– Уже отработали. Его величество благодарен вам за мое спасение.
Я потерла лоб.
– Ваша светлость, а кто все же поместил в рану этот шарик?
Канцлер перестал улыбаться.
– Не знаю, госпожа Ветана. Не знаю. Но обязательно разберусь.
– Сложный способ убийства, вы не находите?
Алонсо фыркнул.
– Сразу видно, что вы – лекарка. Спасти человека можете, а вот убить его…
– Уж простите, ваша светлость. – Я не обиделась, видно было, что надо мной тепло подшучивают. – Не та специализация.
– Вы не думали, как меня можно убить?
Нет. Не думала. Делать мне больше нечего…
– По улицам я так просто не хожу, защитных амулетов на мне – как на моднице кружев, да и маг я все-таки. Хоть и не из сильных. Отбиться смогу или удрать.
Я потерла переносицу.
– Понимаете, ваша светлость, уж больно странный способ убийства. У кого-то этот шарик должен был быть, да под рукой…
– Вот, Вета. В корень смотрите. А вы понимаете, что это означает?
Хлопнула глазами. Куда бы я ни смотрела, но – не понимаю.
– Что я не первый, кого убили подобным образом.
Я некрасиво открыла рот.
– Н-но как?
– Вот так. Маг воды не найдет причину, а обычный человек сгорит намного быстрее мага.
Я подумала пару минут.
– Да, пожалуй. Будь вы не магом, а простым человеком… И еще господин Дирот – замечательный специалист…
– День?
– Может, даже меньше. Рана загноилась, началась горячка, и не спасли.
– И проверять никто не станет. Мало ли чем там был смазан клинок?
– Но зачем это – в лечебнице для бедных? У нас же никто…
– Может, у вас просто проверяли технологию? Это возможно?
– Вполне, – подумав, решила я. – Контингент у нас подходящий, половины никто не хватится, а еще треть… Родные порадуются, что избавились.
– Сам шарик, место закладки, аккуратность исполнения, яд…
Я только головой покачала. Как-то все это сложно, очень сложно. И надо бы заканчивать этот разговор.
– Я могу идти, ваша светлость?
– Да, Вета. И подумайте, пожалуйста, над моим предложением.
– Обещаю, ваша светлость, подумать над предложением, пока оно не стало приказом.
Алонсо смотрел с грустной улыбкой.
– Ветана, этого никто и никогда не сделает.
– Разве?
– Как вы думаете, почему так мало магов жизни? Магов воды, земли, огня – много. Даже некромантов по Алетару сейчас хватает. А вот жизни…
– И почему же?
Мне стало интересно. А ведь и верно… Ладно, маги разума – те могут сойти с ума, если дар прорежется слишком рано, да часто и сходят. Но жизни?
– Потому что если вас ограничивать, вы перегорите.
Сначала я не поняла.
Услышала, обдумала, но не поняла. А потом…
– Вы хотите сказать, что…
– Если вы раз откажете, два откажете, три… Рано или поздно количество перейдет в качество. И дар просто начнет слабеть. Магия жизни не прощает подобного поведения.
– Темного крабом!
Вот теперь все становилось на свои места. Конечно же! Любой дар можно пережечь! Магам воздуха, к примеру, достаточно вложить слишком много сил, и они могут перегореть. А магам жизни… Их же запирали, удерживали всеми правдами и неправдами, заставляли работать на себя.
Этого принять, тому отказать, а быдло вообще на порог не пускать! Вот дар и перегорал. Я начала работать в лечебнице для бедных и понимаю, что он усилился. А если бы отказалась от работы, лечила только богачей и за большие деньги, и сама попала бы в эту ловушку.
Лекарь – это ведь не тот, кто большие деньги требует, а тот, кто работает не покладая рук. И не на деньги смотрит, а на болезни.
– И вы хотите того же для меня?
– Нет, Ветана. Я хочу, чтобы вы стали… ближе к Алетару.
– Я и так делаю все возможное.
– Откуда вы родом, Ветана?
– Не думаю, что это имеет какое-либо значение, ваша светлость.
Канцлер пристально посмотрел на меня.
– Ветана, вы пользуетесь тем, что я благодарен вам и не могу угрожать.
– А чем вы можете мне угрожать, ваша светлость?
Алонсо Моринар прищурился.
– Тюрьмой, к примеру. Каторгой. Пытками.
Я пожала плечами.
– Конечно, можно. Но сохраню ли я при этом дар?
– Не уверен.
– Вот видите, – развела руками я. – Велика вероятность того, что вы получите искалеченное существо вместо мага жизни. И лечить я не смогу.
– Да, с вами выгоднее работать пряником, а не кнутом. Но это не значит, что кнута нет.
– Да, ваша светлость. Безусловно, кнут есть.
– Папа!
Теперь Лим смотрел на отца. А я улыбалась. Да, со мной много что можно сделать. Но угрожать мне в присутствии жены и сына канцлер не станет – не дурак.
– Ветана, вы же все понимаете. И не хотите пойти навстречу?
Я вздохнула.
– Ваша светлость, вы тоже все понимаете. Меня все устраивает. Я благодарна за то, что у меня есть, но большего мне не надо. Просто жить в Алетаре и спокойно работать. И если ради этого потребуется оказывать Короне определенные услуги – я не возражаю. До определенного момента.
