Я едва заметно подалась вперёд, но Бьёрн тут же словно пришёл в себя и отстранился — совсем малость, так, что я чувствовала его шумное горячее дыхание.
И сердце его колотилось точно не так уж сдержанно — я видела на его шее напряженную жилку, которая билась в такт учащенному пульсу. Он сглотнул, и его кадык дёрнулся, но Бьёрн медленно перевел серый взгляд на мои глаза.
— Этого не должно было случиться, — проговорил он одними губами, ласково и нежно, слишком , демоны его подери, нежно проводя большим пальцем по моему подбородку.
— Да… Не должно. — Я попыталась остановить биение сердца и усмирить волнение, хоть ещё оставалась в его руках. — В прошлый раз ты касался моей щеки, чтобы подчинить своей магии и успокоить. В этот раз… целуешь так, словно тебе это позволено. Что дальше, о великий Учитель? — голос мой сорвался на хриплые нотки.
Мне хотелось сделать ему больно. Он не должен так себя вести, хоть мне и хотелось этого. Тысячу раз хотелось! Но я знаю, что будет дальше. Так уже было. Мы не равны. Я ученица. Он лишь “лечит” ту, которая не справляется со стихией.
— Боги, какая же ты… несносная, — отозвался он таким же низким хрипом, скользнув взглядом по моим губам и вернувшись к глазам. — То, что сейчас случилось — такого никогда прежде не было, ясно? Не смей думать про меня так.
Холод мгновенно сковал сердце — лучше любого успокаивающего действия.
— Несносная? Не надо было забирать меня из дома, — в моем голосе прозвучали наконец привычные звуки достоинства.
— Это был мой долг.
— Целовать меня — тоже твой долг?
— Я… прошу прощения за это, — серьёзно заявил Бьёрн, вместо своих рук окружая меня подушкой и одеялом и отстраняясь.
— А я не прощаю, — я подтянула к груди одеяло, со всех сил сжимая грубую ткань и стараясь не дать место дрожи в голосе и слёзам в глазах.
Да, я не бездомная девочка, которую можно целовать, когда хочется, а потом снова шутить и издеваться, будто это ничего не значит. Да, я уже ошибалась с Ароном — и заплатила за это сполна.
И хотя с Ароном я вспыхнула и стала виновницей страшного пожара, а Бьёрн смог сосредоточить мою опасность на себе — и каким-то образом погасил пламя. Но не так я хотела бы, чтобы ко мне относились. И больше всего меня пугало то, что я снова потеряю над собой контроль — раз его потерял даже сам дархан. Многих ли других он так же легко целует, как меня сейчас? Хоть и говорит, что такого никогда не было. Но я не верю дарханам.
— Что ж… — Он собрался, голос его стал жёстким и твёрдым, как и взгляд. — Если настоятель примет решение отстранить меня от должности наставника, это будет справедливо.
— Вот только не надо давить на мою жалость. Я не собираюсь рассказывать всем об этом… Достаточно того, чтобы мы знали, куда заходить не стоит.
Кажется, его шутки кончились.
Что, если это я влюбилась и идеализировала его, а он совсем не такой, каким я рисую в своем воображении?
Да, я теряю голову при его близости. Но может быть это и есть мой урок… и моя ловушка. Проклятые эмоции. Как же сложно посмотреть на всё — без них. И при всем желании мое сердце не хочет подчиняться разуму.
— Твоя правда. — Лицо Бьёрна перестало выражать эмоции, хотя в глазах я ещё видела отголоски пламени. — Прости.
Либо столько лет у дарханов его ничему не научили. Либо учение дарханов и вовсе — ложь! Либо именно мое появление нарушило спокойстве Бьёрна настолько, что он… готов был предавать свои идеалы.
В последнее мне хотелось верить больше всего, разумеется, но мысль, что он так поступает не первый раз, отравляла.
Тебе нужно учиться контролировать себя. Твой поток в этом году проходит посвящение, и проверка границ — это первое, на что тебя будут испытывать.
Что ж, мне ещё очень многому предстоит здесь научиться. И, как я уже и думала прежде, Бьёрн — мой особый источник смертельного риска.
В этот момент дверь резко открылась, и в проходе показался Ильхас. Его взгляд мгновенно остановился на нас: Бьёрн сидел слишком близко ко мне, а я, опираясь на локти, явно пыталась спорить с ним.
— Оставь её в покое, — процедил Бьёрн, вышел сам и, схватив Ильхаса за шкирку, оттолкнул и заставил пойти прочь.
Глава 26. Должен знать
Государственные дела потребовали срочного возвращения в столицу. Арнеина со страхом ожидала, что она столкнется с мужем до того, как найдет решение своей дилеммы — но в какой-то момент позволила себе отпустить важность и довериться воле Четырёх богов.
Пусть всё будет так, как должно быть. И если ей не суждено сохранить дитя — значит, это испытание было послано ей для тренировки силы духа и смирения. Однако эта мысль лишь на миг подарила иллюзию покоя. Глубоко внутри горячая волна протеста сметала всё на своём пути. Арнеина тяжело вздохнула и погрузилась в привычную тишину разума, исключая все мысли без разбора.
