– Передавай привет Свену, – улыбнулся Фред, открыв для Марджери калитку и увидев бегущего навстречу Блуи.
– Непременно.
– Он хороший человек.
– Так же, как и ты. Фред, ты должен кого-нибудь себе найти. С тех пор уже много воды утекло.
Фред собрался было что-то сказать, но передумал.
– Желаю тебе хорошего вечера, – наконец произнес он, прикоснувшись кончиками пальцев к воображаемой шляпе, после чего развернулся и поехал вниз по дороге назад.
Глава 7
В конце XIX века агенты компаний по покупке-продаже земли прочесали горный район Кентукки, скупая у местных жителей права на добычу полезных ископаемых, иногда за такую малость, как 50 центов за акр… и подписывая у них расплывчатые соглашения на передачу прав по «сбрасыванию отходов, а также хранению на вышеуказанной земле мусора, костей, сланцевой глины и сточных вод», использованию и загрязнению водных потоков любым способом и совершению любых действий, «необходимых и удобных» для добычи из недр полезных ископаемых.
– Принц сказал ей, что никогда не видел такой красивой девушки, и попросил выйти за него замуж. И они жили долго и счастливо и умерли в один день. – Мэй Хорнер с довольным видом захлопнула книжку.
– Очень хорошо, Мэй!
– Вчера я прочла это четыре раза от корки до корки, после того как набрала хворосту.
– Что ж, оно и видно. Я считаю, ты читаешь не хуже любой девочки в нашем округе.
– Да, она у меня очень смышленая. – Элис подняла глаза; в дверях стоял Джим Хорнер. – Совсем как ее мама. Та научилась читать в три года. Она была родом из Пейнтсвилла. Выросла в доме, где было полно книг.
– Я тоже умею читать, – заявила Милли, сидевшая у ног Элис.
– Я знаю, что умеешь, – ответила Элис. – Ты тоже читаешь очень хорошо. Если честно, мистер Хорнер, мне еще не доводилось встречать таких чудесных детей, как ваши девочки.
Хорнер с трудом сдержал довольную улыбку:
– Мэй, расскажи мисс Элис, что ты сделала. – (Девочка посмотрела на отца, чтобы еще раз получить его одобрение.) – Ну давай, не стесняйся.
– Я испекла пирог.
– Ты испекла пирог? Сама?
– По рецепту. Я нашла его в журнале «Кантри хаус», который вы нам оставили. Пирог с персиками. Я бы вас угостила, но мы все съели.
– Папочка съел три куска, – смущенно хихикнула Милли.
– Я охотился в районе Норт-Риджа, а она за это время привела в порядок старую кухонную плиту и все такое. И я вошел в дом, а там стоял такой запах, что… – Он втянул носом воздух, словно вспоминая аромат; черты его лица вдруг утратили привычную жесткость. – Итак, я вошел, а на столе стоит пирог. Она все, от и до, делала по инструкции.
– Правда, у меня немного подгорели края.
– Ну, у твоей мамы вечно такое случалось.
Отец и дочери вдруг замолчали.
– Персиковый пирог… – мечтательно произнесла Элис. – Боюсь, мне за тобой не угнаться, малышка Мэй. Девочки, что вам оставить на эту неделю?
– А «Черного Красавчика» вам еще не вернули?
– Вернули! И я помню, что кто-то из вас очень его хотел, поэтому захватила книжку с собой. Ну как, довольны? Правда, слова здесь немного длиннее, поэтому читать будет чуть трудновато. А местами книжка довольно грустная. Я имею в виду лошадей. Там есть очень печальные отрывки про лошадей. О чем лошади говорят, но это нелегко объяснить.
– Папочка, может, я смогу тебе почитать.
– Глаза что-то стали меня подводить, – объяснил Джим. – Даже прицелиться толком не могу. Не то что раньше. Но мы справляемся.
– Я вижу. – Элис оглядела хижину, которая в свое время так ее напугала.
Мэй, хотя ей было всего одиннадцать, взяла на себя заботы о наведении порядка. И теперь все, что казалось темным и тусклым, стало куда более уютным. Стол украшала ваза с яблоками, а на кресло было накинуто лоскутное одеяло. Элис собрала возвращенные книги, еще раз убедившись, что девочки довольны тем, что она им привезла. Милли повисла у нее на шее, прильнув к ней всем телом. Элис уже давно никто не обнимал, и это пробудило в ней странные, противоречивые чувства.
– Мы увидим вас снова только через семь дней! – торжественно произнесла Милли.
От ее волос пахло дымом горящих дров и чем-то сладким, чем пахнет только в лесу. Элис полной грудью вдохнула непривычный запах:
– Это так. И мне будет интересно узнать, сколько вы за это время прочли.
– Милли! В этой книжке даже картинки есть! – крикнула сидевшая на полу Мэй.
Отпустив Элис, Милли присела на корточки возле сестры. Элис бросила на них прощальный взгляд и направилась к двери, по дороге натягивая куртку – некогда шикарный твидовый блейзер, а теперь заляпанный грязью, в пятнах ото мха, в катышках и зацепках от колючих кустов и веток. В последние дни в горах стало заметно холоднее, словно зима начала потихоньку вступать в свои права.
– Мисс Элис?
– Да?
