— Ничем, сентар. Продолжайте готовить учащихся и делайте это прилежно, эти юные умы — наше будущее, и на их долю выпадет прославление нашей страны, святой Ивварской Империи. В ваших силах воспитать их достойными сынами и дочерьми своей родины. Я в этом не сомневаюсь, — по губам Арнеины скользнула слабая улыбка, и сентар поклонился ей снова со всей почтительностью, хоть на миг и показалось, что он задержался взглядом ниже положенного слишком надолго.
— Это честь для меня, — повторил он, снова останавливаясь глазами на ее лице.
Арнеина торопливо кивнула и наконец покинула двор, шелестевший вслед облетевшими сухими ветвями.
Глава 12. В которой я не нахожу друзей
— А ты новенькая, да? Сколько тебе лет? — с любопытством пристала девчушка лет десяти, дергая меня за рукав накидки.
Я не успела ответить, растерявшись в этой суете, ворохе собственных мыслей, толкучке внезапно такого огромного города-монастыря. Бьёрн показал девчонке, что вопросы потом и кивнул мне, призывая следовать за ним.
Подхватив сумку и прижав к себе, я впилась взглядом в его широкую спину и затылок с собранными в хвост переплетенными волосами, в которых позвякивали колечки, и пошла следом, на ходу осматриваясь по сторонам. Всюду, куда ни глянь, в небо уходили высокие шпили из белого камня, дома тоже, казалось, тянулись к самым облакам своими изящными колоннами. Всё было такое светлое, пронизанное лучами солнца, и я наконец увидела первую зелень — заботливо взращенные в этой пустыне цветущие кусты и деревья самых причудливых форм, которые обрамляли улицы.
После бесконечной сухой и пустынной земли, которая сопровождала нас всю дорогу, вид шелестящих на солнце листьев, ярких цветов и порхающих птиц неожиданно так вдохновил, что я даже задержала дыхание от восторга. Похоже, не зря Сеттеръянг называют “городом богов”. Подумав об этом, я с растущим благоговением начала ступать по ровно выложенному булыжнику.
С двух сторон улицы я заметила четыре высоких мраморных колонны: две с одной стороны и две с другой. Четыре бога. Кими, Ойгон, Метта, Скадо. Четыре ступени к Великому Духу. Они были выстроены так, что при движении к сердцу города надо было пройти каждую, и я вертела головой, пытаясь разглядеть в бессмертных лицах признак божества.
Они смотрят на нас. Они видят нас. По всей коже против воли пробежали огромные мурашки, когда я встретилась взглядом с каждым из выбитых в камне лицом. Они были как живые. Им явно была не одна сотня, а то и, может, тысяча лет.
Колонны возносились в небо всё выше и выше, и приходилось поднимать к ним голову — может быть, в этом и была задумка мастера, сотворившего скульптуры в мраморе? Поднимая голову выше волей-неволей ты смотришь в бесконечное небо, отрываясь от мелочных земных забот и от мирской суеты… А небо так вечно, прекрасно и манит к себе обещанием самой чистой, самой ясной мудрости.
— Осторожней, — раздался голос, а я врезалась во что-то мягкое: в проходившего мимо дархана, которого я задела плечом.
Тот слегка нахмурился, хоть и незло, глядя на меня, сбившуюся с шага.
— Кирия ди Мори, — покачал головой Бьёрн, вернувшись ко мне назад. Взяв меня под локоть он отвел на полшага в сторону. — Похоже, мне стоит ещё какое-то время вас оберегать?
— Конечно, — буркнула я, потерев плечо и растеряв весь возвышенный настрой, — оберегайте, сентар де Ларс, будьте любезны. Я ведь очень ценный трофей?
Бьёрн не ответил, только чуть прикусил нижнюю губу, будто чтобы не сказать ничего в ответ. Ну что ж, значит, последнее слово за мной.
Искоса глянув на своего “надзирателя” я попыталась свыкнуться с мыслью, что он здесь — наставник и учитель, хоть и такой молодой. Сколько же ему лет на самом деле? Двадцать пять? Тридцать? Много ли я знаю о тех, кто живет в этом городе и их особой магии?
И как они слушают его — такого насмешливого, дерзкого, ничуть не похожего на старца и мудреца, готового делиться своим опытом с младшими. Мне казалось, он лишь немного меня старше, но теперь и это стоило переосмыслить.
— Новенькая? — спросил у Бьёрна один из дарханов, который вышел навстречу, когда мы поднялись по идущей наверх улице на второй уровень города.
Отсюда открывался вид ещё более впечатляющий, а ведь дорога шла ещё выше, петляя между скал и уступов. Я даже будто увидела какой-то дворец, хотя казалось, монастырь должен говорить о равенстве и приближении к богам, а не о власти и богатстве.
— Кирия Кейсара ди Мори, — представил меня дархану Бьёрн, издевательски отвешивая поклон, — её сиятельство, южная принцесса с Корсакийских островов.
— Можно без насмешек? — сердито прошипела я, снова перехватывая сползающий ремень сумки с плеча.
— Можно, — возвышающийся надо мной Бьёрн склонился, шепнув возле самого моего уха, и передал мне вторую мою сумку, которую помогал нести.
Я встретилась с ним взглядом, чуть вскинув голову, и тут же мурашки вернулись снова, пока я смотрела в его светло-серые на свету глаза, изучающие меня без прежнего вызова. Да что со мной, в самом деле?
