У эльфа, стоявшего надо мной, было два коротких меча, и он вертел ими, как акробат. Я понял, что не смогу увернуться от его следующей атаки достаточно быстро, и поэтому вместо этого я призвал магию, чтобы применить самое основное защитное заклинание дварфов.
К тому времени, как его мечи добрались до меня, они бессильно звякнули о мой теперь уже каменный живот.
«Грегдруль, я тебе нужен!»
Быстро сбросив заклинание, я кинулся к Кровопийце, который валялся почти в десяти метрах от меня у основания небольшого кирпичного надгробия. Эльф следовал за мной по пятам, вращая мечами за моей спиной, словно ветряная мельница. Они звякали и звенели, ударяясь о бетон прямо за моими пятками, посылая вверх брызги искр.
Пока я бежал к своему верному Кровопийце, я проскользнул мимо другого эльфа, вовлечённого в эпическую битву на мечах с Тики Грызьнелюб. Когда девушка отступила назад, она налетела на мой топор, споткнулась и с глухим стуком упала на спину. Короткий меч выпал из её руки, и она, став совершенно беззащитной, судорожно хватала ртом воздух.
У меня был почти идеальный шанс схватить Кровопийцу, но на это не было времени. Вместо этого я бросился на нависнувшую над Тики эльфийку в тот момент, когда она резко взмахнула мечом. Моё плечо ударило в живот эльфийки, и она со стоном отлетела назад, врезавшись в склеп.
Я перекатился на ноги, ища глазами Кровопийцу. Но его больше не было в поле моего зрения. У Тики перехватило дыхание, и она отчаянно потянулась за мечом, когда вооружённый двуручниками эльф, преследовавший меня, развернулся в её сторону. Сразу за ними я увидел трёх эльфов, сражающихся с полуночницей. Один из них держал в руках, словно подношение, оранжевый кристалл.
Полуночница завизжала, и эльфийка, отпрянув в сторону, попыталась убежать.
Но сейчас у меня не было времени беспокоиться об этом – Тики всё ещё была в опасности. Я бросился вперёд, вытаскивая из ножен свой кинжал Мрак. Молниеносно подскочив к Тики, я как нельзя вовремя заблокировал атаку эльфийских клинков. Удар оказался настолько силён, что Мрак выпал из моей руки, но это дало Тики достаточно времени, чтобы схватить свой меч и подняться на ноги.
«Грегдруль, где ты там?» – нетерпеливо позвал Кровопийца.
У меня не было времени ответить, так как в этот момент Тики вступила в бой с вооружённым двумя мечами эльфом. То, что ей не хватало подготовки, сразу бросалось в глаза, когда она отчаянно пыталась отразить быстрые и выверенные атаки эльфа. Я кувыркнулся в сторону, подхватив с земли Мрака, и прыгнул обратно, чтобы помочь девушке.
Эльф оглушил Тики ударом, отчего та рухнула на землю. Я снова помешал его планам, умудрившись отразить один из мечей эльфа, что отдалось в моей руке тупой, болезненной вибрацией. Второй меч эльфа удачно запутался в лианах, росших на соседнем склепе, которые я оживил с помощью магии.
Но эльф просто выпустил меч из рук и схватился обеими руками за второй. Он ухмыльнулся, показавшись более жестоким и бессердечным, чем сама полуночница, с которой я столкнулся лицом к лицу. Я откатился в сторону, увернувшись от следующей атаки эльфа, а затем бросился на него, целясь Мраком в ноги.
Кувыркнувшись, он легко уклонился от моей контратаки и мягко приземлился позади меня, как будто они с воздухом были единым целым. Затем он стремительно взмахнул мечом, описав дугу, и его клинок запылал, наполнившись эльфийской магией.
Бросившись вперёд, в атаку, я застал его врасплох. Моё плечо врезалось в его живот, и эльф, вскрикнув, отлетел назад и приземлился на землю. Застонав от боли, эльф медленно перекатился на бок, поражённый моей прытью.
Я помог Тики подняться на ноги, а затем огляделся, чтобы оценить ситуацию на этом импровизированном поле боя.
Здесь царило полнейшее безумие.
В одной части кладбища Ари, Бузи и Лейк отбивались от пятерых напавших на них эльфов. В другом месте Глэм успешно билась с тремя эльфами. Из её спины и бёдер торчали стрелы, но она отчаянно сражалась, словно это были всего лишь комариные укусы.
Мгновенно взвесив увиденное, я понял, что мы в меньшинстве.
– Бежим! – крикнул я своим друзьям. – Нам нужно убираться отсюда, мы не сможем победить!
Тики подбежала, чтобы помочь Йоли, а я направился туда, где Головастик отчаянно отбивался от эльфа и огромного зелёного монстра в доспехах из костей. У него были толстые мускулистые руки и сгорбленная спина. Орк явно был на стороне эльфов. Головастик держал в руках два маленьких топорика и храбро закрывал собой потерявшего сознание Гигглса, в попытке защитить его.
Но прежде чем я успел прийти к нему на помощь, что-то постороннее привлекло моё внимание. Что-то шокирующее и сбивающее с толку, чего я до конца не мог осознать. За спиной Головастика, возле огромной пальмы, развернулась другая часть сражения. Похоже, там одни эльфы сражались против других.
Я застыл на секунду, пытаясь понять, что же я вижу.
Но тут что-то ударило меня по затылку, и стало темно.
Глава 26
В которой бывший друг называет меня тараканом
Когда я открыл глаза и увидел лицо Эдвина, мне показалось, что я сплю.
