– Моя девочка, моя доченька. Я даже похоронить ее не смогу. Я не знаю, где она, я никогда ее больше не увижу, не прикоснусь… Родная моя, даже могилы у нее не будет, даже прийти я к ней не смогу…
Понятно. Когда Алие сказали о смерти ребенка, она впала в истерику, а когда очнулась, все было уже кончено. С утра к лечебнице приезжают могильщики. Забирают неопознанные тела, хоронят на кладбище для бедных. Не всегда им есть пожива, но приезжают они каждое утро. И кто будет считаться с продажной девкой? Кто будет ее слушать?
И все же, все же… Убивайте меня, режьте, с кашей ешьте, как говаривала нянюшка, а я не верю! Не верю в смерть малышки!
Час я потратила на то, чтобы успокоить Алию. А когда вышла из лечебницы, у меня сложился план. Только сама я сделать ничего не могла. Требовалась помощь королевского мага. И кого-нибудь из знатных людей. Только вот к кому пойти?
К маркизу? Но будет ли он что-то делать ради продажной девки? Впрочем, не попробуешь – не узнаешь, верно ведь?
И я решительно зашагала по улице. Вопрос «что тебе, больше всех надо?» не стоял на повестке дня. Я попробовала его озвучить – и махнула рукой. Не надо. И не больше всех. Просто глаза у Алии были такие…
Страшно это – смотреть на мать, которая потеряла ребенка. И если что-то можешь сделать, но не сделаешь – да будет ли у меня потом право называться человеком? Лекарь – это не только тот, кто лечит тела. Души тоже в нашем ведении, потому что разлад в душе рано или поздно разрушит даже самое здоровое тело.
И вообще, мне не перед кем ни оправдываться, ни отчитываться. Мне не надо больше всех. Просто когда сто человек говорят, хотя бы один должен молча сделать.
Мне нужен был дом королевского мага. Где живет господин Ренар Дирот, знал весь Алетар. И дорогу к его дому мне указали охотно. А вот потом…
Дом был роскошным. Даже у моих родителей такого особняка не было. Роскошного, с садом, с видом на море. Что печально – с роскошными коваными воротами, в которые мне пришлось стучать добрых десять минут, прежде чем привратник соизволил обратить на меня внимание.
– Ты чего ломишься?
Все правильно, так и должно быть. Явилось тут чудо в простеньком платье, в грубых башмаках, и требует, чтобы ее немедленно пропустили к магу. Конечно, слуги поостерегутся. Но мне надо пройти – и я пройду.
Я выпрямилась. Повела рукой, как учили, плавно, изящно… Жаль, кружевного манжета нет, но и так сойдет.
– Откройте ворота, любезнейший.
– А ты… вы…
В таких домах слуги дураками не бывают. С одной стороны – опасно меня пропускать, с другой – не полная ведь я дура, чтобы мага беспокоить? Еще проклянет!
– Не помню, чтобы у вас было право мне «тыкать». Его сиятельство дома?
– Да… госпожа. Только он занят.
– Будьте любезны проводить меня. Я подожду, пока господин маг освободится.
Привратник растерялся. Одета я была не бог весть как, а вела себя, как знатная дама. И что делать? Самым простым выходом оказалось переложить ответственность на кого-нибудь другого.
– Я сейчас дворецкого позову. А сам, уж простите, впустить вас не могу. Приказа не было.
– Вы мне предлагаете ждать на улице?
Тон, поза, интонация – тут все имеет значение. И привратник сдался. Ворота даже не скрипнули, открываясь, – слуги тут работают не за страх, а за совесть.
– Э… госпожа…
– Ветана.
– Госпожа Ветана…
– Будьте любезны проводить меня к дворецкому, если вы не в состоянии проводить меня к господину Дироту.
Этот вариант всех устроил. Привратник открыл ворота и пошел по тропинке передо мной, показывая путь. Впрочем, до особняка я не дошла.
Темного крабом!
В эту минуту я горько пожалела о своем поступке. Я раскаялась, но было поздно. Необратимо поздно. Его сиятельство граф Ренар Дирот, королевский маг, маг воды, вышел в сад. А рядом с ним шел человек, которого я бы век не видела. Его светлость герцог Моринар.
Белесый палач.
Наши глаза встретились, я увидела, как на его лице появляется насмешливая улыбка, и сделала единственное, что мне оставалось: присела в придворном поклоне, сохраняя остатки собственного достоинства.
– Ваша светлость. Ваше сиятельство.
Моринар вскинул брови.
– Госпожа… э-э-э…
– Ветана, – спокойно подсказала я.
Сияющий, вот за что? Это не мог быть хоть кто-то другой?!
– Да, я помню.
И не сомневалась.
– Вы хотели меня видеть, госпожа Ветана?
По глазам мага я поняла, что он меня уже забыл. Жизнь не стоит на месте.
– Ваше сиятельство, мы виделись с вами в лечебнице для бедных. Вы приезжали к виконту Леклеру.
Вот теперь в глазах появилось узнавание.
– Как же! Девочка с волшебными руками! Помню-помню! Госпожа Ветана, что привело вас в мой дом?
– Ваше сиятельство, я хочу обратиться за помощью. Знаю, что ваши услуги дорого стоят, но готова их оплатить.
– Каким же образом? – Это опять герцог. – Отрезав себе руки?
