Ирал верно меня понял, негромко, словно его мог услышать кто-то из живых, подсказал:
— Лавадор.
Я едва заметно кивнул, благодаря и повторил вслед за ним:
— Спасибо, Лавадор, — скосил глаза на Черныша и сказал уже ему. — Не балуй.
Тот презрительно фыркнул, забрызгав и меня, и Лавадора, замотал мордой, насмешливо кося чёрным глазом.
Я в ответ шлёпнул его по крупу и шагнул прочь.
На ходу потребовал:
— Горячей воды.
Креод и Илиот переглянулись, затем Креод кивнул, принимая поражение. В верности он бы не уступил, но идар младшей крови подогреет воду мановением руки, и глупо в этом с ним тягаться. Даже если ты теперь дистро, тот, кто стоит за плечом.
Поэтому Креод отвернулся и занялся тем, в чём уже с ним потягаться никто бы не смог.
— А ну, живей шевелитесь, сонные мухи! Почему я должен каждого носом ткнуть? Ты и ты, ну-ка, всё бросили и бегом заниматься ужином. Ты — бегом в наши шатры, проветрить их. Ты, в помощь с лошадьми. Ты, Домар — собрал слёзы и отнёс их к алтарю. Урай, ты идёшь вот с этим парнем, он покажет тебе воду, которую нужно нагреть. Чего ухмыляешься, Листен? Воды нужно много, поэтому идёшь с ними. Все всё запомнили? В следующий раз занимаемся этим без напоминаний.
— Это чё, все отдыхать, а я каждый раз кашу варить?
— Да, иначе будем жрать солёное и горелое, только у тебя тут руки не из задницы растут.
— Гаэкуджа, сколько можно? Да половина из них дурака валяют! Съедобную кашу они раньше варили.
— Я не понял, ты со мной спорить будешь, Улик?
— Нет, гаэкуджа.
— И-и-и?
— Виноват, гаэкуджа!
— Вот так-то лучше. Разрешаю тебе каждый раз выбирать себе двух новых помощников.
— Э-хе-хе, — раздался позади злорадный смех. — Спасибо, гаэкуджа.
Я, тоже ухмыляясь от уха до уха, замер перед входом в шатёр хоу. Он был на месте, шуршал там бумагами. Доложил ему прямо отсюда, не собираясь входить:
— Хоу Думайн, хёнбен Лиал вернулся. Задания выполнены, потерь нет, только трое легкораненых. Отдыхаю у себя в шатре.
Я уже сделал шаг прочь, когда полог позади меня хлопнул, откинутый сильной рукой.
— Рад бы дать тебе возможность отдохнуть, Лиал, но не могу, — наши взгляды встретились, и Думайн хмуро сообщил. — У меня приказ, чтобы ты сразу по прибытии явился к его светлости Виру.
— Даже ночью?
Думайн лишь развёл руками:
— Прости, Лиал.
— Я понял, иду к нему, хоу.
Развернувшись лицом к центру лагеря, сделав первый шаг, бросил взгляд на Ариоса. Тот кивнул, поняв меня без слов и жестов.
— Сейчас разузнаем, господин. Ну, что сможем.
Ирал привычно пробурчал у левого плеча:
— А вот когда вы, господин, станете Тальмой, и к нам вернутся силы, то мы сможем держать под присмотром всех, кого вам нужно, невзирая на расстояние.
Я проследил, как немногие безымянные тени, что ещё оставались рядом с нами, рванули вперёд, и качнул головой из стороны в сторону.
Звучит заманчиво, как и всегда. Только не так уж у меня много теней, чтобы держать под присмотром прям всех, кого хочется. Если посчитать: хоу Думайн, на случай, если к нему принесут интересные приказы; Листен, потому как один раз он меня уже подвёл; Вир, потому что за ним обязательно нужно следить и знать, что он замышляет; стратег Яшмовые Весы и король, ведь там самое интересное; родной замок, потому что это единственный из известных мне способов узнать о происходящем так далеко; принцесса Леве ещё, почему бы и нет?
Вот и уже семь теней из двадцати трёх занято, осталось всего шестнадцать. И это ещё неизвестно, может, тот же Ариос сам хочет выделить несколько безымянных теней для присмотра за важными ему людьми в лагере, да и не все безымянные тени равны в своих возможностях. Слабейшие вроде даже к полноценной речи неспособны. И сколько останется?
Поймал себя на странной мысли.
Когда-то число теней меня страшило, а теперь я сожалею, что их мало? Что дальше? Попытки увеличить их число? Создать драугров? Возродить Ребела?
Вывернувший навстречу солдат шарахнулся от меня, и я, опомнившись, стёр с лица злую усмешку. Ну вот, деньгами при встрече ещё не откупаются, но уже пугаются.
Вир и впрямь меня ждал — охрана кольца пустила меня, едва услышав моё имя. Ариос к этому времени только и успел узнать, что в шатре пусто, нет ни единого Кровавого поблизости, а сам Вир занимается бумагами — донесениями и отчётами, в которых тень не заметила ничего интересного.
Перед шатром и впрямь не нашлось даже солдат, не то что Кровавых. Я снова замер в шаге от полога и громко сообщил:
— Лиал из Дома Денудо прибыл по приглашению его светлости.
Шаги внутри подсказали мне, что входить мне не нужно — Вир сам желает выйти ко мне.
Выскользнув наружу, Вир смерил меня насмешливым взглядом:
— И ты недавно убеждал меня, что благодарен и не стремишься разорвать наши отношения? Да любой, услышав вот эти твои слова, тут же поймёт, что ты меня терпеть не можешь.
