– Ты всё правильно сделала. Я бы узнала про измены Элиаса рано или поздно. Он притворяется овечкой, а сам тот ещё волк.
– Вдруг Алана убьют?
– Я даже боюсь думать об этом.
– Твой брат, конечно, силён, да только и аурумского принца слабаком трудно назвать.
– Зачем он вообще вызвался на бой? Как будто желающих больше не нашлось бы?
– Потому что любит тебя, ты же знаешь. Алан всегда стоял за тебя горой. Ты уже разговаривала с ним?
– Нет. Отец велел всем уйти. Они с Аланом остались наедине.
– Они знают обо мне? – поинтересовалась Одри с тревогой в голосе.
– Я не называла твоего имени. Сказала, что сама видела, как он приставал к морабатурской девушке.
Одри облегчённо выдохнула, а Лана продолжила говорить.
– Король Родерик предложил устроить ей публичную казнь. По его мнению, именно она во всём виновата. Кстати, тётя Рэйн в курсе того, что Элиас пытался с тобой сделать?
– Я решила ничего ей не говорить, – ответила Одри, отвернувшись от Ланы. – Она либо сама выпорола бы меня, либо сообщила обо всём отцу. Несложно догадаться о его реакции.
– Дядя Грэгори убил бы принца.
– Или насадил на пику его хозяйство.
– Что будет, если Элиас выиграет? Тебя выдадут за него замуж?
Лана пожала плечами.
– Я буду молиться Богам, чтобы этого не произошло, – сказала она.
– Если аурумский принц падёт в бою, войны между королевствами не избежать.
– Отец что-нибудь придумает.
Девочки замолкли. Наконец Лана собралась уйти.
– Ты куда? – спросила Одри.
– Надо найти брата.
– Хочешь, помогу тебе?
– Нет, спасибо, я сама. Тебе и вчерашних тревог хватило. Не стоит лишний раз мучать себя переживаниями.
Лана попыталась улыбнуться кузине и покинула комнату.
Начать поиски она решила с комнаты Алана. Не обнаружив его там, Лана пошла в обеденный зал, где брата тоже не оказалось. В итоге она обыскала весь замок, пока тётя Рэйн не сообщила, что Алан сейчас тренируется с её мужем.
Идти пришлось аж к сараям возле казарм для морабатурских воинов. Услышав звон стали в одном из сараев, Лана направилась к источнику шума.
– Здравствуй, принцесса, – сказал вспотевший Грэгори, увидев девочку.
Воспользовавшийся моментом Алан нанёс дяде удар, но Грэгори успешно его блокировал и оттолкнул племянника ногой в спину. Алан упал в стог сена. Лана помогла ему встать.
– Может, не стоит изнурять себя перед завтрашним днём?
– Мы только начали, – ответил дядя Грэгори.
Ему хоть и было за сорок, выглядел он практически ровесником своей тридцатиоднолетней жены. В Морабатуре Грэгори Отважный считался самым сильным и опытным воином. Он старался поделиться с племянником всеми навыками, которыми владел сам.
Когда Алану исполнилось четыре, дядя без спроса родителей принца принялся его тренировать. Долго и упорно. Сначала тайком. Потом король с королевой всё же узнали об этом, однако противиться не стали. Теперь Алан благодаря дяде умело владел любым оружием. Ему оставалось лишь оттачивать мастерство. А Грэгори был для принца не просто лучшим из учителей, он стал ему настоящим другом. Алану нравилось проводить с ним время, он дорожил его мнением, прислушивался к советам. Любила дядю и Лана.
– Зачем ты пришла? – поинтересовался Алан, вытирая пот со лба.
– Хотела повидаться с тобой.
– Прости, я немного занят.
– Ничего, у нас перерыв, – дядя Грэгори подмигнул Лане и вышел из сарая.
Девочка кинулась на шею брату, обняв его.
– Пообещай мне, что завтра с тобой ничего не случится.
– А что со мной может случиться? – улыбнулся Алан, обняв сестру в ответ. – Это обыкновенный поединок, только и всего. Я уже через сотню таких прошёл.
– Раньше они не угрожали твоей жизни.
– И сейчас не угрожают. Почему ты мне вчера не рассказала о произошедшем в башне?
– Прости, я не подумала об этом, – ответила Лана, отпустив брата. – Да и поздно уже было. Все наверняка легли спать.
– Ты же понимаешь, чем твой поступок грозит Морабатуру?
– Точно ничем хорошим, – предположила она.
– Исход боя вряд ли имеет значение. Он в любом случае даст лишний повод разорвать перемирие одному из королевств. Либо наш отец будет мстить за смерть сына, либо король Родерик за смерть своего.
– Надеюсь, никто не погибнет. Не стоило тебе вмешиваться.
– Ещё как стоило. Элиас и Родерик же обвинили тебя во лжи, хоть и не сказали об этом прямо. Кто ещё заступится за сестру, кроме брата?
– Кто угодно. Людей в Морабатуре много.
– А родных братьев двое.
– Поэтому я не хочу их терять.
– С тобой всегда бесполезно спорить, – заулыбался Алан. – Постоянно стоишь на своём. Можешь сказать мне, к кому аурумский принц приставал?
Лана покачала головой.
– Зачем скрывать имя служанки? – удивился Алан.
