Преображённая Беллатрикс медленно повернулась к нему, и на её лице, теперь почти нечеловеческом, появилась улыбка, исполненная такой силы и свободы, какой Сахиби никогда прежде не видел.
— Ты был прав, — сказала она голосом, в котором человеческие интонации смешивались с музыкальным звоном кристаллов. — Это не смерть. Это рождение.
Владыка Малик обратил свой взор на Дамблдора, всё ещё сопротивляющегося внутри круга синего пламени.
— Выбор за тобой, хранитель старых традиций, — сказал он. — Принять новую реальность или стать частью энергии преобразования.
Дамблдор выпрямился, его глаза за полумесяцами очков светились решимостью.
— Я выбираю третий путь, — твёрдо сказал он. — Путь сопротивления до конца.
С этими словами он взмахнул палочкой, и от её кончика вырвался ослепительный серебристый свет — чистейшая форма магии света, которой владел директор. Заклинание ударило в круг синего пламени, окружавший его, и на мгновение два вида энергии сражались, создавая завораживающий танец света и тени.
Но синее пламя Малика оказалось сильнее. Оно поглотило серебристый свет Дамблдора, а затем сжалось вокруг старого волшебника, окутывая его коконом трансформирующей энергии.
— Достойная попытка, — сказал Малик. — Твоя сила впечатляет даже меня. Жаль, что ты выбрал сопротивление вместо принятия.
Кокон синего пламени полностью поглотил Дамблдора, становясь всё ярче, пока не вспыхнул ослепительной вспышкой. Когда свет угас, на месте директора осталась лишь сияющая сфера чистой энергии — всё, что осталось от одного из величайших волшебников этого мира.
— Его сила послужит катализатором для окончательного преобразования, — сказал Малик, обращаясь к Сахиби. — Достойный финал для достойного противника.
Сахиби поклонился своему господину, испытывая смешанные чувства — триумф от успешного завершения многовековой миссии и странную, непредвиденную грусть по поводу судьбы Дамблдора. Но он быстро отбросил эти мысли. В новом мире не было места для сожалений о прошлом.
— Врата полностью открыты, владыка, — сказал он. — Что дальше?
— Дальше мы завершим преобразование, — ответил Малик. — Начиная с этого замка и распространяясь по всему миру. Новая эра магии начинается здесь и сейчас.
Он поднял руки к потолку Большого зала, и разрыв между мирами начал расширяться, охватывая всё большую площадь. Сквозь него в Хогвартс проникали существа иного мира — создания из огня и кристалла, с телами, не подчиняющимися законам обычной физики.
Так началось Великое Преобразование — событие, которое навсегда изменило магический мир, стерев границу между реальностями и позволив магии вернуться к своему первозданному, неограниченному состоянию. И в центре этого преобразования стоял Сахиби Алов, посланник Владыки Малика, верно выполнивший свою миссию, несмотря на все препятствия, которые ставил перед ним этот чужой мир.
Наступил рассвет новой эры — эры свободной магии, не скованной искусственными ограничениями человеческого понимания.
Глава 16
Великое Преобразование началось, но его размах требовал особого подхода. Прошло две недели с тех пор, как Малик вступил в этот мир. За это время Хогвартс изменился неузнаваемо изнутри, хотя для внешнего мира замок оставался прежним — защитные чары, модифицированные силой иного измерения, создавали идеальную иллюзию нормальности.
Сахиби стоял у окна директорского кабинета, наблюдая, как студенты перемещаются по территории замка. С виду обычные подростки, но их движения стали более плавными, а в глазах многих можно было заметить синеватый отблеск — первый признак принятия силы Малика.
— Они адаптируются быстрее, чем я ожидал, — заметил он, не оборачиваясь.
— Дети всегда более восприимчивы к изменениям, — ответил голос за его спиной, мелодичный и глубокий одновременно. — Их сознание ещё не сковано годами предубеждений и ограничений.
Сахиби обернулся и снова испытал мгновенное удивление. Владыка Малик, чьё истинное обличье было слишком величественным и нечеловеческим для повседневного взаимодействия с обитателями этого мира, принял форму молодого человека лет двадцати пяти. Высокий, стройный, с чёрными волосами, падающими на плечи, и глазами удивительного цвета — насыщенный шартрез, настолько яркий, что казался светящимся изнутри. Лицо его сочетало аристократическую утончённость с юношеской мягкостью черт — образ, одновременно внушающий доверие и естественное уважение.
— Этот образ подходит для нового директора Хогвартса? — с лёгкой улыбкой спросил Малик, словно читая мысли Сахиби. — Не слишком ли молод?
— В самый раз, — ответил Сахиби. — Достаточно молод, чтобы олицетворять новые идеи, но в то же время не настолько, чтобы вызвать скептицизм. К тому же, — добавил он с тонкой улыбкой, — в магическом мире возраст часто обманчив.
Малик подошёл к столу директора — теперь его столу — и провёл рукой по древней поверхности. Под его прикосновением дерево слегка засветилось, реагируя на его сущность.
