Третья тенью скользила за ним, без единого звука опуская на дощатый пол широкие лапы. "Книга трёх боёв" нашлась быстро. Она неприметно затаилась на верхней полке среди объёмных томов, и всё же Рикард увидел её. Вытащив книгу из шкафа, маг устроился прямо на спине Третьей. Мерцающий свет лаборатории бликами прыгал по страницам. Рикард листал их, изучая многочисленные разделы, посвящённые боевому искусству. Книга рассказывала, как чародею вести войну, как одержать победу и сократить собственные потери. Рикард сам не заметил, как с интересом углубился в чтение. Многие из описанных чар были неизвестны даже ему. Наконец Рикард добрался до главы, посвященной Знаку. Здесь его внимание возросло ещё больше. На страницах описывалось появление Знака, рассказывалось, как он защищает страну и правителя. Рикард внимательно вчитывался в длинный, подробный текст, и лицо его темнело от разочарования. Всё это он уже знал. Досадливо поморщившись, Рикард перевернул очередную страницу. Третья завозилась под ним, устраиваясь поудобнее. Льющийся из окна свет упал на разворот, и Рикард вздрогнул.
Глава, посвященная Знаку, закончилась и начался другой раздел. На листе красовалось изображение человека без лица и с рыжей кожей. Тёмная подпись гласила: "Воины мёртвых пустынь". Внизу под изображением перечислялись основные характеристики и описывался ритуал призыва. Колдун почувствовал, как в животе разливается неприятное чувство, а змея на груди вновь начинает извиваться. Это были создания из его недавнего сна.
Ощутив повисшее в воздухе напряжение, Третья вопросительно тявкнула. Никакого ответа. Она вскинула морду, пытаясь разглядеть замершего без движения колдуна. Тонкая ладонь успокаивающе легла на гриву.
— Всё хорошо, Третья, — произнёс Рикард, спускаясь на пол.
Ночная лошадь с тревогой заглянула в его спокойное лицо, ткнула носом лежащую в руках мага книгу. Колдун опустил глаза на раскрытый фолиант. На несколько мгновений в лаборатории вновь повисла абсолютная тишина. Наконец Рикард захлопнул книгу и направился к стеллажу. Его рука потянулась к полке и застыла. Лицо колдуна не выражало ничего. Змея зловеще шевелилась поверх тонкой рубашки. Немного постояв так, Рикард резко шагнул назад и, развернувшись, поспешил к выходу. Третья скользнула следом за хозяином, не сводя горящих глаз с зажатой в его руке "Книги трёх боёв".
Мартин сидел у камина в отданной ему гостевой комнате и досадливо кусал губы. Ему не давало покоя странное поведение Леоны. С таким трудом найденная книга бесполезной вещью лежала на столе. Что произошло? Почему она отказалась от помощи? Неужели он в чём-то ошибся? Мартин зло прищурился. Нет, не в этом дело.
Роза исчезла. Это был знак, который Мартин прекрасно понял. Языки пламени тревожно метнулись в очаге, и их пляска отразилась в глазах парня. У Леоны появился другой поклонник. И этот другой нравился ей больше, чем Мартин.
Молодой дворянин стиснул кулаки, а его лицо исказила злая гримаса. Как же так? Они так давно знали друг друга, так дружили, он столько сделал, чтобы обратить эту дружбу в любовь. Неужели всё напрасно?! Да после стольких сил и времени, потраченных на поиски, Леона была уже обязана ему! Мартин с досадой посмотрел на лежащую рядом записку от какого-то слуги, желавшего им с Леоной счастья. Знал бы он, что его дорогая королева предала своего нареченного и за его спиной строит глазки другому. Изменщица! Скомкав листок, Мартин швырнул его в каминное пламя. То выгнулось дикой кошкой, с радостью пожирая записку. Охваченный бешенством, парень схватил со стола книгу, размахнулся, собираясь швырнуть следом за клочком бумаги. Его не останавливала ни ценность фолианта, ни дворянское воспитание — только бы наказать Леону. Уничтожит книгу, и даже если она не найдет другого спасения, будет поздно. Вот тогда королева поймёт, что зря его отвергла!
Рука остановилась в полете. Огонь разочарованно взметнулся и опал, а Мартин покачал головой и вернулся к столу. Не стоит совершать необдуманных поступков. Если Леона решит обратиться к нему за помощью, он её окажет. После того, как он её спасёт, королева точно забудет о другом кавалере. Старинный фолиант, содержащий в себе заклятия, способные стереть с лица земли небольшое государство, снова спокойно лёг на стол.
Опустив подбородок на сложенные руки, Мартин равнодушно покосился за окно. На улице уже включили фонари, и королевский сад был залит разноцветным светом, как в каком-нибудь волшебном сне. Если бы только всё это принадлежало ему! Свет фонарей раскрашивал в разные цвета прозрачные занавески. Мартин отодвинул их в сторону, без особого интереса глянул вниз, на идущую вдоль ограды улицу и вдруг вскочил. Сердце испуганно ёкнуло. По саду шёл Рикард. Мартин узнал его даже издалека. Беловолосый колдун беспрепятственно шагал по садовой аллее в сторону дворца, а рядом, держа его за руку, шла Леона.
В первое мгновение Мартин решил, что королева в опасности, но слишком уж спокойно Леона шла рядом со своим врагом, слишком легко разговаривала с ним о чём-то, чего Мартин не слышал. Он нахмурился, пристально следя за парой. Неужели Леона предала не только его, но и все королевство?
