Город знал, кто пришёл.
Утро в Сеттеръянге, которое им удалось выкрасть у бессердечной государственной волокиты, рождалось медленно, наполненное тишиной и молитвами.
Арнеина стояла у окна, наблюдая за жизнью города богов, и наслаждалась редким мгновением покоя. В узких улочках, между древними стенами, в священных дворах и у подножия храма, ступени к которому тянулись из самого сердца Нижнего города и проходили сквозь вотчину дарханов на вершинах гор — монастырь — и соединяли город с небом.
Здесь пахло камнем, осенним ветром и чем-то древним, живым.
Здесь не было дворцового шума, шагов слуг, шелестящих тканями, или звона золотых кубков на завтраке. Арнеина будто снова вернулась в те времена, когда она не была императрицей, когда её взгляд ещё не встречал золочёных стен, когда в её жизни не было бесконечных трапез за длинными столами в окружении советников, когда она могла позволить себе быть просто собой.
Она бросила взгляд на Сиркха. Он стоял на несколько шагов перед ней у раскрытого окна, глядя на белые стены храма, на фигуры дарханов в светлых одеждах, склонившихся в молитве. Утренний свет ложился на его лицо, и он казался моложе, словно сама тишина этого утра стерла с него годы.
Может, он тоже вспоминал.
О том, как когда-то, юным магом, он стоял здесь, ещё не зная, что станет тем, кого будут звать императором, покорившим половину известного мира. О тех временах, когда у него не было трона, дворца, титула — только сила и желание изменить мир.
— Странно, правда? — тихо произнесла Арнеина, подойдя ближе.
Он медленно повернулся, его губы тронула почти незаметная улыбка.
— Что именно?
— Что мы здесь снова. Что всё это не кончилось. Что мы… всё ещё те, кем были.
Он молча посмотрел на неё, а потом снова перевёл взгляд на город.
— Не уверен, что мы всё ещё те же самые. Но порой я чувствую, как прошлое сходится с настоящим и будущим, и время перестает существовать. Может, его действительно нет, и всё это происходит одновременно.
Сейчас не было сомнений, что всё так и есть — в словах Сиркха звучала не небылица, а простота бытия, которую он давно познал с изнанки мира. Время и правда плыло мимо незримой волной, но может и правда, они могут как плыть с течением, так и подняться над поверхностью и видеть то, что было позади, и то, что только предстоит пережить.
Арнеина медленно потянула прохладный утренний воздух и так же медленно выдохнула, замедляя время — и позволяя будущему случится.
Скоро случится несколько очень важных встреч перед церемонией открытия священной игры. И одна из ключевых — с энарийским королем Теониром Ойгардом, который должен ответить на вопросы по поводу мятежей в столице и отчего он никак не может приструнить тех, кто распространяет ложные слухи про выдуманного бога — Покровителя — что якобы имеет особую силу против магов.
По дороге к месту встречи Арнеина перекинулась взглядом с главой гвардейцев, де Нару, который нёс свой бессрочный караул и как обычно шёл за императорской четой с подчёркнутой серьёзностью.
— Император хочет, чтобы эта встреча прошла без лишних глаз, — тихо пояснила Арнеина, пропуская Сиркха вперёд.
— Превосходно, — отозвался де Нару и тихо хмыкнул. — Если ни слуг, ни солдат, надеюсь, хоть кто-то принесёт чашку воды его величеству, когда речь короля затянется.
Арнеина едва не рассмеялась: как бы грозен ни был де Нару для изменников, он всегда умел разрядить атмосферу парой метких реплик.
— О да, южане любят поговорить и потянуть события, как будто у них есть всё время мира. Должно быть, жизнь в тёплых краях действительно расслабляет — нет ни смены сезонов, ни торопливости уходящего лета, — вздохнула она. — Надеюсь, не слишком затянется.
— Я тоже. А то к середине дня станет жарко, — де Нару потер висок, словно стирая воображаемый пот. — Я буду рядом, ваше величество. Если потребуется укорачивать чью-то речь — только скажите.
— Надеюсь, обойдётся без крайних мер.
На этих словах Арнеине показалось, что откуда-то на неё смотрят слишком внимательные глаза. Кто это? Она украдкой огляделась, но мощеная белым камнем улица, по которой они шли, была оцеплена гвардейцами, людей здесь почти не было.
Возможность увидеть императора будет у тех, кто придет на церемонию открытия — доступ будет у всех желающих, даже неодаренных паломников, и Арнеина иногда думала, что даже после десятка покушений на свою жизнь Сиркх и не думает прятаться или как-то ещё оберегать себя от опасности.
По мере продвижения к храму перед ними склонялись один за другим все высокопоставленные участники ордена, которых готовили к визиту императора в Сеттеръянг, должно быть, за несколько месяцев.
Впереди стоял генерал Вальдер ди Арстон; завидев Арнеину, он элегантно склонил голову и улыбнулся. Когда-то он выбрал сторону Сиркха, подавив покушение и усмирив Айдан де Марит — с тех пор пользовался особым доверием, хоть и не любил бывать здесь.
— Ваше величество, — сказал он, коротко приветствуя и Арнеину.
