А как можно?
Что мне с этим делать? Я ведь долго так не продержусь, это хорошим не кончится. Но как мне быть? Все усугубляется еще и моим одиночеством. Позволю себе прогнуться – сломают. Одинокой девушке вообще намного сложнее выжить, это я понимаю. А слишком гордая может вообще умереть. Очень быстро. И очень больно.
Так делать-то что?
Ответа не было. Ладно, я еще это обдумаю.
Обещаю.
То туда, то сюда… Время пролетело незаметно. Криталь пару раз приходил в себя, попил бульона и уснул. Баронесса была счастлива, но не спокойна. И вечером встретила меня, как королеву не встречала бы. Не хватало только выстроившихся в прихожей слуг.
– Госпожа Ветана! Кришу чуть полегче! Он меня узнал, а вчера только бредил.
Я взяла женщину за руку.
Ладно. Стерва, дура, высокомерная зараза, не обладающая и каплей вкуса, но сына-то она и правда любит. И ей сейчас очень тяжело. Я точно знаю, что происходит, а она может полагаться только на мои слова и сомнительный опыт. Как же родственники больных беспомощны перед лекарями! Поэтому стоит ее утешить.
– Все в порядке, госпожа баронесса.
– Алис. Для вас – просто Алис.
– Все в порядке, госпожа Алис, – тихо утешила я ее. – Обещаю, от этой глупости ваш сын не умрет.
– Почему вы так говорите, госпожа Ветана?
– Потому что вызывать на дуэль заведомо более сильного противника – вредно для здоровья. Вы меня понимаете?
Баронесса понимала. Вздохнула.
– Да. Стоит его пристроить в гвардию. Командующий, герцог, давний знакомый нашей семьи. Он согласится принять мальчика.
– Если у него не останется последствий, может, это и неплохой вариант, – пожала я плечами.
Хоть и недавно я жила в Алетаре, но точно знала, что для королевских гвардейцев дуэли под строжайшим запретом. Александр Проклятый считал, что дворяне должны проливать кровь врагов, а не глупцов.
– Госпожа Ветана? – Алис уловила только про последствия.
– Утром скажу, на сколько растянется выздоровление. Про последствия потом подумаем. Сейчас все равно точно не определишь.
Баронесса поняла, провела меня в комнату к больному и оставила с сыном и служанкой.
Эта ночь почти ничем не отличалась от предыдущей. Разве что я устала намного меньше, израсходовала меньше дара и окончательно убедилась, что дуракам везет. И что Криталь Верандуа – дурак идеальный, чистопробный и круглый. Последствия воспаления ему не грозили. Разве что пару зим поберечься и не простужаться. Но это ему мать обеспечит, я позабочусь.
К утру Криталь уже пришел в себя, и жутковатых хрипов в легких не осталось. Недельки две поваляться в кровати – и можно ввязываться в очередные неприятности. Это я его матери и доложила.
Баронесса так растрогалась, что даже обняла меня. Одарила кошельком с монетами, который я взяла не дрогнув – не зря ж я столько возилась с мальчишкой, – и заставила пообещать, что я обязательно буду приезжать раз в два дня, чтобы осматривать сыночка. Мало ли? А если ему станет хуже, она сразу же пошлет за мной! Вот в ту же минуту!
Я согласилась. И даже поблагодарила за деньги.
Баронесса растрогалась настолько, что намекнула мне о своих старых платьях. Мол, есть у нее наряды, она их носить точно не будет, а вот молодой девушке… Может быть, если перешить, мне понравится? Очень хотелось согласиться, но я покачала головой.
Нет уж. Извините, госпожа баронесса, но у вас наряды из дорогих тканей, а я то в грязи на коленях стою, то кровью испачкаюсь. Загублю вещи и порадоваться не успею. Эту-то дешевку не жалко.
Баронесса покивала, еще раз поблагодарила – и я отправилась к себе. Отсыпаться и отъедаться. После сеанса ночного лечения и того и другого хотелось просто зверски!
История имела продолжение через два дня. Но на этот раз в мое окошко постучали вечером.
– Госпожа Ветана!
Однако! Знакомая аристократическая морда. Как там его?
– Господин барон Польмер?
– Здравствуйте, госпожа Ветана. Рад, что вы меня помните.
– Да, господин барон. Что вам угодно?
– Госпожа Ветана, вы не согласитесь побывать еще на одной дуэли?
Я очень медленно стянула с рук тонкие нитяные перчатки, в которых работала.
– На какой дуэли?
– Завтра на рассвете я дерусь с графом де Реньи.
– Что?!
– Граф – негодяй, недостойный своего титула, – отрезал наследник баронского рода.
Бароненок! Смешные взъерошенные вихры русого цвета, чуть потемнее соломы, упрямый подбородок с порезом от бритвы, по-юношески нескладная фигура… Даже усов еще нет. Чем-то он похож на моего брата.
Не думать сейчас об этом!
– Вы смерти ищете, Атанас?
– Граф – подлец и мерзавец! И я его не боюсь!
– А смерти? Вы женаты? У вас дети есть?
Юнец насупился.
– Простите, госпожа Ветана, но это не ваше дело.
– Значит, нет. Вы хоть понимаете, насколько больно будет вашим родителям, если граф вас убьет? Даже если ранит!
– Мои родители будут счастливы тем, что я не поступил против чести, – отрезал самонадеянный сопляк. – Госпожа Ветана?
