[6] Жаль только одного – нельзя снести этот бардак и построить лазарет заново.
Опа! А это что такое?
В углу обнаружились несколько бутылок с вином. В лазарете! Несколько минут меня ужасно тянуло добавить в вино что-нибудь вроде снотворного или слабительного. Потом я решила не спешить с этим нужным делом и принялась отмывать стол.
Все инструменты, которые нашла, я тупо свалила в кастрюлю, залила водой и поставила кипятить. Скальпели были жирными и захватанными, кажется, ими резали колбасу, единственная пила по кости, которую я нашла, заржавела, щипчики были измазаны в чем-то желтом и гадком… ими в носу ковырялись? Кипятить буду два-три раза, пока вся эта дрянь не отойдет, потом перемою и еще раз откипячу.
Бинты? Перевязочный материал? Корпия? Все есть, но в таком состоянии, что только мышиных гнезд не хватает. Тоже придется прокипятить и просушить. Видно, что лазарет снабжается, и снабжается хорошо, но хозяина тут нет. Настойки, отвары – все необходимое имеется, но флаконы надо открывать и нюхать, чтобы определить содержимое. Этикетки где отклеились, где написаны неразборчиво, да еще и с сокращениями…
Шими уже даже не ругался – сил не хватало.
– Сбегай купи нам чего-нибудь пожевать.
Я протянула мальку несколько медяков. Мальчишка кивнул и умчался.
А я принялась снимать занавески, пожелтевшие от пыли и времени. Отдам в стирку. Сама я с ними точно не справлюсь, руки до кости сотру. Или бросить в таз со щелоком и ногами потоптать? Кажется, я видела подходящий тазик где-то под столом или за шкафом?.. За размышлениями я и не заметила, как скрипнула дверь. Опомнилась, когда за спиной раздалось вовсе уж неприглядное хмыканье. Злобное такое, гаденькое.
На меня смотрел Рейнешард. Нагло, с полной уверенностью в своих силах. А зря. За свински запущенный лазарет я бы ему сейчас все ребра шваброй пересчитала. И куда только делось мое аристократическое воспитание? Но после пяти часов уборки оно как-то притихло. И совесть намекала, что будет не против справедливого возмездия. Оторвать гаду руки и поменять местами с ногами!
– Приперлась, гадина?
Отвечать глупо, смолчать – себе дороже. Да и не в том я сейчас состоянии, чтобы скромно молчать.
– Любезнейший, вас не затруднит забрать ваше добро из лазарета? Здесь людей лечат, а не спаивают.
Я указала кивком головы на бутылки и продолжила примериваться к занавескам, краем глаза наблюдая за лекарем. Рейнешард злобно оскалился. Гримасу портило легкое покачивание тела по сложной амплитуде. Вчера мужчина явно пил, сегодня поправился и тепленьким явился на службу.
– Вот уж тебя не спросили, сучку такую!
– В вашей грязи и собаки-то жить не станут, – фыркнула я.
На лице лекаря боролись два взаимоисключающих желания. И наорать бы на меня, да боязно. Чай, не девка с улицы, а протеже герцога Моринара. Ладно! С улицы! Только ему о том неизвестно. И порядок тут навести давно пора. Поблагодарить? Ага, поблагодаришь такую, а она вовсе уж на шею влезет!
Не знаю, что бы он выбрал, но…
– А где тут наша курочка?
Трое вчерашних «красавцев» ввалились, как конница на поле боя! С налету, лихо, гордо… Ну-ну. Господа Олиас, Коуртон и Рифен. Что ж им надо-то? Захворали? И как таких болезных в гвардии держат?
Вслух я этого не сказала, но гвардейцы и сами изложили цель визита.
– Красавица, а мы вчера о лечении не договорили, – прошипел красавчик. Кажется, Олиас? Или Рифен?
– А вы так со вчерашнего дня и терпите? – ехидно уточнила я. – Да, не повезло.
– Вот мы и посмотрим, кому не повезло, – пропел вчерашний заводила. Коуртон?
– Сама разденешься – или помочь? – это уже Рифен.
Бросила взгляд на лекаря. Не поможет, еще и за спектаклем понаблюдает. Кричать «помогите»? Так рот зажмут, еще и посмеются. Их трое, я одна. Я огляделась в панике. Бежать? Некуда.
Что же делать, что делать…
Руки опустились, скрылись в складках юбки, по щеке поползла слеза.
– Не трогайте меня, пожалуйста…
Можно подумать, это когда-то останавливало насильников. Коуртон только хмыкнул, шагнул вперед, протягивая руки. И тут же крутанулся, заорал…
Я не просто так ломала комедию. Дурой я была бы, не умея себя защитить. В Желтом городе беззащитные долго не живут. Хоть лекарей и не трогают, а все ж бабы мне несколько полезных вещей показали.
Мы, женщины, слабее. Мы беззащитны перед мужчинами – и в этом наша сила. От тех, кто слабее, ждут только слез и криков. Вот и плачь! Рыдай, падай на колени, кричи что есть сил… И бей. Только наверняка. Или… – в руке Арнет мелькает маленький пакетик. – Это красный перец. Ядовитый, ядреный. Если таким да в глаза – мало не покажется.
Главное – бросать в лицо. Пакетик маленький, в кармане юбки поместится.
Я это запомнила.
