– Что ты делаешь? – спросил испуганный Фонзи. – Это же паучьи кладки. Тварь, их оставившая, должна быть в разы больше. Прошу тебя, давай уйдём отсюда, пока не поздно.
– Подожди.
Дилан подобрался к лежащей кладке. Она была порвана. Из неё спадали яйца, которые пожирала огромная личинка. Дилан схватил её. Мягкую, мерзкую, длинную и тонкую. Личинка извивалась в руках. Отойдя подальше от яиц, он бросил её на землю.
– Ты про этих огромных животных мне рассказывал? – сказал Дилан, с отвращением вытирая о плащ оставшуюся на руках слизь.
– Я имел в виду зверей, а не насекомых.
Фонзи услышал стрекот, и перед ним очутилась янтарная мантиспа высотой с двух альбалов. Она сложила прозрачные узкие крылья с поперечными жилками за спину и выставила вперёд изогнутые острые ноги в готовности напасть на жертву и схватить её.
– Что мне делать? – крикнул оцепеневший альбал.
Дилан достал кинжал, чтобы прийти на помощь Фонзи, но ему преградила дорогу ещё одна мантиспа. Она пыталась атаковать поочерёдно передними ногами, а Дилан защищался, размахивая ножом.
Первая мантиспа напрыгнула на Фонзи. Он успел проскочить под ней, и пока она оборачивалась к исчезнувшей добыче, тот достал из-под плаща лук и начал стрелять. Его крохотные стрелы не причиняли вреда насекомому: оно ловко сбивало их конечностями.
– Используй Румелир.
– Ты здесь где-то воду видишь что ли?
– Создай её!
– Из воздуха?!
– Ферхиси, – ругнулся Фонзи и побежал прочь. Мантиспа устремилась за ним.
Догнав свою жертву, насекомое схватило альбала передними ногами. Оно собиралось укусить его за оголённую шею, как вдруг его самого укусили. Мантиспа завизжала от боли и уронила Фонзи на землю.
Альбал поднял голову и обомлел от увиденного. С рождения знакомый с кромешной темнотой, он впервые наблюдал нечто более зловещее. Самого чёрного цвета из всех существующих паук тонкими продолговатыми конечностями разрывал его обидчице крылья. Фонзи, разумеется, часто натыкался на мелких и безобидных паучков в Инферисе, только ранее никогда не встречал настолько больших особей. Одно только шаровидное брюшко, покрытое мелкими красными пятнышками вокруг синего символа, похожего на «s», превосходило величину мантиспы.
Заметив паука, вторая мантиспа тут же ринулась на него. Она запрыгнула к нему на спину и старалась пробить её скрюченными передними ногами. Паук же прочно вцепился в первое насекомое, обматывая его ноги паутиной. Бескрылое, оно беспомощно барахталось, пытаясь отбиться от сильного противника.
Когда прилетела третья мантиспа, паук потерял своё преимущество. Крылатые насекомые хватали его, бросали из стороны в сторону и наносили удары ногами, если появлялась возможность.
Дилан, понимая, что, скорее всего, совершает ошибку, пришёл на помощь пищавшему пауку, пронзив кинжалом одну из мантисп в грудь. Повалившись на землю, она больше не представляла угрозы.
В одиночной схватке пауку не было равных. Он моментально расправился с последней мантиспой. Затем обмотал мёртвых насекомых прочной паутиной. Дилан удивился, как ловко и быстро ему удалось это сделать.
Решив скрыться от чёрного монстра, пока тот аккуратно закладывал вывалившиеся яйца обратно в кокон, Дилан тихо попятился спиной вперёд, не сводя глаз с паука. Медленно, шаг за шагом, он удалялся от хищника.
Паук тем временем уже починил повреждённую кладку и подвесил её возле остальных. Вскоре он скрылся из виду.
Выйдя на тропинку, Дилан развернулся и помчался по ней прочь. Долго бежать не пришлось. Паук нагнал его, спрыгнув перед ним с дерева. Дилан, крепко сжимая Румелир левой рукой, приготовил кинжал для самозащиты.
Паук не решался нападать. Он ходил возле Дилана в такт его движениям, словно подбирая нужный момент для атаки, а затем резким взмахом ноги искусно выбил кинжал из человеческой руки.
Впервые за два дня Дилан принял решение расстаться с камнем. Он убрал его в карман и, выставив вперёд раскрытые ладони, сказал:
– У меня ничего нет. Я безоружен. Смотри. Понимаешь меня?
Паук приблизился вплотную, клацнул хелицерами и кивнул, чем сильно удивил Дилана.
– Позволь мне уйти. Я не хотел никому навредить.
Выпустив паутину, паук обвязал ею запястья Дилана и потянул его за собой, уводя вглубь леса.
Только сейчас Дилан обратил внимание на исчезновение Фонзи.
«Хотя бы кто-то из нас спасётся», – сказал он про себя.
Они проходили мимо растянутых между деревьями паучьих сетей. Массивных и всё же пустых, несмотря на расположение в лесу, где от живности не должно быть отбоя.
«Мне сегодня везёт. Эта тварь, вероятно, давно с голоду умирает», – с досадой сказал про себя Дилан.
С каждой неудачной попыткой разорвать паутину на руках юноша всё сильнее смирялся со своей участью. Быть съеденным пауком, конечно, не самое страшное, что могло случиться в его жизни, но умереть естественной смертью было бы куда приятнее.
