— Рэй, эт-то т-ты? — заплетающимся языком проговорила Роза.
— Спи, Роза.
Но она села в постели, протирая глаза. И вдруг увидела Крида.
— Что это ты делаешь? — спросила она, увидев в руках Коултера револьвер и переводя затуманенный взгляд с Коултера на Крида и потом снова на Коултера.
— Ничего такого, что касалось бы тебя.
Роза, пошатываясь, встала с кровати. В этот момент она увидела Джесси.
— А что здесь делает моя сестра?
— Пришла тебя навестить. Ты разве не помнишь?
— Н-нет … нет. — Роза снова посмотрела на Коултера непонимающим взглядом. — Записка… Ты… заставил меня подписать записку.
— Заткнись, Роза.
— А поч-чему моя сестра свя… зана?
— Заткнись, черт тебя побери! Роза не обращала внимания на угрожающий тон Коултера.
— Я хочу знать, что здесь про…исходит.
— Он хочет снова отправить меня в тюрьму, — сказал Крид, жестко глядя в глаза Коултера. — А Джесси собирается сдать в бордель, предварительно продав твоего племянника… Или племянницу.
— Рэй, ты не пос… меешь!
Коултер посмотрел на нее, как на помешанную.
— Ты просто дура. Где еще я, по-твоему, достану деньги на твой любимый опиум?
— Не знаю. Я об этом, ка… жется, не подумала.
Коултер покачал головой:
— Ты настолько же уродлива, насколько и глупа.
Пока Коултер с Розой препирались, осыпая друг друга оскорблениями, Крид мельком взглянул на Джесси и, увидев, что она проснулась, слегка покачал головой, давая понять, чтобы она оставалась лежать спокойно и молча.
— Я буду делать то, что мне нравится черт возьми! — закричал Коултер.
— Она моя сестра, — ответила Коултеру Роза — и ты не пос… меешь продавать ее в раб… ство.
— Она была твоей сестрой, когда мы забирали ее деньги, — напомнил Коултер, открыто глумясь над нею. — До сих пор это тебя, как мне кажется, не беспокоило.
— Это была т-твоя идея, и ты это знаешь! Я позволила себя уговорить только по… тому, что ты обещал на мне жениться.
Коултер презрительно хмыкнул:
— Ну скажи, кто же это в здравом уме женится на шлюхе!?
Роза отшатнулась, будто ее ударили, но уже решила не отступать от своего.
— Можешь отп… равить Мэдди… гана обратно в тюрьму, если хочешь. Мне все равно, что ты с ним еде…лаешь. Но ты не посмеешь при… чинить зло ни моей се… стре, ни ее ре… бенку.
— Я буду делать то, что мне будет угодно, — произнес Коултер, нарочито растягивая каждое слово. — Ты принадлежишь мне и душой, и телом. И если ты сама не хочешь оказаться в борделе на другом краю земли, то не станешь мне мешать.
Роза изумленно посмотрела на Коултера, и ее лицо стало мертвенно-бледным.
— Ты этого не еде… лаешь!
— Я сделаю то, что должен сделать.
— Мне так жаль, Джес… си, так жаль! — С рыданиями Роза бросилась на кровать, прижав Джесси к себе. — Мне так жаль, так жаль, — повторяла она снова и снова.
Коултер грязно выругался, глядя на двух раскачивающихся в рыданиях женщин.
Увидев, что Коултер отвлекся, Крид сделал шаг вперед, но ствол револьвера сразу же уперся ему в грудь.
— Я не смогу отправить тебя обратно в тюрьму, если ты нечаянно подохнешь, — сказал Коултер. — Мне-то все равно, понял? В объявлении о награде говорится: живым или мертвым.
Крид замер. Он не нужен Джесси мертвым, он знал это, хотя и такой, как сейчас, он не мог принести ей никакой пользы.
И вдруг Роза встала, плача и закрыв лицо ладонями. Она шла к Коултеру, неудержимо трясясь и пошатываясь. Обхватив Коултера за руку, она снова стала умолять не продавать Джесси и ее ребенка.
Теряя равновесие, Коултер попытался отшвырнуть розу, и в этот момент Крид прыгнул на него, протягивая скованные наручниками руки к револьверу.
Джесси вскрикнула и, соскочив с кровати, бросилась на револьвер и закрыла собой Крида.
Грохот выстрела был оглушителен. Джесси, шатаясь, попятилась назад. На ее плече быстро расплывалось ярко-красное пятно.
С яростным криком Роза набросилась на Коултера. Второй выстрел прозвучал глухо. Роза, падая, потянула Коултера за собой.
Крид вырвал револьвер из рук Коултера и ударил его тяжелой рукояткой по голове. В следующее мгновение, развернувшись на каблуках, он уже взводил курок револьвера навстречу подручным Коултера, появившимся в распахнувшейся двери.
Крид выстрелил дважды, и оба они рухнули один за другим. Наступила тишина. Он немного подождал, прислушиваясь, не слышно ли в коридоре шагов. Но, поскольку в этом салуне револьверная стрельба, по-видимому, считалась обычным явлением, никто не прибежал посмотреть, что случилось наверху.
Засунув кольт за пояс, Крид наклонился над Коултером и нашел у того в кармане ключ от наручников. Сняв железки, он обнял Джесси и отвел с ее лица прядь растрепавшихся волос.
— Джесси? Джесси, ты меня слышишь?
Ее дрожащие ресницы приоткрылись, и она попыталась улыбнуться.