Расклад был не в мою пользу. Комната, я посредине, лицом к двери, справа от меня, примерно в паре шагов, жмется лекарь, трое мужчин веером перекрывают выход. Коуртон, как заводила, стоял ближе, ему первому и досталось. Теперь главное – вырваться на волю из лазарета, иначе…
И я бросилась на второго. Это оказался красавчик Олиас. Мужчина поднял руку, защищая глаза – и тут же получил удар в пах. Некрасиво, банально, но в этот момент мне было не до хитростей.
На теле человека есть несколько особо уязвимых точек. При ударе в них любой надолго выйдет из строя. Глаза, горло, пах. Если стоишь вплотную – бей каблуком по ступне, если не совсем вплотную, можно ударить в колено, выбить коленную чашечку.
Хорошо бить в кадык. Можно хлопнуть двумя ладонями по ушам – тоже подействует. Мы, женщины, намного слабее мужчин, остается брать хитростью. Ударь – и беги, потом разберешься, кто прав, а кто виноват.[7]
Олиас согнулся вдвое, я бросилась к двери, но там оказался Рифен. Поднял длинную шпагу, поводил перед собой.
– Иди сюда, курочка! Сейчас ты у меня окажешься на вертеле…
Я дернулась. Все? Сделала шаг назад, второй, кажется, рядом двинулся Олиас, но… Рифен вдруг полетел вперед так, словно его толкнули что есть силы.
И я не упустила своего шанса. Подставить Рифену ножку, качнуться в сторону, уворачиваясь от еще неловких рук Олиаса, и выбежать на улицу, слыша за спиной вой Коуртона, который пытался найти воду.
А и ослепнет, невелика беда! Поделом твари будет! Я – маг жизни, обязана лечить всех, кто ко мне обратится. Но этих?! Может, и вылечу.
Но сначала – точно покалечу!
Шими!
Конечно, это был Шими. Явился с пирожками, которые я пнула ногой под крыльцо, застал интересную сцену в домике, дождался нужного момента и что есть силы толкнул Рифена под колено, когда тот замахивался на меня. Потому-то я и смогла вырваться.
Милый, родной мой малек! Который уже мчался к домику сержанта с воплем:
– Госпожу Ветану убива-а-а-а-аю-у-у-ут! Караул, пожар, горим!
Гвардия высыпала на улицу так резво, словно их иголками в зад тыкали, подгоняя. Я аж зубами заскрипела. Точно – первые ласточки. Небось еще и об заклад побились. Сидели, ждали, завалят меня эти трое на спину или нет, принесут трофеи – или ничего у них не выйдет?
Аристократы… Цвет королевства.
Суки!
Шими тем временем добежал до знакомого домика и заколотил в дверь. И на пороге появился… Герцог Моринар?! Ах ты ж… Интрига мгновенно стала ясна. Тоже ведь ждал, негодяй.
Я выпрямилась, словно подхлестнутая, и впилась в герцога злым взглядом.
– Что случилось?
– Ничего особенного, ваша светлость, – отозвалась я. – Просто попытка изнасилования.
– Да? И кто же… герои?
Судя по безразличному выражению лица, герцог тоже все знал. Знал – и тоже ждал, чем кончится. Конечно, к чему церемониться с какой-то девкой из Желтого города?
– Олиас, Коуртон, Рифен, ваша светлость.
Мне приходилось прикладывать нешуточные усилия, чтобы голос не дрожал от ярости.
Тварь, какая ж тварь! Ненавижу!
– Ах вот как? Ну, показывайте…
Еще на подходе к лазарету я поняла, что что-то не так. Из двери доносились злобные ругательства. А потом я просто замерла на пороге. Рейнешард уже никому не составит проблемы. Никогда. Потому что, когда мы толкнули Рифена, он полетел вперед и чуть влево, а шпага-то у него была не в ножнах. Рейнешард спьяну, после вчерашнего, просто не успел увернуться, и его нанизало, словно бабочку на булавку.
Я ему помогать не стала. И так видела, что бесполезно. Шпага пробила артерию, поток крови заливал рубашку, и было понятно, что все кончится уже через пару секунд. Тут никакая магия не справится.
Троица – Олиас, Коуртон и Рифен – кстати, это тоже понимала. Потому что Рейнешарду никто не помогал. Коуртон сидел на полу, а Олиас и Рифен искали, чем ему промыть глаза.
Напрасно. Чистой воды здесь и сейчас не было, да и…
– Это чем вы его так?
– Перцем, – процедила я герцогу. И достала с полки примеченную бутылку. – Сиди смирно, герой. Да не три глаза, не поможет.
Отвар ромашки (и зачем он тут нужен?) полился в недавно отмытую миску. Рядом лег чистый лоскут.
– Протирай глаза, выжимай в них жидкость. Да осторожно, не развози. Понял?
Лично я помогать Коуртону не собиралась. Он сюда пришел не цветочки мне дарить, вот и пусть разгребает последствия.
Моя доброта имеет границы.
Моринар полюбовался на парочку Олиас – Рифен, причем первый все еще передвигался достаточно неуверенно, и вежливо поинтересовался:
– Я услышу объяснения?
Заговорил Олиас:
– Ваша светлость, мы решили попросить что-то от похмелья. А эта гадина на нас набросилась…
– Одна. Девушка. На троих мужчин.
Олиас покраснел. Рифен тоже. Коуртону это не грозило, и так багровый от перца.
– Ну… Может, мы пошутили немножко.
– С обнаженной шпагой?