Прибытие в Эмариш сразу затянуло её в вихрь обязанностей. Одна за другой назначались встречи, что копились в списке ожидания с момента их отъезда. Сиркх всё ещё отсутствовал, поэтому всё бремя правления и решения накопившихся вопросов легло на её плечи.
Империя росла, и на первый взгляд это был золотой век её мужа, который объединял в себе функции главы государства, верховного магистрата, военного лидера и духовного наставника. Его власть была абсолютна и подкреплена как магической силой, так и божественным статусом.
Размеры страны увеличивались, успехи на военном поприще внушали трепет окружающим державам. Внутренняя торговля процветала: ведь теперь у Ивварской империи были все необходимые ресурсы: вдоволь и зерна, и сахара на юге, драгоценные металлы и камни на севере, остров Шинтар славился редким сортом вин, а за специями из Аркетара — торговцы ехали через полстраны, чтобы потом торговать втридорога с другими странами.
Но за двадцать лет Арнеина научилась видеть сквозь блеск и величие. Она умела различать трещины, которые скрывались под лоском, и день за днём её тревога становилась всё острее.
Новости с границ были мрачными: набеги геттов, конфликты с Северной коалицией, которую Сиркх пытался сдержать, и мятежи на юге, угрожающие даже столице. Аркетар, древний город магов и столица Энайриского королевства, стоял на грани восстания.
Реформы императора, призванные дать как можно больше свободы и прав магам, неизбежно ущемляли права неодаренных, как бы Арнеина не пыталась отстаивать и их свободу: чего стоят одни повышенные налоги для тех, кто пользуется магическими технологиями, но не является магом.
Если ты одарён, тебе открыты все пути. Покровительство властей, преимущество при наследовании, самые высокие должности: как в армии, так и в мирной жизни.
Бесплатное обучение в школах дарханов, покровительство властей, наследственные привилегии, высокие должности в армии и правительстве — маги получали всё. Научный прогресс процветал: в богатых домах устанавливали магические светильники вместо масляных ламп, школы целителей обучали исцелять даже самые сложные недуги.
Архитекторы, художники, литераторы, даже ремесленники, обладающие даром, наслаждались свободой творить и познавать мир под покровительством императора, который выше всего считал стремление людей к развитию и духовному росту.
В Иввар приезжали из других стран, чтобы вылечиться, чтобы напитаться мудростью и посетить святые места Четырёх богов и храмы, в которых царила атмосфера мудрости и стремления к божественности Великого духа.
Но за этой парадной стороной скрывалось иное.
Непомерные сборы, которые установили для простого населения, неизбежно делали из них едва ли не рабов. Из этого замкнутого круга невозможно было выбраться, если ты не одарен. Единицам удавалось сохранять свое влияние и положение в обществе — и чаще всего тогда, когда рядом был покровитель — маг.
Выслушав очередные жалобы, переданные в приемный день во дворце от угнетенной части ивварского общества, Арнеина с трудом вздохнула. Не на все просьбы она могла дать ответ. На многие — просто не знала, как.
Усталость от этой непосильной ноши сдавила плечи: она не успела даже передохнуть с поездки, как пришлось срочно заниматься делами. Арнеина незаметно повела плечами, попыталась размять мышцы, когда ушел очередной посетитель, и поднялась с обитого мягкой кожей трона.
— Ваше Величество, — произнёс подошедший гвардеец де Нару, поклонившись и блеснув своим знаменитым выбритым затылком. — Последние два посетителя на сегодня. Ваш вердикт?
Де Нару, которого многие сторонились, всегда выглядел совершенно невозмутимым. Он был сильным магом и человеком, чьё мастерство в допросах граничило с искусством. Этот человек не раз находил самых опасных преступников, раскрывал заговоры и предотвращал покушения на императора.
Но больше всего её удивляло другое. Как этот скромный и тихий с виду мужчина умудрялся быть одновременно опасным палачом, проницательным следователем и человеком с тончайшим и порой неожиданным чувством юмора?
Или его двадцатилетняя служба императору вынуждает так сохранять рассудок?
— И что они хотят? — спросила Арнеина, с трудом подавляя усталый вздох.
— Вашего величества, конечно, — ответил он с лёгким поклоном, в голосе проскользнула едва заметная насмешка. — Их дела не потерпят отлагательств, как, собственно, и все остальные. Но, судя по их выражениям лиц, к утру они точно не умрут. Могу передать, что вы слишком заняты спасением империи.
— Пусть приходят завтра. Но, если они передумают или внезапно решат стать счастливыми без моей помощи, я не стану возражать, — Арнеина устало махнула рукой, пытаясь скрыть улыбку.
— Великодушно, как всегда, ваше величество. Кстати, раз уж мы о счастливых. Ещё вас хотел видеть сентар де Маггид. Он прибыл в столицу днём и настоятельно просил личной аудиенции с вами. Предположительно — только с вами.
Эльханан здесь? Арнеина взволнованно выпрямилась. Он точно ей нужен. Конечно! Как она не подумала о нём сразу?