— Ищите кровь! Убийца в лагере! Глядите по сторонам! Он ранен и не мог далеко уйти! Идите по кровавому следу!
Я тут же торопливо толкнул жар души от сердца, направляя в новую технику. Выгнул ладони к себе, направляя лечение на себя.
Зерраум сортам зиарот.
Поток излечения. Я удерживал его десять ударов сердца, с каждым ударом вливая всё новую и новую порцию жара души, а затем сквозь полог прошёл Ариос и глухо сообщил:
— Господин, они здесь.
И снова я сломал печати, торопливо меняя их.
Трижды мне пришлось выискивать место для лечения, уходя от преследователей в последний момент, но я всё никак не мог избавиться от выдающей меня дорожки капель.
Если в первый раз я решил, что не успел долечить раны, закрывая кровь, а во второй раз думал, что это остатки крови, которая промочила ханбок и капала с него, то на третий раз, когда кровь вновь залила глаз, до меня, наконец, дошло.
Я поднял руку, ощупывая лоб. Своей налобной повязки не нашёл, зато нашёл здоровенное рассечение, прикосновение к которому ожгло болью и окрасило пальцы свежей кровью.
— Смыкайте, смыкайте оцепление! Не дайте ему ускользнуть!
Моя техника слишком слаба, чтобы суметь окончательно закрыть эти раны за такое короткое время.
— Господин! Время! Уходите!
Я скрипнул зубами и ударил плетью с правой руки прямо сквозь ткань шатра, на звук шагов. Тут же сломал печать, сжав правую руку в кулак, и создал печать «вестет сортам порртаг» левой, одновременно делая первый Шаг сквозь тень.
Из шатра, над убитым реольцеем, по его крови, сквозь строй солдат, ощетинившихся копьями.
Простое дело? Убить кого-то, будучи невидимым до последнего мига, да? Мало того что реольский убийца как-то понял, что в шатре не один, сумел точно понять, где я стою и подготовить очень неслабую технику, так теперь я ещё на весь лагерь реольцев показал, что я не просто удачливый убийца, что сумел пробраться сквозь их посты, а очень необычный убийца, который исчезает у них под носом и проходит сквозь сплошное оцепление, оставляя после себя дорожку крови, но целые стены шатров.
— Внутри опять пусто! Кровь! Ищите кровь за своими спинами!
Умные ублюдки. Я сначала ускорил шаг, а затем и вовсе побежал, стиснув зубы и преодолевая боль от ран. Если лечение бесполезно, то мне остаётся полагаться лишь на скорость.
Первый раз я остановился сразу за пределами лагеря, под защитой деревьев и там снова вложился в лечение. Удерживал поток техники до тех пор, пока рассечённое предплечье снова не перестало сочиться кровью.
Второй раз остановился возле Креода.
Тот вздрогнул, когда я внезапно вышел из тени. Наверняка для него это выглядело, словно я возник из ниоткуда.
Через миг он широко раскрыл глаза:
— Господин! Вы ранены!
— Уходим, быстрей, они идут по пятам, — и, подавая пример, сорвался с места в ускорении и Шагах.
Пока мои тени со мной, я буду знать о каждом шаге своих врагов.
— Добрались до тех деревьев. Потеряли след, распределяют поисковые отряды.
Я коротко кивнул на бегу, с удивлением отмечая, что Креод опережает меня уже на три шага. Но едва задумался об этом, как Ирал позади выдохнул:
— Господин, вы снова истекаете кровью!
Я скрипнул зубами. Скорость и усилия, превосходящие силы обычного простолюдина, не даются просто так.
Остановился, обрывая технику ускорения.
Нет нужды гадать, какие раны открылись. Ноги, я ведь бегу. Не зря же они так болят.
Креод, срывая дёрн сапогами, заложил круг и остановился рядом со мной, потрясённо выдохнул:
— Господин…
Я и сам с некоторой оторопью глядел на льющуюся из сапога кровь. Какого?
Рванул штанину, разрывая её по разрезу от реольской техники. Со свистом втянул воздух сквозь зубы.
— Господин! Как вы с этим бежали?
Да вот сам удивлён, Креод, сам удивлён.
Возможно, когда-то аккуратное, рассечение от синей капли реольской техники лопнуло от усилий ускоренного бега, буквально вывернулось наружу мясом, обильно истекая кровью и наполняя ей сапог.
Словно только этого и дожидаясь, боль резко усилилась, обожгла раскалённым железом, заставив стиснуть зубы, чтобы не заорать. Меня шатнуло, я ухватился за дерево, привалился к нему плечом, пережидая слабость. Это что, меня так рана впечатлила? А не видел бы её, продолжил бы бежать дальше, пока не истёк кровью?
— Господин, вам нельзя бежать, — осторожно заметил Креод.
Но здесь даже не нужно было дожидаться сообщения от теней — отчётливо слышались крики преследователей. Либо нашли следы крови, либо достаточно сорванного нашими сапогами дёрна. Погоня не отстаёт. И это мы бежали до этого, что же случится, если я стану просто идти? Как тут не бежать?
Я тяжело вздохнул. Вот так отдаёшь техники в переделку, указываешь, что нужно в первую очередь, стараешься усилить себя для сражений, а на деле самым важным оказывается лечение. Трёхсоставного явно недостаточно, тем более сейчас, когда икра буквально порвана во время бега.
— Господин, да лечитесь же! — встряхнул меня за плечо Креод.
