– Я думаю, им бы понравилось, – сказал юноша.
Он попросил Ранду оставить его одного. Когда она ушла, он принялся копать.
Чуть позже пришли остальные члены отряда, тоже прихватив с собой лопаты.
– Ты всё правильно сделал. Уверен, они бы поступили так же, будь на их месте мы, – обмолвился Прогноз, начав копать рядом с Эйденом.
Трёхглазый, Кларенс и Копчёный в это время рыли вторую яму.
Закончив, Кларенс отправился в Нифелию. Вернулся он в сопровождении двух мужчин-лонгутов, держащих в руках завёрнутые в шёлковые простыни тела.
Лонгуты аккуратно положили мёртвых в приготовленные для них могилы и удалились.
Когда вокруг стало тихо, Кларенс произнёс речь.
– Они не первые, кто покидает мой отряд подобным образом, но каждый раз мне тяжело говорить что-то, будто это происходит впервые, – его голос периодически надрывался, тем не менее он старался не давать волю эмоциям. Именно поэтому он и хотел покинуть Нифелию. Чтобы поскорее убежать от совершенной им в очередной раз ошибки, а не стоять сейчас, с трудом сдерживая себя, и наблюдать её воочию, бездыханно лежащую в могиле. Видеть тела тех, кого он снова не смог спасти. – В том, что они погибли, виноваты не наездники. Вся вина лежит целиком и полностью на мне, потому что именно я взял их в отряд. Именно на меня возлагалась ответственность за их жизни.
Родители Юниора даже не представляют, что их сын не бегает сейчас за очередной девчонкой, а лежит в могиле. Они надеются, что когда-нибудь он к ним вернётся. Шершавый же…
– Я мог его вытащить, – перебил Кларенса Эйден. – Когда мы спасались от наездников, он был рядом со мной. Они напали на нас сверху, а я, испугавшись, убежал. Биттсар звал меня… Я его бросил, – юноша хотел сказать ещё что-нибудь, но не сдержался и заплакал.
– Покойтесь с миром, – продолжил Прогноз. – И да примет Мортем вас в объятия свои, избавит вас от грехов совершённых, очистив души ваши. Истинно. – Он схватил две горсти земли и бросил по одной в каждую могилу.
Другие повторили его действия.
Похоронив друзей, отряд отправился в королевскую пещеру, где их уже ожидали лонгуты, готовые вместе с ними помянуть Юниора и Биттсара.
Для людей приготовили почётные места напротив короля, по левую руку от которого сидели его жена и дети, а по правую – хмурый и явно чем-то недовольный лонгут. В конце зала музыканты на арфах играли траурную мелодию, которую сопровождало хоровое пение на лонгутовском языке.
Когда Мостодонт сказал несколько слов об усопших и все дважды осушили бокалы, Эйден наконец обратился к Прогнозу.
– Кто это сидит справа от короля?
– Его младший брат – Харв.
– И как они относятся друг к другу?
– Без понятия. Ходят слухи, что после смерти отца он хотел заполучить трон. Только вот ворон выбрал старшего брата. Теперь же ему королём, скорее всего, не стать, потому что у Мостодонта большое потомство. А значит, больше соперников. Остаётся смириться и жить дальше.
– Не думаю, что он смирился.
– Зачем вы всё-таки наведались к нам? – обратился Харв к Кларенсу, не скрывая своего презрения.
– Мы направлялись в Край Гигантов.
– Тогда причём тут лонгуты?
– Нам нужен проводник. Сами мы вряд ли справимся, а вот будь…
– Хотите, чтобы кто-то из моих собратьев рисковал жизнью ради вас? – перебил Харв Кларенса. – И чего же вы хотите найти в тех горах? Неужели спрятанные сокровища?
– Там нет ничего, – вмешался в разговор Мостодонт. – Лонгуты неоднократно проверяли горы за Краем Гигантов.
– И погибали в поисках, – продолжил Харв. – А ваше рысканье сможет разозлить обитающих там крылатых змеев и обратить их против Нифелии.
– Вы хотели сказать драконов? – уточнил с лёгкой издёвкой Прогноз.
– Мне наплевать, как вы их называете у себя.
– С вашего позволения, – обратился Кларенс к королю, – мы бы предложили желающим лонгутам сопроводить нас.
– Я не против, – ответил Мостодонт, – если только кто-то сам того захочет.
– Никто с вами не пойдёт, – отрезал Харв.
– Это вы так решили? – поинтересовался Прогноз.
Харв хмыкнул, встал из-за стола, дал музыкантам команду перестать играть и громко сказал:
– Дорогие братья и сестры лонгуты. Скажите мне, пожалуйста, есть ли среди вас те отчаянные, которые готовы бросить своё королевство ради того, чтобы сопроводить людей в горы? Не хочет ли кто помочь им утолить жажду золота и власти, к которой они так привыкли? Мм?
Лонгуты сидели молча, склонив при этом головы.
– Я так и думал. Вот видишь, человек, никто с тобой не пойдёт, – язвительно сказал Харв, смотря пристально на Кларенса. – Но я буду с нетерпением ждать твоего возвращения с карманами, набитыми сокровищами. Надеюсь, ты придёшь сюда в полном здравии и не позволишь погибнуть кому-нибудь ещё из твоего отряда. Потерять двоих за день… Какой командир бы допустил такое?
