– И почему же?
Герцог и не думал оскорбляться. Сидел за столом, смотрел насмешливо.
– Не думала, что мне придется объяснять вам очевидные вещи, ваша светлость.
– А вы попробуйте, Вета. Господин лекарь сейчас нас оставит, а вы мне объясните…
Бертен поднял голову, хмуро посмотрел на герцога.
– Я никуда не уйду.
– Да неужели?
– Вы, ваша светлость, можете меня хоть на каторге сгноить, хоть заживо сжечь, – в воздухе так и повисло злое «вам не привыкать», – но ведете вы себя непорядочно. Ворвались в дом к девушке, оскорбляете ее…
– Подарить подарок на день рождения считается теперь оскорблением?
– Вы знаете, о чем я, ваша светлость.
Герцог прекратил улыбаться. Лицо стало жестким.
– Знаю. А потому сейчас ты выйдешь отсюда на своих ногах. И отправишься домой, а не на каторгу. А узнаю, что ты питаешь к девушке какой-либо интерес, кроме служебного…
Угроза не успела прозвучать. Меня уже затрясло всерьез. В таком состоянии я сама себя боялась.
– Ваша светлость, извольте покинуть мой дом.
Герцог даже не шевельнулся.
– Вета, вы девушка умная и отлично понимаете, что я никуда не уйду, пока не получу того, что мне требуется.
– И что же вам требуется?
– Поговорить с вами. Пока – просто поговорить.
Я вдохнула. Медленно выдохнула. Разжала кулаки.
– Берт, я прошу тебя подождать пару минут. Господин герцог скажет мне все, что хотел, и уйдет восвояси.
Бертен посмотрел на меня, на герцога…
– Вета…
Мой голос был нарочито спокоен:
– У господина герцога не лучшая репутация, но я надеюсь, он не опустится до низких поступков?
– Разумеется, не опущусь. Идите, молодой человек, дама просит.
Рамон сделал жест кистью, словно собаку разгонял.
Бертен вспыхнул.
– Вы… вы…
– Я – герцог Моринар. И вы знаете, что я могу с вами сделать.
Бертен знал. Это было видно по его глазам, по жестам. Он явно думал, как уйти, не потеряв лица. Осознавал, что они с герцогом несопоставимы, но…
«А вот до конца не выстоял, – подсказал противный внутренний голос. – Он милый, добрый, отличный лекарь, но не герой. Увы…»
Я улыбнулась Бертену, и он таки вышел из дома, бросив на меня извиняющийся взгляд. А чего я ожидала? Не знаю. Но привкус от ситуации противный. Словно дешевого мыла наелась.
Посмотрела на герцога, молча предлагая начинать разговор.
Герцог молчал.
Я тоже, поскольку опасалась открыть рот. Здесь и сейчас я себя почти не контролировала, а это опасно, очень опасно. Молчи, Вета, молчи.
Наконец герцог нарушил тишину.
– Вы меня заинтересовали, Вета. Скажите, сколько вы хотите?
– Поясните?
– Сколько вы хотите, чтобы с полгода побыть моей любовницей?
Я вцепилась в стол, чтобы не упасть. Перед глазами поплыли красные круги. Да я… Да как он… Что за наглость?!
– Вон из моего дома…
Я услышала низкий холодный голос и даже не сразу сообразила, что это рычу – я.
– Свой дом в Белом городе? Драгоценности? Титул?
Герцога спасла только отличная реакция. Взвар был еще горячим, а рука у меня не дрогнула. Сама покалечу, сама и вылечу.
Мраз-с-с-с-сь!
Моринар увернулся, а спустя минуту меня прижали к твердой груди, да так крепко, что нос почти сроднился с золотой пуговицей.
– Все. Успокойся.
– Пус-с-с-сти. – От ярости получалось только шипеть.
Герцог и не подумал слушаться.
– Сначала успокойтесь, потом отпущу.
Вырываться было бесполезно, я это оценила. С тем же успехом можно было уговаривать водоворот. Я медленно вдохнула и выдохнула. Раз, другой, третий.
Руки герцога разжались, когда я расслабила сведенные судорогой мышцы. Меня отпустили и смотрели с интересом.
– Садитесь, госпожа Ветана.
Я осталась стоять где и была. Герцог покачал головой.
– Садитесь.
На этот раз я опустилась за стол. После волны бешенства пойдет откат, я знаю. Как бы не упасть. Колени уже ощутимо дрожали.
Герцог смотрел совсем иначе. Холодно, рассудочно. Какие там грязные намерения?
– Кто вы, госпожа Ветана?
– Что?!
– Хватит этой комедии масок. Кто вы?
Я помотала головой.
– Ваша светлость? Я не понимаю…
– Если будете уверять меня, что вы лекарка из бедных травниц, прикажу оттащить вас в тюрьму на пару дней. Или больше – как получится. Хватит вранья.
Меня затрясло уже вовсе не притворно.
– С чего вы…
– Вета… это ваше настоящее имя?
– Да.
– А полностью?
Я вдохнула. Выдохнула. Представила себе, как рассказываю герцогу всю правду – и уперлась намертво. Плевать уже на все! Мне что так, что этак не выжить.
– Это не важно.
– Мне кликнуть стражу?
– Зовите, – согласилась я. – Чай, и в тюрьме люди живут. И на каторге.
Герцог усмехнулся.
