Если тени, тот же Ирал, думал, что я не пойму, почему он отвернулся, то они ошибались. Я мазнул по ним возмущённым взглядом, но всё равно кивнул:
— Беру.
— Обещаешь? — потребовала Преферо.
— Обещаю, что завтра подам бумагу с просьбой об усилении.
— Атлично! — Преферо расплылась в улыбке, отпустила меня и рванула с пояса небольшую флягу. — Давай вып-пьем за это. — поболтав её, поморщилась. — На дне. Ну, хотя бы по глотку. Как с-символ нашего договора.
А я мысленно пожал плечами. Почему бы и нет? Мне ведь нужен Великий паладин?
— Погоди, — отвёл в сторону флягу, которой она тыкала мне в лицо. — Давай сделаем чуть по-другому.
Прежде чем Преферо опомнилась и произнесла хоть слово, я уже был в пяти шагах от неё, на полпути к своему шатру. Вернулся я с почти точной копией её фляги. Тоже неполной, скорее даже полупустой. Сунул её Преферо.
— Ты пьёшь моё вино, я твоё.
Она хмыкнула:
— Ха! Это ты з-здорово придумал.
Едва мы обменялись флягами, она стукнула моей по своей и провозгласила:
— Чтоб все реольцы сдохли!
Я кивнул:
— За Скеро. До дна.
— Ха! — Преферо ухмыльнулась и присосалась к фляге. Опустошив её, закашлялась, с возмущением сипя. — Ш-ш-штоб твои слуги свои имена позабы-бывали, Лиал, это же дрянь, а не в-вино! Облеваться от одного вкуса можно!
Теперь ухмыльнулся я:
— Какое есть.
Уже и Преферо, окончательно охмелев и пошатываясь, ушла к своему шатру, поддерживаемая под руку Илиотом, уже и остальные идары в округе начали расползаться прочь от прогоревших костров, уже и я, обдумав дела на завтра, собирался идти спать, когда Ариос снова повторил:
— К вам опять гости, господин, — правда, на этот раз сумел меня удивить. — Принцесса.
Первым из мрака между шатров выскользнул кто-то высокий и широкоплечий. Огляделся, задержав на мне взгляд, шагнул в сторону, пропуская знакомый силуэт.
— Ваша милость Лиал.
Я встал и негромко приветствовал гостью:
— Ваше высочество.
— Тс-с-с, — зашипела она из-под капюшона. — Давай сохраним мой визит в тайне.
Ариос негромко сообщил:
— С ней пять телохранителей идаров и два Кровавых, каждый из которых сильнее, чем любой из них. Этих приставил к ней лично король.
Я лишь кивнул, отвечая сразу обоим, присел и похлопал по бревну, ровно там, где недавно сидела Преферо.
— Прошу.
Принцесса присела. Молча. Молчал и я, ведь даже не знал, зачем она пришла.
Наконец, она вздохнула и сказала:
— Лиал, я должна попросить прощения у тебя.
Честно сказать, этим она сумела меня удивить, и я не стал этого скрывать:
— Прощения за что?
Она повернулась ко мне и, похоже, только сейчас увидела моё лицо. Моё новое лицо, которое я получил после необычного лечения Вира. Охнула:
— Хранители! Лиал!
Я виновато пожал плечами:
— Да, я сильно изменился с нашей последней встречи, но это всё же я. Вы не знали, ваше высочество?
— Нет, — помотала она головой. — Мне никто ничего не сказал. Как так вышло?
— Необычное лечение, которое прибавило мне пять лет. Зато спасло.
— Бр-р, — принцессу Леве передёрнуло. — Ощущаю себя так, словно это я проспала пять лет, а ты за это время возмужал и обзавёлся шрамами.
Я лишь развёл руками, не зная, что сказать.
Принцесса Леве снова вздохнула:
— А ты спрашиваешь, за что мне просить прощения. За то, что даже не знала о том, как странно тебя лечили. За то, что ты до сих пор не получил достойную награду за моё спасение, за то, что я поздно узнала об этом обвинении и не успела помочь тебе. Все верные мне люди погибли, ты знаешь это, а новые… — она вздохнула, покосилась на замершего невдалеке телохранителя и процедила. — Этим тупицам ещё долго учиться понимать, что от них требуется не только охранять меня или сообщать, что у повара закончилась телятина, но и доносить до меня действительно важные слухи. Может быть, изменишь своё решение?
Я понял, о чём она и покачал головой:
— Нет.
— Жаль.
Я знал, о чём она просила у короля, но не стал отказывать себе в удовольствии и спросил:
— А вы, ваше высочество? Не измените своего решения? Будете на Играх Предков в Грандоре?
Мне не было нужды в свете костра, даже в темноте я бы отлично увидел широкую улыбку принцессы Леве.
— Приеду. Обязательно. У меня не так много тех, кого я могу назвать другом, поэтому твои схватки я не пропущу, Лиал. И пожалуйста, обращайся ко мне не так официально, говори мне ты.
А у меня вдруг в голове словно щёлкнуло и воедино сложилось сразу несколько воспоминаний и мыслей. Игры. Друзья. Принцесса. Преферо.
Преферо приехала в Кузню, полная решимости стать лучшей, заполучить право одной из первых подняться к алтарю Хранителей. Чтобы что? Чтобы стать наравне со старшей кровью и получить возможность выйти на Игры, стать наследницей отца. Хотела ли она вляпаться в войну с Реолом и десятки смертельных схваток? Разумеется, нет.
