но он держал их в себе, держал изо всех сил.
«Эй. Спасибо, что ты со мной. Я рад, правда. Не у каждого есть настолько близкий друг, а?» – Он постучал себя по груди, и огонь засмеялся: оценил шутку.
Открыв глаза, Генри натолкнулся на взгляд Странника: тот покачивал головой, будто поверить не мог в то, что видит.
– Поразительно, – пробормотал он и вдруг положил ладонь Генри на голову. – Как же я люблю таких, как ты: бойцы до последней капли крови. Ты ее создал. Возможность. Из тьмы вытащил. Знаешь, я понимаю, отчего Перси так тебя полюбил. Ты такой же, как он: сама жизнь.
– От тебя это особенно приятно слышать, – ответил Генри, и Странник засмеялся беззаботным, легким смехом совсем молодого человека.
– Смотри-ка, и чувство юмора себе завел. – Он погладил Генри по голове, по-прежнему не обжигаясь: похоже, смерть ожогом не напугаешь. – Ну, вперед. Тебе пора догонять друзей.
– Зачем? – вытаращился Генри. – Я сам могу все сделать.
– Можешь. Но не обязан.
– Не ты ли говорил, что великие должны быть одни? – Генри сказал это в шутку, но Странник вполне серьезно покачал головой:
– Я и так вижу перед собой великого человека. Урок усвоен: ты узнал самого себя и не боишься быть один. Но твой брат прав: ты делаешь других хорошими людьми. Встреча с тобой меняла всех, но теперь для них, как видишь, не проблема сжечь врага – и, заметь, их не остановило то, что в доме был неучтенный человек: ты. Это теперь финальная версия реальности, и такими они и останутся: избалованный принц, мелкий жулик и человек, который предал брата. Подари им маленькое приключение напоследок. Нет на этом свете сейчас более безопасного места, чем рядом с тобой.
– Они не захотят.
– Позволь напомнить: вы все те же, кто нравился друг другу раньше, а людей связывают не только воспоминания. И даже если они вдруг погибнут в этом путешествии – чего ты не допустишь, если я тебя хоть немного знаю, – они погибнут, спасая королевство. Ты был не прав, Генри: есть большая разница в том, как умереть.
Генри медленно выдохнул и поднялся. Он был готов, только кое-что мучило его, ввинчивалось в его сердце, как игла.
– Они ведь даже не вспомнят, кто я. И никаких легенд обо мне не будет.
– О, не пади жертвой гордыни. Не обо всех героях сочиняют легенды, – ласково сказал Странник. – Смысл жизни не в том, чтобы тебя помнили.
– А в чем? В чем?
– В самом путешествии, конечно. – Странник вдруг приложился губами к его лбу. – Вперед. У тебя почти четыре часа, в умелых руках это немало. А еще на твоей стороне смерть, дар огня и Хью, который все еще где-то там, похороненный под грудами золота. Умеешь ты находить неожиданных друзей.
Генри хмыкнул и бросился вниз по склону, не прощаясь. Он знал, что они еще увидятся.
Печальная, крепко сбитая группа из людей и одного волшебника далеко уйти не успела: они выбивались из сил, перебираясь через упавшие деревья, а Генри тратить на это время не стал: он побежал прямо по лежащим стволам, перепрыгивая с одного на другой: спасибо отцу, который учил его держать равновесие на узких бревнах. Генри в детстве ревел и боялся переходить ручьи вот так, а отец говорил: «Что, если однажды это тебе жизнь спасет?»
Ну вот и пригодилось: десять минут спустя он уже нагнал остальных. Увидев его, они заметались, не зная, бежать или прятаться, – и, пока они топтались и спорили, Генри добежал и спрыгнул на землю.
– Мне нужна ваша помощь, – сказал он.
На этот раз слюны на подбородке у него точно не было, тело слушалось отлично, но все равно на него посмотрели, как на сумасшедшего: видимо, дело было в его горящих воодушевлением глазах.
– Я знаю, где Хью. Вы пойдете со мной, мы выиграем и все исправим. Жизнь продолжается, – проговорил Генри. – Хотите совершить подвиг?
Никто не хотел – все прижались друг к другу, раз уж не вышло скрыться.
– Сван, он тебя любит, уж как может. Плохо, что вы так расстались, – продолжал Генри. – Эдвард, ты вернешься во дворец героем. И заплатишь Джетту десять золотых монет. Ровно десять, запомнишь? Он тоже с нами идет. – Эдвард побагровел и открыл рот, но Генри не стал его слушать. – Алфорд, ты переместишь посланников в столицу – у них семьи, пусть детей своих успокоят. А потом отправляйся к себе домой, отдохни, выпей чаю. Как сказал один мой друг, «увидимся на другой стороне беды».
– Вдруг он вас убьет? Что тогда его величество скажет? – шепотом спросил один из посланников у Эдварда.
– А вы взгляните вокруг, – посоветовал Генри. – Какой мне смысл убивать тех, кто и так умрет через пару часов?
– Нет уж, извини, приятель, – резко сказал Джетт. – Не доверяю я тебе, да и приключений с меня хватило.
Эдвард, кажется, был с ним согласен, и на секунду Генри охватило отчаяние, а потом он сообразил, что надо сделать. Мысль была такая глупая и прекрасная, что он едва не рассмеялся.