– Какого же?
– Я не стану отказывать больным людям. Мне не важно, герцог или крестьянин. Право на лекаря имеют все.
– А на мага жизни? Вас на всех не хватит.
– Пока – хватало, – обиделась я. – А если кто-то пустит сплетню обо мне, я не проиграю. Проиграет сплетник.
Канцлер понимал это не хуже меня.
– Да, вы – ценный приз. Скажите, Ветана, а если к вам приставят охрану?
Я подумала пару минут.
– Ваша светлость, ко мне приходят самые разные люди. И не всегда законопослушные. Я и воров лечила, и продажных девок…
– И не позвали стражу?
– Ну… я же воров за руку не хватала.
Канцлер кивнул.
– Допустим, охрана будет незаметна.
– Тогда я… подумаю, – чуть уступила я.
Охрана…
Соглядатаи? Это больше похоже на правду. Но протестовать бессмысленно. Все равно они будут, так или иначе.
– Спасибо. Мне не хотелось бы… давить. Я обязан вам и отлично это понимаю. Но и вы поймите. Есть интересы Короны. Против них я не пойду.
Я кивнула. Поцеловала Лима куда-то в нос, куда попала. Мальчик захихикал.
– Тетя Вета!
Ссадила его в кресло и присела в реверансе.
– Мне пора, ваша светлость. Спасибо за уделенное время.
– Останьтесь на ужин, Ветана.
Я покачала головой.
– Спасибо, ваша светлость, но…
– Тетя Вета! Пожалуйста!
– Ваша светлость, это нечестно.
Линетт Моринар улыбалась мне.
– Вета, пожалуйста. Мы все вас просим…
И что оставалось делать?
Домой я попала ближе к полуночи. Уставшая, вымотанная и злая. Да, маскируйся, не маскируйся, а все равно уши лезут. Не получается из меня приличной простолюдинки. Вряд ли те знают, как правильно есть креветки в сложном винном соусе! Не пользуются салфеткой автоматически и не подозревают, что в чашах с розовой водой принято ополаскивать кончики пальцев.
Вести себя за столом как свинья я бы не сумела при всем желании. Я не актриса из бродячего цирка, не смогу отыграть это достоверно, и получится смешно и глупо. А потому я просто отдалась на волю волн.
Надолго ли хватит моей легенды о том, что я всего лишь незаконная дочь? И что мне делать? Я чувствовала себя, как мышка в ловушке. Крышка захлопнулась, и можно сколько угодно метаться по ящику – это уже ничего не изменит. Совсем ничего. Остается только принять покровительство Короны, желательно на моих условиях и выгодно поторговавшись.
Что ж я за дура такая? Предупреждала же бабушка…
Канцлер проводил магессу и стоял смотрел в окно, пока Линетт не коснулась его руки.
– О чем ты думаешь?
– О том, что к девочке надо приставить охрану. Чем раньше, тем лучше.
– Надо, – согласилась Линетт. – Хорошая девочка.
– Явно из благородных? – прощупал почву канцлер.
Линетт согласно кивнула.
– Это заметно. В ней прослеживается порода, и не только. Еще воспитание, образование…
– Она говорила, что незаконнорожденная, но я плохо верю.
– Конечно! Сколько ты знаешь даже дворян, которые разбираются в поэзии времен Росара Аттского?
Алонсо подумал. Собственно, он и сам-то…
– Лин, пощади мои седины…
Жена (любимая и родная) весело рассмеялась.
– Это говорит о хорошем образовании. И поверь мне, немалом достатке ее родителей. К тому же Ветана не запугана, держится спокойно, уверенно и на равных. Я твердо уверена, что она – законная дочь. Граф? Герцог – вряд ли, но графской дочерью она быть может.
– Я поговорю с его величеством. Сколько Ветана уже в Алетаре? И ни скандалов, ни поисков…
– Кто же выносит такое на люди? Конечно, происшествие замяли! Может, даже на высшем уровне.
Алонсо кивнул.
– Да, завтра же поговорю с королем. И приставлю к девочке охрану.
В одном Ветана была абсолютно права. Давить на нее не стоило. А вот постепенно склонить к союзничеству? Это можно, и это произойдет. Не сразу, не слишком легко и маленькими шажками, но будет на их стороне и маг жизни. Дайте время!
Лечебница встретила привычной суетой, шумом и гамом. Обход, новые больные, старые больные, те, кто выздоровел, и те, кто только поступил, родственники и друзья – круговорот затягивал. Выбил из привычной колеи лишь один случай.
– Все равно ты никому не нужна, кроме меня! Так что пиши!
Вопль был такой силы, что разнесся по всей лечебнице. Ответ я уже не услышала, а вот ругань, произнесенную тем же голосом, что и слова о ненужности, – вполне. И вошла в палату.
Моим глазам предстала печальная картина. На кровати лежала старушка лет семидесяти, плюс-минус пара лет, над ней наклонился здоровенный детина и орал, чего-то требуя, а бабка съеживалась на кровати.
– Что здесь происходит?
На меня оглянулись без особого почтения.
– А ну иди отсюда! Тебя тут не хватало!
– Вот и мне кажется, что не хватало, – согласилась я. – Вы, молодой человек, сами выйдете или стражу кликнуть?