– Нет, ваша светлость. Я не могу вам этого обещать.
– Вот как? И почему же?
– Мое присутствие может спасти чью-то жизнь. Я не вправе отказывать во врачебной помощи.
– Хм-м… А госпожа баронесса Верандуа знает о ваших высоких принципах?
Теперь у меня и щеки вспыхнули. Этот гад намекает, что я охочусь за Криталем Верандуа и потому… ДА?! Да как он смеет?! Я выпрямилась во весь свой рост и ответно впилась глазами в герцога.
Плевать! Выдержу! Да кто он такой, чтобы меня так оскорблять?! Я не шлюха и не охотница за состояниями! Я – лекарь!
– Если вашу светлость интересуют дамские сплетни, я с радостью перескажу вам наши разговоры с баронессой.
Моринар хмыкнул.
И вдруг, оказавшись рядом, подцепил меня за подбородок.
– Не боитесь, госпожа Ветана? Вы ведь сейчас в шаге от тюрьмы…
И от смерти тоже. И от брака. И от жизни, которая хуже и первого, и второго.
– В тюрьме тоже люди живут, ваша светлость. И болеют.
– Вы – хороший лекарь?
Гр-р-р-р-р-р! Темного крабом!
Но я смолчала. Что я могу сказать? Похвалить себя? Ну-ну…
– Завтра явитесь в казармы. Вас встретит сержант гвардии Элетон Лоури. Если вы действительно хороший лекарь – благодарите Светлого. Вы не окажетесь в тюрьме. Если нет… Все ясно?
Высвобождаясь из наглой хватки, дернула подбородком. Я себя не на помойке нашла! Не смей распускать руки, тварь!
– Я могу идти, ваша светлость?
– Да, можете.
– Благодарю.
Неторопливо взять со спинки стула свою сумку, повесить ее на плечо и выйти. Спокойно, никуда не торопясь, кипя от бешенства… Чувствуя спиной недоуменный взгляд.
Плевать! Я никому не позволю с собой так обращаться! Хам!
Может, и герцог, но – хам!
Вот!
Третий раз? Воистину, Алетар становится тесным городом.
Рамон Моринар настолько растерялся, столкнувшись нос к носу с той же лекаркой… хотя что тут удивительного? Верандуа не мог позвать никого другого. Но с его стороны это наглость. Втягивать девчонку в свои авантюры?
Рамон невольно не сдержался. И – искренне удивился. Как поступила бы лекарка из простонародья? Ругалась бы, оправдывалась, плакала… Эта же смотрела так, что Моринар ощутил… азарт?
Да, именно азарт.
Женщина глядела с вызовом, надменно, не уступая ему, как не всякая благородная дама. Так что же – она не из простонародья? Надо проверить.
А пока… План сложился в светлой герцогской голове почти мгновенно. Да, именно такая. Именно здесь и сейчас. Никто другой ему не подойдет. Угроза словно сама собой сорвалась с языка, но лекарка и бровью не повела. Вежливость, спокойствие, достоинство… Все то, что Моринар отвык видеть в людях. Кто же она?
Очень интересная девушка.
Глава 13
Криталь Верандуа постучался в мое окно поздно ночью.
С-скотина! Мало того что день испортили, так еще и выспаться не дадут?!
– Да?!
– Госпожа Ветана, можно?
– Можно, – проворчала я.
А куда денешься?
– Госпожа Ветана… простите меня. Нас с Арзелем. Пожалуйста…
В руках у Криталя оказался здоровенный букет цветов и коробка конфет. Дорогущие… Сто лет таких не пробовала.
Я вздохнула. Кажется, я его уже простила.
– Какие планы у вашего герцога?
– Н-не знаю, госпожа Ветана. А…
Я сообразила, что Криталь ничего не знает о приказе непосредственного начальства, и вздохнула.
– Ваш герцог приказал мне завтра явиться в казармы. К сержанту Лоури.
Криталь потер лоб. Подумал. Мыслительный процесс, видимо, шел с трудом и нуждался в стимуляции, поэтому парень потер еще и затылок.
– Госпожа Ветана, я не знаю.
– У вас есть лекари? В гвардии?
– Да. Но всего двое.
– А требуется больше? – прищурилась я.
Слово за слово, я вытащила из Криталя всю гвардейскую историю.
Что такое гвардия? Это личная охрана короля. Кстати, гвардейцев не так много. Всего двести человек. Сто конных, сто пешцев. Отличительный признак гвардии – плащ, всегда одного и того же цвета. Сине-белый. Коронные цвета, морские. Говорят, их еще Алетар Раденор выбрал.
Синий, белый, золотой.
Гвардия – это шанс для третьих-четвертых сыновей дворянских родов – из тех, кто победнее, – и развлечение для тех, кто побогаче. Конная рота считается более почетной, служба в ней дороже, там ведь требуется хороший конь, выученный особым образом. Не каждый может себе это позволить, поэтому конники смотрят на пешцев, ну… не то чтобы с презрением, но без уважения. Пешцы же не любят конников за высокомерие и надменность. Ссоры вспыхивают между этими двумя группами с завидной регулярностью.
Дуэли… да, тоже случается. По традиции в гвардию идет «алмазная молодежь». Короли во все времена пытались изменить эту традицию, но потом плюнули и смирились. Зато столько заложников под рукой!