— Ваша светлость, вы преувеличиваете. Я просто немного растерялся. У вас до сих пор нет ранга в армии, поэтому я не решился докладывать, что прибыл хёнбен по приказу его светлости. Те самые лишние уши могли бы понять это совсем неправильно и разнести слухи, что хёнбенам отдают приказы…
Я запнулся, внезапно осознав, что хотел сказать.
Вир это тоже отлично понял, покивал:
— Ну да, ну да, благодарность из тебя так и прёт. В каждом слове.
Думать, сначала нужно думать, Лиал, а затем позволять языку шевелиться. Я скрипнул зубами, поднял перед собой руки, смыкая ладони, и согнулся в низком поклоне:
— Я виноват, ваша светлость. Прошу меня простить.
— И всё, не будешь оправдываться? Ну, усталостью, переживаниями, вином?
— Я виноват, — повторил я и замолчал.
— Ладно, разогнись, — наконец, повелел Вир. Дождавшись, когда наши глаза снова встретятся, спросил. — Скажи-ка мне, то, что ты так стремительно, даже не придя в себя после ранения, сорвался аж на два задания подряд, не означает же, что ты пытался избежать моего внимания?
— Нет, ваша светлость. Ведь сегодня я сразу же прибыл к вам, едва услышал ваш… ваше желание.
— Странно. А мне показалось именно так. Я ведь обещал тебе награду за задание, а ты уехал, даже не попытавшись её получить.
Очень хотелось закатить глаза. Толку мне с этой награды, когда придётся её переделывать? Я и прошлые-то техники, вроде как очень подходящие под количество ихора Амании, не сумел освоить, а что говорить про сейчас, когда у меня добавилось ихора Химедо.
Это, кстати, интересный вопрос. За эти дни я полностью расщепил весь ихор с трещинами, разжёг с его помощью полноценные, пышущие жаром угольки ихора. Как изменился баланс теперь?
— Ладно, — потёр глаза Вир, — Конечно, забавно и весело заставлять тебя выкручиваться, но у меня не так много времени на подобное. Задание ты выполнил, более того, пришли донесения о том, какую бойню ты со своим гаэкуджей учинил во время бегства. Даже если число убитых приукрасили раза в два, я был впечатлён и сумел кое-кому утереть нос, — заметив вопрос в моём взгляде, Вир отмахнулся. — Неважно. Идём.
Шагая вслед за ним к тренировочной площадке, я выслушал объяснение Ариоса о том, что имел в виду Вир — его разговор с Весами, где тот обвинял его в моей слабости и никчёмности.
В центре площадки Вир развернулся:
— Ну-ка, покажи Невидимость.
Я прикусил язык, чтобы не выругаться.
— Ваша светлость?
— Что-то сложное в этих трёх словах? Я сокращу. Покажи Невидимость.
Ариос сообщил:
— Вокруг нет ни лишних солдат, ни Кровавых. Вы здесь одни, господин.
Ограк мрачно уронил:
— С нашей стороны так же. Здесь нет ни людей господина, ни большей части теней, которых ты разослал. Впятером задавить это чудовище? Что-то мне подсказывает, что сильней противника мы не встречали.
Я попытался убедить себя — это всего лишь просьба, это всего лишь просьба.
Поднял руки, складывая первые печати. Ирал сорвался с места, замер передо мной, впившись взглядом в пальцы, и тут же потребовал:
— Мизинец левой сильней в сторону! Ещё! Теперь вторую пару.
Я повиновался, едва слышно выдыхая второй активатор «сортам» и техника сорвалась.
Я медленно выпустил воздух сквозь сжатые зубы:
— Простите, гос… — и осёкся.
Вир бесстрастно сказал:
— Договаривай, мне нравится. Это даже забавно, как неудача и страх будто возвращают наши отношения в прошлое.
— Простите, ваша светлость, — упрямо исправил я обращение. — Эту технику мне всё ещё не переделали, и с ней бывают проблемы.
— И как же ты справился у реольцев?
— Тоже не с первого раза. Пришлось убивать тех, кто успел меня увидеть у тела, — сказал я чистую правду. Надеюсь, об этом тоже сообщили. Кто бы это ни был среди реольцев.
Первая печать, вторая, третья, четвёртая, пят…
Сорвалось.
Я стиснул дрожащие пальцы в кулаки, смиряя боль.
Вот с чем нужно было тренироваться все эти дни. Кто же знал… И помогла бы мне тень рядом с Виром? Сумела бы она заглянуть в голову к Виру и подготовить меня к этой проверке?
Он сейчас слишком уж пристально глядит на меня, слишком уж довольно ухмыляется.
Я должен выполнить эту технику. В чём бы сейчас Вир не сомневается, что бы не проверяет, я должен пройти эту проверку и рассеять эти сомнения. Ни словом, ни жестом, ни движением не выдав, что я Оскуридо и могу стать невидимым только по-своему — используя теневые Шаги.
Я резко раскрыл кулаки, выбрасывая пальцы в первой паре печатей.
— Вестет. Сорт…
Сорвалось. Сорвалось, невзирая на советы Ирала и мои усилия.
Я на миг стиснул кулаки и тут же сложил печати заново.
— Вестет. Сортам. Пор…
Сорвалось, сорвалось, сорвалось, сорвалось…
— Вестет. Сортам. Порртаг.
Получилось. Получилось, Ребел меня побери. Это совсем не выглядело Шагами сквозь тьму. Вокруг моего тела появилось марево дрожащего воздуха. На пробу я сделал шаг в сторону, затем другой, а затем, выдохнув, смял печати.