Дар Монолита — страница 24 из 49

— Что с Аналитиком и Рэй, профессор? — я вспомнил помощника Профа, которого когда-то неплохо знал. Совместная ходка, даже одна, людей или сближает, или же, напротив, делает почти врагами. Особой дружбы, конечно, не случилось, но…

— Илья погиб. — Зотов помрачнел еще больше. — Почти сразу, как были введены эти новые идиотские порядки. «Специалисты», из тех, что пришли вам на замену, завели группу в Чертов хутор, и… в общем, просьбы о помощи приходили на институтский сервер еще пять дней. Две спасательных экспедиции… и, знаете, Лунь? Впервые за все время наше начальство сподобилось установить памятник ребятам. Десять ученых и семнадцать солдат, которые конечно же никого, в том числе и себя, не спасли. Да, чуть не забыл, орден вручили командиру той части, из которой он лично отбирал смертников для «почетной миссии спасения». Хоть убейте, но я до сих пор не понимаю, в чем именно заключается героизм этого человека. Помянем Илью Даниловича, сталкер. Он был действительно хорошим человеком.

Коньяк снова наполнил серебряные стопки. Выпили не чокаясь.

— И… да. Они ведь почти успели пожениться, Лунь. Ну, пусть пока неофициально, там возникли некоторые сложности с визами, документами, но заявка уже была оформлена. Сьюзен… простите, Рэй уже была готова сменить фамилию Кимски на Мирошенко. И за неделю до оформления… вы понимаете. Она сразу же уехала домой, в Штаты, бросив научную работу. Что с ней и как, не знаю, переписки у нас не получилось. Ну, а вы? Что планируете?

— Не знаю пока. — Я пожал плечами. — Освоюсь немного, прощупаю почву, начну ходить в Зону — чем еще сталкеру заниматься? А вообще, в планах завязать, если честно. Раньше как-то все равно было. Знал я четко, что сталкер от старости не мрет, а вот побывал мертвым, и… больше не хочется, если честно. Побуду, пока Зона не отпустит или пока денег не зашибу, а там попробую пожить. Как человек. Устал я немного, Проф. Не годится ведь в тридцать пять с белой башкой ходить, вам не кажется?

— Что верно, то верно, Лунь. Действительно, совсем на шевелюру белый. Я-то думал, в аномалии какой вас так разукрасило.

— Может, и в аномалии. — Я сам разлил остатки коньяка по стаканчикам. — Есть ведь жизнь за Периметром, как думаете?

— Да, наверно, есть. — Проф улыбнулся. — Послушайте, сталкер. Я так понимаю, вам нужны будут деньги и документы.

— Весь внимание.

— Видите ли… из-за последних неприятностей с нашим, к счастью, уже бывшим начальством все нормальные связи с опытными сталкерами были разорваны. Я могу понять вашего брата — после стрельбы с вышек и арестов очень сложно доверять, скажем так, официальным властям. Не спорю, мы крепко виноваты… только посадка нескольких идиотов, успевших устроить в Зоне хаос, к сожалению, не может вернуть былые взаимоотношения. Сломать — оно ведь гораздо проще, чем построить. Достаточно стабильные отношения у нас пока только с «Долгом», это хорошие, надежные ребята, умеющие выживать в Зоне и, мало того, способные грамотно защитить экспедицию ученых, но… они прежде всего бойцы, и только потом сталкеры. До одиночек в плане наблюдательности, мобильности и опыта поиска артефактов им очень и очень далеко. Я обратил внимание, что одаренный, опытный сталкер не стремится вступать в «Долг» по многим причинам. Он не враждует с Зоной, он в ней просто живет, и даже по-своему любит. И… для этого нужно призвание, что ли, определенный талант. Поэтому целый полк «долговцев» не заменит нам одного Сиониста, Фреона или Луня.

— В чем же дело, Проф? Сионист, Лихо, Фреон грамотные мужики, все поймут в лучшем виде, и я думаю, вернутся. Тот же Гопстоп всегда охотно подписывался на ваши задания.

— Я тоже так думал, сталкер. Но видите ли, НИИ фактически их предал, не просто бросив на произвол судьбы, но и молчаливо разрешив военным отстреливать сталкеров, как зверей. Ученые не предупредили вас, когда в Чернобыле-7 готовилась облава на «неучтенных лиц»… хорошо что об этом проболтался бармен и большая часть сталкеров успела уйти. Неужели вы думаете, что таких специалистов, как Сионист, не перехватили другие заказчики? Или он стал бы сидеть сложа руки, в ожидании, пока администрация НИИ снова не позовет его домой? Естественно, нет. Мы, конечно, звали опытных внештатников вернуться. Обещали деньги, льготы, извинялись… но у них давно другие заказчики, другие каналы, интересы. Да и какой резон им возвращаться к ненадежным «ботаникам», к которым у них больше нет доверия, да и вряд ли когда будет. Сионист вежливо отказал нам, Фреон нашел новые каналы сбыта артефактов, Лихо работает на «Свободу». А мы остались, простите за выражение, с голой задницей да во чистом поле. Есть, конечно, перспективные новички, но они совсем зеленые, а кабинетного лаборанта, сами понимаете, в Зону не пошлешь. НИИ благодаря нескольким бюрократам на грани научного и финансового банкротства, а охрана Периметра теперь разложилась настолько, что границы Зоны давно стали прозрачны для любого человека с деньгами… вы не представляете, сколько развелось в Зоне бандитов. В две тысячи шестом, честное слово, их было меньше. Один такой субчик обнаглел настолько, что объявил Седому ультиматум. Вы подумайте: бандит угрожает генералу «Долга», слыханное ли дело…

— Ну, в «Свободе», я даю гарантию, есть толковые искатели. Не пробовали наладить связи?

