Человек по своей природе очень любопытен, и все новое всегда интересно для него. Агрессивно настроенные субстанции, зная особенности человека, могут использовать это в своих целях. Когда происходит агрессивная материализация, то при касании может произойти передача нежелательной вирусной программы, попытка использовать вас в виде питания или даже попытка вселения.
Чувство самосохранения должно срабатывать у вас всегда. Никогда не берите ничего голыми руками, и даже если используете какие-либо вспомогательные вещи (лопату, палку), все равно будьте осторожнее. Что-то может резко взлететь, прыгнуть или, еще хуже, укусить.
Итак, мы выяснили, что материализация, если она позитивная, не имеет изменения внешних признаков носителя. Если она агрессивная, то носитель изменяется внешне.
Очень много разговоров идет о вселении, именно о прямом, когда умерший вселяется в живого. Вселение – это полное замещение человека, хозяина тела. Человек не меняется внешне, но меняется тип его поведения, происходят перепады настроения, может повышаться психопатия. Он становится резким, раздражительным, даже агрессивным. Бывает обратная реакция, когда теряется стержень. Человек перестает быть личностью и более походит на зомби. Механические действия в движениях и жизни. Вкус ее пропадает, радость и боль не ощущаются.
Всегда нужно быть очень осторожным, потому что такие симптомы имеют ряд вирусных программ. И не всегда перепады настроения трактуются как вселение. Существует определенная технология для проверки. Если происходит процесс вселения, то освободить тело от непрошеного гостя можно только путем определенного типа работы. Существует понятие подселения. Это другая форма использования вашего тела. Если объяснить по-простому, это вы и сосед в одном теле. Внешне человек также не меняется, но создается ощущение, что в нем есть два человека. Один – тот, которого вы знаете, и он периодически проявляется, второй – это абсолютно другой человек. С другим поведением, противоположным отношением к жизни и к вам. Бывают, конечно, психические изменения человека, с которыми борется только медицина. Она использует различные препараты, чтобы вернуть человека к нормальной жизни. А бывает процесс подселения. В любом случае, если у вас возникают подозрения, сошел ли ваш родственник с ума или кто-то подселился, прежде всего, советую обратиться к медикам. У них есть большой опыт в точном определении такой симптоматики. По крайней мере, вы уж точно сэкономите жизненное время своего близкого и не попадете на удочку неправильного диагноза колдунов.
Отчего происходят вселения и подселения? Чаще всего это бывает от перенасыщения негатива, который попадает в нас извне. Представьте, есть мир мертвых и мир живых. Между ними существует проход, по которому наши ушедшие из жизни родные и близкие перемещаются для того, чтобы помочь нам, подать сигнал, в общем, оказать некую помощь. Этот проход имеет свои допустимые размеры, достаточные для прохождения. Когда негатива становится много, все меняется. Он становится шире. И по этому пути могут проходить уже не только наши родные и близкие, не несущие опасности, но и агрессивно настроенные субстанции. Они могут пытаться вселиться или подселиться, в зависимости от иммунитета и энергетики человека. Конечно, нельзя сделать всех людей сильными, крепкими, верящими в себя. Но очень хочется, чтобы мы не давали возможности таким субстанциям даже допустить мысль о том, чтобы посягнуть на нас.
Для того чтобы обезопасить себя, не обязательно становиться супергероем, просто нужно пытаться не раскисать от каждой мелочи и неприятности, которую преподносит нам жизнь. Нужно пытаться противостоять всему, что мешает нам жить и развиваться. Больше подставлять плечо друг другу, согревать своих близких теплом, не терпеть унижения и уж тем более физическое насилие. Нужно просто ценить каждый миг, прожитый нами.
Когда человек становится слабым или говорит себе, что он ничего не может, он ослабляет свой иммунитет, свои жизненные силы, и это, к сожалению, будет автоматически передаваться детям и всем членам родовой ветки. Давайте просто не давать возможности не только агрессивно настроенным субстанциям уничтожить нас, но и самим себе.
12. Родовая ветвь
…Большой и перекошенный от ненависти рот источал проклятия, летящие во все стороны слюни. Ничего нового не было. Сегодня был повод, я была виновата в том, что переложила из своей тарелки кусок мяса в тарелку своего отца. Я так устала от этой жизни, от этой ненависти, окружающей меня, от этих претензий. Я просто устала жить. Я завидовала своим одноклассникам, у которых были нормальные, прекрасные семьи. Они ходили в кино. Они ездили за город. У них все было великолепно. А я… я всегда жила в состоянии неприязни и ненависти, исходившей не от моих родителей, а от моей матери. Какая-то несусветная ревность постоянно будоражила ее мозг. Ей все время мерещилось, что мне уделяют больше внимания мои родные и близкие со стороны отца. Что меня безумно любят, а она просто как что-то прилагающее к этому. От этого очень сильно устаешь. Нет ощущения счастья и понятия семьи. Это некая боль, которая пронизывает тебя, когда ты начинаешь что-то осознавать, и заканчивается только тогда, когда ты перестаешь чувствовать через много-много лет.
