шки нет?
Молча подвинула кувшин и блюдо с сушеными фруктами. Рамон поискал глазами вторую чашку, потом махнул рукой и утащил с каминной полки здоровущий кубок. Заглянул внутрь, провел пальцем по стенке… Видимо, слуги в доме канцлера дело свое знали, потому что герцог смело налил взвара в посудину.
– Сойдет. Твое здоровье, Вета…
– Благодарю.
Сделала еще глоток. Как же хорошо сидеть вот так, глядя в огонь, любуясь пляской языков пламени, причудливым переплетением цветов…
– Я должен извиниться перед тобой.
– За что?
– Мы… Вета, мы действительно не рассчитывали, что так получится.
– Похищение? – угадала я, не отрывая глаз от огня. – Ничего страшного, бывает. Я понимаю, что вы не виноваты.
– Виноваты. В небрежности. Это еще хуже, чем прямой умысел.
Я пожала плечами:
– Все обошлось. Что теперь будет с Бертеном? И с прочими?
– Всех взяли. А что будет… Ты помнишь, что стало с Артау?
Еще бы. И почему-то не собираюсь возмущаться. Негуманно? Зато надежно и доходчиво. А о невиновности здесь говорить смешно.
Видимо, это же понял и Рамон, потому что подождал пару минут, не дождался ни протестов, ни вопросов и продолжил:
– Обещаю, что такое больше не повторится.
Я опять кивнула. Молча. Разговаривать не хотелось. А вот чего хотелось… Растянуться бы тут, у огня. Руки под голову, теплый плед на ноги – и спать. Долго спать…
Увы. Такой радости мне не досталось.
– Вета… у меня есть еще один вопрос, – голос Рамона дрогнул.
– Слушаю?
– Выходи за меня замуж?
Чашка сказала «бряк». Не раскололась, но шкуру изгваздала. Рамон поднял ее, покачал головой, но ничего не сказал. Вместо этого сказала я:
– Вы в своем уме, ваша светлость?
– Более чем.
– Ну да. Наследник одной из старейших семей королевства, герцог с длиннющей родословной – и девчонка из подворотни, – ехидно улыбнулась я.
– Иветта Тойри Оломар.
Хмыкнув, я вздернула нос.
– Вы не знали об этом… тогда, в лечебнице. Когда с моей помощью избавлялись от неугодных в гвардии. Скажите, ваша светлость, а женились бы вы – на той девушке?
– Которая назвала меня Палачом в глаза?
Я даже не смутилась:
– И вполне заслуженно назвала.
– Нет, не женился бы, – честно признал Рамон Моринар, и я чуть оттаяла.
– Вот видите? Я не гожусь в жены, только в любовницы.
– Но туда-то вы как раз и не хотите.
– Никуда не хочу, – честно призналась я.
– Это звучит так… по-детски.
– Вот и не делайте ребенку подобных предложений, – обиделась я.
Рамон Моринар рассмеялся, тихо и как-то беззлобно.
– Вета, а что ты планируешь делать со своей жизнью, дальше? Просто – что?
– Жить, работать.
– И все?
– Да.
– Это все, что будет в твоей жизни?
Пожала плечами:
– Виконт уже делал мне предложение. Я поняла, что мое занятие не подобает благородной леди, а потому… не стану его женой. Мой дар для меня важнее, чем то, что мне может предложить виконт. Да и любой другой мужчина.
Рамон Моринар ощутимо расслабился. Но не успокоился.
– Допустим. Но ты понимаешь, что на тебя начнется охота? Рано или поздно, так или иначе, о маге жизни узнают. И ты станешь лакомой добычей.
– Маг жизни добыча, если он без хозяина. А я уже на службе Короны, – парировала я.
– Но у тебя есть еще одно уязвимое место. Муж и дети. Каждая женщина мечтает о любви, разве нет?
Спорить было сложно.
– Да, это так.
– Рано или поздно либо Храм, либо его величество, либо кто-то из королей соседних государств подведет к тебе своего человека. Ты поддашься на шикарные поступки и красивые слова. И выйдешь замуж.
– Полагаю, король проверит любого кандидата.
– Не все можно узнать и выявить. Но допустим, это будет кто-то назначенный самим королем. Ты ведь неглупая, рано или поздно все узнаешь и поймешь. И что тогда?
– И что же?
– Ничего хорошего. Неприятное объяснение, разбитые мечты, привкус пепла на губах, мужчина, в глаза которому даже смотреть не хочется… И что самое ужасное – дети. Ваши дети, которые будут жить в этой неприязни, дышать отравленным воздухом и не находить выхода из ситуации. Это еще если они не окажутся магами жизни. Которых, кстати, можно вырастить более покорными и сговорчивыми, чем их мать, которая имеет наглость размышлять о жизни и высказывать свое мнение.
Оставалось только вздохнуть. Бабушка говорила примерно то же самое.
– И что мне теперь делать?
Выхода не видели ни она, ни я…
– Выйти за меня замуж.
Я вскинула брови:
– Чтобы нарисованная вами картина осуществилась со всей возможной яркостью?
– Вета, я ведь тоже маг.
– Да, ваша светлость, я в курсе.
– Мы можем поклясться друг другу на крови. Я не могу обещать тебе многое… но смогу защитить. И наших детей тоже.
– И они вырастут покорными воле Короля?