— «Профессор Малик де Вер», — произнёс он, словно пробуя имя на вкус. — Молодой гений магической теории из Восточной Европы, назначенный Советом попечителей после… — он сделал паузу, — трагической гибели Альбуса Дамблдора в результате неудачного алхимического эксперимента. Вполне правдоподобная история, ты не находишь?
— История, которую подтвердят модифицированные воспоминания всех причастных, — кивнул Сахиби. — Включая самих членов Совета попечителей. Они уже разослали официальные уведомления о смене руководства школы.
Малик опустился в директорское кресло, и оно тут же изменилось, подстраиваясь под его фигуру, приобретая более элегантные, текучие формы, хотя и сохраняя внешнее сходство с прежним.
— Должен признать, твой план был безупречен, Сахиби, — сказал он. — Открытие врат, использование артефактов основателей, даже выбор времени — всё сработало идеально.
— Я служу Владыке уже очень давно, — просто ответил Сахиби, слегка склонив голову.
Малик жестом предложил ему сесть напротив.
— И теперь, когда мы достигли нашей первой цели, пришло время обсудить дальнейшие шаги, — сказал он, подавшись вперёд. — Я заметил, что ты ожидаешь немедленного расширения нашего влияния, тотального преобразования этого мира.
Сахиби внимательно посмотрел на своего господина.
— Разве не для этого мы открыли врата? — осторожно спросил он.
Малик улыбнулся, и в его улыбке была мудрость существа, чей возраст измерялся не годами, а эонами.
— Мы не будем спешить, Сахиби, — мягко сказал он. — В этом мире есть особая… хрупкость, которую я не хочу разрушать грубым вмешательством. Его магия, при всех её ограничениях, обладает уникальными качествами, заслуживающими изучения и сохранения.
Он поднялся и подошёл к окну, где ранее стоял Сахиби.
— Посмотри на этих детей, — сказал он, указывая на студентов, пересекающих внутренний двор. — Они несут в себе потенциал, которого нет даже в моём мире. Потенциал, рождённый из парадоксального сочетания ограничений и свободы, которое определяет магию этого измерения.
Сахиби молчал, пытаясь осмыслить слова Малика. Это был неожиданный поворот — он готовился к быстрому и тотальному преобразованию, к волне силы, которая захлестнёт весь магический мир, подчиняя его законам Инферно.
— Я вижу твоё замешательство, — сказал Малик, не оборачиваясь. — Ты думаешь, что я отказываюсь от наших целей?
— Нет, владыка, — ответил Сахиби. — Я лишь… удивлён.
Малик повернулся к нему, и его шартрезовые глаза сияли внутренним светом.
— Цель остаётся прежней, мой верный слуга. Но методы могут быть иными. Вместо того, чтобы насильственно трансформировать этот мир, мы позволим ему самому стать новым филиалом Инферно. Медленно, органично, через эволюцию, а не революцию.
Он сделал жест рукой, и в воздухе появилась трёхмерная проекция — карта магического мира, на которой пульсировали точки силы, связанные с Хогвартсом невидимыми линиями.
— Хогвартс станет нашей базой, — продолжил Малик. — Центром, из которого наша сила будет постепенно распространяться. Здесь мы будем воспитывать новое поколение адептов — не рабов, не слуг, а настоящих проводников нового понимания магии.
Проекция изменилась, показывая Хогвартс через несколько лет — школу, преображённую не только внешне, но и внутренне, с программой обучения, органично сочетающей традиционную магию этого мира и силу Инферно.
— Мы не будем разрушать уникальность этого мира, — сказал Малик. — Мы усилим её. Сделаем совершеннее. И когда придёт время, этот мир сам откроет врата в следующие измерения, став не просто филиалом Инферно, но его новым сердцем.
Сахиби внимательно изучал проекцию, и постепенно понимание новой стратегии Малика заставило его лицо просветлеть.
— Это… амбициозный план, — медленно сказал он. — Требующий терпения и тонкости.
— Именно поэтому я рад, что ты рядом, — ответил Малик с лёгкой улыбкой. — Ты провёл в этом мире достаточно времени, чтобы понять его нюансы, и обладаешь необходимой утончённостью для такой работы.
Он подошёл к Сахиби и положил руку ему на плечо. От этого прикосновения по телу ифрита разлилось тепло — признание и одобрение его господина, ощущаемое на самом глубоком уровне.
— Кстати, я высоко оценил твой выбор первых адептов, — сказал Малик. — Северус Снейп и Беллатрикс Лестрейндж — идеальное сочетание интеллекта и страсти, аналитического ума и интуитивного восприятия. Они станут первыми среди равных в новой иерархии.
— Беллатрикс уже полностью приняла преобразование, — заметил Сахиби. — А Снейп проявляет удивительную способность сочетать традиционную магию зелий с энергетическими принципами нашего мира.
— Да, я заметил его последние эксперименты, — кивнул Малик. — Он создаёт совершенно новое направление алхимии. Это именно тот органический синтез, к которому мы стремимся.