— Дрянь ты такая! Уволена!
Глава 26
У меня от возмущения дыхание перехватывает. Да какого лешего эта грымза себе позволяет? Когда она замахивается, чтобы второй раз ударить Ульку, я сама не понимаю, как оказываюсь рядом и перехватываю руку.
— Перестаньте!
Я с силой сжимаю предплечье Клотильды, а она смотрит на меня своими выпученными глазами, обильно подведенными сурьмой. Интересно, если ей сказать, что ее макияж делает ее старше лет на десять, а цвет помады вообще не подходит, она взорвется?
— Ты… — шипит Клотя и оглядывается на дверь в кабинет дракона.
Продолжая стискивать пальцами руку экономки, я усмехаюсь и поднимаю одну бровь. В прошлый раз Роувард встал на мою сторону. Ну, или мне так показалось, поэтому Клотильда не будет рисковать и в открытую идти против меня.
Скорее, надо ждать какой-то другой подставы. Но сейчас я в выигрышном положении.
— Ты уволена, — повторяет Клотя, вырывая из моей хватки руку и глядя на горничную. — Прочь отсюда!
Девушку испуганно всхлипывает, прижимая ладонь к краснеющей щеке, и делает шаг назад. В ее взгляде плещется испуг и обида. В чем же здесь весь сыр-бор?
— Я думаю, что стоит спросить мнение его величия, — загораживаю собой Ульку и стараюсь придать взгляду высокомерие.
— Ты что, думаешь, спишь с драконом, и тебе позволено все? — Клотя понижает голос так, чтобы слышала только я.
— А разве вы не знали? Кто с королем в постели, тот и правит на деле, — усмехаюсь я. — И, кажется, это не про вас.
Кажется, будь Клотя чайничком, ее крышечка сейчас бы подпрыгивала. Она бросает еще один угрожающий взгляд на Ульку:
— С тобой я еще разберусь. Все его величию расскажу. Вылетишь отсюда, вообще работы не найдешь!
В этот раз экономка отступает, но, черт возьми, я уверена, что мне нужно оглядываться, перемещаясь по дому. Неизвестно, что эта ненормальная придумает.
— Улька, ты хоть расскажи мне, что случилось? Что Клотильда так себя ведет?
Горничная еще раз всхлипывает и начинает плакать. Между ее причитаниями, скомканными объяснениями и бормотанием я разбираю, что ее младшая сестра работает в доме мэра. И мэру приспичило для званого вечера достать восковые свечи.
Естественно, поручили это прислуге, и почему-то выбор пал именно на сестру Ульки. Когда она первый раз не смогла достать, ее выпороли. И во второй раз Улька уже не выдержала, стащила свечи из нашего дома.
Виню ли я ее? Нет. А вот себя — да. Надо быстрее разворачиваться со стеарином, а то Клотя Ульку же со свету сживет!
— Сегодня все купить получилось? — спрашиваю я.
— Да-да! Я даже пошла к другому мяснику, — Улька потихоньку успокаивается, и мы спускаемся к Марте. — Он, как услышал, что в дом дракона, так сразу был согласен хоть все отдать! Ну правильно, цену-то сбивать никто не будет…
Н-да… Ну, будем надеяться, что мы дракона не обанкротим.
Марта, как обычно, радушно принимает меня и пытается откормить. Если честно, мне кажется, за эти несколько дней ей вполне это удается, потому как мне кажется, что тщедушное тело Марики начинает округляться.
Улька наспех пьет чай и убегает делать какие-то дела. А мы с Мартой приступаем к первичной обработке сала. Ей на смалец, а мне — на эксперименты, которые, я надеюсь, будут успешными.
Марта раскладывает на столе куски свиного сала и ножи, по которым даже невооруженным взглядом заметно, насколько они острые.
— Сначала срезаем шкурку тонко-тонко, чтобы не оставалось на ней лишнего жира, — говорит Марта, показывая, как правильно делать. — Потом режем сало на небольшие кубики: чем мельче, тем быстрее растопится и меньше останется шкварок.
И это логично: чем больше поверхность соприкосновения, тем быстрее и эффективнее процесс. Только теоретически знать и понимать — это одно, а вот уметь так сделать — совсем другое. Аккуратно повторить за Мартой с первого раза у меня не выходит.
Кухарка очень терпеливо за мной наблюдает и одобрительно кивает:
— Вот так, — говорит она, рассматривая полученные кусочки. — А теперь нужно внимательно осмотреть все. Видишь вот эти красноватые прожилки? Их лучше срезать: они могут дать горечь. И вот эти темные пятнышки тоже убираем.
Ну если с прожилками и так все ясно, то темные пятна, вероятно, содержат продукты окисления липидов, они могут привести к порче жира. А мне это точно не надо.
Работа небыстрая, требующая внимательности, но при этом и достаточно рутинная. Поэтому Марта, чтобы занять себя, рассказывает какие-то забавные истории из детства. Только вот я никак не могу понять по ее рассказу, откуда она. Выходит так, что не совсем местная.
— Во-о-о-от, — тянет она, разминая затекшую спину. — А теперь пора и отправлять жир в топку. Подай мне вон там чугунный котелок. Только смотри, не медный! Знаешь почему?
— Ионы меди катализируют окисление жирных кислот, — на автомате отвечаю я, но, заметив ее удивленный взгляд, быстро добавляю: — То есть... наверное, жир может испортиться?