«Эй, можешь кое-кого сюда перенести?» – подумал он, не сомневаясь, что Странник неподалеку и слышит его.
Тот услышал: через несколько секунд появился перед ними, крепко держа за руку кого-то брыкающегося, рычащего и тоже одетого в плащ с низко надвинутым капюшоном.
– Привет, Алфорд. Чудесная сегодня погода, не правда ли? – весело спросил Странник.
Тот насупился и не ответил: похоже, Страннику просто нравилось его подначивать. Новый участник сцены сдернул с головы капюшон, бешено озираясь.
– Агата? – не поверил Эдвард и покосился на остальных. – Она из дворца. Сбежала год назад. Мы думали, погибла в большом мире.
– Доставил прямо из знакомой тебе лавки «Диваны для старых людей». Эта версия реальности от старой почти не отличается. Агата тоже проклята и тоже сбежала, просто по каким-то другим причинам, – объяснил Странник.
Его, к счастью, никто больше не замечал – кроме Алфорда, который неодобрительно косился в его сторону.
– Привет. Ты меня не знаешь, но ты нам нужна, – ровным голосом сказал Генри. – Как ты, наверное, заметила, миру приходит конец. Не хочешь поучаствовать в интересном путешествии? Мы тут королевство идем спасать. Руководит принц, тебе нечего бояться.
Глаза Агаты засияли. Она была по-прежнему напугана, но Генри знал ее, знал, как ей важно почувствовать себя необходимой.
– А… Да. Да, все так. – Эдвард приосанился.
– Какая девчонка, – завороженно пробормотал Джетт. – Привет, красавица, не хочешь вечером прийти на мое представление? Тебе бесплатно. Хотя подождите, вечер же не наступит.
Даже Сван перестал плакать, и очень вовремя: нос у него уже был как слива.
– Ну что, идем? – спросил Генри.
– Я за, – быстро сказал Джетт.
Сван кивнул, приоткрыв рот.
– Мудрое решение, – фыркнул Странник. – Кто же захочет ударить в грязь лицом перед девушкой?
– И где искать Хью? – деловито спросил Эдвард. – Он может быть где угодно.
– Край изобилия, – сказал Генри. – Знаете такое место?
– С чего ты взял, что он там?
– Если сам Хью еще хоть что-то решает – а он, думаю, решает, у силы нет своего разума, – он отправится туда, где нет людей, чтобы им не навредить. А еще он любит все роскошное на вид – это идеальное для него место.
– Надеюсь, он съест там ядовитый персик и подохнет, – с чувством сказал Джетт.
Генри протянул руки ему и Эдварду. Тот нерешительно сжал второй рукой ладонь Агаты, изо всех сил стараясь придать себе внушительный вид, который пошел бы руководителю похода. Генри кивнул Страннику, тот положил руку Агате на локоть – и в следующую секунду земля ушла у них из-под ног.
Глава 10Край изобилия
Черная выжженная равнина, на которой они оказались, была одним из самых пугающих мест, какие Генри доводилось видеть, – а видел он их в последнее время немало. До самого горизонта все было пустым и мертвым, только кое-где попадались остовы деревьев, высохшие до такого состояния, будто вот-вот рассыплются в пепел. Все потрясенно застыли, даже Генри не сразу пришел в себя: он надеялся, что таким жутким и бесцветным стал только лес вокруг его дома, но, кажется, Хью теперь убивал любое место, где оказывался.
– А где… – одними губами начал Генри и прокашлялся, чтобы хоть немного вернуть себе голос. – Где Край изобилия? Это он?
Странник стоял рядом и хмурился, ощупывая воздух перед собой.
– Нет, он дальше, но я не могу туда попасть, – пробормотал он. – Тут как будто купол. Волшебство такой силы, что даже меня отталкивает. Не думаю, что у Хьюго получилось бы создать его нарочно, просто сила вот так защищает обладателя. Прости, не могу подобраться ближе: в королевстве все связано между собой золотыми нитями, по ним мы и путешествуем, но тут все оборвано. У тебя в лесу я хоть за что-то мог зацепиться, потому что там был ты. А тут все подчистую уничтожено.
Генри беспомощно огляделся. Рассвет все же кое-как наступил, и небо теперь было хотя бы серым, а не черным. Солнце светило тускло, как сквозь плотный туман. Черная пустошь тянулась во все стороны, к западу переходя не то в холмы, не то в скалы – трудно сказать, когда вокруг нет других красок, кроме серой и черной.
– Край изобилия там, – сказал Странник, указывая в сторону холмов.
– Сколько километров? – уточнил Генри, но Странник только головой покачал.
– Прости. Никогда не высчитывал расстояния в километрах.
Ну конечно, волшебникам это и не надо, знай себе перемещайся куда хочешь. Генри вздохнул. Все косились на него с подозрением, и он сообразил, что, по их мнению, болтает сам с собой.
– Идем пешком, – твердо сказал Генри.
И мысленно прибавил, вспомнив, что к Страннику не обязательно обращаться вслух:
«Не иди за нами, это ничем не поможет, только ослабеешь. Увидимся, если все получится».
Тот серьезно кивнул, открыл рот, будто хотел что-то сказать, но передумал и растворился в воздухе, так и не произнеся ни слова.
– Кошмарное место, – содрогнулся Эдвард и, глянув на Агату, быстро прибавил: – Но меня это не пугает.