— Ты жив…
— Маленькая дурочка! Тебя же могли убить.
— Люблю… тебя… — прошептала она, и ее голова откинулась на его руку.
Он осторожно опустил ее на пол и расстегнул корсаж. Кровь хлестала из рваной раны на правом плече у самой шеи. «Задето только плечо, — с облегчением подумал он. — Слава Богу». Оторвав оборку от ее нижней юбки, он разорвал ее надвое. Один кусок ткани приложил к ране, чтобы остановить кровотечение, а другим перебинтовал плечо. Потом, совершенно не желая оставлять Джесси, он все же поднялся и оттащил Коултера в другой конец комнаты, замкнув его же наручники на запястьях вывернутых назад рук. Сделав это, он закрыл и запер дверь. Потом подошел к Розе осмотреть ее рану. С первого же взгляда он понял, что выстрел был смертелен.
— Джесси?..
— С ней все будет в порядке, — сказал Крид, накладывая на рану Розы кусок ткани и прибинтовывая его еще одной оторванной от юбок Джесси полоской.
— Мне нужна… бумага.
— После.
— Нет… сейчас. Должна написать… признание.
— Признание?
— Я видела… все, что случилось… с Гарри.
— Ты была там?
Роза кивнула.
— Видела все, — она закрыла глаза. — Бумага… в ящике стола.
Быстрым движением Крид достал бумагу, нашел чернильницу и ручку.
— Ты… пиши, что я говорю… Я под… пишу.
Через пятнадцать минут Роза, как смогла, подписала бумагу.
— Скажи Джесси… что я виновата перед ней… пусть простит за все… — Скажу обязательно.
— Скажи ей… не надо меня… ненавидеть…
Крид кивнул головой.
— Холодно… — прошептала Роза. — Так… холодно…
Крид со вздохом обнял ее и прижал к себе. Он держал и качал ее, как ребенка, пока с ее губ не отлетел последний вздох и она не затихла у него на руках.
Поднявшись, он отнес Розу на кровать и закрыл простыней.
Сунув в карман сложенную пополам бумагу с признанием Розы, он поднял Джесси на руки и, прижимая к себе, направился к ближайшему врачу.
Глава ТРИДЦАТАЯ
Крид ходил из угла в угол по приемному покою клиники, ожидая результатов осмотра: его мысли были в полном беспорядке. Роза умерла, но все-таки успела подписать бумагу, в которой говорилось, что она была свидетельницей той перестрелки, в которой он был обороняющейся стороной. Но сейчас для него это не имело большого смысла, потому что Джесси ранена, у нее кровотечение. И она рожает.
Он нервно провел рукой по волосам и отошел к окну, чтобы хоть как-то отвлечься. Уже шесть часов прошло с того момента, как он принес ее к врачу. Шесть часов! Проклятие!
Отвернувшись от окна, он начал снова ходить по приемной, каждый раз замирая на месте, когда там, за дверью, раздавался ее вскрик — ослабевший и полный боли от стараний произвести на свет их ребенка.
«А что, если она умрет? Как я буду жить, зная, что она погибла по моей вине?
А что, если умрет ребенок? Сможет ли Джесси хоть когда-нибудь простить меня?»
Крид остановился и поднял руки. Откинув голову назад и прикрыв глаза, он прошептал:
— Вакан Танка, пожалуйста, не дай ей умереть. Неважно, что случится со мной, но, пожалуйста, не дай ей умереть.
Он долго стоял так, мысленно повторяя эту молитву снова и снова и вздрагивая от частых вскриков Джесси. «Пожалуйста…»
Прошел еще час, и ему показалось, что от долгого ожидания его нервы оголились. Потеряв над собой контроль, он распахнул дверь и ворвался в операционную.
Врач строго посмотрел на него, удивленный внезапным вторжением.
Джесси тоже скосила глаза в сторону двери. Ее лицо блестело от выступившего пота и было совершенно бескровным, таким же белым, как укрывавшая ее простыня, под глазами чернели круги, волосы стали влажными.
— Крид… — Она попыталась протянуть к нему руку, но у нее не хватило силы даже поднять ее.
— Извините, мистер Маклин, но вам придется выйти.
Джесси слабо покачала головой:
— Не надо…
Двумя большими шагами он пересек пространство до стола и, оказавшись рядом, взял ее руку.
— Мистер Маклин!..
— Помолчите, доктор. Я остаюсь.
— Это противоречит всем правилам. Мужчинам нельзя присутствовать при родах.
— Но вы же здесь.
— Я — врач.
— А я — отец. — Крид упрямо посмотрел врачу в глаза, явно бросая вызов запрету, лишающему его права остаться.
Со вздохом тот был вынужден сдаться.
— Хорошо, сэр. Если вы настаиваете на том, чтобы остаться, то возьмите кусок ткани и оботрите лицо и шею своей жены.
— С удовольствием, док, — сказал Крид. Он обмакнул кусок ткани в чашу с водой, слегка отжал и провел им по лицу и шее Джесси.
— Так легче?
— О, да.
Вдруг Джесси схватила его за руку, ее тело выгнулось, каждый мускул напрягся: начались схватки. Глухой стон вырвался из ее горла.
— Держись, любимая.
Она кивнула, когда боль отступила.
— Тебе надо скакать на боли, милая.
— Скакать? — Она с удивлением посмотрела на gero глазами, полными боли и слабости.
— Да. Представь, что под тобой дикий мустанг. Не сопротивляйся боли, а скачи на ней.