Смотрю и будто проваливаюсь куда-то, дыхание перехватывает, а все слова вылетают из головы. И ведь на нас смотрит дархан, которого я даже толком не разглядела.
— Понял. Если нужна будет помощь… — проговорил тот где-то рядом и хмыкнул.
— Да, сообщу, — отозвался Бьёрн, не отрывая от меня яркого взгляда.
Я поежилась и впервые ощутила лёгкий страх, скользнувший по коже, от того, что я скоро останусь здесь одна наедине с этим чуждым миром, и Бьёрн — последнее, что соединяет меня хоть с чем-то знакомым.
— Что… — я откашлялась, потеряв на миг голос, — что теперь, господин Учитель?
— К сожалению, у нас тут не дворец. Но кое-какие покои мы вам подберём…
Двое парней лет двадцати, светловолосые, почти как Бьёрн, прошли мимо по дороге, оглянувшись на меня несколько раз. Я привыкла к заинтересованным взглядам наших мужчин, но здесь меня скорее обдало холодом и нехорошим любопытством.
Если на Юге я считалась аристократически бледнокожей, следила за тем, чтобы опасное раскаленное солнце не состарило раньше времени — и выделялась среди смуглых и почти черных слуг и работников на плантациях, то здесь, по сравнению хотя бы с этими парнями, казалась такой же смуглой, как эти самые работяги.
А ещё, если на Юге меня могли опасаться из-за дара и держаться почтительно из-за происхождения и богатых родителей, то здесь… резко потеряла эту опору. Ведь маги здесь — все, здесь мой дар отличается лишь тем, что в отличии от опытных учеников я плохо с ним управляюсь.
Впрочем, именно за этим я здесь, верно? Немного уроков, немного терпения и каких-нибудь… более мудрых Учителей — и огонь больше не будет причинять мне никакого вреда. Отучусь положенное мне время и вернусь домой, чтобы самой управлять своей жизнью.
— Сюда, — кивком показал Бьёрн и повёл еще чуть выше, к одной из вделанных в скалы комнат.
Я не переставала удивляться местной архитектуре, если так можно это назвать. Казалось, Сеттеръянг какой-то искусный бог и впрямь вылепил из белого камня, как дети выстраивают песчаные замки на берегу моря.
Плавные своды, арки и колонны причудливо переплетались с чёткими проемами и стройными высокими башнями, что тут и там тянулись к облакам. Сначала издалека у меня было желание сравнить многочисленные комнаты учеников с муравейником, но, поднявшись к ним близко, я готова была признать, что не права.
Комнаты так умело сплетались с окружающими город скалами, что будто составляли с ними одно целое, но каждый вход был отделан белым мрамором и едва ли не золотом, по всему периметру дверных проемов тянулись загадочные слова на даори — языке дарханов, который мне ещё предстоит выучить, и повсюду было ощущения покоя и… могущества?
Отдаленно пахло благовониями и цветами, заботливо высаженными вдоль дорог. Дом, который мне предлагал сейчас Бьёрн, оплетали вьющиеся стебли с широкими, жесткими листьями, они преображали строгое каменное здание в уютное жилище, почти дом ведуньи в её отшельническом лесу.
Я робко остановилась перед массивной дверью.
Бьёрн не стал ждать, толкнул её внутрь, взявшись за массивное дверное кольцо вместо ручки, и вошел, позвав за собой меня.
— Здесь кроме вас никого, принцесса. Покои будут целиком в вашем распоряжении.
Внутри было темно, царил легкий полумрак, свет от одного небольшого окна падал на пол, освещая пару стоящих на каменном полу и на ковре невысоких коек. Но было грех жаловаться — это куда лучше того закутка, который мне выделили на корабле. И здесь не качало, а меня больше не выворачивало от каждого движения.
Я осторожно вздохнула, проверяя, что действительно всё в порядке, и обернулась к Бьёрну, который ещё не ушел.
— Так значит, вы учитель, сентар де Ларс?
— Не бойтесь, не ваш, — усмехнулся Бьёрн, смерив меня взглядом, и протянул свёрток, который забрал от встреченного по пути дархана. — А то, боюсь, вы могли бы спалить даже каменный город, кирия ди Мори.
Мысль о том, что он не будет моим учителем, одновременно принесла облегчение и почему-то кольнула обидой.
— Вы слишком высокого обо мне мнения, — улыбнулась я в ответ, забирая перевязанный бечевкой свёрток. — Что это?
— Одежда, положенная дарханам. В городе богов свои традиции. Мне тоже пора сменить дорожный наряд, так что не удивляйтесь, увидев меня в белом. Теперь вы одна из нас.
— Так просто?
— Ну… формально ещё будет обряд посвящения и прочие мелочи.
— Что за обряд? — напряглась я.
— Ничего смертельного, — улыбнулся Бьёрн. — Пока.
— Пока? — мои брови сами по себе выгнулись, когда я уловила оттенок этого слова — не такой уж и шутливый.
— Император Иввара бережет своих подданных и особенно — одаренных магов, — отделался Бьёрн, мигом став серьезней. — Ведь каждый одаренный может однажды найти путь к самому Скадо, как нашел его Сиркх.
— Бережет, — фыркнула я под нос, не думая, могут ли нас тут услышать, — ну да. Отправляя воевать во имя своих новых завоеваний? Он…