Леона и Рикард остановились под окном. Мартин прижался к стеклу, не сводя с них глаз. Почему никто не замечает их? Неужели и стражники перешли на сторону колдуна, неужели весь дворец покорился ему? О, теперь-то Мартин понимал, почему королева отказалась от огненных гончих! Леона и Рикард стояли друг напротив друга и молчали. Королева опустила глаза, слабо улыбнулась — словно лучик солнца пробежал по лицу. Рикард улыбнулся в ответ, любуясь девушкой со странной для монстра и убийцы нежностью. Их взгляды были красноречивее любых слов. Так смотрят люди, у которых души слились воедино, а сердца бьются в унисон. Леона опустила голову, собираясь, должно быть, прощаться, и в этот самый момент колдун наклонился к её лицу. Губы соприкоснулись робко, нежно и в то же время со всей страстью долго сдерживаемых чувств. Пальцы сплелись в замок. Они целовались так, будто были не врагами, а влюбленными, не замечавшими ничего, кроме своих чувств. Спустя поистине бесконечное мгновение Рикард отстранился. Леона открыла глаза, бросила на юношу смущённый, но ласковый взгляд и исчезла во дворце. Оставшись в одиночестве, Рикард тепло улыбнулся ей вслед, а потом медленно поднял взгляд на Мартина. Серые глаза стремительно темнели, наполняясь мрачным торжеством.
Мартин бежал по коридору как обезумевший, расталкивая слуг и чудом ни во что не врезаясь. Юношу душила злоба, и он почти не разбирал дороги. Перед глазами стояла соединившаяся в поцелуе пара, иногда сменявшаяся насмешливым лицом врага. Не дожидаясь, пока слуга постучит в золочёную дверь и доложит о его прибытии, Мартин ворвался в кабинет королевы. Паж испуганно кинулся следом.
Королева стояла посреди кабинета спиной к двери. Услышав шум, она обернулась и удивленно вскинула красивые брови. Даже столь возмутительное вторжение не смогло стереть с её лица умиротворенного выражения.
— Оставь нас, — спокойно сказала Леона пажу.
Растерянно кивнув, слуга исчез за дверью. Даже не оглянувшись на него, Мартин медленно пошёл навстречу Леоне. Королева удивленно смотрела на друга, явно осуждая его поведение. И она ещё смеет его судить? Мартин скривился. Остановившись напротив бывшей подруги, он кивнул на букет белоснежных лилий.
— Он подарил? Рикард?
Леона вздрогнула. Мартин усмехнулся. Ну конечно, откуда ей знать, что он только что стал свидетелем их трогательного прощания? Наверняка не ожидала, что друг проведает про её ложь.
Удивление, промелькнувшее на лице Леоны, исчезло. Она глубоко вздохнула, словно готовясь к серьёзному разговору.
— Да, от него.
Мартин отшатнулся. Леона даже не пыталась оправдаться перед ним. Неужели она не понимала весь ужас своего поступка?
— И ты так спокойно это признаешь? — воскликнул Мартин. — Мою розу ты променяла на его цветы, а мою любовь, выходит, на его лживые ухаживания? Я видел вас! Видел, как вы целовались! Как ты могла, Леона? После всего, что я для тебя сделал, после всего, чем ты мне обязана? Ты ведь обещала перед балом выйти замуж за меня, самого достойного и искреннего. Неужели ты и про это забыла?
С каждым его словом Леона всё больше хмурилась. Расслабленное выражение испарилось с её лица, уступив место холодному отчуждению.
— Я никогда тебе ничего не обещала.
Глаза Мартина зло сверкнули. Он был сам на себя не похож. Голос, сочащийся из приоткрытых губ, напоминал шипение.
— Вот как? И поэтому отказала мне ради Рикарда? Для тебя убийца и захватчик лучше, чем честный, любящий человек? Не зря говорят, что женщины любят мерзавцев. Ты, Лео, живое тому подтверждение. Рикард — монстр, убивший твоего отца, тиран, мечтающий поставить Румию на колени, а ты ходишь с ним за ручку! Ты предаёшь страну и всех, кто ещё защищает тебя. Я считал тебя честной и верной девушкой, совершенством, которое не в чем упрекнуть, но теперь вижу, как ошибался! Ты, Лео, не лучше покойного Гильема, с той лишь разницей, что он продал Румию из страха, а ты из-за порочной страсти. Теперь тоже бросишь родных и защитников на растерзание этому монстру и поднесёшь на блюдечке трон, если он прикажет? Я угадал?
Воздух прорезал громкий звук удара. Мартин поперхнулся словами и схватился за щеку. Леона опустила руку, и взгляд у неё пылал, как у дикой кошки. Получивший даже не пощёчину, а настоящий удар, в который королева вложила всю свою ярость и презрение к бывшему другу, юноша потерянно замер. Стремительным жестом сорвав со стола колокольчик, Леона зазвонила. Слуга появился на пороге моментально.
— Что пожелаете, Ваше Величество?
Леона подняла голову, буравя Мартина горящими, как огонь лесного пожара, глазами. В её лице и голосе не было ни капли сожаления.
— Проводи господина Мервея в его комнату и проследи, чтобы он собрал вещи, а после покинул дворец. Отныне этому человеку запрещён вход сюда. Если будет упираться, выставишь силой.