— Кхе… «Свобода». Не забывайте, Лунь, на чьей базе мы находимся. Да и… как-то сложилось уже сотрудничество с «Долгом», потому к «свободовцам» у нас имеется некоторое предубеждение. Точно могу сказать, что со стороны науки не было даже попыток выйти с анархистами на связь. Сегодня у «Долга» с ними перемирие, но можете ли вы ручаться, что завтра они не сцепятся опять? И, в случае войны, мы будем рисковать потерей лояльности «долговцев», а это, поверьте, самое последнее, чего бы нам хотелось. НИИ можно будет тогда смело распускать и отдавать Зону европейским и американским институтам в полное владение. Учитывая, какую роль играют для нашей страны эти исследования, потерять Зону означает заработать многолетнее отставание от зарубежной науки. Знали бы вы, какие прорывы сделаны в энергетике, биологии, медицине, какие компьютеры созданы на свойствах артефактов… Зона уже продвинула науку на тридцать лет вперед, несмотря даже на то, что мы до сих пор не понимаем ее природы. Благодаря артефактам не за горами отказ от нефтяной энергетики и антигравитационные движки для космических кораблей, уже разработана совершенно новая отрасль медицины, и, хотя она пока еще на экспериментальном уровне, ее успехи поражают воображение. Мы не имеем права потерять Зону сейчас, Лунь. Просто не имеем права.

Зотов уверенно опрокинул в себя стаканчик, хмыкнул.

— Да… действительно отменный коньяк… Так вот, Лунь, мое предложение такое. Занимайся тем же, чем и раньше — ходи в Зону, ищи этот… хм, как его… хабар. Если будет желание, да, именно желание, а не обязанность, сопровождай экспедиции. Просто не продавай сомнительным дельцам то, что найдешь, не подписывайся на их задания и просьбы. А я, со стороны НИИ, гарантирую, что цены на найденные артефакты будут ничуть не меньше, чем у местных дельцов, а за уникальные образцы ты будешь получать хорошие премии — государство, наученное горьким опытом, скупиться не собирается, поверь. Также за сопровождение экспедиций и доставку приборов в интересующие точки Зоны ты опять-таки получишь немалые по нынешним временам суммы. А со временем мы сделаем тебе все необходимые документы, поспособствуем с жильем и трудоустройством, будешь хотя бы тем же самым консультантом в московском отделении Института, это работа достаточно интересная, для тебя не сложная и денежная.

— Добро, — я кивнул, прикинув, что предложение Зотова для начала может оказаться неплохим заделом, шагом к тому самому домику. — Но у меня будет одно условие.

— Да?

— Хип. Пусть она получит те же привилегии, «белые» документы и возможность нормальной жизни, если решит покинуть Зону.

— Но… она ведь не будет работать на НИИ?

— Скорее всего не будет. Но ведь оформить ее работающей не так уж и сложно, верно?

— Хм, Лунь… Хорошо. Пусть будет так. Я согласен.

— Тогда по рукам, — я протянул ладонь, и Зотов охотно ее пожал.

— По рукам, старший научный сотрудник Лунь. — Проф улыбнулся. — За вами, кстати, отныне сохранена ведомственная квартирка в Чернобыле-7… Но, к сожалению, после известия о вашей смерти оттуда все вынесли, осталась только мебель, да и та в не очень хорошем состоянии.

— Я туда, если честно, возвращаться уже и не планировал, так что не страшно. Есть где спать и сготовить чего-нибудь горячего — уже хорошо, большего и не надо.

— В таком случае я оформляю пропуск на ваше имя. — Зотов поднялся. — И постараюсь договориться с Седым, чтоб не препятствовал вам свободно входить если не на весь «Росток», то хотя бы на нашу научную станцию.

* * *

«Жизнь налаживается», — подумал я, найдя свой тайник нетронутым. И «алмаз», и дистиллятор, и пистолет с детектором были на месте. «Прошитый» ПМК я, после некоторых раздумий, все же положил в рюкзак. Пусть компьютер за счет особенной, встроенной в схему платы уже не мог отправлять сообщения и подключаться к платным сетям, однако все прочие функции он сохранил, не исключая и полезной дополнительной — оставаться неузнанным при любых запросах с серверов. Машинка крепкая, очень надежная, практически «неубиваемая», а дополнительный ПМК, насколько я знаю, таскали с собой многие сталкеры, в основном забивая всю память второго мини-компьютера «игрушками», музыкой и даже фильмами. Оно и понятно — в случае «глушняка» или затяжного Выброса в схроне приходится сидеть подолгу, когда даже не часы — минуты считаешь после того, как и выспался, и наелся, и занять себя нечем, а «глушняк» еще даже за половину не перевалил. Единственно, перед тем как упаковать старый ПМК в рюкзак, я вынул из него «убитый» блок питания и вставил новый, на «вспышке» — Зотов позволил взять несколько полезных вещиц на складе станции. Естественно, я не скромничал — к дополнительному блоку питания набрал сменных фильтров для дистиллятора, солевых таблеток, упаковку нейростимуляторов и исключительно полезных в Зоне «медицинских наборов № 7», в которых были и аппликаторы, и антибиотик