– Потому что это не служанка, – поняв, что взболтнула лишнего, Лана замешкалась. – Ладно, я пойду. Не буду вас отвлекать. Желаю тебе удачи в завтрашнем поединке. Береги себя.
Не успел Алан задать сестре какой-либо вопрос, как она умчалась из сарая.
Весь оставшийся день Лана провела в крайнем беспокойстве. Ей казалось, что грядут ещё большие неприятности, самая страшная из которых – война двух королевств. Ещё и жизнь брата теперь висит на волоске. Поздним вечером, чтобы не допустить бед, она с матерью отправилась молиться Богам.
Начали они с храма Виты.
Со стороны он походил на огромное бычье сердце. Построили его из красного камня. Алтарь и лавочки для прихожан смастерили из красного дерева. Старейшина храма носила подризник с фелонью из красного атласа, а её помощники – только подризники. В дальнем углу стояла статуя Виты, у подножия которой люди в основном и обращались к Богине жизни.
Крессида и Лана пробыли там недолго, пожелав для Алана и Элиаса лишь долгих лет жизни. Больше у Виты они ничего сейчас не могли попросить.
Дольше всего Лана с матерью пробыли в храме Рэма. В отличие от предыдущего храма, он был отделан в простых серых тонах, без использования драгоценных камней и металлов. Всё было выполнено скромно и в меру, включая облачения служителей и внутреннюю мебель.
Сам храм представлял собой квадратное сооружение с четырьмя колокольнями. Справа от входа в храм росли молодые деревья и цветы, слева располагались увядающие.
Внутри находились статуи Бога настоящего – одного человека в разных возрастных стадиях. Радостный мальчик пытался обнять весь окружающий мир. Юноша поднимал руки высоко вверх, стремясь получить от жизни как можно больше. Угрюмый мужчина смотрел прямо. Сгорбленный старик касался рукою земли.
Крессида и Лана встали перед статуей на колени и склонили головы. Сперва они покаялись Рэму в грехах, а потом прочитали молитву. В ней попросили у Бога помощи для Алана в завтрашнем дне, чтобы Рэм наделил его силой и храбростью перед боем и защищал в бою. Перед уходом Крессида помолилась ещё и о мирном разрешении конфликта Морабатура с Аурумом, а также о недопущении между ними войны.
Теперь оставалось посетить только храм Бога смерти.
Пройдя небольшую аллею плакучих ив, Лана с матерью достигли ступеней храма Мортема – гигантского надгробия из чёрного камня. Чтобы войти в него, им пришлось обмотать головы платками. Делали это для того, чтобы Мортем не смог увидеть пришедших к нему людей и забрать их души с собой раньше намеченного срока.
Внутри храма преобладали чёрные тона, но присутствовал и белый цвет. Вдоль стен стояли стеллажи с черепами. В центре храма располагались большие песочные часы. Ходили поверья, что, когда песок перестанет падать, человечеству либо будет что-то угрожать, либо ему и вовсе наступит конец.
Интересовала же сейчас Крессиду с Ланой статуя Бога смерти в виде иссохшего старца с опущенными глазами. Его спину покрывала чёрная мантия с капюшоном. В одной руке он держал бабочку, а в другой – стрелу.
От нахождения в храме у Ланы постоянно пробегали мурашки по телу.
– Что привело сюда королеву вместе с дочерью? – поинтересовался подошедший к ним старейшина храма Мортема.
– Приветствую вас, глор Джереми, – начала Крессида. – Мы хотим помолиться за душу моего старшего сына.
– Его ранили или он болен? – забеспокоился старейшина.
– Ни то, ни другое. Ему предстоит завтра важный поединок. Я волнуюсь, что он может пострадать.
– Если вы желаете, я могу присоединиться к вам в молитве.
– Да, глор Джереми, мы будем признательны.
Они вместе произнесли слова молитвы о спасении Алана, а потом Крессида сделала то же самое и для Элиаса. Лана же просить отсрочки смерти за аурумского принца не стала. Она в это время тихо стояла в стороне.
Закончив с вознесением молитв, Лана и Крессида вернулись в замок и разошлись по своим спальням. Ни одна из них не смогла толком уснуть. Обе ворочались на перинах и беспокоились об Алане.
В шесть утра служанка пришла разбудить Лану, но та уже стояла на ногах и потихоньку готовилась к турниру. Надеть девочка решила чёрный сарафан, опоясав его красной лентой.
– Ничего себе, – удивилась зашедшая в комнату Рэйн, – ты уже собралась.
– Да, тётя, – сухо ответила Лана. Настроения у неё совсем не было.
– Доброе утро, – сказала Одри, зайдя следом за матерью. Выглядела она также огорчённо.
– Не будем вешать нос, – бодро начала Рэйн. – Вашим настроением только беды привлекать. Сейчас я вам обеим сделаю красивые причёски, и после мы пойдём болеть за нашего Алана. И не вздумайте при нём кривить лица, а то он станет сомневаться в себе, понятно?
Девочки кивнули.
– А у тебя ещё и отец сегодня бьётся, – напомнила Рэйн дочери. Она усадила её в кресло и приступила к расчёсыванию её волос шоколадного оттенка.
Не прошло и получаса, как Рэйн заплела Одри четыре косички – две спереди, две сзади. Затем она взялась за племянницу и собрала ей волосы в пучок, уложив несколько локонов на плечи.
– Готово, – сообщила Рэйн.