В этот миг я забыла обо всем.
Появись тут дюжина храмовников, и то не помогло бы. Сила хлестала из меня, жестко и беспощадно приводя женщину в чувство. И я едва-едва успела остановить себя, когда начали затягиваться раны на запястьях.
Повезло, как это ни назови. Большая часть силы ушла на то, чтобы эта идиотка не скинула ребенка. Остальное – чтобы восстановить кровь. Иначе она бы сейчас бегала молодой горной козой, а я лежала полутрупом. А так вовремя успела перехватить контроль, понимая, что бабушка меня мало порола в детстве.
Нельзя, нельзя в каждого душу вкладывать, но иначе-то мы не лечим! Наша сила – от самой жизни, а где вы видели равнодушную и холодную жизнь?
Женщина зашевелилась и посмотрела на меня.
– Зачем?! Пусти, я умереть хочу!
ХЛОП! Пощечина прозвучала оглушительно громко, на бледной после кровопотери щеке расцвело здоровенное алое пятно.
– Добавить?!
– Пусти! – завизжала больная уже в голос.
И я не сдержалась вторично, но – уже без всплеска силы. На лицо аристократки обрушились еще две пощечины.
– Умирать она собралась? Нет уж, милочка, роди ребенка – а потом хоть сдохни!
– Я не хочу этого ребенка! Не хо-чу!
Я отвесила ей еще одну пощечину.
– А придется! Ты из-за ребенка себя убивать собралась?!
– Не твое дело!!!
– Не мое. Но и умереть я тебе не дам!
– Да ты! Да кто!!!
Графиня завизжала, теряя всю свою привлекательность. Из визга можно было понять, что ее выдали замуж насильно (вот новость-то, а? да у нас половина высшего света так живет, а вторая – по расчету), что она любит другого (и кто ей мешал?) и что этот другой женится! А она! А он!
А ей жить больше незачем!
Замечательно! И, не придумав ничего лучше, эта идиотка выпила что-то, чтобы разжижить кровь, и полоснула по венам. Шансы помереть у нее были неплохие, но тут Темный принес меня.
– Темного крабом! Как не повезло ребенку! Еще не родился, но ведь у такой дуры!
Ох. А вслух это высказывать не стоило. Но, сбитая с толку выплеском силы, я контролировала себя чуть хуже.
Обычная лекарка не позволила бы себе лишнего, но я-то почти равна графине!
– Как ты смеешь меня судить?!
Женщина завизжала, уже окончательно теряя человеческий облик, влетели слуги, справедливо рассудив, что если так орет, то точно не сдохнет, и уставились на меня.
– Прижмите ее к кровати! – рявкнула я. – И воды! Живо!!!
За водой далеко ходить не пришлось, принесли уже. Вот ковш я и опрокинула на голову истеричке, а из второго принялась пить сама. Хороша водичка. Колодезная, студеная, аж зубы заломило. Видимо, у графини тоже что-то заломило, потому как визжать она перестала. Только глазами хлопала.
С ней! Поступили подобным образом!
КАК?!
Как такое могло случиться? Почему не разверзлась земля под ногами (пол второго этажа) и я не провалилась куда-нибудь (на первый этаж), почему меня не разразило молнией или громом, как я вообще смею существовать на этом свете после своей выходки?!
Смею вот.
– Браво!
В дверях стоял мужчина в роскошном камзоле темно-синего цвета. Симпатичный брюнет лет сорока. Портили его только длинноватый нос и черные густые брови, сросшиеся на переносице: придавали лицу мрачноватый вид. Но это же не помеха? Улыбайся чаще, и будешь привлекательнее. А так рост высокий, фигура отличная – узкие бедра, широкие плечи, – чего еще надо?
– Благодарю, госпожа лекарка. Я так понимаю, опасность миновала?
– Нет, – мрачно отозвалась я. – Господин граф?
– Да.
– Мы можем поговорить с вами наедине? И чтобы при этом за вашей супругой присматривало не меньше двоих лакеев, которые смогут пресечь ее порывы?
Мужчина подумал – и кивнул.
– Прошу вас. Вы сможете ее оставить… безопасно?
– Раны не угрожают ее жизни и жизни ребенка, – отозвалась я. – Но состояние души…
– Ребенка? – Граф напрягся, как будто его кто-то ткнул иголкой. – Вы сказали – ребенка?
– Именно это я и сказала. Ваша супруга ждет ребенка, который сегодня уцелел только чудом.
Граф поменялся на глазах. Лицо окаменело, губы сжались в нитку, брови сдвинулись еще сильнее, и такая ярость полыхнула в его глазах…
– Ты знала.
– Нет! – выкрикнула женщина на кровати. – Ненавижу тебя! И семя твое ненавижу! Айвас женится! А я… А ты…
Изо рта аристократки хлынул поток грязной брани вперемежку с угрозами. Она то кричала, что ненавидит мужа и ребенка, то о своей любви к какому-то Айвасу, то о сломанной жизни, то о разбитом сердце, то о желании умереть… Слуги слились со стенами, я мечтала исчезнуть хоть куда-нибудь, но долг врача обязывал. И, когда вконец озверевший граф сделал пару шагов вперед, явно намереваясь продолжить нравоучения моим методом, я едва успела поймать его за рукав.
– Ваше сиятельство! Прошу, подождите!
С минуту под взглядом яростных зеленых глаз мне казалось, что первую оплеуху сейчас получу я. Но граф сдержался. Вот что значит – аристократ до мозга костей.
– Вы кто?
