Все пропало! Жестокие слова рефреном звучали в голове, вспыхивали ядовитыми неоновыми буквами. Только она по своим физическим данным могла нейтрализовать ЭПЛ беглеца и тем самым спасти ему жизнь! Однако ищейки ее обскакали, задание провалено. На секунду ей захотелось отступить и, забившись в уголок, ждать, когда победно завоют сирены, возвещая конец игры, и детектор покажет смертельный ноль…
Минутная слабость прошла быстро — сказывалась многолетняя выучка. Ронда выхватила лазерное копье, но прицелиться не успела: полицейский автолет тронулся с места и скрылся за поворотом.
Проклятье! Она включила зажигание. «Скай-дрим» плавно взмыл вверх. Теперь осторожно, не торопиться, так больше шансов остаться незамеченной. Наверняка тут полно ищеек. Крыша — единственный шанс. Лучшего наблюдательного пункта не найти, да и стрелять оттуда удобно. Объект, если появится, будет проще перехватить, а если его убьют, удастся хотя бы отомстить.
Поднимаясь, она проверила детектор. Девяносто один. Странно! На высоте разрыв увеличивается, сигнал должен слабеть.
Вот и крыша, девяносто один! «Скай-дрим» пошел на посадку. Вцепившись в подлокотники водительского кресла, Ронда с бешенством уставилась на прибор. Проклятая железяка сломалась, не иначе. Девяносто один и один. Но что это за квадрат чернеет на крыше? Входной люк! От сердца сразу отлегло. Значит, там, там…
Сгорая от нетерпения, Ронда выбралась наружу и устремилась к открытому проему. Внизу все тонуло во мраке. Шаги! Кто-то осторожно поднимался наверх. Дыхание девушки участилось, пальцы вцепились в рассохшееся дерево.
Наконец на лестнице возник силуэт. Она различила широкие плечи, родной профиль.
— Это ты!
Перемахнув через три последние ступеньки, он схватил ее, увлекая за собой в проем, но вдруг резко отпрянул.
— Я спасу тебя… — шепнула она. — Милый, что с тобой? Это же я.
Ронда нашла в темноте его руку, и он безропотно последовал за ней на крышу, где смутной кляксой на фоне звездного неба темнел автолет. Возле машины она обернулась и пристально посмотрела на спутника.
Высокий брюнет с вьющимися волосами — точь-в-точь как она себе представляла. Цвет глаз не различить, но и без того ясно, что они серые.
У Ронды перехватило дыхание, кровь застучала в висках.
— Милый! — Она придвинулась ближе. — Ты разве забыл? Скорее поцелуй меня.
Виртуальная иллюзия охватывает все сферы ощущений: зрение, слух, обоняние, осязание и мышечную моторику. Тем не менее, современные игры абсолютно безопасны и не представляют угрозы организму, ибо в их основе неизменно остаются три идеала — отдых, развлечение, секс. К сожалению, первые виртуальные иллюзии были начисто лишены всякой идеологии. Для привлечения большей аудитории основной упор делался на секс и романтические приключения.
Можно проследить интересную параллель между ранними телемпаторами и первыми телевизорами, которые транслировали кровавые вестерны в двухмерном формате. Первые виртуальные иллюзии воссоздавали похожую атмосферу космических приключений, но уже трехмерных.
Очевидно, игроки не выдерживали иллюзию в полном объеме, и ее приходилось делить на четыре части по десять минут. Само собой, паузы заполнялись рекламой.
Во внезапно опустевшем сознании прозвучал вкрадчивый голос:
— Мы продолжим «Кошки-мышки» буквально через несколько секунд. А пока прослушайте рекламу нашего спонсора..
— Неплохо бы выпить. Кто за? — спросил Ричард Форестер, поднимаясь.
— Не откажусь, — кивнула Ронда Форестер.
— Давай помогу, — предложила Анита Эсмонд.
На кухне Ричард вынул из шкафчика виски и бокалы. Анита достала из холодильника минералку и лед, кинула по кубику в бокал. Смешивая коктейли, Ричард подмигнул:
— Давай с тобой отдельно?
— Почему нет? — хихикнула она.
Он взял еще два бокала и наполнил на треть:
— Не разбавляем?
— Как скажешь.
Их взгляды встретились.
— За нас, — произнесла Анита.
Они чокнулись.
— Скорее! — позвала Ронда. — Реклама заканчивается.
Оставив пустые бокалы на столе, они поспешили с коктейлями в темную гостиную и вновь устроились на широком диване перед телемпатором. Едва успели допить, как невидимый диктор возвестил:
— «Кошки-мышки» продолжаются!
Поскольку в иллюзии главным действующим лицом выступал сам игрок, то все остальные роли он неизбежно распределял между своими знакомыми — друзьями или недругами, в зависимости от функции, которую второстепенные персонажи выполняли в сюжете. Это вызывало целый шквал возмущения у психологов старой закалки. Они утверждали, что в результате некорректного отождествления (например, когда мужчина делает главной героиней жену друга, тем самым воплощая свои латентные сексуальные фантазии) человек постепенно теряет ощущение реальности и, как итог, утрачивает его полностью.