Кларенс ничего не ответил и даже бровью не повёл, прекрасно понимая, чего от него хочет Харв. Не получив желаемой реакции, лонгут лишь сильнее разозлился.
Поминки подошли к концу. Кларенс поблагодарил короля, собрав отряд, покинул королевскую пещеру и отвёл всех в свои покои.
– Что будем делать? – спросил Прогноз, убедившись, что их никто не подслушивает.
Кларенс промолчал.
– Ты же понимаешь, что без лонгута, пусть самого мелкого или хромого, мы и дня не продержимся. Нас сожрут там всех до единого.
– Значит, возвращаемся? План-то наш провалился, – сказал Трёхглазый.
– Нет, мы всё равно отправимся в Край Гигантов, – решительно ответил Кларенс. – У нас нет другого выбора. Справимся и без них.
Глава 12Конец перемирия
Крессида тяжело переносила расставание с Калленом. Она почти не выходила из своей башни, ни с кем не желая общаться. Из-за страха опять увидеть во сне мёртвого сына королева отказывалась спать.
Симеону пришлось даже обратиться к знахарке из близлежащей деревушки, чтобы та помогла избавить его жену от кошмаров. Поколебавшись, знахарка согласилась. Для этого Симеон пообещал ей защиту и приставил к ней рыцаря.
Мало кто связывался с целителями из народа. Люди делали вид, что не верят в заговоры, привороты и порчи, а сами боялись всего этого. Отчего многих по-настоящему толковых врачевателей жестоко поубивали. Выжившие по сей день скрывались от посторонних глаз.
Король сомневался, что с помощью трав Крессиду избавят от страданий. Не исключал он также возможности отравления. Но на свой страх и риск Симеон лично дал жене выпить отвар из душицы, и ей полегчало.
Крессида успокоилась и вскоре начала снова появляться на людях. Большую часть времени она проводила в библиотеке за изучением древних книг. Но о том, что именно её интересовало, она никому не говорила.
Лана волновалась за мать. Ей хотелось её поддержать, но Крессида старалась побыстрее закончить разговор и уйти от дочери. Она ничего не объясняла. Говорила лишь, что ей нужно побыть одной.
– Ох, как же я рада тебя видеть, – вбежала в комнату Ланы счастливая Одри.
В честь победы на турнире король Симеон позволил Грэгори Отважному немного отдохнуть. Наутро после окончания пиршества гвардеец короля взял дочь и уехал с ней на пять дней охотиться на диких зверей.
– И я тебя, – сказала Лана, обняв Одри.
– Мать сказала, что Каллена забрали в Аурум. Это правда?
– Да.
Одри расстроилась.
– После всего произошедшего король Симеон согласился его отдать?
– Как видишь.
– Поверить не могу.
– И я тоже, если честно. Ни я, ни Алан с ним так и не попрощались. Узнали обо всём только после обеда.
– Каково, интересно, Каллену сейчас? – задумалась Одри. – Он ведь там совсем один.
– Да уж… – Лана тяжело вздохнула. – Вчера, рано утром, втайне ото всех, я послала ему письмо.
– Зачем это скрывать?
– А зачем говорить? – возмутилась Лана. – От меня же скрыли его отъезд. Я хочу пообщаться с братом без лишних родительских расспросов. Отправила даже своего любимого голубя – Белуню.
– Быстрее никого не нашлось?
– Не-а. Надеюсь, он скоро вернётся.
– Ты уверена, что он вообще долетит? Он же наверняка не знает, куда.
– Знает. Он родом из Аурума. Король Симеон подарил моему отцу в прошлом году едва ли не целую стаю птиц. А тот разрешил мне оставить одну себе.
– Пожалуй, ты права, – согласилась Одри и затем быстро сменила тему разговора. – Тётя Крессида как себя чувствует?
– Уже лучше. Отец не дал ей возможности нормально попрощаться с сыном. В самый последний момент решил оповестить её. Ты не представляешь, как она горевала. В ту же ночь ей приснился кошмар, будто в Морабатур доставили зверски убитого Каллена.
– Какой ужас.
– Как ты уже поняла, за время вашего отсутствия приятного у нас мало произошло. Расскажи лучше о себе. Куда ездили?
– В Безмолвье. Это леса такие. В них тихо и спокойно. Похоже, люди туда редко заходят. Животные сами тянулись к нам. Отец пожалел их и не стал никого убивать. Поэтому мы просто гуляли по Безмолвью, наблюдали за его обитателями и разговаривали друг с другом. Под конец ещё чуть-чуть поупражнялись в фехтовании.
– Опять ты за своё? – возмутилась Лана.
– Девушка должна уметь за себя постоять, – возразила Одри.
– А муж тебе тогда на что?
– Его же у меня нет.
– Когда-нибудь появится.
– Как бы мне не пришлось и его защищать, – пошутила Одри, и Лана засмеялась.
– Ко мне, кстати, аурумский принц заходил перед отъездом.
– Надо же. И чего он хотел?
– Попросил прощения. Сказал, что был рад нашему знакомству. А ещё Элиас до сих пор носит мой платок…
– Ты ведь помнишь, что он сделал?
– Помню. Только он по-прежнему настаивает на своей невиновности. Может, ты его с другим аурумцем перепутала? – с надеждой спросила Лана.
– Нет, – ответила Одри и отвернулась от подруги. – Это точно он. Мерзавец пытается втереться тебе в доверие. Ты и рада.
– Не правда, – обиделась Лана.