– Половина дороги только пройдена, – сообщил Кларенс.
Оглядевшись по сторонам, Эйден заметил, что они ехали не по прежней тропе и значительно отклонились от гор.
– Нам же в другую сторону? – удивился он.
– Мы решили заехать кое-куда по пути. Благо, повод появился. Уверены, тебе понравится, – Кларенс поспешил успокоить юношу. – Да и мулу твоему не помешало бы отдохнуть.
Местом, которое Кларенс лаконично охарактеризовал как «кое-куда», оказалась деревушка под названием Приют. Позже выяснилось, что Шершавый оттуда родом. По его словам, если где-то и можно было хорошенько развлечься, то только там.
Прогноз же поведал Эйдену, что раньше в Приюте любой желающий мог найти себе укрытие и его никто не смел прогонять прочь. Там собирались и люди, и лонгуты, и подземные создания, чьё название он запамятовал. Но то было давно. Теперь, кроме людей, там лет сто никого не видели. Да и те заходили туда изредка, чтобы передохнуть, если проезжали мимо.
Не успел Эйден выслушать все эти истории, как они уже добрались до Приюта.
– Ого, – удивился Эйден, оценив его сверху донизу, – а вы говорите деревушка. Да она больше моей раз в пять и выглядит богаче.
Тыльную сторону Приюта закрывал густой лес, остальная его часть ограждалась длинным каменным забором, а входные ворота были отлиты из бронзы.
– Когда-то они могли себе позволить такую роскошь, – сказал Трёхглазый, слезая с телеги.
– Они и сейчас не бедствуют, – не согласился Кларенс.
Он подошёл к воротам и постучал кулаком по ним. Открылась створка и оттуда донеслось:
– Солома?! Глазам своим не верю, ты ли это?
– Солома? – переспросил Эйден.
– Ага, – ответил Трёхглазый и загоготал, – это его прозвище.
– Почему оно такое? – уточнил юноша, едва сдерживая смех.
– Потому что высокий, – проворчал Кларенс.
– Ну да, ну да, рассказывай, – возразил надрывающийся Трёхглазый.
Отряд вошёл через распахнувшиеся ворота, и стоявший возле них сторож спросил:
– Какими судьбами? Надолго к нам?
– На ночь. Утром отправимся в сторону лонгутов, – ответил Кларенс.
– В Край Гигантов?
– Именно.
– Матерь дорогая. Что ж вы там забыли?
– Да дельце одно нужно провернуть.
– Сейчас опять в бродяжник рванёте?
– Спрашиваешь ещё? Конечно!
Стражник засмеялся.
– Отдохните там как следует. Давно уже не заходили.
– Приходи после смены, поболтаем, – сказал Кларенс и отправился с отрядом в бродяжник.
– Что это за место? – спросил Эйден.
– Бродяжник? – уточнил Клещ.
– Да.
– Серьёзно? Ты не знаешь, что это?
Юноша покачал головой, что сильно удивило Клеща.
– Про публичные дома слышал?
– Нет.
– Ты вообще в этом мире живёшь? – едва не возмущался Клещ. – Ну а про бордели знаешь?
– Не-а, – Эйден смутился, и его щёки окрасились в розовый цвет. Ему показалось, над ним станут смеяться из-за того, что он не слыхал про эти, вероятно, популярные заведения. На его удивление, Клещ отреагировал воодушевлённо.
– Тебе, друг мой, столько ещё предстоит узнать. А что увидеть, мм. Я даже завидую тебе.
– Отстань от него, – сказал Трёхглазый. – Не порти парню сюрприз.
– Сюрприз? – спросил Эйден.
– Ну да, для этого мы и приехали сюда, – ответил радостный Копчёный.
– Только будь аккуратней, – предупредил Шершавый. – Здесь тебя легко могут обобрать до нитки, ещё и без штанов останешься.
Они прошли вдоль трёх десятков двухэтажных кирпичных домов и вышли к трёхэтажному зданию с деревянной вывеской в виде обнажённой женщины с рюмкой в руке под надписью «Каприз». Оставив мула с телегой на улице, отряд зашёл внутрь. Юноша заметил, что первый этаж выглядит как обыкновенный паб.
– Как говорится, любой каприз за наши деньги, – сказал Шершавый и пошёл к двум свободным столам. Он подвинул их друг к другу и позвал остальных ребят.
– Добрый день, – поприветствовал прибывших клиентов статный мужчина с уложенными набок волосами, – мы уже соскучились по вам. Чего изволите?
– Уиллис, будь добр, накройте нам по-быстрому на стол, – попросил Кларенс. – У нас сегодня праздник.
– Какой?
– У этого парня сегодня день рождения, – сказал Кларенс, положив правую руку на плечо Эйдена. – Тринадцать лет стукнуло.
– Мне бы вернуться в его годы, – позавидовал Уиллис. – В таком случае выпивка за счёт заведения.
– О-хо-хо, – пролетело по залу от отряда, обрадовавшегося халяве.
– Отмечать одни планируете или хотите, чтобы вам компанию составили?
– Пока одни, – ответил Кларенс, – потом с компанией.
– Я вас понял, скоро всё устроим. Можешь пока подойти к стойке и сразу всё оплатить на свежую голову.
– Хорошо, сейчас подойду.
– Вы располагайтесь, – начал Шершавый, – а я отведу нашего мула к себе на двор, а то не успеем глазом моргнуть, как его украдут у нас.