Сначала я не дал победить себя на мечах. Ни разу. Затем война показала ей, что перековка прошла неудачно и с огнём души есть проблема. Следом я вновь всё испортил, показав, что можно было получить признание в своём Доме и на Играх Предков без всякой перековки и отказа от себя, нужно было лишь немного подождать, и вот-вот старшую и младшую кровь уравняют в правах.
Вот принцесса Леве сидит рядом, жалуется на то, что новые телохранители не такие, как ей надо, говорит про друзей и про то, что никто не предупреждает её о действительно важных вещах. Кто первым заметил знамя принцессы в день первого нападения Реола? Хасок. А кто сказал, что оно нарочно поднято невысоко и принцесса всегда так хитрит, чтобы её меньше донимали? Так сказала Преферо.
Молак прошипел над ухом:
— Хватит молчать, господин. Благодарите за милость!
Я кивнул:
— Спасибо за такое высокое доверие, — а едва принцесса Леве улыбнулась, спросил. — Скажи, тебе знакомо имя Преферо из Великого дома Виво?
Взгляд принцессы Леве на миг стал острым, словно лезвие меча.
— Думаю, тебя интересует не то, знаю ли я, что она была свидетелем в твоём деле и одной из тех, кого ты спас?
— Всё так, не это, — спокойно ответил я.
— В детстве многие Дома привозили ко двору детей моего возраста, чтобы получить шанс сблизиться с нашим родом. Был среди них и Великий дом Виво. Я знаю Преферо, год или даже два она была при дворе.
Я криво усмехнулся:
— Не друг.
— Не друг, — мотнула головой принцесса Леве.
— Что же, — задумчиво произнёс я. — Я знаком с ней где-то столько же, возможно, чуть меньше. Но знаком уже в зрелом возрасте, не раз сражался бок о бок с ней и один раз даже вместе с ней рвался на твоё спасение. Она упряма, но при этом честна, знает твои привычки и, похоже, умеет вести себя при дворе, воюет с Реолом с первого дня, достаточно сильна и, скорее всего, станет ещё сильней, когда войдёт в силу, так почему бы тебе не взять её в телохранители?
— Вместо тебя?
Я не стал отвечать на этот вопрос, просто напомнил:
— Разве не ты только что жаловалась, что не хватает людей, которые будут сообщать о действительно важных вещах, а не о том, что сегодня вместо телятины одни сухари?
Как никогда вовремя телохранитель принцессы, что всё это время стоял невдалеке недвижимой тенью в окружении моих теней, подал голос:
— Госпожа, время истекло.
Принцесса Леве на миг зло сжала губы, а затем кивнула:
— Спасибо, Лиал, ты прав.
Когда она уходила, я глядел ей в спину с широкой и довольной улыбкой на лице. Прости, Преферо, но я обещал тебе, что подам бумагу с прошением, а то, что желание принцессы перебьёт любую бумагу какого-то хёнбена, в этом моей вины нет.
А потраченная кровь… Не первая и не последняя. Разве я не могу сделать подарок? Могу и делаю. Пусть твой огонь крепнет и больше не гаснет, Преферо. Защищай принцессу, держи её в курсе новостей этого лагеря, копи силы для того, чтобы вернуться домой. Пусть птенцы Кузни покажут, ради чего они хотели попасть на Игры Предков.
Глава 24
Реолец разорвал дистанцию, прекратив наш обмен ударами, в котором он начал проигрывать. Я мог его не отпустить и дожать, но в ближнем бою я уже проверил всё, что хотел, настало время других техник.
Сжал кулаки, ломая плеть и ускорение, обновил на себе защиту и сложил первую печать.
Настало время проверить, сумею ли я повторить в бою то, что пока удавалось только на тренировке.
Сложил первую печать и тут же получил первый выговор:
— Господин, — недовольно произнёс Ирал, — для всех это будет первое применение техники. Каким бы вы ни были гением, но обычный идар не сумеет так быстро отказаться от звукового активатора.
Я едва заметно кивнул, принимая его упрёк. Всё верно. То, что сейчас здесь нет посторонних глаз, не говорит о том, что этих глаз не будет всегда. Можно держать это в уме, маскируясь только тогда, когда это требуется, а можно пойти более простым путём и перестать красоваться даже там, где это не причинит беды.
Поэтому через миг я выдохнул первое из четырёх слов:
— Раммас, — а затем принялся звуковым активатором подкреплять каждую из последующих печатей. — Огилус. Зиарот.
До реольца в этот миг дошло, что он слишком уж поторопился сбежать, тем самым снова дав мне возможность беспрепятственно воспользоваться сильной стороной идаров младшей крови — создать сильную технику.
Он мог попытаться сбежать, мог снова накрыться Сферой Мечей, но к его чести, он попытался добраться до меня и не дать мне завершить удар.
Смелый, но очень глупый поступок. Рвани он ко мне на первой, а не на третьей печати, ещё мог бы успеть, а так… Глупая ошибка, которую он допустил, опять недооценив меня.
Я, ощущая, как жар души вливается в ладони и исчезает бесследно, для видимости выдохнул завершающее слово:
— Фехт.
Реольцу оставалось ещё семь шагов до меня, когда с яркого полуденного неба упали вниз десятки ослепительно-белых лучей, прожигающих всё на своём пути.