— Милый! — Анита Эсмонд придвинулась ближе. — Ты разве забыл? Скорее поцелуй меня!
Упорные тренировки перед побегом сделали свое дело: эмоциональное поле Ричарда Форестера достигло своего предела. Все вокруг словно перестало существовать. Сейчас центром вселенной, средоточием любви и жизни была женщина, чей образ внедрили ему в сознание год назад. Не мешкая, он заключил ее в объятия и страстно прильнул к влажным губам.
Неизведанное доселе чувство — любовь — поглотило его целиком, вызвав резкий сдвиг во всей структуре ЭПЛ.
Тишину нарушил скрежет стали о парапет. Ричард круто повернулся, прикрывая Аниту своим телом. С водительского кресла в них целился сыщик. Теперь узнать ненавистные черты было нетрудно. Ричард едва успел отпрянуть, как из вражеского копья вырвался луч и опалил ему щеку. Позади ветхая многоэтажка вспыхнула, словно факел.
Копье Аниты испустило ответный луч. Сыщик завопил, когда пламя охватило его с головы до ног. Потерявший человеческий облик Джон Эсмонд вывалился из автолета и камнем полетел вниз, озаряя собой улицу.
Ричард ощутил сильные пальцы у себя на руке, услышал сбивчивое:
— Надо выбираться отсюда. Скорее, у меня мы будем в безопасности!
Они запрыгнули в «Скай-дрим» и растворились в прохладной звездной темноте, оставив разбушевавшийся огонь пожирать многоэтажки.
— Милый! — Ронда Форестер придвинулась ближе. — Ты разве забыл? Скорее поцелуй меня!
Упорные тренировки сделали свое дело: она была готова на максимальную отдачу, необходимую для выполнения задания. Все вокруг словно перестало существовать. Сейчас центром Вселенной, средоточием любви и жизни был Джон Эсмонд, чей образ внедрили ей в сознание год назад. Очутившись в его объятиях, она чуть не задохнулась от страсти и нетерпеливо прильнула к теплым губам.
Она каждой клеточкой ощущала мощный сдвиг в его эмоциональном поле, вызванный неизведанным доселе чувством любви.
Тишину нарушил скрежет стали о парапет. Ронда круто развернулась, рука выхватила лазерное копье. С водительского кресла в них целился сыщик. Теперь узнать ненавистные черты было нетрудно. Она едва успела отпрянуть, как из вражеского копья вырвался луч и опалил ей щеку. Позади ветхая многоэтажка вспыхнула словно факел.
Копье Ронды испустило ответный луч. Сыщик завопил, когда пламя охватило его с головы до ног. Потерявший человеческий облик Ричард Форестер вывалился из автолета и камнем полетел вниз, озаряя собой улицу.
Ронда крепко сжала руку Джона Эсмонда:
— Надо выбираться отсюда. Скорее, у меня мы будем в безопасности!
Они запрыгнули в «Скай-дрим» и растворились в прохладной звездной темноте, оставив разбушевавшийся огонь пожирать многоэтажки.
Психологи старой закалки во многом ошибались. Несостоятельными оказались и пугающие прогнозы о пагубном влиянии иллюзий на сознание массовой аудитории. Достаточно лишь посмотреть вокруг.
Распространенное некогда устаревшее понимание реальности в наши дни вызывает как минимум недоумение. Разве можно подчинять жизнь объективному восприятию? Всякая реальность имеет массу аналогов, чья ликвидность определяется степенью наслаждения, которую они приносят. Текущую реальность в любой момент можно заменить новой, «вымышленной», если та скорее отвечает потребностям индивида, а значит, располагается выше на его шкале ценностей.
Прежняя действительность — не более чем идея фикс, навязанная обществу многими поколениями псевдоинтеллигенции. На смену этим пережиткам прошлого явилась новая культура, где, к счастью, нет места таким устаревшим понятиям, как жена, муж, любовь, честь и друг.
СВОИМИ ГЛАЗАМИ
Каковы предметы сами по себе, безотносительно к нашему чувственному восприятию, нам совершенно неизвестно.
Отчет Джона П. Уиллоуби о первой встрече землян с марсианами. Марс, сектор Эритрейского моря, 16 января 1990 г.
Они точь-в-точь как мы!
Это грандиознейшее из всех открытий нашей экспедиции. Марсиане вовсе не зеленые человечки, не сороконожки и не лилипуты. Одним словом, не подтвердилась ни одна умозрительная гипотеза модных писателей-фантастов.
На Марсе обитают люди!
Мы совершили посадку на краю ровной, будто вычерченной по линейке орошаемой полосы. Такие, по мнению тех же писателей, «каналы» пересекают крест-накрест всю обитаемую поверхность планеты. Местные жители явились почти сразу.
Пока капитан Берг, навигатор Уэллс, штурман Роллинз и я выбирались из шлюзовой камеры, марсиане пересекли орошаемое поле, за которым опустилось их воздушное судно, похожее на вертолет.
Мы не верили своим глазам. Увиденное превзошло самые смелые ожидания. Правда, мы наблюдали с орбиты городские постройки земного типа, но их обитателей представляли себе этакими уродцами с избытком конечностей и глаз, с кожей невероятных оттенков — от ярко-лилового до изумрудного.