Шершавый вышел из паба. Тем временем Прогноз, Трёхглазый, Копчёный и Клещ расставляли вокруг столов стулья. Кларенс и Эйден же пошли платить за предстоящие услуги.
– Я оставил сбережения в телеге, – посетовал Эйден.
– Не беспокойся об этом, я сам всё сделаю. Проставишься в следующий раз, когда станем обмывать найденные сокровища.
Кларенс засунул руку в нагрудный карман и вытащил оттуда завязанный мешочек с монетами. Прикинув в уме, чего сегодня стоит ожидать от своих спутников, он достал восемь золотарей и шесть серебков.
– Никогда раньше не видел золотых монет, – признался юноша.
Кларенс нахмурил брови.
– Ты же торгуешь постоянно?
– В основном родители торгуют, не я. Но и они их не приносили. Даст Рэм, заработают серебок разок-другой. На этом всё.
– Скоро к ним привыкнешь.
– Почему ты достал столько монет?
– По серебку и золотарю на человека. За любвеобильного Клеща приготовил два золотаря. Не удивлюсь, что ему потребуется больше. Ну и ещё один – компенсация, если мы начнём тут всё ломать и станем бить по пьяни морды посетителям. Запомни сразу, что один золотарь равняется пяти серебкам и двадцати пяти бронзякам. Серебок же стоит пять бронзяков. Бронзяк – наименьшее, чем ты можешь владеть. Уяснил?
– Да.
– Славно. Ты быстро учишься.
– Уиллис – это…
– Хозяин заведения, – закончил Кларенс.
Эйден, молча, покивал головой. Затем он вместе с Кларенсом вернулся к столам, где они оба заняли центральные места.
Когда им принесли выпивку и закуски, к ним успел присоединиться и Шершавый. Кларенс встал, взял в руку кружку аурумского пива и сказал:
– В жизни каждого человека наступает момент, когда он сворачивает не туда. Сегодня он произошёл с нами, и я хочу сказать, что это приятный поворот. Пусть наш поход и отложился на день, зато мы собрались здесь все вместе. Возможно, в последний раз таким составом. Спасибо стоит сказать Ржавому, который предоставил нам повод.
– Спасибо, Ржавый, – подхватили остальные.
– Сегодня у него день рождения, – продолжил Кларенс. – Я надеюсь, с этого момента в его жизни всё пойдёт именно так, как он того желает. И пускай Боги ведут его правильной дорогой. Давайте пожелаем ему дружно сил и отваги, здоровья и крепких яиц, чтобы он не знал препятствий на пути к заветным целям. Ну и чтобы первое путешествие не стало для него последним. Поздравляем!
Остальные тоже встали на ноги с кружками в руках, присоединились к поздравлениям Кларенса, и по залу прокатился звон. Пиво расплескивалось по столу и лилось по подбородкам счастливого отряда. Эйдену вкус напитка показался неприятным, но виду он не подал.
Спустя четыре тоста уже изрядно захмелевший Кларенс решил обсудить с товарищами их дальнейший план по поиску сокровищ. Как бы он ни старался им донести свои мысли, остальные смеялись от того, что не понимали его речь. В конце концов он плюнул на это дело и продолжил пить.
– Ты бы лучше рассказал Ржавому, почему тебя прозвали Соломой, – обратился Трёхглазый к Кларенсу.
– Расскажи лучше сам, – попросил Копчёный, – видишь, он и двух слов связать не может.
– Как хочешь. Лучший рассказчик этого мира к вашим услугам, – начал Трёхглазый. – Дело обстояло так. Давным-давно, когда наш товарищ отстал от материнской титьки и стал жить отдельно, ему срочно понадобились монеты. И ему не пришло в голову ничего другого, как торговать соломой. Он был единственный такой на рынке. Нормальные люди приходили с мясом, ягодами или овощами, а он с соломой. С тех пор его так и называют…
– Я слышал другую историю, – перебил Копчёный товарища. – Когда Кларенс путешествовал в поисках сокровищ, он остался ночевать как-то возле мельницы и решил развести костёр. В итоге развёл и уснул. А там рядом солома валялась. В общем, она загорелась, и всё вокруг тоже, включая мельницу. После этого…
– Да и это тоже брехня, – вмешался Клещ. – Я слышал, что он с девками мог только на соломе кувыркаться…
– Заткнитесь, – еле выговорил Кларенс, – неправда это, – он засмеялся и заразил своим смехом остальных.
Эйден пытался выйти из-за стола и обнаружил, что может с трудом передвигаться. Голова шла кругом. Тем не менее он чувствовал себя хорошо. Ему хотелось танцевать и совершать подвиги. Он был готов хоть сейчас пойти к этим непонятным лонгутам и заявить им о себе.
Усадив юношу на место, Клещ попросил товарищей впредь наливать Эйдену поменьше, пока тот совсем не ушёл вразнос.
– Как бы он не раздал все свои монеты, прося добавки, – переживал Трёхглазый.
– Забудь, его банка у меня дома, – поспешил успокоить товарища Шершавый.
Неожиданно для всех Клещ запрыгнул на стол и принялся петь:
Расскажите-ка мне, братцы,
Есть ли что милей богатства?
Может, золото, монеты?
«Ерунда», – скажу я это.
– Что же это, не томи? – рассмеялся Копчёный.
Кто же вас всегда ласкает,
Близко к сердцу прижимает
И с объятьями встречает,
Все желанья исполняет?