Линетт чуть за голову не схватилась. Два дня! А прием? Прическа? Платье? Приглашения?
– Отдай приказ прислуге, пусть готовят все во дворце. Я буду свидетелем и крестным отцом, чтобы никто и вякнуть не посмел.
– Хорошо.
– Да… Леклер попросил у меня разрешения ухаживать за девочкой. Ты ему не мешай. – Его величество от души насладился зрелищем трех пар больших круглых красивых глаз и продолжил благодушно: – У мальчика серьезные намерения, он жениться хочет. Может, даже от отца отречься, грех такой хорошей инициативе мешать. Рамон, особенно тебя касается.
Палач вспыхнул не хуже, чем недавно виконт.
– А…
Канцлер попытался что-то сказать, но был остановлен мановением монаршей руки.
– Уж если он мчался, чтобы увезти девочку и спасти от эпидемии, определенно, он заслуживает шанса. И усильте охрану.
– Ваше величество? – подобрался Рамон.
– Ришарды планируют что-то еще. Я, конечно, сегодня его прокляну так, что костей не соберет, но не один он воду мутит. Надо ждать очередной гадости.
Известие никому не понравилось.
– Но что?
– Знать бы…
И все же, выходя из кабинета канцлера, его величество улыбался во весь рот. Клыкастый. Главное – это правильный подход. Не стоит упускать мага жизни из-под контроля, нет, не стоит.
Вот что сейчас произошло? У девочки появится выбор, и она не будет думать о том, что все подстроено – куда уж дальше? Сын предателя! Более либерального выбора и представить нельзя.
У Рамона появится соперник. И это тоже неплохо. А еще…
Сладок запретный плод. Так бы он соперника прибил, ан нельзя! Играй честно. Или вообще откажись. Но если Палач откажется…
А, не страшно! Что-нибудь еще придумаем. Король должен раздавать добро и причинять справедливость во имя всеобщего блага. И наоборот тоже. Вот он и будет.
Линетт навестила меня ближе к вечеру. Алемико тоже был с ней и весело прыгал по комнате, пока мы общались. На очень важные темы – платье, туфли, прическа, драгоценности, Линетт говорила, я слушала и понимала, что не выйдет из меня аристократки. Нет, не получится, не срастется, для меня уже слишком поздно.
Вот мать была бы в диком восторге, иначе и не скажешь. Она бы продумала все до мелочей, вплоть до цветов ошейника у комнатных собачек и полировки листьев роз. А мне было скучно.
Когда-то, еще год-два назад, я бы слушала внимательно. До своего побега я считала, что это – жизнь. Неужели я была такой глупой? Думала, что это важно, что это нужно для жизни… Насколько же я поменялась сейчас?
Линетт говорит о платье, а я думаю, кого из лекарей сманить в свою новую лечебницу и как оборудовать операционные. Меня стремятся обрадовать украшениями, а я размышляю, как вести истории болезни. И как без меня справился Харни. Что справился, я и не сомневалась, но ему определенно стало тяжелее. И согласится ли Линда перейти в новую лечебницу? И надо обязательно предусмотреть место для мальчишек-практикантов, не сомневаюсь, что Шими будет одним из первых. А может, и кто-то еще из бездомных детей…
Я ушла из одного мира и не перешла еще в другой. Я в неопределенности и не знаю, что с ней делать. Что привяжет меня и к какому из кругов?
Не знаю. Ничего не знаю, и мне жутко.
Пентаграмма на полу, черные свечи, мерный голос, произносящий режущие слух непонятные живым слова. Некромант взывает к смерти. В центре пентаграммы лежит платок с несколькими каплями крови, над ним тоже горит черная свеча. Его величество изволит наводить порчу на врага.
Только вот… Свечи то чадили, то дымили, платок совершенно не желал вспыхивать и осыпаться прахом, кровь горела маленькими рубинами…
Наконец его величество плюнул, ругнулся и оборвал ритуал. Уселся в кресло и принялся мрачно смотреть в окно.
В дверь постучали.
– Войдите!
Рамон Моринар шагнул в королевский кабинет и едва не сбил ногой свечу.
– Осторожнее, в воске испачкаешься.
Король и не подумал встать из кресла. Да и уборкой ему заниматься пока не хотелось. Чуть позднее…
Король не занимается уборкой?
Иногда можно. Особенно если не хочешь получить вместо нормальных слуг зомби или призраков. Мало ли что случится с обычным человеком, прибирающим место некромантского ритуала…
– Ваше величество?
– Пытался найти Ришарда. – Ладно, не найти, а проклясть на смерть, но к чему сейчас об этом? – А он, подлец, словно за щитом.
– Такое возможно?
– Видимо, да. – Его величество в раздражении не замечал, как когти скрежещут по креслу, снимая стружку. – Не знаю, правда, как он может обойти зов крови.
– А это точно его кровь?
– Точно.
Рамон пожал плечами:
– Тогда будем искать обычными методами. Никуда он не денется, разве что за границу.
– И там достану, – мрачно пообещал король.
– Пришло сообщение от его высочества.
– Что с ним?
– Все в порядке. Они наткнулись на корабли тиртанцев и немножко их потрепали.
– Немножко?