– Вета, вы кто угодно, только не простолюдинка. Вы неплохо играете свою роль, но некоторые детали выдают вас с головой. Вы узнали платину с изумрудами, не стоит отказываться. Вы не приняли с благодарностью украшение, вы не кричали, не кокетничали, не пытались пользоваться своей красотой… Вы даже сейчас не пытаетесь сказать что-нибудь глупое. У вас слишком много выдержки и воспитания, свойственных лишь аристократам.
– Поверьте, ваша светлость, благородство – привилегия не одних только герцогов.
– Фамильярность, извольте покинуть, репутация, низкие поступки…
– Что в этом удивительного?
– Простонародье выражается иначе. Так как, госпожа Ветана?
Я опустила голову на сплетенные пальцы.
– Если скажу правду – вы уйдете?
– Возможно.
– Только возможно?
– Не зная правды, я не могу дать ответ. Но узнаю ее в любом случае. Вы меня заинтриговали, Вета. Алетар – мой дом, а я не люблю загадок в своем доме.
Я вздохнула. Выдохнула.
– Я старшая дочь, ваша светлость, но никогда не наследую титула. Любвеобильность аристократов известна крестьянам не понаслышке. И иногда она приносит плоды.
– И?
– Мой отец – граф. Меня воспитывали, учили, мной занимались в меру сил, мне дали возможность получить знания и умения. Я уехала, чтобы не бросать тень на свою семью.
– Вашу семью?
– В нас одна кровь. Признают меня или нет, не так важно. Вы должны понимать, что за совершенное одним членом семьи своей репутацией расплачиваются все.
Моринар задумчиво кивнул.
– Имен вы, конечно, не назовете.
– Нет, ваша светлость.
– Даже если я начну угрожать?
Я позволила себе поднять голову и улыбнуться. Уже спокойнее. Поверил. Да я и не лгала. Я – старшая. И никогда не наследую титул, потому что есть мой брат. Наследник – он. И остальное так же верно. Просто толковать можно по-разному.
– Я уехала, когда умер близкий мне человек. Мой мир рухнул, бегство было самым лучшим выходом. Вы можете не просто угрожать, вы можете и выполнить свои угрозы. Наверное, я сломаюсь, но не сразу. Надеюсь, что не сразу.
– Пытать вас – это ломать интересную игрушку, – усмехнулся герцог. – Извините, что спровоцировал.
Я повела рукой, что значило: «какие пустяки». Или «не стоит извинений». Можно подумать, ко мне тут по три раза на дню врываются герцоги с изумрудами наперевес и хамят в лицо.
– Ваша светлость, загадка разгадана?
Моринар сдвинул брови.
– Надеетесь избавиться от моего внимания, госпожа Ветана?
Я промолчала. Надеюсь? Век бы вас не видеть, жить и радоваться!
Герцог прочел мои мысли, потому что укоризненно покачал головой.
– А если вам потребуется моя помощь? Не стоит зарекаться, госпожа Ветана, не стоит…
Я хотела гордо отказаться, но вспомнила барона Артау.
– Ваша светлость, никто из нас не знает, что принесет нам завтрашний день. Возможно, это вам потребуется моя помощь.
Улыбка у герцога оказалась неприятной. Блеснули белые зубы на очень загорелом лице, но глаза оставались холодными.
– Все возможно, госпожа Ветана. Все возможно.
Я так же улыбнулась в ответ, одними губами.
– А потому… Это, конечно, не изумруды…
Футляр скрылся в кармане камзола. Вместо него на стол лег простенький медальон, уже не платина. Золото, обычная цепочка с пластинкой, на которой выбит герб Моринаров.
– Наденьте. По предъявлении медальона вас пропустят ко мне в любое время дня и ночи.
Я взяла цепочку в руки. Не слишком толстая, витая, порваться не должна, пластинка небольшая, как половина ивового листа, с одной стороны выбит герб Моринаров, с другой – три буквы: «Р», «А», «М». Инициалы?
– Благодарю, ваша светлость.
– Думаю, от этого подарка вы не откажетесь. И прошу простить мое поведение.
Я выдохнула.
Ладно. Провокацию прощу. Но не забуду.
– Ваша светлость, я могу понять ваши мотивы. Вы не хотели причинить мне вред, вы хотели знать правду – и только.
– Очень точно подмечено, госпожа Ветана. Я знаю, что вы неглупы. И все же, если хотите выдавать себя за простолюдинку, прикладывайте больше усилий. Заглянуть за вашу маску несложно.
– Ваше сиятельство, вы первый, кому это понадобилось.
– Алетар – мой дом. А вы мне решительно непонятны.
– Мне поклясться, что я не замышляю ничего дурного ни Алетару, ни его правителю, ни лично вам?
– Поклянитесь!
Я подняла правую руку. Положила на сердце, ощутив под пальцами сильные быстрые удары.
– Ваша светлость, я клянусь своей кровью и родом, что не злоумышляю против Алетара или его граждан. Я просто хотела жить здесь. Я приехала не со злом. Да услышит Светлый мою клятву.
Моринар испытующе посмотрел на меня.
– Верю.
Я опустила руки.
– И все же, госпожа Ветана, вы кажетесь чужеродным элементом в Желтом городе. Здесь одно простонародье, и среди этого быдла вы торчите, как драгоценный камень из песка.
Я не смогла удержаться.
– Ваша светлость, за все время, которое я живу среди простых и грубых людей, никто не оскорблял меня так изощренно, как аристократы.