Поэтому я снова закрыл их и попытался очнуться от сна, который стал воплощением моих желаний. Или сосредоточиться на мучительной головной боли. Но внезапно я понял, что лежу на жёсткой и бугристой кровати. И что вокруг меня пахнет плесенью и чем-то неприятным. И что лицо Эдвина выглядывало из-за ржавых железных прутьев.
Может, он в тюремной камере? Неужели мы захватили его в плен? Что случилось на кладбище? Всё ли в порядке с моими друзьями?
Я не хотел открывать глаза – я всё ещё был слишком слаб, чтобы поверить в реальность происходящего.
«Где ты? – я мысленно воззвал к Кровопийце. – Что случилось?»
Мой зачарованный топор не ответил. Ну конечно, вот он, тот редкий случай, когда я действительно нуждался в его словах и поддержке, но топор молчал. В моей голове была только тишина и слабый звук шаркающих по бетону ног, доносившийся до меня из реального мира.
Я не спал и больше не мог притворяться, что сплю.
Поэтому я наконец открыл глаза.
Улыбающееся лицо Эдвина никуда не пропало и по-прежнему находилось за решёткой.
– Привет, Грег, – сказал он. – Я рад снова тебя видеть.
Если бы не моя головная боль, я бы ударил себя по лицу, чтобы проверить, не сплю ли я. Возможно ли, что я здесь и сейчас вижу бывшего старого лучшего друга? И он действительно только что сказал, что рад меня видеть? Похоже, он говорил серьёзно. Но как ему удавалось быть таким весёлым и бодрым, находясь в заключении? Я медленно сел и огляделся. Похоже, Эдвин вовсе не в тюрьме.
В тюрьме был я.
Моя камера была крошечной, с грязными стенами, которые были покрыты облупившейся краской кремового и зелёного цветов. Из мебели здесь была только маленькая жёсткая койка, на которой я и лежал, старый туалет в углу и маленький прикроватный столик у стены. Где-то рядом медленно капала вода.
Солнечный свет окрашивал пол в огромном коридоре позади улыбающегося Эдвина.
Где-то поблизости каркали хищные птицы.
Значит, я был не в Подземелье.
У меня голова пошла кругом. Значит ли это, что Эдвин был лидером фракции эльфов в Новом Орлеане? Должно быть, так и было, мой мозг просто не мог найти другого разумного объяснения. С другой стороны, моя раскалывающаяся голова и отсутствие памяти говорили о том, что, скорее всего, мой мозг не работал на полную мощность.
– Даже ничего мне не скажешь? – спросил Эдвин. – Может быть, ты всё ещё не оправился от удара по затылку? Мне сказали, что тебя знатно приложили. Ни один человек не смог бы выжить. Но у вас, гномов, прочные кости. Вы как жуки с твёрдыми панцирями.
– Мои друзья? – наконец просипел я хриплым голосом.
Эдвин указал на стакан воды на маленьком столике, стоявшем рядом с моей скрипучей койкой. Я протянул руку и осушил его одним махом.
– Ты почти сутки был без сознания, – сказал Эдвин, игнорируя мой вопрос. – Ты, должно быть, проголодался. И хочешь спать. Я прикажу принести еды, а потом, когда ты соберёшься с мыслями, мы сможем поговорить, Грег. Можешь мне не верить, но я действительно скучал по тебе. Когда-то ты был моим лучшим другом, хочешь ты в это верить или нет. В любом случае…
Он повернулся и быстро зашагал прочь, как будто оставаться здесь дольше было опасно.
– Подожди… – попытался крикнуть я. У меня было ещё столько вопросов, но из моего горла вырвался лишь слабый хрип, который едва ли был громче шёпота.
Как бы то ни было, Эдвин уже ушёл.
Я закрыл глаза и снова лёг, голова просто раскалывалась. В том месте, куда пришёлся удар, не прекращаясь, пульсировала боль. Я провёл кончиками пальцев по черепу и ощутил под спутанными волосами засохшую корку крови.
«Кровопийца? – позвал я ещё раз. – Карл? Где ты?»
Тишина.
Расстояние никогда не было существенной преградой для нашей телепатической связи. Но я никогда не отходил от топора дальше чем на десять километров с того момента, как впервые увидел его. Так как же далеко я сейчас нахожусь? Куда я попал? Где Кровопийца? С ним всё в порядке? Моё беспокойство за топор казалось абсурдным. Тем более что я до сих пор не знал, что случилось с моими друзьями. Что вообще произошло на самом деле?
«Карл, скажи мне, что ты в порядке. Что случилось? Почему ты не отвечаешь?»
Я лежал в своей камере, надеясь услышать его голос.
Но ответом мне была лишь тишина.
Глава 27
В которой оказывается, что у нас с Аль-Капоне много общего
Не знаю, когда я снова заснул на самом деле, но мне показалось, всего через несколько секунд.
В противном случае роящиеся в моей голове мысли и вопросы непременно взяли бы верх над усталостью, даже несмотря на вероятное сотрясение мозга, и я бы просто не смог уснуть. Через некоторое время я проснулся и паника, беспокойство и вопросы нахлынули на меня с новой силой, как будто в моей голове только что прорвало ментальную плотину. Я не знал, сколько прошло времени. Два часа или, может быть, два дня. Но в тот момент меня волновало другое. Сев на кровати, я смог сформулировать несколько фактов (одни были неожиданными, другие – более очевидными):