Как она сказала? Смерти нужна определенная душа. Душа, рожденная одновременно от жизни и смерти, добра и зла, света и тени. Может ли он сам считаться смертью, злом и тенью? Возможно, с определенной натяжкой. Как минимум он был мертв два раза, видит мертвых, может вызывать их из небытия, общаться с ними. Да, наверное, он может считаться даже без натяжки.
Родителями Лизы были целительница, которой еще не нужно было забирать у других энергию, и черный колдун, родителями маленькой Гретхен – целительница, которая никогда не забирала у других энергию, и медиум.
Она говорила, что видеть ее могут лишь те, кто однажды умирал, и медиумы. Теперь Марк точно знал, что это неправда. Медиумы не могут видеть Смерть. Он видит ее, потому что был мертв. А Гретхен – даже не медиум. Ксения когда-то была права, его дар не передается по наследству. Гретхен видит призраков и саму Лизу, потому что она и есть та самая подходящая душа.
– Твою… мать, – выдохнул Марк, сорвался с места и торопливо вышел в коридор.
Нужно срочно забрать Гретхен, пока Лиза не добралась до нее. Его мать ни о чем не догадывается, может упустить что-то важное. Конечно, Марк не думал, что она оставит ее без присмотра в опасности, но Гретхен давно умеет спать сама в комнате. В холл, где ждала его Рита, он вылетел, уже набирая номер матери.
Рита тут же поднялась с дивана, а увидев его озабоченное и перепуганное лицо, замерла.
– Марк?.. Что с бабушкой?
Он приложил телефон к уху и лишь тогда посмотрел на нее.
– С ней все в порядке. Выглядит не очень, но держится молодцом, я уверен, с ней все будет хорошо. Нам нужно забрать…
Он не договорил, а Рита не успела ничего спросить, потому что в этот момент Елизавета Дмитриевна подняла трубку.
– Мам, пожалуйста, не оставляй Гретхен одну, – без предисловий выпалил он, чем, конечно же, напугал и запутал ее.
– Что? Марк…
– Не оставляй Гретхен одну, – повторил он. – Глаз с нее не спускай, пока мы не приедем. Даже в туалет не отлучайся, пожалуйста.
– Марк, я не понимаю! – перебила его мама. – Что значит «глаз не спускай»? Гретхен же у вас.
Холодный пот выступил на спине.
– Что?
– Маргарита забрала ее рано утром.
– Я… – Он растерянно посмотрел сначала на Риту, а потом почему-то на дверь реанимации. – Я же привез ее час назад…
– Куда ты ее привез? – теперь и голос Елизаветы Дмитриевны звучал напряженно.
– К вам домой…
Наверное, ему уже стоило сделать над собой очередное усилие и снова догадаться, но мозг как будто специально отказывался это делать. Он видел рядом перепуганные глаза Риты, которая не понимала, что происходит, но и сам мало понимал.
– Марк, нас нет дома. Мы с папой на даче у Синицыных…
Дальше Марк слушать не стал. Черт побери, она обвела его вокруг пальца, как зеленого юнца! Иван же написал ему: «Ты сам отдашь». Он и отдал. Идиот, последний идиот!
– Марк, в чем дело? – вывел его из забытья голос Риты.
Он схватил ее за руку и потащил к лестнице.
– Идем! Нам срочно нужно домой к родителям.
Глава 27
Рита задыхалась от быстрого бега, отстраненно думая о том, что Марк не может бежать быстрее нее, а значит, дело не в скорости. Дыхание перехватывало от волнения и непонимания происходящего. По его разговору с матерью она догадалась, что что-то случилось или вот-вот случится с Соней, а потому ноги сами несли ее к выходу, не обращая внимания на нехватку кислорода в легких. Марк тянул ее за руку, не говоря ни слова, а она не могла задать хоть какой-нибудь вопрос. И лишь когда они выбежали на улицу, когда она глотнула свежего морозного воздуха, у нее хватило сил выдавить из себя слова.
– Марк!.. Марк, погоди, – она попыталась остановить его, но никакая сила не была способна затормозить его. – Что происходит?
– Потом, – не оборачиваясь, сказал он.
Марк намеревался сесть за руль, но, едва добрался до машины, левая нога наконец не выдержала, и он рухнул возле водительской дверцы, ухватившись за ручку. Только тогда Рита осознала, что он где-то забыл трость. Она не помнила, была ли она у него, когда он приехал в больницу, или же он оставил ее где-то раньше.
– Я поведу.
Марк согласно кивнул. Хромая и почти не наступая на левую ногу, держась за машину, он добрался до пассажирской двери и сел на переднее место. Рита быстро выехала с больничной парковки, впервые в жизни не глядя в зеркала и прикидывая время, за которое они доберутся до дома Веберов. По всему выходило, что даже по пустым улицам, соблюдая правила дорожного движения, это займет не меньше получаса. Нога сама собой вдавила педаль газа глубже, заставив стрелку спидометра подняться гораздо выше, чем Рита обычно себе позволяла.
– Марк, в чем дело? – уже спокойнее, стараясь контролировать дыхание и внимание, спросила она.