– Штук десять уцелело. Ушли обратно в Тиртан. Даже не попрощались.
Судя по донесению, которое пришло от принца, корабли шли к Алетару, но его высочество устроил на море небольшой шторм. И не только.
Вы знаете, что такое коралловые рифы? По сути, это дохлые кораллы, рачки и прочая мелкая морская живность. Море, конечно, сильно блокирует некроэнергию, но у принца Алекса на корабле был еще и маг воды. Получилось просто превосходно: водник заставил море выбросить на поверхность всю дохлятину в радиусе километра, а Алекс поднял ее и натравил на тиртанцев. И тем мгновенно стало не до маневрирования или сражений.
Выловленные из воды тиртанцы признались, что их нанял трей Лантар. Они должны были дойти до Алетара и высадиться на берег. Для блокировки столицы.
– Рассчитывали, что я буду мертв, а разнести эпидемию по всему Алетару не хотели, – задумчиво подвел итог король. – Ришард где-то рядом. Но где эта тварь и что он замышляет?
Рамон развел руками.
– Пора открывать городские ворота. Хватит сидеть в осаде. Распорядись, завтра с утра пусть разберут баррикады и свободно выпускают людей. Те, кто выжил, уже не заразны.
– Слушаюсь.
– И по поводу гвардии… Разрешаю тебе набирать туда людей из всех сословий. Хватит мне этого дворянского гнезда под боком.
– В свое время это было неплохой идеей…
В свое время – да. Третьи-четвертые сыновья, без надежды на наследство, отирались при дворе, присматривали выгодные партии, ну и становились заложниками в случае нелояльности их семей. Но сейчас… Если удастся раздавить Ришарда, следующие лет пятьдесят никто и не чихнет без разрешения короля. Какие там заговоры?
– Время прошло. Дадим шанс и другим. Надо подумать. Может, и дворянское сословие чуть разбавим. Свободные поместья есть, а скоро и еще появятся. Ты списки составил? Кто, что…
– Да.
На стол королю легло несколько листков.
Те, кто шел убивать. Те, кто защищал короля. Вербовщики в пользу Ришарда. Павшие в бою – два списка. Надо бы раньше, но ведь сколько человек пришлось допросить? Дознаватели в три смены работали, как с правыми, так и с виноватыми!
– Я прогляжу и решу, что с кем делать.
– Еще человек десять сидят под замком. Не все сгорели.
Амулетов на гвардейцах хватало – не беднота. Они позволили и раны пережить, и огонь. А потом, когда пошла волна магии исцеления, кое-кто даже вылечился. Нет бы подохнуть… Добавили палачам работы.
Пока – тюремщикам, но Рамон справедливо полагал, что все еще впереди. Не оставлять же в живых тех, кто пришел убивать короля? Это даже нелепо как-то…
– Пусть пока сидят, там посмотрим, где их применить во благо государства.
После ритуала король до сих пор чувствовал себя не слишком хорошо. Мало того что не удалось пересилить чары неизвестного некроманта (ладно, подожди, гад, я тебе еще посмертие попорчу), так и ритуал резко прервали, а импровизация с силой смерти вообще была изобретена на ходу. И перекачать через себя столько энергии…
Его величество планировал в ближайшее время спуститься к алтарю и принести пару-тройку жертв, восстанавливая пошатнувшийся энергетический баланс. Жестоко? А не устраивайте заговоров против Короны.
Рамон не уходил, мялся на пороге, как ни забавно было говорить такое о Палаче. Король показал на удобное кресло.
– Присядь. Там в графине компот, нальешь себе?
– Да, спасибо. Из Миеллена пришло сообщение.
– Вот как? Это про нашу девочку?
– Да. Нашлись ее родители.
– Оломары? И что?
– Едут сюда.
Король вскинул брови:
– Вот как? И зачем? Как они это объясняют?
– Волнуются за дочь, переживают, нервничают, готовы принять бедную девочку обратно…
– Меньше сахара, больше сути.
– Узнали о смерти Артау, теперь им позарез надо выяснить, что с долгами. И заодно подумать, куда пристроить дочь. До них дошли слухи, что девочка пользуется благосклонностью Моринаров и лично вашего величества, вот и…
– Это уже ближе к истине. Одни родители?
– Нет. С собой взяли младшую сестру Ветаны. То есть Иветты.
– Надеются и ее повыгоднее пристроить к Моринарам?
Рамон покривился, что не укрылось от внимания его величества.
– Ар-ристократы.
– Не расстраивайся. Наши не лучше…
– Не до такой же степени!
– А кто из гвардейцев из простого сословия? Ох уж мне эти вторые-третьи сыночки, которым хочется стать первыми.
– Но там-то… Так что с ними делать?
– Пригласи ко двору. Девочку мы им, конечно, не отдадим, но и из виду их выпускать не надо. Вдруг там кто-то из предков был магом?
– Вета не говорила…
– А о чем она вообще говорила? О чем-то она рассказывала из своего прошлого?
– О бабушке. Больше никто о ее даре не знал, а бабушка не просто знала – учила, контролировала…
– Интересно. Со стороны отца, матери?
– Вроде как по отцу.
– Надо расспросить родителей. Если этот дар уже встречался в их семье…