Но есть два важных условия: надо вырваться в город, но так, чтобы мэр не узнал. Этот слизняк точно сразу что-то заподозрит. А мне пока что надо делать вид послушной девочки.
— Вот ты где! — мне в спину летит возмущенное шипение Клоти. — Его величие вернулся и требует тебя в столовую. Шевелись, не хватало, чтобы у него еще хуже стало настроение.
Еще хуже? А такое возможно?
Вздыхаю и направляюсь в столовую. Интересно, в присутствии дракона меня так же будут кормить вчерашней кашей с комочками?
Но когда я захожу в помещение, я понимаю, что там никого нет. Только на спинке одного из стульев висит перекинутый камзол Роуварда.
Перед глазами сразу же всплывает то, как дракон прячет мазь во внутренний карман. Оглядываюсь: никого. И звуков никаких.
Страшно. А сове нужна мазь. Немного совсем, у него же ранка-то крошечная, но что, если она начнет гноиться?
Нервно кусаю губу, сомневаясь. Хоть считалочкой считай. Эники-беники…
Была ни была! Почти бегом подхожу к камзолу, но только успеваю протянуть к нему руку, как раздаются гулкие тяжелые шаги…
Глава 11
Я резко отдергиваю руку и отступаю на шаг, сердце колотится как бешеное. В столовую входит Роувард, и его взгляд мгновенно впивается в меня. По спине бегут мурашки. Он что-то заподозрил?
— Что-то интересное в моем камзоле? — его голос обманчиво спокоен, но в глазах мелькает нечто опасное.
— Я... — делаю еще шаг назад и судорожно ищу оправдание, — просто хотела потрогать ткань, ваше величие. Я никогда не видела столь изысканной ткани…
Дракон прищуривается, глядя на меня, и наклоняет голову набок. В его взгляде удивление сменяется недоверием:
— Ты боишься, — произносит он.
Он не спрашивает, а утверждает. И это было бы нормально и логично, если бы он не добавил продолжение:
— Я не про то, что ты боишься меня как дракона или своего хозяина, — говорит Роувард, делая шаг ко мне. — Ты боишься конкретно сейчас. Из-за того, что собиралась сделать.
Черт. И что… Что я должна сказать?
— Просто у меня есть такое чувство, будто что бы я ни сделала, вы все равно будете недовольны, — отвечаю я. — Да и ассоциации с этим местом, согласитесь, у меня не самые приятные… со вчерашнего дня.
Роувард хмурится. Его ноздри хищно раздуваются, а движения становятся плавными, тягучими, как у зверя, который выходит на охоту.
— А ты пробовала сделать что-то, чтобы я был… доволен? — оказавшись совсем рядом со мной, спрашивает он. — Неужели тебе не хочется, чтобы твой хозяин был удовлетворен твоим… поведением?
Это внезапное заявление вызывает жуткий внутренний протест и злость: я все еще не считаю, что у меня есть какой-то там хозяин. Это во-первых. А во-вторых… Бесят меня эти его намеки на то, что меня отдали как постельную игрушку.
— Мой хозяин, как мне кажется, сам не знает чего хочет, — вырывается у меня. Самой хочется себе дать по лбу: что я творю! — Вчера вы мне сказали не высовываться и не попадаться вам на глаза. А сегодня требуете к обеду. Хотя я думала, что лучший способ удовлетворить вас, быть на другой половине дома.
Кажется, моя тирада не только удивила, но и весьма впечатлила дракона, потому что он ухмыляется, отходит и отодвигает стул, намекая, что мне надо туда сесть. Надо же… Сама галантность.
И снова мы оказываемся за одним столом, друг напротив друга.
— Мне сказали, что ты отказалась завтракать, — принимаясь за ароматное жаркое, произносит Роувард.
— Да? Ну, наверное, тот, кто это сказал, не пробовал завтрак, — пожимаю плечами я.
— Я его пробовал. Марта весьма неплохо готовит, — возражает дракон. — Получается, горничная плохо накрыла на стол? Скажу экономке нанять новую.
— Нет! — практически вскрикиваю я.
Улька весьма лояльна ко мне. Да, возможно, немного простовата и глуповата местами, но если Клотя найдет кого-то сродни себе, я ж повешусь.
Роувард поднимает бровь, испытующе глядя на меня.
— Возможно, завтрак просто остыл, — бормочу я. — А Клотильда… слишком требовательна к слугам. Вы так надолго без горничной остаться можете.
Дракон только кивает, но явно не до конца верит моим словам. Еще не хватало, чтобы из-за вредности Клоти не только я, но и Улька пострадала. Как-нибудь сама разберусь с экономкой.
В столовой наступает неловкая, нервирующая тишина, что бывает, когда много вопросов, которые нужно обсудить, но они все слишком сложные, чтобы к ним приступить. Слышно только, как случайно стучат вилки и ножи по тарелкам.
— Что от тебя хотел Гриндорк? — внезапно спрашивает Роувард.
Я замираю и сжимаю столовые приборы до побеления костяшек.
— Спрашивал, достаточно ли хорошо со мной обходится мой хозяин, — бессовестно вру я, глядя прямо в глаза дракону.
— И как?
— Я сказала, что я более чем довольна, — отвечаю и отправляю в рот кусочек тушеной картошки.
— А вот он явно был чем-то недоволен, — произносит дракон.
Точно, он же зашел в самый неподходящий момент.