– Его величество – не самый плохой человек. Или у тебя другое мнение?
– Он – не человек, – мрачно поправила я.
Но мнение высказывать не стала. Действительно, для полудемона его величество очень неплох. Да и для чистокровного человека – тоже. Уж получше многих.
– Тем не менее? Я ведь не прошу тебя слепо доверять мне. Можно обговорить наши права и обязанности друг перед другом, поклясться силой… Хотя мой дар и ущербен, лишиться его я не хочу.
Лишиться дара? Меня передернуло от одной мысли. Я не представляла себе – себя, но без магии жизни. Ни для чего я тогда, ничем не буду заниматься. И в то же время…
– Зачем это нужно вам? Я понимаю, для чего это нужно мне, но вам?
– Есть причины, – вздохнул Рамон. – В нашем браке мы получаем то, чего нам не хватает. С обеих сторон. Ты получишь защиту моего имени и моей семьи, на тебя почти никто не будет влиять…
– Кроме вас и короля.
– Это и сейчас присутствует. И даже если ты выйдешь замуж за Леклера, никуда от этого не денешься. Разве что еще мужа к списку добавишь.
Спорить было сложно, но…
– Допустим.
– Допусти. Ты получаешь защиту, можешь не думать о завтрашнем дне, потому что моего состояния на десять поколений хватит, именно моего, личного, а не семейного. Я не пью, не гуляю, не проматываю деньги за игорным столом. Может, ты и видеть-то меня будешь нечасто, потому что у меня своя работа, у тебя своя, и надо будет выбирать время, чтобы встретиться. Ты ведь не бросишь лечить людей, я и не потребую этого. А я не оставлю королевскую службу. И думаю, ты не станешь требовать от меня постоянного и обязательного присутствия на балах и увеселениях.
– Не стану.
Ума не приложу, что во всех этих увеселениях такого хорошего? Может, раз в год и интересно, а каждый день, да три раза в день… не надоест ли увеселяться?
– Вот. И наши дети тоже получат все это. Я смогу и вырастить их, и защитить, я еще не настолько стар. Конфликта сил у нас тоже не будет, огневики и маги жизни совместимы. Это с некромантами тебе лучше не связываться, может получиться нежизнеспособный плод.
– Его величество сказал?
– Да, он в курсе.
– Вашего предложения?
– И его тоже. Вета, ты же не думаешь, что я пришел свататься, не поговорив с королем?
– Я вообще об этом не думала.
– Его величество очень ревниво относится к посягательствам на его…
– Имущество?
Почему-то получилось горько. Хотя чего удивляться, я ведь знала, что так будет?
– Да, пожалуй.
– И любой, кто решится…
– Леклер тоже получил разрешение от его величества.
Я резко выдохнула – и не удержалась:
– А на вашу авантюру с гвардейцами и лекаркой его величество дал бы согласие?
Рамон поглядел на меня, перевел взгляд на огонь.
– Вета, ты сама видела, на что он готов ради столицы. Неужели не можешь ответить на свой вопрос?
Могу. Но хотелось еще раз получить подтверждение.
– Маг жизни – ценность. А обычную девчонку хоть на воротах распни…
– Мы не выбираем, кем родиться. Но какими стать – можем решать только мы. Как жить, кого любить, куда идти… Хочешь? Завтра я приведу к тебе преступника. Убей его своим даром – и станешь просто женщиной. Тебя никто не будет неволить. Иди куда пожелаешь.
– И ваше предложение…
– А вот оно останется в силе.
– Почему? Вы так и не сказали, для чего это вам.
Рамон откровенно поморщился:
– Вета, ты думаешь, давят на тебя одну? Я – такая же собственность Короны, как и ты, и тоже должен оставить потомков. Спасибо тебе за Лима, иначе… Когда узнали, что он болен, на меня начали давить с двух сторон. И дядя, и король. Я обязан жениться на ком-то подходящем. Думаешь, это так легко?
– Договор можно предложить любой женщине.
– Ты – сильный маг, у тебя нет семьи, которая будет интриговать в своих интересах, ты неглупа, можешь родить здоровых детей и достойно их воспитать, если со мной что-то случится. У тебя есть свое дело, которое тебе важнее балов и праздников, а значит, ты не будешь покушаться на мои дела. Этого мало? Ты красивая девушка, и меня к тебе тянет.
Я хмыкнула. Красивая… ну, последнюю фразу можно в расчет не принимать. А остальное… звучит логично.
Тяжелая рука легла мне на затылок.
– Вета… погляди на меня?
Как Рамон оказался настолько близко? Я и не заметила.
Отблески алого в черных глазах, на лице, на белых прядях, и сами глаза так близко… непозволительно близко. И я теряюсь в них. Попросту не знаю, что делать. Зато отлично знает Палач. И, прежде чем я успеваю увернуться, крикнуть, даже просто выдохнуть, его губы накрывают мои. Уверенно, властно, требуя если не ответа, то хотя бы покорности. Сквозь запах малины пробивается привкус вина и дыма, голова запрокидывается назад, и только уверенная рука не дает мне упасть.
Наверное, я сумасшедшая. Потому что снова не чувствую ничего из того, что пишут в романах. Головокружение? Да, безусловно. И комната почему-то плывет перед глазами, а теплые руки уже давно переместились с шеи на спину и теперь нагло путешествуют по всему позвоночнику, сминая платье… и губы уже на шее…