Я оттолкнул его руку, обратил на себя ладони, складывая поток лечения. Пусть и недостаточно, но лучше ничего нет, не перевязываться же мне?
Впрочем, Креод, которого я оттолкнул, имел на это своё мнение и уже резал рукав своего ханбока на ленты.
Я закончил поток лечения, а он перетянул мне раны на ногах, на боку и на голове. Похоже, моя налобная лента осталась там же, где и платок со сломанным мечом, так что теперь у меня новая. Серо-алая.
— Господин, обопритесь на меня.
Я выкинул глупые и лишние мысли из головы, снова оттолкнул руку Креода.
— Сам.
Креод кивнул, опять вытащил меч из ножен, но в этот раз явно готовясь встретить врагов.
Я, кривя губы, сделал первый шаг, выругался, толкнулся другой ногой. Похоже, горячка боя схлынула, теперь, даже постарайся я, бежать всё равно не выйдет — ноги словно колодки. Перестраховался, оставил граухов подальше, чтобы на них не наткнулись патрули реольцев? Теперь вопрос — сумеем ли мы добраться до них раньше…
Глупый вопрос — крики реольцев стали гораздо ближе. У нас ещё две, может быть, три минуты и нас настигнут.
Я определил точно.
Через две минуты Креод развернулся и метнулся назад. В один миг с предупреждением от теней.
Я тоже развернулся, выглядывая, куда ударить. Едва между стволов мелькнула фигура с синим узором на щеке, заходящая к Креоду слева, я метнул ей наперерез порыв ветра, сбивая с ног, следом отправил «исит ватум», принимая реольца на шипы. Встать после такого он не сумел.
Короткая сшибка — девять на счету Креода, два на моём.
Креод, сам с алым от крови плечом, обеспокоено выдохнул:
— Кровь, ваша повязка на голове снова промокла. И щека…
Сил ругаться уже не было, я лишь привычно обратил к себе ладони.
— Господин, чем вас ранили, что кровь не затворяется?
— Не знаю, Креод, не знаю, — устало выдохнул я в ответ. — Выглядело это как светящиеся синие брызги воды. Только вот эти брызги вспороли меня, словно я какой-то простолюдин, а не идар.
— Эх, вы много потеряли со вторым посвящением, господин, — Креод подхватил меня под мышку, закинул мою руку себе на шею и помог сделать первый шаг.
На этот раз сил на то, чтобы возмутиться, у меня что-то не осталось.
Удалось пройти буквально две сотни шагов, как Креод снова потребовал:
— Господин, лечитесь, а я отойду встретить реольцев.
— Встретим их здесь.
— Господин, — Креод потянул мой распоротый рукав, обнажая рану, сочащуюся кровью, — если вам и дальше нужно будет так часто лечиться, то сколько жара души вам потребуется, чтобы дожить до лагеря и помощи? Не тратьте больше жар души на сражение. Я ваш меч.
Привалив меня спиной к выворотню, Креод отшагнул от меня спиной вперёд, сложил перед собой ладони с мечом, а затем рванул прочь, назад по нашим следам.
Спустя миг его место передо мной заняли Ирал, Ограк и Ариос.
Ирал согнулся в поклоне:
— Господин, простите, но у нас нет другого выбора.
Его слова продолжил Ариос:
— Даже для Креода реольцев слишком много, а он может перекрыть только одно направление.
Я ещё не успел сообразить, за что они просят прощения, а они уже порскнули в разные стороны, оставив рядом со мной лишь Молака.
Он тоже не стал молчать:
— Пусть я лишь советник по людям и их душам, но я всё ещё тень и стану вашей последней защитой, ваше величество.
До меня дошло, и я закатил глаза. В другое время я бы возмутился, но сейчас на это не оставалось сил. Вот Креод меня посадил и из сапог вылилось по пригоршне крови. Буду надеяться, что это старая кровь, иначе я даже до граухов не дойду — кровь во мне просто закончится раньше.
Сосредоточился на лечении, сменив расточительный поток на лечебное прикосновение «зерраум сир». Конечно, оно слабей, зато расходуется более бережно, а на спине у меня ран нет, дотягиваюсь везде.
С головой пришлось наощупь. Там нашлось три раны. Одна капля реольской техники рассекла лоб, срезав налобную повязку, другая, оказывается, неглубоко рассекла щеку и ухо. Больше всего, конечно, ран было на руках и груди. Удачно вышло, что хотя бы центральную часть техники я рассёк мечом, отбил капли, спас глаза, горло и прочее, где такой удар мог стать смертельным.
Слева выскочил Креод, склонился ко мне, подхватывая и поднимая.
— Уходим, господин, уходим быстрей. Я убил самых быстрых, но их тут полный лес, — оглядываясь по сторонам, добавил. — Что-то странное происходит — я кружился вокруг вас и наткнулся на два десятка мёртвых реольцев без единой раны. Словно здесь есть кто-то ещё. Может быть, сюда отправили не только вас, господин?
Я тоже так думал изначально, но мои тени не обнаружили Кровавого наблюдателя от Вира, так что…
Но сказал я, разумеется, другое:
— Всё может быть. Если так, то его помощь будет очень кстати.
Путь до граухов слился в какую-то круговерть лечения, мельтешащих вокруг теней, криков реольцев, что-то говорящего мне окровавленного Креода. Отчётливо помнил только, как раз за разом зачерпывал жар души из слезы Амании и боролся с непослушными ногами, которые отказывались шагать.