— Я не поняла, ваше величие… Наверное, до него дошли слухи, что вы были в дурном расположении духа, по его мнению, я недостаточно хорошо порадовала вас…
Поверит ли? Но ничего лучшего в данный момент я не придумала.
— В следующий раз передай ему, что я против того, чтобы ты разговаривала с ним, — мрачно заявляет Роувард. — Если у него будут вопросы — пусть обращается ко мне.
Киваю. Я бы рада, да только вряд ли Гриндорк будет рад этому. Ему ой как надо пообщаться со мной и еще не раз.
— Ты хочешь о чем-то меня спросить, — снова констатирует факт дракон. Как будто читает, как открытую книгу. — Спрашивай.
— Можно мне… Посещать библиотеку, что на втором этаже?
Кажется, он ожидал от меня чего угодно, но не этого.
— Странное желание. Мне сказали, что ты едва ли обучена и… Впрочем, почему нет? — Роувард с долей интереса и подозрения рассматривает меня. — Но в твоем распоряжении только те книги, что там. В кабинет ходить запрещаю. Любопытство — опасная черта. Особенно для той, кто принадлежит дракону.
Да уж. Намек понят. Я киваю, опускаю взгляд, и больше ни один из нас не произносит ни слова. Потом Роувард, вытерев руки салфеткой, выходит из столовой, а за ним и я закругляюсь с обедом.
Вкусным, надо сказать, обедом, в отличие от завтрака. Но это Клоте еще вернется.
Стараясь не сильно расстраиваться по поводу того, что не удалось достать мазь, поднимаюсь в библиотеку.
Тяжелая дубовая дверь поддается с трудом, и я замираю на пороге. Сквозь пыльные окна и тяжелые плотные портьеры пробиваются тусклые лучи света, выхватывая из полумрака очертания книжных стеллажей. Они не слишком высокие, но массивные, из темного дерева, местами потемневшего от времени.
Комната небольшая, но в ней все есть, хоть и покрыто толстенным слоем пыли. У дальней стены стоит широкий диван, обитый когда-то темно-зеленым бархатом, а рядом — небольшой столик с подсвечником.
Первым делом подхожу к окнам, с трудом берусь за плотную материю и резко дергаю в сторону.
— А-апчхи! — облако пыли взмывает в воздух, и я чихаю несколько раз подряд. В солнечных лучах пылинки кружатся, как в танце, медленно оседая на пол.
Открыв второе окно, впускаю в комнату свежий воздух и больше света. Теперь можно лучше рассмотреть книги. Корешки разных цветов и размеров: от крошечных томиков до внушительных фолиантов.
На некоторых полках книги стоят ровными рядами, на других — свалены как попало. Кажется, свечной мастер или его сын проводил тут немало времени. Впрочем, для меня это место тоже может быть убежищем. От дракона и от Клотильды. Только бы здесь нашлась нужная информация.
Подхожу к дивану, провожу рукой по спинке, чувствуя, как рука тут же становится пыльной. И замечаю что-то завалившееся между спинкой и сиденьем.
Пара минут пыхтения, горящие пальцы и вуа-ля! Книжица в кожаном переплете в моих руках. Рассматриваю, понимая, что это вовсе и не книга: названия нет, желтые листы исписаны убористым красивым почерком, а перед каждой новой записью — дата.
Так это дневник! Только... чей?
Глава 12. Роувард Даррел
В этом доме… Нет, пожалуй, в этом городе врут все. В глаза улыбаются, заискивают, а на самом деле ненавидят и боятся. Почему из всех возможных городков мне пришлось приехать именно в этот рассадник драконобоязни?
Усмехаюсь себе сам: да как раз именно поэтому. Ниточки культа “Драконье сердце” уходят сюда, а значит, мне не стоит расслабляться ни на секунду. Потому в доме и оставил самое малое количество слуг.
Горничная — такая простушка, что все ее эмоции как на ладони и без дара. Кухарка… Пожалуй, единственная женщина в городе, которая улыбается. Не растягивает губы, показывая, как “рада” видеть, а именно улыбается. С огоньком в глазах. Но на пару моих вопросов она ответила весьма уклончиво.
А вот Клотильда… Врет в глаза. Причем по таким поводам, которые… Мне непонятны. Был бы у меня мой Дар, мне бы не приходилось считывать ее взгляд, мелкие движения, пытаться понять скрытые причины поступков. Весьма странных поступков.
— Надеюсь, вас устраивают условия пребывания в нашем городе? — выводит меня из раздумий мэр, пока мы трясемся в карете по ухабистой дороге в гору.
Похоже, в городе совсем недавно была оттепель, а теперь грянули морозы, разбитая грязь замерзла, как была. И теперь нас трясет, как будто мэр специально выбрал путь похуже, чтобы мне не хотелось возвращаться.
Честно говоря, будь у меня крылья, я бы уже давно плюнул и долетел сам до мануфактуры, но теперь приходится притворяться, что я просто выше того, чтобы показывать своего дракона всем и каждому.
— Вполне, — отвечаю я. — Но свечи у вас просто отвратительные.
— Увы, должен с вами согласиться, ваше величие, — активно кивает мэр, так что его второй подбородок активно трясется. — А как вам ночное дополнение досуга?
Я поднимаю на Гриндорка тяжелый взгляд.
— Вы правда думаете, что я буду с вами это обсуждать?