Девочки склонились над «Черным Красавчиком», Милли водила пальцем под словами, которые ее сестра читала вслух.
Джим Хорнер оглянулся, чтобы удостовериться, что девочкам сейчас не до него.
– Я бы хотел извиниться. – (Элис, которая уже начала завязывать шарф, остановилась.) – Когда моя жена умерла, какое-то время я был сам не свой. Такое чувство, будто небеса обрушились на землю. Вы понимаете? И я был не слишком… гостеприимным, когда вы впервые сюда приехали. Но за эти последние несколько месяцев я увидел, что девочки перестали так убиваться по маме, что они каждую неделю с нетерпением ждут вашего приезда, и это… это…
– Мистер Хорнер, – запротестовала Элис, – положа руку на сердце, я точно так же жду встречи с вашими девочками, как и они моего приезда.
– Что ж, им полезно видеть перед собой настоящую леди. Я этого не понимал, пока моя Бетси не отошла в мир иной, как сильно моим детям не хватает… женского общения. – Он почесал голову. – Вы знаете, они только о вас и твердят, о том, как вы говорите, и вообще. Мэй сказала, что хочет быть библиотекарем.
– Да неужели?
– Я только сейчас понял, что не смогу вечно держать их возле себя. Знаете, я хочу для них другой жизни, гораздо лучшей, чем эта. Ведь я вижу, какие они обе смышленые. – Он на минуту замолчал, а затем спросил: – Мисс Элис, а что вы думаете насчет школы для них? Той самой, с немецкой леди?
– Миссис Бейдекер? Мистер Хорнер, уверена, ваши девочки ее полюбят.
– А она, случайно, не наказывает детей? Вы ведь все знаете… Бетси когда-то здорово избили в школе, поэтому она не хотела, чтобы девочки туда ходили.
– Мистер Хорнер, я с удовольствием представлю вас миссис Бейдекер. Она очень добрая женщина, и дети, похоже, ее любят. Нет, я не верю, что она способна поднять руку на ребенка.
Джим Хорнер обдумал слова Элис.
– Очень тяжело, – устремив взгляд на горы, начал он, – сразу со всем этим справиться. Я думал, что буду просто делать мужскую работу, и только. Мой отец приносил домой еду и задирал ноги кверху, предоставив маме делать все остальное. А теперь мне приходится быть для девочек не только отцом, но и матерью. И принимать важные решения.
– Мистер Хорнер, посмотрите на ваших дочек. – Они оба бросили взгляд на девочек, которые, лежа на животе, комментировали прочитанное радостными возгласами, и Элис улыбнулась. – Мне кажется, вы справляетесь просто отлично.
Финн Мэйбург, Аппер-Пинч-Ми – один экземпляр журнала «Фарроу» за май 1937 года.
Два экземпляра журнала «Вейрд тейлз» за декабрь 1936 года и февраль 1937 года.
Эллен Принс, Игл-Топ (крайний домик) – «Маленькие женщины» Луизы Мэй Олкотт.
«От фермы к столу» Эдны Роден.
Нэнси и Филлис Стоун, Норт-Ридж – «Мак Магуайер и индейская девушка» Амхерста Арчера.
«Мак Магуайер принимает удар на себя» Амхерста Арчера (примечание: они прочли все имеющиеся у нас издания и просят выяснить, есть ли другие).
Марджери пролистала гроссбух. Вверху каждой страницы София аккуратно заносила своим элегантным почерком дату и маршрут. Рядом с гроссбухом высилась стопка реставрированных книг, все корешки прошиты, на порванных обложках заплатки из страниц тех книг, которые уже невозможно починить. Рядом лежал составленный из вырезок новый журнал «Бонус Бейливилла»: четыре страницы рецептов из испорченных экземпляров «Вуманс хоум компаньон», короткий рассказ под названием «То, что она никогда не скажет» и длинная статья о коллекционировании папоротников. Библиотека теперь выглядела безупречно, на задней стороне обложки каждой стоявшей на полке книги была специальная наклейка для того, чтобы найти для нее подходящее место. Все книги были систематизированы и паспортизированы.
София обычно приходила к пяти вечера и к моменту возвращения девушек успевала поработать пару часов. Однако дни становились короче, и им приходилось возвращаться раньше, потому что в горах становилось слишком темно. Иногда они просто сидели и болтали, разгружая сумки и делясь впечатлениями о прошедшем дне, после чего уходили домой. В свободное время Фред начал устанавливать в углу дровяную печь, которую еще не успел закончить: отверстие вокруг дымохода было по-прежнему заткнуто тряпками, чтобы туда не попадал дождь. Но несмотря на это, девушки всякий раз старались найти предлог задержаться подольше, и Марджери уже начала подозревать, что, когда печка будет готова, очень нелегко будет уговорить всех разойтись по домам.
Никто в городе, кроме миссис Брейди, не знал о роли Софии в организации работы библиотеки. Правда, миссис Брейди слегка опешила, когда Марджери пролила свет на личность нового члена их команды, однако, увидев, как преобразилась маленькая библиотека, миссис Брейди, надо отдать ей должное, просто поджала губы и прижала пальцы к вискам:
– Кто-нибудь жаловался?
– Ее никто не видел. Некому было жаловаться. Она входит через заднюю дверь дома мистера Гислера и тем же путем выходит.