И что я могла сказать? Да только согласиться, в надежде, что сумею помочь наивному мальчишке. Дурак, какой же дурак! Сияющий, ты же бережешь дураков? Ну так сохрани на земле эту эталонную бестолочь!
Пожалуйста…
Никогда не была на дуэли. Надеялась и не побывать, но…
Рассвет пробежал по горизонту первой робкой полоской, уцепился на темное, иссиня-сизое небо лучами-пальцами, пока еще только карабкаясь, стремясь выбраться наружу. Неподалеку глухо шумело море, облизывая прибрежные камни и стачивая клыки берега в пыль. Рано или поздно оно своего добьется. Роса переливалась в темной траве крохотными бриллиантиками, птицы просыпались и пробовали голоса, тихо переговаривались секунданты барона. Сам Атанас стоял на краю поляны, делая вид, что ему ничего не интересно. Получалось откровенно плохо.
Я поеживалась всем телом. От влажной прохлады не спасал даже теплый плащ, купленный у того же старьевщика. Да и роса… Красиво, очень красиво, но так мокро! Я настолько крепко задумалась, что пропустила появление графа с двумя секундантами.
– Я смотрю, барон, вы уже тут? Торопитесь на тот свет? – поддел его граф, спрыгивая с коня.
– Мы еще посмотрим, кто туда сегодня отправится, – парировал Атанас.
– Мы – посмотрим. А вы… Не знаю, не знаю, – фыркнул граф, бросая поводья одному из секундантов. И в следующий миг увидел меня.
– А, храбрая лекарочка? Пришла поддержать дружка напоследок?
Каких усилий мне стоило сдержаться – знали только мои пальцы. Я намертво стиснула их за спиной, вонзив ногти себе же в ладонь.
Молчи, Вета, молчи… Бабушка бы на этого самонадеянного болвана и не взглянула. Такие перед ней в пыль падали!
– Ладно, полюбуйся, как я его прикончу. А если будешь достаточно расторопной, может, и пару монет за услуги заработаешь.
Сальный взгляд пропутешествовал по моему телу от носков сапожек до капюшона плаща, заставив брезгливо передернуть плечами.
И – да. Я дура, но я опять не сдержалась.
– Ваше благородство, господи граф, известно всему Алетару. Еще несколько подобных дуэлей – и никто никогда не усомнится в нем.
Мужчина злобно прищурился. Слова были правильные, тон – тоже, даже выражение лица было правильным, но вместе… Так и хочется закричать – переигрываешь! И граф это отлично понял.
– Мы поговорим после дуэли, госпожа.
Я пожала плечами и отвернулась. Я здесь, чтобы лечить, и отказаться я не могу, но…
Это ведь не грех? Сияющий, можно сделать так, чтобы эту мразь продырявили? И побольнее, пожалуйста!
Секундант подбросил платок в воздух – и дуэль началась. Я не отводила глаз от сражающейся пары. Атанас наскакивал на противника, как щенок. Так же активно и достаточно бестолково, даже на мой взгляд. Граф уверенно защищался, отводя удары в сторону. Я видела тренировки отца и брата, поэтому ничего хорошего не ждала. Может, лет через пять Атанас и вырастет в опасного противника, но сейчас…
Болван сопливый, иначе и не скажешь.
Первое время граф лениво отражал его наскоки, потом начал атаковать сам – и тут-то Атанас понял разницу между собой и опытным дуэлянтом. Все чаще и чаще шпага графа пробивала его защиту, останавливаясь совсем рядом с телом, иногда нанося болезненные царапины. Все чаще и чаще на одежде Атанаса выступала кровь. Я зажала рот рукой, чтобы не закричать – стойте!
Я не имею права остановить дуэль, но, если мальчишка будет жив, если он останется в живых, я все сделаю, чтобы его вытащить, обещаю! Только пусть… Пожалуйста!
На губах графа плясала гаденькая усмешка, и, подобно змее, плясала шпага в его руке. Укол, еще один, глубокая царапина на лице барона…
– Прекратить!
Ледяной голос ударил хлыстом, и в первый миг мне показалось, что я сплю. Так это слово было созвучно тому, что я мечтала услышать. Но было поздно.
Граф привычно продолжил выпад, только вот Атанас обернулся на голос, прозвучавший откуда-то из-за моей спины, и отвести его не успел. Простой выпад, совсем простой, даже замедленный… Но шпага пробила оборону и вонзилась мальчишке в грудь.
Я уже видела такое. Видела, как становятся бессмысленными глаза, как выцветают краски на лице живого человека, как… Я видела. И дар привычно шевельнулся во мне, чтобы тут же улечься. Один удар точно в сердце. Помогать было некому.
Я повернула голову.
На опушке поляны возвышался конь. Среднего роста, невзрачной гнедой масти, с короткой щеткой гривы и неожиданно длинным хвостом. Самая обычная лошадь на первый взгляд. Но, судя по тому, как под гладкой шкурой ходят мышцы…
Степняк.
Только в Степях разводят таких коней. И весьма неохотно продают их на сторону. Стойких, преданных, умных, готовых сражаться наравне со своим хозяином. Только жеребцов, и никогда кобылиц, чтобы не нарушалась порода. Да и жеребцов не всех. Продавая тех, кого сочтут не вполне достойными – не та форма, не те стати. При этом окраска может быть любой, но стать, повадка… Длинные ноги, маленькая изящная голова, красиво очерченный круп – безусловно, степняк. И стоят такие кони небольшое состояние.