь и надеяться на удачу, но если сделать так, то даже при наилучшем раскладе хлопот не оберешься. Тем более ей не хотелось убивать сикарио, по крайней мере сейчас Рафаэла взяла сумку и ключи от машины, позаботившись, чтобы мужчина в ванной ее услышал. Она захлопнула входную дверь и задвинула засовы, а цепочки не тронула. После этого, двигаясь тише мыши, она вернулась к двери ванной и застыла неподалеку от нее.
Менее чем через три минуты в ванной вздохнули и спустили воду. Еще через минуту дверь открылась. Рафаэла уже подняла руку и прицелилась, палец ее лежал на спусковом крючке.
Гектор, телохранитель Чарли Мендеса, один из самых успешных сикарио приграничья и служащий полиции, вышел из ванной и криво улыбнулся, сразу увидев ее. Ни страха, ни досады – в его взгляде женщина прочла нечто неожиданное – апатию, почти такую же, как ее собственная.
– Пожалуй, оружие я брошу, – сказал киллер, пожав плечами.
Рафаэла кивнула и проследила, как он достает пистолет из кобуры, снимает барабан, кладет и то и другое по отдельности на пол и толкает к ней.
– Руки за голову и повернись спиной, – скомандовала она.
Вяло, нехотя, но Гектор повиновался. Карчарон опустилась на корточки, подняла пистолет, выпотрошила барабан и убедилась, что патронник пуст. Закончив, она приказала незваному гостю повернуться к ней лицом.
Воцарилась тишина.
– Ты убить меня пришел? – спросила Рафаэла.
– Да. – Гектор коротко кивнул, буравя ее печальным взглядом.
По крайней мере, он не врал. Несостоявшаяся жертва жестом велела ему встать перед ней.
– Ты один? – поинтересовалась она, стараясь не поворачиваться к Гектору спиной.
– Да, привык работать в одиночку.
Рафаэла показала на диванчик – садись, мол. Под весом убийцы пружины заскрипели, а подушки прогнулись.
– Что дальше? – спросил он, и этот вопрос заставил женщину улыбнуться. – Ты поймала меня в своей квартире. Ты знаешь, зачем я здесь. У тебя жетон и пистолет. Если убьешь меня, никаких проблем не возникнет.
– Ты ведь сам в полиции служишь, – напомнила ему Карчарон.
– Тебе известно, кто я, – парировал Гектор, запрокинув голову и глядя в потолок. – На твоем месте я бы так и поступил.
– Неужели? Может, ты просто жить не хочешь?
Широкие плечи мужчины поднялись и резко опустились.
– Жив я или нет – если из-за такого париться, разве смог бы я делать свою работу? Ты упрямая, иначе уже сбежала бы отсюда. Понимаешь ведь, после меня к тебе явится другой, потом третий, потом четвертый, и так далее, пока они своего не добьются.
Гектор не запугивал: ни угрозы, ни бравады в его голосе не было. Он лишь констатировал факты, причем говорил едва ли не шепотом. Да и вопрос киллер задал по существу. Почему Рафаэла не уехала? Она ведь могла договориться с американцами: информация в обмен на новое место жительства. Но что дальше? Ее дом не в Америке, а здесь. Что бы ни думали в Штатах, не все мексиканцы мечтают обосноваться по ту сторону границы. Американская мечта не для Карчарон – как и большинство соотечественников, она хотела, чтобы кончился мексиканский кошмар, чтобы страна вдохнула полной грудью.
Проблема заключалась не только в насилии, но и в смирении, которое оно породило. Когда картели только поднимали голову, люди устраивали марши протеста, а журналисты, вроде мужа Рафаэлы, выступали с критикой. Тогда ропщущих и недовольных стали убивать. Женщина взяла с разделочного столика на кухне толстую синюю папку с фотографиями погибших девушек. Ее девушек. Держа Гектора под прицелом, она швырнула папку ему.
– Что это? – недоуменно спросил сикарио.
Рафаэла достала из сумочки маленький диктофон, включила режим записи и поставила его на подлокотник кресла.
– Кого из этих девушек ты знал? Говори всю правду! – потребовала она.
Гектор открыл папку и увидел первую девочку в нарядном платье. Хозяйка поняла, что он ее узнал.
– Ты веришь в Бога? – тихо спросил киллер, посмотрев на Рафаэлу.
– Да, верю и в Бога, и в дьявола, – ответила та, кивнув.
– Я запутался, детектив Карчарон, – начал Гектор, и его глаза заволокло слезами. – Как же я запутался…
69
Шум за окном стих. Мальчишки с футбольным мячом постепенно переместились в конец улицы. Патруль прошел больше часа назад. Два копа толкнули дверь, которую Лок заранее запер изнутри, а соседка любезно сообщила им, что хозяйка дома на работе. Проверять полицейские не стали. Мендес сидел на краю облезлого диванчика и тер глаза – человек привыкал к новым обстоятельствам. Райан разыскал в буфете черствые тортильи[13] и перезрелые авокадо. В ход снова пошел нож «Гербер» – Лок разрезал авокадо, удалил кости, выскреб бурую мякоть на лепешки и свернул их рулетом. Нищим не до гурманских изысков. Одну тортилью охранник оставил себе, другую протянул Мендесу.
Чарли капризничать не стал. Ели они молча, почти не жевали, стараясь поскорее глотать. Лок хлебнул воды из полупустой бутылки и протянул ее своему пленнику. Тот сделал глоток и вернул ему бутылку.
Помолчав еще немного, Мендес посмотрел на Райана:
– Как тебя зовут, охотник за головами?
– Никак, – отозвался Лок.
– Никак?
– Если очень хочешь, зови меня говнюком.
Чарли лишь махнул недоеденным рулетом:
– Знаешь, что случилось с теми, кто пытался вернуть меня в Штаты?
– Конечно, – кивнул Лок. – А вот ты ничего не забыл?
– Что я мог забыть, охотник?
– Судя по вчерашнему обстрелу с вертолета, тебе здесь уже не рады.
Взгляд Мендеса уперся в голые половицы. Он быстренько прожевал и проглотил остатки тортильи. Накануне вечером у него в глазах мелькал страх, но, как и предполагал Лок, Чарли быстро вернулся к своей обычной ипостаси самодовольного, надменного ублюдка.
– Ага, – согласился Мендес, – тут ты меня уел.
Он ясно чего-то добивался. Шестеренки так и крутились: в мозгу хищника зрел очередной план.
– Сколько ты получишь за меня? – полюбопытствовал Чарли. – Сколько выплачивают охотникам? Десять процентов?
– Где-то так, – пожал плечами Лок, хотя сам понятия не имел, о каких цифрах идет речь. Если ему полагалось вознаграждение, оно его не интересовало. Деньги нужны, чтобы ни от кого не зависеть, – так считал Райан. Они – лишь средство и ни в коем случае не цель. За деньги можно купить