Он бы его убил.
"Ерунда. Дейвил не умеет ревновать. У него полно шлюх и он знает, что они спят не только с ним. Мими столько лет была рядом с Дейвилом, и я ни разу не заметила за ним ревностных, собственнических чувств. И какое ему дело, кто меня обнимает? Он сам сказал: "Можешь трахаться со своим обсоском где угодно". Боже, да какая разница, что он сказал. Важно другое: я хочу остаться с Биллом друзьями".
Вернувшись в свою комнату, она долго ворочалась, прокручивая в голове богатый на события день. Слишком много эмоций. Ее тело неспособно столько вмещать и "переваривать". Если дозировка не снизится, ее, вероятно, ждет большой по своим масштабам взрыв.
На завтрак Феликса спускаться не стала. Сперва надо продумать тактику общения с Биллом. Поговорить с Фанни и Эмбер. Может, вместе им удастся что-то придумать?
Они спросили, почему она не пришла в большой зал, и она соврала, что проспала. Девочки не стали допытываться. Ничего странного — все иногда просыпают.
В ее мыслях даже Дейвил отошел на второй план. Словно их первый секс, и первый в ее жизни, случился не вчера, а неделю или месяц назад — настолько ее озаботила ситуация с Биллом. Он вел себя как обычно. Улыбнулся, пошутил, что вчера она выглядела лучше и наверняка всю ночь о ком-то мечтала. Прежде ее это забавляло, но теперь она смогла лишь натянуть улыбку, сказать "привет", и уйти за стол.
Профессор Горденгер несколько раз спрашивала ее на занятии, и она впервые ничего не смогла ответить. Настолько растерянной себя она не помнила. Это показалось странным и друзьям, и профессору, и после занятия она попросила ее задержаться.
— Мисс Фоукс, у вас все в порядке? — участливо поинтересовалась декан, смотря поверх очков.
"Нет, профессор. Я переспала с врагом, почти потеряла друга, и не понимаю, что ждать от следующего дня, потому что со мной каждый чертов день что-то происходит".
Но вслух произнесла только:
— Да, я просто не выспалась. Обещаю к следующему занятию подготовить письменные ответы на вопросы, на которые я не смогла ответить.
Горденгер поджала губы, продолжая пытать ее взглядом.
— Я не сомневаюсь в вашем ответственном подходе к учебе, мисс Фоукс. Просто… — она взяла паузу, чего с профессором обычно не случалось. — Мисс Фоукс, если у вас какие-то проблемы, вы можете рассказать мне, и мы вместе поищем решение.
От ее слов в душу пробился лучик тепла и света. Декан всегда относилась к ней с большим вниманием. Феликса сама не понимала, чем вызвала у Горденгер симпатию, но это часто придавало сил. Вселяло хоть какую-то уверенность, что она здесь находится не напрасно.
— Спасибо, профессор. Мне важно это знать.
Но рассказывать она ничего не собиралась. У нее не те проблемы, которые можно решить сообща. Она вообще не могла объяснить суть этих проблем, но четко их ощущала.
— Я могу идти?
На Искусство стихий она, конечно, не опоздает. Даже если постарается. Но и здесь задерживаться не хотелось. Вдруг проницательная Горденгер прочитает что-то в ее глазах?
— Да, конечно, — кивнула профессор, поджимая губы. — Идите.
Забота кого-то о твоем состоянии приятна, когда она не показательна и не наиграна. Феликса не так уж часто с ней сталкивалась. Это теплое ощущение, окутывающее пушистым пледом, и кажется, что напряжение отступает, и становится чуть легче дышать.
Она прошла на свое место.
Андерроуд еще не пришла, и это радовало. Чем меньше времени проведено с синими, тем лучше.
— Фоукс, что ты там прячешь под шарфом? — голос Уайта прозвучал слишком громко среди тихо переговаривающихся студентов.
"Засосы твоего короля, мудак".
Она резко раскрыла учебник, отчего корешок хрустнул.
— Давай, покажи! Мы хотим посмотреть, — не унимался он, под одобрительные смешки синих.
Игнорировать. Не обращать внимания.
Стоит раз ответить, и ненужный извечный конфликт наберет обороты.
— Снимай шарф!
Феликса стиснула зубы.
"Не поддаваться на провокации".
— Ты оглохла там?
Резкая боль появилась в виске от прилетевшей ручки.
Захлопнула книгу, громыхнув ею о стол. На языке вертелась куча неприятных слов, и пока она смаковала их, пробовала на вкус, по кабинету пронесся глухой смех.
— Утро раннее, а ты буянишь, — Маккинни медленно шел к своему месту.
Это он ей?
Нет, не может быть.
Тот, к кому он обращался, притворно возмутился.
— Шлюха-Фоукс не хочет снимать шарф.
— И что? — Маккинни уселся к нему в пол-оборота.
Краем глаза заметила идущего по проходу Дейвила. В животе приятно закололо на несколько секунд, и ощущение пропало.
— Там по-любому синяки от удушений, чтобы хоть как-то расшевелить это бревно, — Уайт смеялся, сочтя свою реплику жутко удачной.
Она давно научилась не принимать отвратительные, грязные словечки в свой адрес. Только сейчас неприятно, как никогда прежде.