Моя мать часто говорила, что выбрала отца, потому что он был сыном генерала. Она рассказывала про это при свекрови, моей бабушке, пытаясь выдать это за шутку. Хотя со стороны звучало довольно отвратительно. Ей нравилось, что у него было все. Квартира, дача, продукты, финансовые возможности, а она была девочкой из общежития. Ее бесило всегда, что я частица своего отца. Это боль, которая копится много-много лет. Даже со временем, отмирая, не исчезает совсем.
Я всегда ужасалась разнице, которая была между одним и тем же человеком в двух его состояниях. Я очень часто ходила к своей матери на работу, где она надевала белый халат, была врачом, приветливым, нежным, все понимающим. Ее любили и уважали люди. Я даже гордилась ею, какая она была в этот момент, порхая в белом халате по этим длинным, извилистым коридорам. И я ужасалась от того, какой она была, приходя домой, когда она уже снимала этот халат и становилась настоящей, такой, какой она была на самом деле. Человеком, думающим о себе, завидующим окружающим, ненавидящим все вокруг и ту жизнь, которая ее окружала. Меня ужасало всегда это двуличие. Всю свою жизнь, на протяжении своего длинного пути, я ненавидела людей, которые жили двойной жизнью.
Мне хотелось быть всегда одной и той же, как снаружи, так и внутри. Быть настоящей, а не подделкой. И абсолютно все равно, где бы я ни находилась, дома или на людях. Главное, не становиться тем существом, которое я видела со своего рождения и до своих первых седых волос.
Как можно быть на работе одной, где тебя уважают, любят, ценят как специалиста. А приходя домой, становиться совершенно другим человеком. Таким страшным, ужасным, ненавидящим все человечество и окружающую среду.
Я всегда задавала себе вопрос, за что она так не любила моего отца. Нельзя залезть в голову другого человека и быть на сто процентов уверенной, что мой ответ верен. Просто, думая об этом, я пыталась анализировать. Может, отсутствие любви складывалось из-за его слабостей. Он был мягким, не умеющим достигать своих целей, не стремящимся ни к чему. Он просто хотел иметь тихую гавань, где бы его любили и не требовали большего. Когда я стала подрастать, мне показалось, что только я его плечо. Мне хотелось, как мне казалось, поднять его с колен, сделать все для того, чтобы он жил полной жизнью, развивался и двигался дальше. Наверно, это смешно звучит, когда маленькой девочке-подростку хочется оказать поддержку взрослому дяде, но это не просто чужой человек, это мой отец.
Справедливости ради, могу сказать, что, может быть, моей матери тоже не хватало не только плеча, но и нежности и внимания. Каждая женщина мечтает быть счастливой. Я думаю, что познать счастье не получилось ни у кого из них.
Представляя интересы отца, я набирала баллы ненависти от матери. Как часто в детстве я слышала фразу: «Тебя любили с рождения, еще в роддоме все говорили, что родилась такая необыкновенная девочка с космическими глазами, а я просто как кошелка, как источник для рождения такой великолепной, как ты». Может, за это ты меня ненавидела? Что отцовские родственники любили и почитали меня. Я не знаю. Я до сих пор не могу ответить на этот вопрос. Мне даже кажется, что всю жизнь ты любила только себя. И все время хотела показать людям, что ты жертва. Что ты бросаешь себя на алтарь чего-то и во имя чего-то. Но особых подвигов, которых бы ты сделала для кого-то, для моего отца или для его родни, я так и не увидела. Мне кажется, их просто не было. Может, тебе просто так казалось, что ты совершаешь что-то невообразимое?
Когда родители расходились, была глобальная катастрофа. Я приняла сторону слабого отца и после развода осталась с ним. Чуть позже он встретил другую женщину. Она была сильная, целеустремленная и очень технично выдавила меня из жизни папы. Я была им просто не нужна. Мать тоже нашла себе другого, единственного и неповторимого мужчину. Вполне вероятно, была счастлива. Все лихорадочно пытались забыть обо мне. Окунувшись в водоворот счастья и новых ощущений, наслаждались жизнью. В школьной форме, с парой плавок и набором учебников я стояла на пороге бабушкиной квартиры. Начинался новый этап моей жизни. Я была безумно счастлива, что на всей планете есть хоть один-единственный человек, которому я действительно нужна. К тому времени деда уже не было в живых, и мы соединились как два никому ненужных одиночества.
Когда общественное мнение вспоминало вдруг обо мне, мать выныривала из своего теплого убежища, чтобы посочувствовать самой себе и пожаловаться на такую ужасную, неудавшуюся дочь. Как это страшно, когда два взрослых интеллигентных человека, имеющих высшее образование, умудрившихся воспроизвести на свет одного-единственного ребенка, вычеркнули его из своей жизни. Им было проще договориться между собой и понемногу высылать денег по почте. В шестнадцать лет понятие родителей для меня закончилось, хотя в полном смысле его не было никогда.