На миг ей почудилось, будто среди лиц промелькнул кто-то тревожно знакомый. Где-то она его видела?! Но человек тут же низко поклонился и снова стал одним из многочисленных паломников, и Арнеина решила, что это лишь игра воображения — возможно, тень бродяги, который когда-то подарил ей символ защиты и исчез бесследно. И которого она хотела бы забыть.
Она сделала глубокий вдох и успокоилась. Бродяга исчез так бесследно, что до сих пор казался плодом воображения или уставшего от долгой медитации разума. Был ли он в самом деле?
Чувство вины за обман перед мужем и тревога попытались скрутить все внутренности в тугой душащий ком, но Арнеина сделала глубокий вдох носом и выдох ртом, возвращая себе власть над своими эмоциями.
— Оставайся неподалеку, — приказала она де Нару прежде, чем войти в здание храма, где будут проходить переговоры сегодня.
— Останусь тенью за вашими плечами. Если кто-то замыслит дурное, можно будет списать мое вмешательство на божественное озарение, — кивнул он с усмешкой.
Арнеина бросила короткий взгляд на де Нару и кивнула.
Встреча короля Энарии прошла достаточно быстро: Сиркх лично приветствовал Теонира и прибывших с ним ближайших советников.
В делегации с королем Энарии приехали еще двое: гибкая и сильная темноглазая Надáре, которая когда-то считалась едва ли не равной императору по силе живой магии, даже вместе со вторым близким другом Сиркха, Зарханом, основали свою школу дарханов.
Арнеина с почтением кивнула им обоим — они не будут участвовать в переговорах, но остаются весьма влиятельным людьми в Энарии и принимать их здесь можно как святых. Обоим поклонялись как младшим помощникам Скадо, наместникам его божественной воли на южных землях.
И действительно, и Надаре, и Зархан в первую очередь заботились о верной передаче слов Четырёх богов, нежели о мирском.
Сиркх говорил, что прежде они были близки, но его отдалила та государственная ноша долга перед народом, что навсегда разделила императора от прежних тесных связей. Даже Эльханан был когда-то его другом, но закон предписывал держать свои эмоции под контролем.
Арнеина усмехнулась, подумав о том, что она — единственная во всём мире с кем Сиркх может хоть ненадолго оставаться собой. Человеком. Хотя бы иногда.
Началось.
Зал торжественных встреч в храме Четырёх богов был прост и величественен, и Арнеина окинула его задумчивым взглядом. Белые резные колонны отбрасывали причудливые тени на пол, выложенный крупными плитами из светлого мрамора. В центре возвышались несколько кресел, на первый взгляд строгих и сдержанных, но достаточно высоких, чтобы подчеркнуть статус сидящих.
Сиркх занял центральное. Он спокойно расправил плечи, и в этом жёстком, даже аскетичном сиденье выглядел естественно — словно именно здесь, в городе богов, его власть ощущалась ярче всего.
Свет со сводчатых окон падал на него так, что тёмные волосы казались светлее. Большую часть их он привычно убрал назад, открывая лоб с небольшими морщинами, а при каждом наклоне головы длинные чёрные ресницы отбрасывали тень на высокие скулы. Когда-то ветра Сеттеръянга и годы обучения у дарханов словно высекли его лицо из твёрдого камня, придав ему резкую, безупречную линию подбородка и небольшую складку между бровями.
Арнеина искоса изучала его профиль, который всё ещё волновал душу.
Если приглядеться, можно было заметить под лёгким, благородно-тёмным серым камзолом мощь плеч и рук — император не только умеет повелевать магией, но и владеет собой физически, как закалённый воин. Его ладони, спокойно лежащие на подлокотниках, имели чуть заметные шрамы. На левом ухе Сиркха сверкнула серьга с крупным рубином — символ его связи со Скадо, величайшим из Четырёх богов. На груди тускло поблёскивала серебряная цепочка с сапфировым талисманом.
Слева от Сиркха расположилась Арнеина, а справа чуть поодаль — король Теонир, правитель Энарии. Напротив, через небольшой, но массивный каменный стол, заняли места ближайший советник, сентар де Хайди, часто помогавший императору в вопросах стратегии и будущих планов, а также слегка растрёпанный посол Маркитании.
Эта небольшая, но гордая морская держава, что лежала к юго-западу от Иввара желала стать частью Империи «на особых условиях», сохранив видимость суверенитета, но, разумеется, получив выгоды и привилегии самой могущественной державы известного мира.
От отсутствия асшадцев с северо-востока веяло недобрым предчувствием: похоже, враждебные настроения не стихли, и пятнадцатитысячная армия на границе ждала малейшего повода, чтобы вновь начать противостояние. Но сегодня в зале находились те, кто готов к сотрудничеству и компромиссам. Арнеина мельком окинула их взглядом, выискивая в лицах скрытые эмоции и намерения.
Послушно заняли отдаленные места еще пятеро высших князей Империи: двое правителей провинций Севера, герцог Сафорский, служитель Четырех богов сентар Матисьяху из Ниварда — глава крупнейшей церкви запада Иввара.