Что поменялось? Раньше слова о шлюхе не задевали, а теперь… что? Она одна "из" подстилок Дейвила? Пусть больше она его к себе не подпустит, но на шее яркими прожекторами светят его засосы.
— Уайт, Эванс плохо тебя трахает? — спокойный голос породил тишину в кабинете.
Она скосила взгляд на Дейвила. Тот расслабленно смотрел на Уайта, а затем чуть повернул голову в сторону сидящей в углу Мими.
Последнее время она выглядела… неважно. Поникшая, постоянно с печальным лицом и потухшими глазами. Не то чтобы ей ее жаль, просто она не понимала столь разительной перемены в ее внешности и поведении.
— Эванс, старайся лучше. Видишь, у Патрика острый недотрах, на отбросов бросается.
Синие гасили смешки, не скрывая улыбок. Маккинни завел разговор с Дейвилом, растянувшись на столе. Рядом с ними свободны места для Билла и Фанни.
Она не поняла, как отреагировать на реплику Дейвила и решила просто о ней не думать. Выбросить из головы.
Открыла учебник, пытаясь погрузиться в чтение.
— Привет, — рядом опустилась Андерроуд.
— Привет, — Феликса не отрывалась от страницы.
Она читала слово за словом, а смысл мгновенно вылетал из головы.
— Классный шарф.
Феликса медленно повернулась, чувствуя легкое раздражение. Андерроуд улыбнулась, будто не она вчера безразлично наблюдала за мучениями Билла.
— Спасибо, — кивнула, и вернулась к книге.
Верить улыбкам синих — себе дороже. Сегодня они улыбаются, а завтра тебе прилетает кристалл вечной боли, похоти, или что похуже.
— Ты вчера быстро убежала, я хотела попросить не злиться на Майлза. Он просто защищал меня.
Это что, шутка? Судя по серьезному лицу — нет.
— У вас так принято защищать? — брови поднялись от удивления.
Андерроуд вздохнула.
— Ни я, ни ты, не изменим их подхода к решению проблем, но можем попытаться понять.
Понять? Причинение боли?
Она ведь не ослышалась? Она точно сказала "понять"?
— Я не собираюсь этого понимать, — покачала головой Феликса, глядя ей в глаза. — Мы с вами на разных сторонах.
Синяя открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но профессор Оуэнс оборвала несостоявшуюся реплику своим присутствием. Кажется, прежде ей не приносил столько облегчения один человек.
Краем глаза Феликса видела, как ручка нервно качалась из стороны в сторону, зажатая в пальцах Андерроуд.
Она сказала правду. Синие никогда не поймут отбросов, а отбросы не поймут их. Это неписанный закон Дартмура.
— Сегодня продолжаем работу в парах! — начала профессор, идя по проходу к своему столу. — С небольшими изменениями.
Непроизвольно напряглась, замечая появившегося в кабинете Билла. Прошлая совместная работа с Дейвилом еще переливалась фиолетовыми оттенками на его лице.
— Я поменяю местами двух студентов. Билл Харт и Феликса Фоукс, пересядьте. Мне не нужны конфликты с какими бы то ни было увечьями.
Что она сказала? Поменяться местами?
Эпизод 35. Нереально. Космически
Он чувствовал ее напряженный взгляд, пока она шла к его столу. Ему не надо смотреть, чтобы подтвердить то, что он и так понял.
Нервозность Фоукс фонила на весь кабинет.
Усмехнулся про себя. Она избегала его, а теперь вынуждена провести занятие рядом с ним.
В общем-то ему плевать. Сегодня он, на удивление, проснулся более-менее бодрым. За ночь подскочил всего раз, и довольно быстро уснул снова. Утренняя тяжесть от самого себя давила чуть меньше обычного.
Эти странные изменения настораживали. Что-то повлияло на его эмоциональный фон. Что-то, чего он не мог понять и не найти причину. Вероятно, это разовая акция и не стоит искать смысл там, где его нет.
Услышал, как рядом опустилась Фоукс. Не поворачивал головы, смотря перед собой.
Задела его ногу острой коленкой. Случайно. Развернулась в другую от него сторону, чтоб избежать лишних соприкосновений.
Аромат кокоса и шоколада разлился тонкой вуалью.
"Сука, сладко пахнешь".
— Не убирайте тетради. Первая половина занятия — теоретическая, — Оуэнс обвела студентов придирчивым взглядом.
Тонкая рука Фоукс легла на стол. Вспомнил, как эти пальчики сложились в однозначный жест вчера в зале.
Раскрыл тетрадь на чистой странице и написал:
Ты показала мне фак.
Повозил тетрадью по столу, привлекая внимание. Фоукс скосила взгляд, прочитала. Перелистнула страницу в своей тетради и ровным почерком вывела:
Понравилось? Могу повторить.
Отвлекся записать несколько строк, диктуемых Оуэнс, и написал у себя:
Любишь пожестче?
Щекой почувствовал возмущенный взгляд, продолжая записывать за профессором.
Заметил резкое движение руки, скосил взгляд в ее тетрадь.
То, что я люблю, тебя не касается, и к тебе не относится.
Его не касается? А кого касается? Обсоска, с которым вчера весь ужин смеялась?
Злость пошевелила когтистой лапой. Откинулся на спинку, заставляя тело немного расслабиться.
Взгляд метнулся под стол.