– Я ошибся, я с самого начала ошибся. – Марку до более или менее спокойного состояния было еще далеко, но не он вел машину и мог позволить себе волноваться за них обоих. – В салоне, когда мы с Алексом вызвали призрак Ивана, он не только назвал твое имя. Он еще сказал, что она придет за тобой, и я что-то отдам сам. Я подумал, что ей – то есть Лизе, как понял позже – нужна ты. И все это время строил теории вокруг тебя. Но я ошибся. Когда Иван появился в первый раз, в гостиной до рождественского ужина, Белль как раз спрашивала у меня, почему я называю нашу дочь Гретхен. И я сказал, что это сокращение от Маргариты. Что у меня дома две Маргариты, понимаешь? Духи бывают растерянны, особенно сразу после смерти, он и подумал, что Гретхен и есть Маргарита. Он имел в виду не тебя, а ее. Не ты нужна Лизе, а она.
Рита почувствовала, как дыхание снова сбилось, а руки крепче вцепились в руль. Пустые дороги позволяли ехать быстро, но мысли в голове снова спутались в один панический клубок, и ей с трудом удавалось следить за дорогой.
– Но Женя… – выдавила она. – Женя ведь сказала, что ей нужен мой дар.
Марк потер руками лицо, вспоминая разговор в кафе.
– Я спросил у Жени, что ей нужно от тебя. Буквально «что ей нужно от Риты?» Еще и уточнил, что Рита – это девушка, которой она продала шары на ярмарке, понимаешь? Я сам запутал ее. И она сказала: «Дар». Потому что конкретно от тебя Лизе нужен именно дар. Самый главный дар, который может быть у женщины, который есть у тебя. Вовсе не способность исцелять болезни.
Рита судорожно кивнула. Она тоже вспомнила объяснения Лизы, какая душа нужна Смерти. И маленькая Соня подходила идеально.
– Но почему именно сейчас?
– Я не знаю, – Марк покачал головой. – Не знаю. Не знаю, почему сейчас, не знаю, почему призраки говорили такими загадками. Но мы спросим у нее, когда найдем.
Рита снова кивнула. В глубине души она понимала, что если Смерть захочет скрыться, едва ли кто-то из людей сможет найти ее, но запрещала себе даже думать так. Они найдут Соню, по-другому и быть не может. И не стоит прислушиваться к той щемящей тоске в груди, которая появилась там, когда пару часов назад Рита увидела на столе кружку с недопитым какао.
Большая машина неслась по ночным улицам, нелепо украшенным к Новому году, так быстро, насколько только хватало смелости у водителя, ни разу в жизни осознанно не нарушавшего правила.
– Позвони Лере, – внезапно предложила Рита.
Марк непонимающе посмотрел на нее, и она пояснила:
– В прошлый раз именно Лере удалось заставить Лизу говорить. Может быть, нам и сейчас понадобится ее помощь.
Марк нерешительно посмотрел на телефон, который держал в руках с того самого момента, как разговаривал с матерью и даже не подумал спрятать его в карман. Он не был уверен, что Лера с радостью согласится помочь после того, что он наговорил ей прошлой ночью на озере, но разве его должны волновать такие мелочи, когда на кону стоит жизнь его маленькой дочери?
Лера ответила быстро, но голос ее звучал очень недовольно. Хоть ответила, и на том спасибо.
– Чего тебе?
– Лер, мне нужна твоя помощь.
– Опять выпить с тобой? Пошел ты к черту, Марк!
– Лера, пожалуйста, выслушай меня. Речь идет о моей дочери.
– А мне плевать. Меня не было в твоей жизни четыре года, и ты как-то справлялся. А мне нравилось жить без тебя, поэтому пошел ты!
Она сбросила звонок, и Марк бессмысленно смотрел на экран телефона, пока тот не погас, хороня в своей темноте надежду на помощь.
– Ну что? – тревожно спросила Рита, бросив на него несколько коротких взглядов.
– Она не станет помогать, – бесцветным голосом отозвался Марк. – Я… наговорил ей много лишнего. – Он посмотрел на Риту с кривой ухмылкой, и она увидела в его глазах сожаление и безнадежность. – Талант у меня – говорить лишнее.
Рита шумно вздохнула и протянула к нему руку.
– Дай мне поговорить с ней.
Марк снова набрал номер Леры и включил громкую связь, чтобы Рита не отвлекалась от вождения. У него и так неприятно сосало под ложечкой, когда он смотрел на стрелку спидометра.
– Что именно тебе не понятно? – раздался на весь салон недовольный голос.
– Лер, это Рита. Пожалуйста, выслушай меня.
Лера вздохнула, однако на этот раз перебивать не стала.
– Нам нужна твоя помощь, – продолжила Рита, и Марк впервые отметил, что ее голос дрожит. До этого момента она казалась ему собранной и решительной. – У нее… у Лизы наша дочь. Пожалуйста, помоги в последний раз, и больше мы тебя не побеспокоим. Я обещаю.
В трубке целую вечность висела тишина. Было слышно, как хлюпает под колесами разлетающийся в стороны грязный снег, как шуршат по мокрому асфальту шипы. Ни Рита, ни Марк тоже не решались нарушить эту тишину.
– Лео вернулся, – наконец неуверенно произнесла Лера. – Я не думаю, что он будет рад, если я снова ввяжусь во что-то. Ему стоило больших трудов привести меня в тот вид, в котором я нахожусь сейчас.
– Лера, – перебила ее Рита, – помнишь, ты как-то просила меня о помощи? Ты говорила, что если бы это зависело от тебя, ты сделала бы все, что в твоих силах. Но тогда ты помочь не могла, – голос сорвался, и Рита была вынуждена откашляться, чтобы продолжить. – И просила меня. Я помогла тебе. Пожалуйста, сделай сейчас то же для меня.