Обратная сторона медали – привести гвардейцев к порядку очень и очень сложно. Королю этим заниматься времени нет, а командующий гвардией должен быть личностью. Иначе… Сыновья герцогов, например, не станут подчиняться сыну барона. А сын маркиза – сыну графа.
Получалось, что командующий должен стоять чуть ниже его величества. Быть герцогом. В крайнем случае – маркизом. И весьма незаурядной личностью. Потому что для любого капитана гвардии этот пост превращался в постоянное подтверждение своих способностей. И это если обходилось простым выяснением отношений. А уж когда подключалась вельможная родня… Обычно после пары лет службы капитаны гвардии просились куда подальше от двора. На границу, например.
Противоречие?
А то!
Гвардия, которая должна быть опорой короля – и вдруг… такое.
– А лекари-то там зачем нужны?
Если я правильно понимала суть вопроса, все это высокопоставленное стадо должно было или ломиться к придворному магу, или на худой конец пользоваться услугами своих семейных лекарей.
Криталь еще раз почесал затылок – и развел руками.
– Не знаю.
В ворота казарм я входила злая, как шершень. Видит Светлый, если я сейчас на ком-то сорвусь… Ладно! Сама покалечу, сама и вылечу! Вот!
Казарма для гвардейцев не дом, а место службы. Живут они кто по родовым особнякам, кто по частным квартирам. Здесь обретаются только самые бедные, кому лишь титул достался да фамильная спесь. Только все равно шумно, людно, лакейно и ливрейно. Аж в глазах рябит. Первого же пробегающего мимо слугу я поймала за отворот ливреи.
– Мне нужен сержант гвардии Элетон Лоури.
– Эм-м-м… госпожа…
– Госпожа Ветана.
– Я…
– Вы сейчас меня к нему проводите. Или я сообщу герцогу Моринару ваше имя.
Одно упоминание о Белесом Палаче привело лакея в чувство. Хоть кракен приползи, если он сошлется на герцога, перед ним будут на задних лапках плясать.
Я шла вслед за слугой, пока дорогу нам не преградили трое дворян. Пришлось остановиться. Лакея они пропускали, а вот меня блокировали плотно.
– Господа? – получилось в меру спокойно и в меру надменно.
Я смотрела на дворян, как на новый экземпляр таракана. Три таракана.
Один – лет двадцати пяти, высокий и тонкий, весь словно лист бумаги в профиль, темные волосы и то кажутся острыми на ощупь, движения угловатые, темные глаза смотрят колко и холодно. Второй – настоящая девичья погибель, очаровательный юноша лет семнадцати с роскошными золотистыми локонами. Голубые глаза светятся почти детской наивностью, улыбка сияет на красивом лице, тонкие пальцы украшены кольцами с рубином и сапфиром и с привычной небрежностью лежат на рукояти шпаги. Третий – обаятельный медвежонок. На вид ему лет двадцать – двадцать пять, сложно сказать точнее, он наверняка выглядит моложе. Каштановые локоны, карие глаза, пухлые щеки, плотная (почти полненькая) фигура под плащом. Но, учитывая, что никто другой не пристал к нам, а вот эти трое отметились – наверняка впечатление обманчиво. Для себя отмечаю их как «тонкого», «красавчика» и «медвежонка». «Тонкий» начинает первым. Заводила по возрасту – или по характеру? Или просто его выставили вперед?
– Олли, смотри, какая бабочка к нам залетела!
– Траурница?
– А может, это вовсе даже гусеница?
Намек на мое простенькое коричневое платье с белой оторочкой. Но не наряжаться же сюда? Вот еще не хватало!
– Надо просто снять платье и посмотреть.
Платье им снять. Ну-ну…
– А зачем к нам залетела эта бабочка?
– И какого цвета у нее крылышки?
– Господа, извольте уйти с дороги. Меня ждет господин Лоури, – холодно произношу я.
– Крошка, зачем тебе Лоури? – очаровательно улыбается «красавчик».
– Мы же лучше, – подхватывает «медвежонок».
Я насмешливо улыбнулась, вскинула голову.
– Господа, я лекарь. А потому вы меня интересуете только как пациенты. Больные есть?
– Я болен, – «красавчик» демонстративным жестом схватился за ширинку. – Молю, не дайте мне погибнуть в страшных мучениях!
Я кожей чувствовала направленные на нас взгляды.
М-да, если я сейчас не поставлю нахалов на место, потом мне прохода не дадут.
– Какой ужас! – схватилась я за голову. – Так что же вы! Немедленно показывайте свою рану! Сейчас же!
Такого поворота троица не ожидала. Я сделала шаг вперед и недвусмысленно протянула руку к завязкам штанов.
– Сейчас же показывайте, что болит! Лекарства у меня с собой! Ну же!
– Может, устроимся где-то… поудобнее? – попробовал мурлыкнуть красавчик, но я уже перла вперед, словно боевой рыцарский конь.
– Нет-нет! Промедление смерти подобно! Сейчас же! Немедленно предъявите источник своих страданий, а лекарство я уже приготовила. – И в моей руке выразительно качнулась ловко извлеченная из саквояжа клизма. Большая! Все гвардейцы, которые оказались рядом, грохнули смехом.
Красавчик побагровел.
– Ну что же вы, – я неумолимо гнала несчастного по двору, – не бойтесь, это совсем не больно! Все говорят, что у меня легкая рука.