Благослови Светлый Майло Варна, который сейчас встал рядом со мной.
– Госпожа – лекарь. Баронесса рекомендовала ее, ваше сиятельство, помните?
Вспомнил. Руку опустил, и на лице даже мелькнуло нечто вроде… раскаяния? Интересный человек.
– Спасибо, Майло. Действительно хватит.
Женщина на кровати что-то выкрикивала, но граф перестал на это реагировать. Оно и к лучшему.
– Как вас зовут, госпожа лекарь?
– Ветана.
– Пройдемте ко мне в кабинет, госпожа Ветана.
– А госпожа графиня? Ваше сиятельство?
Граф кивнул. Когда он принялся отдавать распоряжения, взгляд у него был очень недобрым. Двум лакеям было приказано никуда не отлучаться из комнаты. Еще двум служанкам – все время сопровождать госпожу. Даже если она пойдет облегчиться – пусть стоят рядом. И если что – кричат громче.
Вреда графине не причинять, просто держать, чтобы не навредила себе или ребенку. Остальное – в воле господина графа, которого следует позвать тотчас же. Всем ясно?
Всем было ясно.
Графиня опять начала истерику, но ни граф, ни я уже не обращали на нее внимания. Мужчина первым развернулся и вышел из комнаты, я последовала за ним.
Кабинет был под стать графу. Простая строгая мебель из темного дерева, тяжелые занавеси, уютные кресла. Занимались ли тут делами?
Не знаю. Но готова поспорить, что вон в том шкафчике стоят несколько бутылок спиртного, а на столе граф несколько раз принимал горничных. По отцу знаю. Да и не лежит на столе ни бумаг, ни чего-то важного, все можно мгновенно сдвинуть в сторону, освобождая место.
Граф упал в кресло и взглянул на меня.
– Ну?
– Последите за женой дней десять. И кормить получше. Печенка, гранаты, можно стакан коровьей крови выпивать по утрам. Для ребенка полезно будет.
– Это все?
– Все.
– Хорошо. Я могу вас приглашать в случае необходимости?
– Да, ваше сиятельство.
– Могу я рассчитывать на полное сохранение тайны?
– Обещаю. Клятву в храме дать, как положено?
Я не обиделась. На словах лекари клянутся не разглашать ничего о своих больных, а на деле часто выходит наоборот. Вот и подстраховываются люди. Граф задумался.
– Завтра сходите с Майло.
Я кивнула. Глупо это до наглости, но, надеюсь, в храме не будет никого нуждающегося в помощи. И так мне после этого выплеска силы сидеть бы год на месте ровно, а я… А я иду в храм.
Я здесь ни при чем! Так-то!
– Чего можно ждать, ваше сиятельство?
– Простите?
– К чему стоит готовиться? Что может отчудить… Простите, что может случиться с госпожой графиней? Чего мне ждать?
Взгляд графа потемнел, но мне надо было это знать.
– Да чего угодно. Из окна она спрыгнуть пыталась, мне в голову вазы метала, ядом травилась, теперь вот – это…
– От яда поберегите, – попросила я. – Могу ведь и не успеть. Она-то, может, и выживет, а ребенка спасти куда сложнее. А он уже там. Он маленький и боится.
Граф вздохнул, провел рукой по лицу.
– Ты к нам в дом переехать не хочешь? До родов?
– Так это, ваше сиятельство, еще больше полугода. Сами понимаете, у вас я за это время клиентов растеряю, потом не наберу, да и характер у меня не сахар. Ваша супруга меня просто со свету сживать начнет, а ей бы сейчас о ребенке думать.
Граф нахмурился, но понял. Настаивать тут не стоит, толку не будет. И кивнул.
– Благодарю вас, госпожа Ветана. Можете идти. Расчет получите у Варна.
– Благодарю, ваше сиятельство.
Я вышла за дверь, прикрыв ее за собой поплотнее. И почему я чувствую себя такой оплеванной?
По счастью, Майло ждал неподалеку.
– Госпожа Ветана, все в порядке?
Словно в ответ на его слова, что-то тяжелое ударилось в дверь кабинета изнутри, разлетелось стеклянным звоном.
– Ну вот, опять…
Я выразительно посмотрела на камердинера.
– И часто такое бывает?
Майло Варн посмотрел на меня с грустью.
– Да что тут скажешь, госпожа Ветана… Взвара с нами не выпьете?
– Выпью, – согласилась я.
Когда это нормальная женщина отказывалась посплетничать о чужих делах? Интересно же…
На кухне было тепло и уютно. Горели лампы, посуда, начищенная до блеска, отбрасывала блики на стены, вкусно пахло жареным мясом и приправами. Поварята сверкали белизной одежд, а царила над всем этим потрясающая женщина-гора, в которую можно было всунуть пятерых меня – и еще осталось бы место.
– Ох ты ж! А это у нас кто, Майло?
– А это госпожа Ветана. Лекарка наша…
– Можно Тойри, – пискнула я, чувствуя себя неубедительно маленькой.
– Ох ты ж…
Меня потрепали по голове и подтолкнули к столу.
– Небось голодная? А я тебе сейчас мяска положу с фасолькой, покушаешь, так оно и легче будет, – напевный говор выдавал в поварихе южанку.
– Спа… спасибо, – кивнула я.
Как-то незаметно я оказалась за столом, а передо мной – тарелка с чем-то красным. Оказалось – мясо, тушенное с фасолью в какой-то сложной подливе. И вкусно было так, что я едва ложку не проглотила.