Она одобрительно кивает, перекладывает все сало в котел, накрывает крышкой и относит в подпол.
— Завтра будем топить, — говорит Марта. — А сейчас беги. Улька говорила, ты книжки любишь. Почитай, может, что потом расскажешь.
В ее голосе звучит какая-то тоска. Тоже любит, но некогда? Или… Любит истории, да не умеет читать? Надо будет принести сюда что-то и почитать ей вслух.
Но моим мечтам о том, что я спокойно пойду в комнату и сяду там с книгой, сбыться не суждено. В холле меня перехватывает Клотя:
— Где ты шатаешься? Тебе как одежду выбирать? На кого?
Я опешиваю от такого напора.
— Иди в столовую, тебя уже ждет портной, — она буквально тащит меня к входу в столовую. — Какая же наглость, так тратить чужое время!
Стол, который обычно занимает центральное место в столовой, сейчас сдвинут к стене, как и стулья, где сейчас разложены платья разных цветов и фасонов. А между окнами стоит большое напольное зеркало.
Около него суетится мужчина… Я его узнаю: это тот самый парень, что налетел на меня на площади!
— О, это вы, прелестная дама, — он низко кланяется, и теперь я могу его рассмотреть.
Подтянутый, я бы даже сказала стройный, в идеальном камзоле, с уложенными волной волосами и слишком смазливым лицом. Не люблю таких, они всегда мне напоминали маменькиных сынков.
— Его величие распорядился подобрать наряды для Марики, — говорит Клотильда, отпуская меня, наконец. — Не буду вам мешать.
Она успевает сбежать невероятно быстро, я только успеваю услышать, как захлопывается за моей спиной дверь. И что мне теперь?
— О, вас смущает то, что я мужчина? — портной по-своему трактует мою реакцию. Впрочем, он недалек от истины. — Не переживайте. У нас говорят, портной не имеет пола. Раздевайтесь.
— Мне нужна ширма, — твердо говорю я, а его лицо ненадолго вытягивается от удивления.
— Ах да! Конечно, — в голосе слышится разочарование.
Ну неужели он серьезно думал, что я буду переодеваться при нем? Да будь он хоть кем. Я даже к гинекологам-мужчинам не ходила, даром что врачи.
Он раскладывает ширму, которую, похоже, принес с собой, и протягивает мне первое платье. Оранжевое. С диким количеством оборок и глубоким декольте. Да, оно намного дороже того, в котором я ходила, но совершенно безвкусное.
Выхожу к зеркалу только для того, чтобы убедиться, насколько убого оно выглядит. Но на лице портного сияет улыбка. Он подходит сзади и, как бы обнимая, пытается расправить на моей груди рюшечки. При этом он слишком близко прижимается к моей спине, я даже чувствую его дыхание у самого уха.
— Мне не нравится, — я пытаюсь отстраниться, но портной как рыба-прилипала.
— Вот, смотрите, ну прекрасно же, — он чуть дольше задерживает руку у одной из рюшек.
Я уже готова возмутиться, но тут дверь открывается, и на пороге возникает дракон. А я слишком поздно понимаю, как положение портного сейчас выглядит со стороны.
— Ты еще кто? — с рычащими нотками в голосе спрашивает Роувард.
Я, наверное, грубовато отталкиваю от себя портного, но он ничуть не смущается и с поклоном отвечает:
— Я Эр, ваше величие…
Глава 27
Думала же, что не бывает таких совпадений. И что, дура, отмахнулась? Вот говорила мне мама: “Слушай свою интуицию, она умные вещи подсказывает”. А я что? Прямо как сейчас: это слишком тупое совпадение. Это не совпадение тупое, а я.
— Эр? — повторяет имя дракон, но его “р” звучит так раскатисто и глубоко, что я чуть не прошу его снова произнести это, хотя сердце все равно уходит в пятки.
Роувард делает шаг вперед и даже не закрывает за собой дверь.
— И что же ты, Эр, здесь делаешь? — он прожигает взглядом портного, с которого быстро сходит бравада и наглость.
— Я… эм… подбираю платья вашей…
Дракон выгибает бровь, ожидая окончания фразы:
— Моей?.. Ну что же вы, договаривайте. Что там ходит по городу? Мне же даже интересно.
— Вашей, — теперь Эр уже с опаской косится на меня и нервно сглатывает, пытаясь подобрать слово так, чтобы не соврать и не оскорбить, — гостье.
— Так это у вас так называется? — усмехается Роувард. — А мне это преподнесли как “дар” и “ночной досуг”.
Портной окончательно теряет лицо и, кажется, вот-вот начнет хныкать. Вот думала же, что маменькин сынок.
— Как пожелаете, ваше величие… — блея, произносит он.
— Я пожелаю, чтобы ты сейчас собрал все эти безвкусные тряпки и убрался из этого дома, — прищурившись, приказывает дракон.
— Но госпожа Клотильда… — начинает бубнить Эр.
Клотя как раз появляется на пороге столовой и резко тормозит в дверях, явно ожидая увидеть совершенно другую пьесу. Но… Похоже, все же кому-то совершенно не везет с выбором актеров.
— А вот и госпожа Клотильда, — усмехается дракон, поворачиваясь к экономке. — Кажется, у вас не хватает профессионализма для подбора подходящих людей. Даже у Марики и то, кажется, чутье лучше. Так что с этого момента только я буду решать, кто будет работать в этом доме. Или выполнять заказы. Вы меня хорошо поняли?