Я вскинула брови, подчеркивая глупость вопроса, и посмотрела прямо в глаза мага.
– Мне нужно узнать, где ребенок этой женщины. Я знаю, что по крови проводят поиск, и уверена, что девочка еще в Алетаре.
Я вытащила из кармана маленький флакон с кровью и протянула магу. Тот машинально взял склянку из моих рук.
– Госпожа Ветана, я дорого беру за свои услуги.
– Я наслышана, ваше сиятельство. Этого будет достаточно?
Браслет легко соскользнул с моей руки. Я потянула за толстую шерстяную нитку, распуская узлы.
В простое плетение из шерсти были ввязаны три жемчужины из тех, которыми расплатились со мной контрабандисты. Как человек, постоянно готовый к бегству, я носила браслет с собой. Связать такой несложно. Даже если кто-то увидит его на запястье, подумает, что для здоровья: полезно носить шерстяную нитку на левой руке[8].
Ренар протянул руку, но на полпути на моем запястье словно волчьи челюсти сомкнулись. Герцог Моринар вмешался в разговор:
– Полагаю, госпожа Ветана, сейчас мы пройдем в дом, сядем, и вы подробно расскажете, что это за женщина, откуда взялся ребенок и какое вы имеете к этому отношение.
– Я не склонна к пустым разговорам, ваша светлость.
– Вы будете со мной спорить?
И такое искреннее удивление в голосе! Словно камень мостовой заговорил и попросил не топтать его ногами.
Пришлось опять поклониться.
– Ни в коем случае, ваша светлость. Мы все – верные слуги Короны.
– Как я рад, что вы об этом помните. Прошу?
Мне предложили руку, и пришлось опереться на локоть герцога. Отказ выглядел бы хамством. Мы направлялись обратно в дом под изумленными взглядами слуг, наблюдающих герцога под руку с простолюдинкой. За нами следовал маг.
Я шла рядом с самым блистательным аристократом королевства и безумно жалела о своем хорошем воспитании. Конечно, оно дает защиту в трудной ситуации, но обратной стороной является полная беззащитность перед теми, кто пренебрегает этикетом.
Герцог Моринар чувствовал маленькую руку на своем предплечье даже через камзол и рубашку. Тонкие пальцы обжигали, словно угли. И почему его так раздражает эта девчонка? Ей-ей, иногда сиятельный герцог из самой знатной семьи королевства, с кучей побочных титулов, чувствовал себя мальчишкой, который дергает девочку за косички. Странное чувство. Давно забытое, еще со времен, когда они носились по серым скалам Торрина.
Конечно, он сразу узнал эту малышку. И сложно было забыть ту, которая в глаза назвала его палачом. За глаза шептались многие, а вот так, в лицо… И откуда у нее столько храбрости?
«Вы бросили меня сюда, как кошку в собачью стаю, и пока шавки лаяли под деревом, перебили самых наглых. Кошка уцелела, но не ждите от нее любви или благодарности».
Но как она тогда стояла над трупом старого пьяницы!
«Ваш поступок недостоин герцога. Подставлять слабых, дабы избавиться от сильных, – подло».
И вот сейчас. Что привело ее к Дироту? Рамон чувствовал себя обязанным вмешаться.
Жемчужины. Смешная девочка. Дирот таких, как ты, перепробовал не одну сотню. И цену за свои услуги назначил бы иную. Согласилась бы ты?
Рамон не знал, но мысль о черноволосой девчонке в руках Дирота вызывала… неприятие.
Узнаю, что привело ее сюда. Из любопытства. И если это глупость – вылетит она из особняка мага впереди своего визга.
В роскошной гостиной, обставленной в синих тонах, я уселась на оттоманку, обтянутую темным бархатом, и опустила взгляд.
– Не знаю, с чего начать, ваша светлость.
– Лучше – с начала. Почему вы пришли именно сюда?
Почему именно сюда? Да потому, что больше попросту некуда. Никто из моих знакомых не сможет быстро и эффективно решить эту проблему. Осталось уговорить мага.
– К нам в лечебницу поступают самые разные люди. В том числе и уличные девки, ваша светлость. И лечить их приходится, и роды принимать. Первой была Риста…
Я рассказывала о том, как увидела Ристу без ребенка. Как шлюху попытались отравить, и мы ее едва спасли. Как радовалась рождению дочки Алия. Как мы разговаривали с Сиентой. И о смерти девочки.
Герцог слушал меня внимательно. Не перебивал, не спорил, не ругался, не задавал дурацких вопросов вроде «какое ваше дело?». Вопросы начались после моего рассказа, только какие-то странные.
– Ради этой девушки вы и пришли?
Я кивнула.
Это действительно так. Ради Алии, ради ее малышки, ради того, чтобы не видеть боль в глазах женщины…
– Зачем вы в это лезете?
Я пожала плечами.
– Так сразу и не скажешь, ваша светлость. Скажите, а если бы это была не уличная девка, а дама из высшего света? Ей бы не помогли?
Рамон Моринар прикусил губу. Было видно, что сейчас он думает о чем-то не слишком приятном. Я даже догадывалась, какими путями шли его мысли.
Дамы из высшего света, по сути, не слишком отличаются от уличных девок. Та же продажа человеку, который больше заплатит. А любовников у них иногда перебывает больше, чем у шлюх. Разница лишь в оплате их труда. Но разве это делает первую лучше или вторую хуже? Или наоборот?