Когда лабиринты из паутины закончились, а дальнейший проход оказался чист, Дилан услышал мягкий женский голос:
– Хейзел, дорогая, куда ты пропала? Я начала беспокоиться.
Из-за деревьев вышла встревоженная девушка в изумрудном платье под стать цвету глаз. Её чёрные волосы доставали до пояса, а пряди покрывали открытые плечи. Шею украшало тоненькое колье с двумя крупными камнями спереди – малахитовым и гранатовым. Единственным нарушением гармонии гладкого белого лица была родинка слева от алых губ, но и она придавала своей хозяйке определённый шарм. Ни одна женщина, которых Дилан встречал за свою короткую жизнь, не могла похвастаться подобной красотой.
– Так ты не одна? – сказала девушка, завидев незнакомца.
Паучиха что-то пропищала в ответ.
– Вы и есть лесная ведьма? – поинтересовался Дилан.
– Мы даже не знакомы, а ты уже грубишь, – нахмурилась девушка. – Где твои манеры? Зови меня просто – Ноелин. Могу ли я тоже узнать твое имя?
– Я не привык разговаривать со связанными руками.
– Хейзел, будь добра, развяжи нашему гостю руки.
Паучиха послушно сняла с Дилана паутину и побрела к Ноелин, что-то попискивая по дороге.
– Она говорит, ты спас её кладку от личинки мантиспы, а потом защитил её саму от взрослой особи. Это благородно. Так как тебя зовут?
– Дилан.
– Что привело тебя в лес? Ты заблудился?
– Я кое-кого искал.
– Кого, если не секрет?
– Неважно. Вам этого знать не обязательно.
– Жаль. Может, я смогла бы подсказать. Никто не знает Лесá Единения лучше их хранительницы.
– Я наслышан и о другом названии. Китини фуронбо.
– Ведьмина глушь? Что за вздор, – рассмеялась девушка. – Неужели, Хейзел, я и правда похожа на ведьму?
Паучиха пискнула.
– Да ну тебя. Скажешь тоже. Кстати, Дилан, ты можешь сообщить своему другу, что совсем не обязательно прятаться. Я не собираюсь пить вашу кровь. Так же вы обо мне думаете, верно?
Притаившийся за кустом Фонзи встал, гордо вздёрнул голову и, что-то бормоча по-альбальски, вышел на свет, держа в руке натянутый лук. Дилан обрадовался, что маленький альбал его не бросил и всё это время шёл за ним следом.
К удивлению обоих путников, Ноелин заговорила на альбальском языке. От неожиданности Фонзи приоткрыл рот. Он опустил лук. И смущённо извинился перед девушкой.
– Теперь, когда мы поняли, что никто из нас другим зла не желает, мы сможем спокойно поговорить. Вы наверняка устали в пути. Идите за мной.
Дилан и Фонзи переглянулись. Молча согласившись друг с другом, они направились за Ноелин, возле которой шагала паучиха.
– Я извиняюсь за паучьи сети, если они доставили вам неудобства. С их помощью Хейзел помогает мне защищать лес от непрошеных гостей, а их, к сожалению, с каждым днём становится всё больше и больше. Далеко не все из них обладают хорошими намерениями. Они приходят, вырубают деревья, срывают цветы и убивают животных. Оставляют после себя только мусор.
– Мантиспы тоже являются непрошеными гостями?
– Им тут делать нечего. Сдаётся мне, они прилетели сюда с Края Гигантов. И Хейзел пришла ко мне оттуда. Её прогнали другие пауки, а я приютила.
– Вы живёте в лесу совсем одна? – спросил Фонзи.
– Ох, друзья мои, я не одна.
Ноелин взмахнула руками. Впереди стоящие дубы вытащили свои корни из земли и разошлись по сторонам, открыв проход к месту, полному различных птиц, животных и удивительных созданий, о которых Дилан раньше и подумать не мог.
Из дупел деревьев выглядывали крохотные серокожие существа с фиолетовыми носиками и красными шляпками от грибов на голове. Они протягивали гостям кору деревьев и поганки.
– Только не вздумайте ничего у них брать, – сказала Ноелин. – Это дубовики. Они не такие милые, какими могут показаться чужакам. Да и своих уже немало перетравили.
Хранительница леса привела путников к пруду, присела на траву, а те последовали её примеру. Дилан выбрал себе место возле крупной розовой орхидеи. Стоило ему сесть рядом, как лепестки цветка начали двигаться. Четыре из них оказались крыльями, а пятый – хвостом чудесной птицы с маленьким белым клювом и розовыми мохнатыми лапками. Она вспорхнула вверх и приземлилась около Ноелин.
– Если вас мучает жажда, можете вдоволь напиться здешней водой. Она ещё и голод хорошо утоляет.
– Давай сначала я, – сказал Дилан Фонзи.
Он робко зачерпнул воды в ладони. Сначала принюхался к ней, потом попробовал. Сладковатую на вкус, её хотелось пить снова и снова.
Увидев, что Дилан не умер и ни в кого не превратился, Фонзи тоже испил из пруда.
– А в других лесах живут хранительницы? – начал Дилан разговор.
– Раньше жили. Каждый лес охранялся своей собственной хранительницей. Можно сказать, они и являлись источником лесной жизни. Я не думаю, что сейчас кто-нибудь остался, кроме меня. Когда из мира начала исчезать магия, умирали и они. Деревья навсегда замолкали, животные становились врагами. Больше не было единого целого, лишь обыкновенный лес да его разобщённые обитатели.